— Ну? — поинтересовался сосед, и Глеб сел обратно.
Какой смысл бежать? Всё равно Аврора для него потеряна. Глеб всмотрелся: нет, не она. Крылья не нежно-лиловые, как у Авроры, а розовые. Почему он решил, что она принеслась искать его? И дикое разочарование охватило его. Хотелось плакать как обиженному ребенку. Зачем?! Зачем она так поступила?! Если не любила, так сказала бы об этом сразу. Не мучила бы. Но Аврора всегда уходила от ответа. А Глеб надеялся и не желал видеть очевидное. Даже друзья не смогли переубедить. Эх, Скарлетт, как же ты была права…
Через час его разбудил кондуктор.
— Молодой человек, выходите. Ваша станция.
Позевывая, Глеб вышел из автобуса. Надо же, и сам не заметил, как уснул — укачало. После дождя дышалось легко, воздух наполнился запахом листвы и травы. Автобус чихнул мотором и укатил. Глеб обернулся — остановка оказалась посреди леса. Приплыли!
Он огляделся — похоже, неподалеку расположены дачи, даже указатель имеется. Как его угораздило купить билет не туда? Глеб прочитал название, написанное на табличке. Очень созвучно с городом, куда он собирался. Надо же было так промахнуться! И неизвестно, когда пойдет следующий автобус. Можно и пару часов проторчать. Лучше отправиться на дачи и спросить у сторожа, когда рейс будет. Да и дачники наверняка имеются, сезон еще не закончился. Может, кто и согласится подвезти за деньги.
Глеб закинул на плечо рюкзак и пошел по дорожке. После дождя листья блестели на солнце. Глеб не удержался, подпрыгнул и дернул ветку. Тотчас же за шиворот полилась вода. Он поёжился. Но всё равно здорово, словно на мгновение окунулся в детство — они так подшучивали друг над другом. Давно это было.
Он шел уже полчаса, но признаков жилья не было. Ноги разъезжались по влажному песку. Деревья нависали над тропой, и Глебу чудилось, что они тянут ветви к нему. От этой мысли стало не по себе. Может, они незаметно для него подкрадываются сзади? Глеб обернулся: никого не было. Но почему-то появилось желание бежать, не разбирая дороги. Зря он ушел с остановки. Ведь можно было поймать попутку. Странно, что эта идея появилась только сейчас. Точно помутнение нашло. Видимо, от жары — голова как в огне. Глеб потрогал лоб. Нет, это у него жар. А на улице обычная для урожайника погода. Видимо, от температуры и лезут в голову дурные мысли. Он достал из рюкзака таблетку и выпил. Хорошо, что захватил на всякий случай.
Он дошел до ближайшего дерева и сел на куртку. Надо подождать, пока лекарство подействует, иначе он никуда не дойдет. Видимо, из-за болезни Глебу привиделось, что воздух поплыл и из него появился парень. В черных джинсах, толстовке такого же цвета. Патлатые волосы закрывали лицо, поэтому Глеб так и не смог его разглядеть. Парень склонился и поинтересовался:
— Хреново?
Глеб кивнул. Говорить не мог — начался озноб, и зубы выбивали мелкую дробь.
— Похоже, шрамы воспалились, — предположил парень.
Глеба почему-то не удивило, что тот знает об этом. А парень продолжал:
— Это старая дорога. Зря ты по ней пошел. Здесь к дачам не выйти, а вот пропасть — запросто.
Он присел рядом, щелкнул зажигалкой, появившейся словно из воздуха. Но не закурил, а просто смотрел на огонь.
— Жалеешь? — спросил парень, и Глеб понял, о чем тот.
Таблетка не помогала, из-за этого Глебу казалось, что он бредит. И парень, и разговор с ним — плод воспаленного разума. Но на всякий случай ответил:
— Да.
Парень еще раз зажег огонь. И замолчал. Глеб смотрел на пламя, оно завораживало. Наконец парень произнес:
— Есть один способ. Не для слабаков.
И вновь замолчал, точно ему рот заткнули. Глеб не выдержал:
— Ну?!
Парень убрал зажигалку.
— В общем, есть путь — между мирами. Сложный, но зато по нему можно дойти до радуги и загадать желание.
— И всего лишь? — вопрос прозвучал язвительно: Глеб понял, что его разыгрывают.
Парень обиделся:
— Мне, если честно, пофиг, что с тобой станет. Сдохнешь — так тебе и надо.
Глеб откинулся назад: его пробил пот, голову повело. Похоже, что температура поползла вниз.
— Подожди, — окликнул он парня, который собрался уходить. — А что для этого надо?
Тот обернулся.
— Сказать: "Я выбираю путь". Всё.
И исчез.
Глеб провалился в полусон-полуобморок. Он не знал, сколько так провалялся — часы остановились. Уже темнело, и надо было выбираться обратно к остановке. Только какой смысл? Поймает частника, доедет до города, а потом? Он же мечтал об одном: вернуть крылья и дар. Больше ничего. А если попробовать? Даже если и розыгрыш, так хуже не станет.
А если это правда, то… Глеб набрал на телефоне две смс-ки: маме и папе, что у него всё хорошо. Пусть не волнуются хоть какое-то время. А там, глядишь, он уже и вернется. Если, конечно, всё это не выдумка. Надо просто попробовать, произнести всего три слова. Это же легко. А сердце стучит, как бешеное. Очень хочется верить! Глеб запрокинул голову и заорал в небо:
— Дай мне шанс! Если ты нами управляешь, то дай мне его!
Ответа не последовало, да Глеб и не ждал. Он крепко схватился за лямки рюкзака и отчетливо проговорил: "Я выбираю путь".
Глава двадцать восьмая. Дом на болоте
Здесь, по сравнению с Алтанхотом, всё было иным. Первое время Мёнгере не могла привыкнуть к прохладной погоде, а Глеб с Пришем сказали, что будет еще холоднее. Даже не верится. Много деревьев, травы. И растут сами по себе. Не надо рыть оросительные каналы. А дождь… Удивительное явление. Мёнгере о таком только в сказках слышала. Такое ощущение, что попала на край света. И скоро они дойдут до места, где вода стекает в бесконечную бездну. Наверное, именно там и начинается радуга.
Шрамы понемногу заживали. Но смотреть на себя в зеркало не хотелось — казалось, что красные рубцы останутся навсегда. Хотя Глеб и говорил, что со временем побелеют. Но сколько еще ждать этого? Она каждый вечер смазывает свое лицо и его спину. Даже не верится, что раньше там росли крылья. Теперь лишь две вздувшиеся полосы, как у нее на щеках.
Сегодня тропа вела через лес, мрачный и сырой. Почва под ногами пружинила — путники шагали по мху. Приш нарвал красных ягод, бруснику. Сказал, что с ними пироги вкусные получаются. А Мёнгере они кислыми показались. Есть невозможно. Приш, глядя на нее, рассмеялся. Предупреждать же надо!
Постепенно почва стала вязкой, ноги погружались в нее с неприятным хлюпаньем. Из-под мха проступала вода.
— Болото, — сообщил Приш. — Главное, не провалиться.
Он шел впереди, проверяя дорогу перед собой палкой. Мёнгере раньше никогда не слышала о болотах. О зыбучих песках — да. Хотя что-то схожее между ними имеется.
Вскоре Приш остановился перед настилом через трясину.
— Вроде надежно, — сказал он.
Гать представляла собой плотно уложенные друг к другу бревна. Видимо, здесь совсем топкое место, раз пришлось укреплять путь. Приш осторожно ступил: дерево держало хорошо: не осклизло и не уходило из-под ног.
Мёнгере следовала за остальными, Хухэ семенил рядом. Вокруг стало совсем мрачно. Полусгнившие деревья напоминали призраков. Их черные стволы были схожи с костями павших воинов, которые так и не удосужились предать земле. Солнце скрылось за серым небом, от земли поднимались испарения. Не хотелось бы застрять здесь на ночь — очень неуютно. А впереди бесконечное болото. И пахнет застоявшейся водой, так, что дышать приходится ртом.
Мёнгере так и не поняла, как случилось, что бревна разъехались под ногами и она провалилась в топь. Хухэ в последний момент отскочил, а не то бы тоже полетел вниз. Бревна сомкнулись над головой, закрывая дорогу назад. Жижа была повсюду, мутно-зеленого цвета. Легкие горели огнем: воздуха не хватало. Мешок тянул вниз. Еще немного, и Мёнгере навсегда останется здесь. И тут ее схватили за волосы и рванули вверх.
Отплевываясь, Мёнгере жадно ловила ртом воздух — нос оказался забит грязью. Она пыталась стереть с лица зловонную жижу, но лишь размазывала ее.
— Подожди, — остановил Глеб, — выберемся, тогда оботрешься.
Он достал платок и протянул Мёнгере, она высморкалась. Хоть нос очистился. Уже без приключений они добрались до края гати.
Воду удалось отыскать в канаве. Мёнгере умыла лицо, а одежду сменить не удалось — сумка с вещами пропиталась болотной грязью.
— Надо найти озеро, — предложил Глеб. — Или реку. Чтобы твои вещи постирать можно было. А пока в мои переоденься.
— И запачкаю, — отказалась Мёнгере. — Потом.
Путники всматривались вперед: не мелькнет ли где отблеск? Но за плотно растущими деревьями ничего не было видно. Мёнгере ежилась: она замерзала в мокрой одежде. Хотелось скорее скинуть ее с себя и обтереться. И поскорее выбраться из леса, пока туман не скрыл окружающее.
— Наверное, придется здесь заночевать, — сказал Глеб. — Скоро стемнеет. Надо костер разжечь.
— Подожди, — ответил Приш. — Я на дерево залезу, посмотрю, где выход.
Он ловко вскарабкался по стволу и закричал:
— Очень далеко идти, не успеем!
У Мёнгере ёкнуло сердце: ну вот! А Приш добавил:
— Зато я вижу дом.
Они решили зайти. Могло оказаться, что дом пустой, и в нем можно переночевать. Спать в лесу никому не хотелось. Глеб зачем-то вспомнил про болотные огни, которые заманивают путников в трясину. Жуть какая. Еще раз окунуться в жижу Мёнгере не желала. Они быстрым шагом добрались до места и уткнулись в высокий частокол. Мёнгере стало не по себе: вспомнилась деревья оборотней. Или здесь везде принято обносить дома забором?
Глеб забарабанил в ворота:
— Есть кто дома?! Мы путники, нам нужна помощь — наша подруга попала в беду!
Сначала не произошло ничего, и Мёнгере уже обрадовалась, что дом свободен, а потом во дворе послышались шаги. Калитка скрипнула, и появилась девушка. Постарше Мёнгере, в длинном зеленом платье с орнаментом. Казалось, девушку кто-то обсыпал мукой: настолько неестественно белыми были ее ресницы, волосы и кожа. Девушка выглядела напуганной, и Мёнгере с удивлением поняла, что причина — это они.