После полуночи его сменил Хирург, а под утро Игорь неожиданно проснулся. У костра сидела Катя вместе с медвежонком. Видимо достала, чтобы не так тоскливо было. Вместо того чтобы еще подремать, Игорь поднялся и предложил: "Иди, а я покараулю — все равно не спится". Она поблагодарила, и уголки ее губ поднялись. Они остались сидеть вдвоем, вороша угли в костре, а между ними — плюшевая игрушка.
Рубец у Кати уменьшился и побледнел, но Хирург решил задержаться — вчера они здорово устали. Он прошел вперед и отыскал озеро, лагерь перенесли туда же. Катя потрогала воду.
— Вроде теплая.
— На самом деле, теплая. Не как у нас в это время. Хочешь искупаться? — пошутил Игорь.
Она смутилась:
— Помыться.
— А, ну да, — Игорь неожиданно застеснялся.
— А ты как мылся, когда из дома сбегал? — поинтересовалась она.
Игорь замялся:
— По-разному. Если где на квартире зависал, то там. А если в поле…
Он пожал плечами:
— Тогда никак. Один раз даже в теплотрассе с бомжами ночевал. Не помер. Главное, влажных салфеток раздобыть — ими обтираться можно.
Вклинился Хирург.
— Значит, сегодня у нас банно-прачечный день. Моемся и стираемся.
Но сначала он отправил их за хворостом.
Они развели костер, и Катя сварила овсяную кашу. На воде, правда, — сгущенка кончилась. Но вприкуску с шоколадкой все равно сладко. Она ела, гордая собой: вот она, Катя, приготовила завтрак, и не только для себя, но и для Игоря с дядей Димой. Видела бы мама! Наверное, бы оценила. Затем дядя Дима и Игорь ушли подальше. А Катя взяла мыло и вошла в озеро. Все-таки вода еще не прогрелась, как летом. Но если быстро, и не обращать внимания, что кожа покрылась мурашками, то вполне. Она вытерлась футболкой и переоделась в домашнюю одежду: брюки все равно стирать надо, а пока в юбке походит.
После пришла ее очередь гулять по лесу. Катя нашла поваленное дерево и села на ствол. Вытянула ноги и рассмеялась: очень смешно смотрелась короткая юбка в сочетании с мужскими носками и кроссовками. Прилетел комар и противно зажужжал над ухом. Надо же, и здесь от них покоя нет, так и лезут. Кровососы! Она хихикнула, но резко оборвала себя. Кто знает, может и вампиры здесь водятся. Как там мама? Наверное, плохо. Катя вздохнула: как показаться на глаза? Объяснить? Простит ли она? Столько вопросов и все без ответа. И непонятно, дойдут ли они. Покурить бы… Как попала в Темногорье, не дымила. А сейчас потянуло. Только стыдно при дяде Диме и Игоре, так что лучше и не пробовать. Катя встала и отправилась обратно.
Выстиранные вещи развесили на веревке над костром, к вечеру как раз высохнут. А пока дядя Дима и Игорь отправились за грибами — сморчки должны уже пойти, а может, и подберезовики сыщутся. Кто знает? Немного знобило. Видимо, из-за того что без брюк. Катя посмотрела на рубец. Показалось, что он вновь покраснел. Ерунда какая. Она встала над костром и вытянула руки, так теплее. Потом вытащила из сумки куртку и надела, не мерзнуть же. Когда остальные вернулись, Катю лихорадило. Она сидела возле костра и тряслась. Ожог побагровел и набух.
— Черт! — выругался дядя Дима, подозрения оправдались: яд "сопляков" оказался опасней, чем они думали.
Игорь стянул с себя джинсы — Катины еще не высохли — и они с трудом надели их на Катю. Она еле застегнула пуговицы — руки ходили ходуном.
— Жаропонижающее, — велел дядя Дима, и Игорь достал лекарства из рюкзака.
Катя выпила сразу две таблетки, ее укутали куртками, на ступни натянули еще носки.
Дядя Дима еще раз проверил аптечку: даже антибиотиков нет. Простой набор: от кашля, поноса и головы.
— Поищу солодку, в лесу видел, — сказал он.
Игорь сел рядом с Катей и неловко обнял, стараясь согреть. Вскоре вернулся дядя Дима. Он нес невзрачные фиолетовые цветы, выкопанные вместе с корнем, и крапиву. Корни перемыл, мелко нарезал и стал варить в котелке. Затем протянул Кате:
— Пей понемногу.
И пояснил для Игоря:
— Корень солодки и как противовоспалительное, и при отравлениях используют. Сейчас еще компресс из крапивы на ногу сделаем.
Когда Кате полегчало, они с Игорем соорудили шалаш — понятно, что задержатся здесь не на один день.
Весь день Катю лихорадило — температура упорно ползла вверх. Игорь клал ей на лоб и запястья бинты, смоченные холодной водой. Те мгновенно высыхали. Дядя Дима постоянно поил водой и отваром. Потом Катю рвало, а дядя Дима успокаивал:
— Организм чистится.
Ночью по очереди дежурили возле Кати. Ей казалось, что сердце пробьет дыру в грудной клетке — так сильно билось о ребра. В глазах двоилось, нога онемела. Лишь через пару дней жар спал. Катя съела две ложки каши, и ее не стошнило. К вечеру она выбралась из шалаша. От нее воняло потом, волосы слиплись. Хотелось смыть с себя болезнь, постоять под душем или полежать в ванне. Но от слабости пошатывало. Игорь принес в шалаш котелок с теплой водой, Катя намочила футболку и обтерла тело. Хотя бы так, а завтра она попросит вымыть ей голову. Катя немного поужинала и быстро уснула. Видимо, яд до конца не вышел, поэтому ей приснился странный сон. В нем она видела огромное животное, похожее на оживший камень. Оно медленно шло по узкой тропе, а над ним светила черная луна.
