Игорь присвистнул. Нет, он тоже не лыком шит, но от поселений никогда не отрывался, не рисковал. Не представлял, как можно выжить в дикой природе. Ладно, костер развести, в стогу переночевать — это понятно, но в лесу жить не рискнул бы. Повезло ему и Кате, что Хирург с ними.
Путники добрались до ворот. По дороге им не встретился ни магазин, ни продуктовая лавка, ничего. Какой-то странный город. На выходе, как и при входе, двери оказались закрыты. И никакой связки ключей поблизости не валялось. Возвращаться назад долго, а уже смеркается. Хирург предложил переночевать в одном из ближайших домов, а заодно поужинать — весь день без еды.
Игорь слушал вполуха — он задрал голову и разглядывал "ангела", который стоял возле выхода. Лицо чересчур правильное, таких не бывает. Глаза без зрачков. Слепой, что ли? Крылья, кстати, сделаны потрясающе — можно рассмотреть каждое перышко. У одного из любимых писателей было подходящее стихотворение:
"Как строг очей нездешний взгляд,
Покорный высшему приказу!
Не испытав ни боль, ни глад,
Не сомневался он ни разу…" (1)
Как раз про этот монумент.
Он дотронулся до фигуры, тоже теплая. И вроде понято, что от жары, но все равно необычно. Точно это не камень, а нечто живое. Удивительно, уже который раз всплывает мысль про живое. Будто город обладает душой. Хотя это от усталости мерещится и от голода. Весь день на ногах, в животе революция зреет. Километров тридцать точно отшагали, сейчас бы поесть и на боковую.
Они выбрали трехэтажный дом ближе к центру недалеко от собора. Совершенно пустое здание: ни мебели, ни вещей. Необитаемый дом. Построить — построили, а заселиться в него не заселились. Еще одна странность — все здания города были нежилыми. Не после катаклизма, а изначально. Как-то неправильно это. Вот здесь, возле окна должен стоять стул. Темно-коричневого цвета, лакированный. Спинка полукруглая, с прутьями. В нем надо сидеть, закинув ноги на низкий подоконник. Рядом — приземистый стеклянный столик, на нем книги. Освещение мягкое, уютное. Так все должно быть! Ведь пустая комната — как призрак уютного дома, оболочка без души. И вообще в таком городе хочется неспешно бродить по улицам, долго разглядывать здания, чтобы не упустить малейшую деталь, фотографировать. Не может город существовать без людей, это противоестественно. Люди нужны, чтобы оценить неровность мостовой, шероховатость камня, пестроту витражей. Сказочные улочки хочется сохранить в памяти, как в альбоме, чтобы вечерами вспоминать их возле окна, пить чай и любоваться закатом.
Костер разводить было не из чего — деревья здесь не росли. Путники очистили корни, полученные в дар от лесных духов, и съели, запивая водой. Эх, сейчас бы горячий сладкий чай и кусок жареного с луком мяса. Чтобы сок от мяса пропитал черный хлеб, и чтобы чай горячий настолько, что даже язык обжигает… Черт, опять на мысли о еде съехал! Игорь сглотнул: докатился — мечтает о нормальном ужине. И как же хочется домой, к родителям. Чтобы сидеть за столом со своими и не волноваться ни о чем. Наверное, он на годы вперед набродился.
Спать легли на голый пол. Настелили куртки и другую одежду, чтобы не так жестко было, но все равно неудобно. Катя и Хирург отрубились сразу, а Игорь долго смотрел в окно на звезды и черную луну. Потом ему снилось, что небо озарилось падающими метеоритами. Огненные вспышки расчертили ночь праздничным фейерверком. Игорь даже успел загадать желание, поражаясь тому, какой сон ясный. А затем здание задрожало, и до него дошло, что он бодрствует. Игорь растолкал остальных. Они схватили вещи и выбежали на улицу.
Там творилось несусветное. На их глазах с собора сорвалась одна из горгулий и пролетела мимо. Игорь разглядел ее: морда барана на теле гиены, плюс, орлиные крылья. Крутые рога, зубастая пасть — такой овечке лучше не совать в рот палец, отгрызет вместе с рукой. Не успели перевести дух, как новое явление. Раздался рык, и перед ними предстала химера. Несмотря на страх, Игорь успевал распознавать чудовищ — пригодилось увлечение фэнтези. Голова льва на теле козы и хвост в виде змеи. Но и химера не обратила них внимание и пронеслась следом за горгульей.
Хирург озадачился:
— Что происходит?
Игорь догадался о второй части вопроса: и что делать им? То ли прорываться к пролому в стене, то ли переждать в одном из домов? Катя в растерянности вертела головой. По ней видно, что испугана. Да и все они тоже. Что творится? Точно понятно, что не землетрясение, но что?
— Давайте на смотровую площадку поднимемся, — предложил Игорь, — оттуда хорошо наблюдать за всем.
Хирург и Катя кивнули. Не хочется действовать наугад, лучше подстраховаться. Они оставили сумки внизу и бегом вскарабкались наверх, Игорь с трудом отдышался — давно так не бегал. Зато отсюда все как на ладони видно.
Статуи "ангелов" ожили. Они стянулись к площади, где происходило основное действо. Химеры, горгульи сновали по улицам, с неба пылающим дождем падали звезды. Один из метеоритов грохнулся в здание неподалеку, разрушив до основания. Собор тряхнуло, послышался звук разбитого стекла. Дом с изображением демона зашатался, вобрал в себя часть мостовой и вырос каменным чудовищем. В руке монстра появился черный кнут, которым он ударил "ангела". Тот подставил зеркальный щит, и кнут соскользнул. На "ангела" сверху спикировал антрацитовый демон. У него было тело человека, голова обезьяны и крылья летучей мыши. Демон вцепился когтями в спину белоснежного существа и принялся вырывать куски мяса. Второй "ангел" пронзил его мечом, и демон рассыпался шарами.
Битва кипела. Из-под земли, с неба, из зданий появлялись новые чудовища. "Ангелы" вчетвером отбивали атаку. Тварь, похожая на восставший из мертвых скелет… Минотавр с горящими глазами… Клубы дыма…
— Да уж, лучше мы здесь отсидимся, — с нервным смешком произнесла Катя.
Игорь и Хирург согласились: внизу путников просто растопчут. Останется от них лишь красный след на дороге. А новые туристы будут гадать: откуда в средневековом городе взялись изображения современных людей? Не смешно. Хотя и здесь небезопасно, остается только надеяться на чудо.
"Ангелы" успешно отбивали атаку, но что-то в их движениях насторожило Игоря. Какая-то скованность, заторможенность. Будто реагируют не на движение, а на звук. Опаздывают. Неужели точно слепые, как он и думал? В этот момент один из демонов ударил огненным шаром. "Ангел" подставил щит, тот отразил пламя, и противник скорчился, пораженный собственным оружием. И тут городская стена зашевелилась, и превратилась в огромную змею. Демоны восторженно заорали: "Вперед! За Хаос!" "Ангелы" мощно ответили: "Только Порядок!" Битва закипела с новой силой.
Вот змея крепко сжимает в объятьях одного из "ангелов", тот не выдерживает и рассыпается на куски. Его товарищ отрубает голову Минотавру. Голова катится по мостовой, ее глаза долго мерцают, как остывающая зола. Змея проглатывает другого "ангела", но он вспарывает ее изнутри и выбирается наружу. Каменный монстр отращивает палицу и сначала разбивает зеркальный щит, а затем сносит голову противнику. И горящие камни, падающие с небес, озаряют последний бой сил Хаоса и Порядка. А затем взрыв такой силы, что здания содрогаются, и все на площади обращается в пепел. Серые хлопья падают сверху и из них восстают "ангелы" и демоны, все они как пепел.
Казалось, схватка будет длиться вечно, а путникам останется только наблюдать за ней, надеясь, что их не сомнут, как сорную траву. Выбираться из города — глупая идея. Они как пылинка, хрупкая и незаметная. Так что благоразумнее переждать в соборе.
Но бой постепенно приближался к ним. Игорю сделалось не по себе: сейчас как разметают здание, в котором они прячутся, по камешкам, и от путников даже кровавого следа не останется. Или собор, того гляди, обратится в демона, а они очутятся внутри его прожорливого брюха. Игорь настороженно наблюдал за битвой: возможно, им придется покинуть убежище и рисковать жизнями под падающими с небес горящими булыжниками.
Хирург думал точно так же:
— Думаю, надо уходить отсюда — становится небезопасно.
Они бегом спустились по винтовой лестнице. Катя потянулась за сумкой, но в этот момент рядом со зданием обрушился огромный камень. Игорь успел отдернуть Катю назад, но выход из собора был прегражден. Они попали в ловушку — окна с витражами находились под потолком, через них не выберешься.
— Должна быть запасная дверь, — сообразил Хирург.
Они бросились на ее поиски, но все было зря — дверь оказалась заперта. При взгляде на нее становилась понятна тщетность их стараний: дверь была обита железом. Хирург все же попробовал топором сбить массивный замок, но у него ничего не вышло, как и у Игоря с отмычками. Вход в подвал, чтобы переждать камнепад, отыскать не удалось.
— Ключ Флута! — к Игорю пришла спасительная мысль, но воспользоваться подарком хозяина постоялого двора путники не успели. В шпиль собора попал огненный булыжник, и крыша тотчас же вспыхнула. Вниз посыпались камни, и путникам пришлось прятаться под мраморным столом.
От уничтожения их спасло раннее утро: как только появились первые лучи солнца, все стихло. Статуи вернулись к воротам, химеры и горгульи — на стены зданий. Демоны вновь стали граффити на стене. Город восстал из разрухи, как феникс. Путники забрали свои вещи и вышли из собора.
— Да-а-а… — протянул Игорь. — Видимо, кто-то решил, что давно я в кино не был. Голливуд отдыхает.
— Армагеддон местного масштаба, — сострил Хирург.
— Вы непонятными словами не ругайтесь, — поддержал Игорь.
— Да знаю я, что такое Армагеддон, — не выдержала Катя и улыбнулась. — Конец света.
И тут Игорь не выдержал, сел на землю и расхохотался. У Хирурга уголки губ тоже поползли вверх.
— Почти правильно, — ответил он. — Только конец света — это Апокалипсис. А Армагеддон — окончательная битва добра со злом.
Но Катя лишь рукой махнула: да какая разница?! Главное — они живы.