Интерлюдия четвертая. Глогх и постоялый двор Флута
Флут переживал: темный путь никак не хотел закрыться или свернуть в сторону от постоялого двора. Странные деревья заполонили лес возле гостиницы. С вывороченными корнями, с огромными стволами, на которых проступали уродливые лики, с ветвями, напоминающими когтистые лапы. Флут перестал выходить: боялся, что схватят и… Дальше фантазия расцветала. То он представлял, как его тянут в разные стороны и рвут на куски. Прощайте, копытца! То видел, как дерево проглатывает его: оплетает сначала корнями, а потом ветви услужливо запихивают несчастного мохнонога в раззявленную пасть-дупло. Или, самое страшное, корни утаскивают Флута под землю, хороня заживо.
А еще луна. В одну из ночей Флут выглянул в окно и обнаружил, что она пропала. Долго всматривался вверх, а затем обнаружил дыру в небосводе, анти-цвет. Луна манила, утаскивала за собой в черное ничто. Деревья тянули к ней ветви, точно давая торжественный обет. И слышался гул, словно они бормотали слова клятвы, а звезды сияли, заливая пространство серебряным светом.
В один из дней Флут открыл ставни посмотреть, не произошли ли перемены, и замер. Между деревьев медленно брел огромный зверь. Казалось, он был вытесан из камня резкими ударами скульптора. Один взмах — и образовалась узкая вытянутая морда с рядом острых клыков. Затем ваятель высек гребень вдоль позвоночника, мощное тело и крепкие лапы со смертоносными когтями. Зверь махнул хвостом и задел им ближайшее дерево, которое переломилось, как травинка. У Флута холод пробежал по спине от испуга. Паук-секретарь удивленно присвистнул. Он спустился на окно и таращился на невиданное зрелище, забыв о прямых обязанностях.
И тут чудовище повернуло башку и уставилось прямо на Флута. Тот почувствовал, как сердце сползает в желудок, а оттуда в копытца, которые он утром старательно натер воском. Флут ойкнул и резко присел, а затем пополз к люку в подвал. Пусть его изгонят из гильдии дорожников, но этому путнику он ни за что не откроет дверь. Паук-секретарь опомнился, схватил бумагу с пером и принялся записывать.
Глава четырнадцатая. Девушка-цапля
Игорю не спалось. Кате всю ночь было плохо, он и Хирург дежурили возле нее по очереди. Игорь держал Катю за руку. Почему-то казалось, что это прикосновение сможет удержать ее, не дать оторваться от земли подобно воздушному шару и улететь далеко-далеко. Она бредила, звала маму, и Игорь отвечал: "Я здесь". Под утро он так вымотался, что не смог уснуть из-за усталости. Его сменил Хирург, а Игорь отправился к озеру. Сел возле ивы и принялся наблюдать за восходом. Небо посветлело, облака окрасились в золотистый цвет, из-за горизонта показался ослепительный круг. Игорь попытался смотреть на него, но потом отвел взгляд — глаза заслезились. Он с силой потер лоб, стараясь сосредоточиться. Только бы Катя поправилась. Она должна выздороветь! Ведь такие молодые… Игорь тряхнул головой, пытаясь избавиться от грустных мыслей. Не будет он об этом думать!
Послышалось хлопанье крыльев — над водой летела цапля. С длинным желтым клювом, вытянутыми темно-серыми ногами и белым оперением. Она села на берег и стала бродить по мелководью, смешно перебирая ногами. Длинный хвост напоминал густую вуаль, на голове рос пышный хохолок, крылья походили на кружево. Игорь пошевелил ногами — они затекли — и движение выдало его. Цапля взмыла в воздух и сделала круг над озером, разглядывая того, кто ее потревожил.
А затем она опустилась рядом и обернулась девушкой. Игорь от удивления вскочил на ноги и замер. Девушка шла к нему прямо по воде. Миниатюрная, с ярко-карими раскосыми глазами и длинными темными волосами, передние пряди были подобраны и завязаны узлом на затылке. Одета девушка была в алое платье длиной до пят.
— Привет! — поздоровалась незнакомка. — Ты кто?
Игорь ответил с запинкой: почему-то слова давались с трудом, словно мозоль на языке натер. А затем под ее насмешливым взглядом поведал свою историю, хотя и не собирался. Легко и просто выложил все первой встречной девушке-оборотню, сам от себя не ожидал подобной откровенности. Ведь привычная реакция — уйти в глухую оборону.
— Я сразу поняла, что ты из наших, — кивнула незнакомка, выслушав его. — Что-то знакомое. Наверное, выпал когда-то из гнезда.
Игорь кивнул в ответ: так и есть. Конечно, выпал! Как же по-другому? Именно так он и думал. С незнакомкой было легко, словно они знали друг друга с детства, а сейчас наконец встретились. Он хотел расспросить ее обо всем, но девушка собралась уходить.
— Подожди, — остановил ее Игорь, — а как тебя зовут?
Он испугался: сейчас незнакомка исчезнет, и они больше никогда не встретятся. Девушка улыбнулась: