– Сюда идет, – сказала Косара, заметив, как Асен сует отмычку в карман.
В следующее мгновение он небрежно прислонился к дверному косяку с зажженной сигаретой в руке. Ну просто фокусник.
– Прошу простить, – сказал молодой полицейский. – Огонька не найдется?
Асен протянул ему коробок спичек.
– Спасибо. Промозглое утро, не правда ли? – Смысл вопроса был ясен: что вы двое здесь делаете?
– Как и всегда, – ответила Косара, – в это время года.
– Держу пари, вам обоим не терпится войти уже внутрь и славно погреться.
Косара рассмеялась.
– О, вы и не представляете. Сейчас, только курить закончит. Моя хозяйка не любит, когда он курит в доме, – указала она большим пальцем на Асена.
Он превосходно умудрялся казаться черноградцем, молчаливым и задумчивым. Картину портило лишь дурацкое красное пальто.
– Издалека прибыли? – Полицейский кивнул в сторону снега на крыше.
– Родных навещали, – сказал Косара, молясь, чтобы он не спросил: а где же сумки. – Моя мама вечно готовит уйму еды на праздники! Она настояла, чтобы мы остались, пока не прикончим хотя бы пахлаву.
Полицейский на секунду задумался и ответил:
– Вылитый мой папаша. Помню, в канун прошлого Нового года я заболел гриппом и отменил встречу с ним, а он, представляете, пригрозил ворваться ко мне с большим подносом баницы. А я ему такой: «Да-а-а, взлом, проникновение; мне придется арестовать тебя!»
Косара тяжело сглотнула, и улыбка молодого полицейского стала хищной.
– А он что? – спросила Косара.
– А он мне: «Не согласишься отвернуться, сынок, даже ради баницы?» Ха-ха-ха! Шутник он, мой папаша. Но его тесто фило просто лучшее в Чернограде.
– Ха-ха, – пробормотала Косара, тыкая Асена локтем в бок.
– Ой! – встрепенулся Асен. – Что?
– У тебя есть деньги? – процедила она сквозь стиснутые зубы, не прекращая улыбаться.
– Что? Зачем?
Косара снова толкнула его локтем.
– Ой! Почему ты… а! Понял. У меня не так уж много с собой…
Асен порылся в своем бумажнике и достал новенькую блестящую банкноту.
Когда полицейский увидел сумму, написанную на банкноте блестящими золотыми чернилами, его глаза расширились.
– Пожертвование доблестной черноградской полиции от обеспокоенных граждан, – сказала Косара. – Уверена, что вы, наши бравые ребята и девчата, очень усердно трудитесь.
– О, спасибо за вашу доброту. – Полицейский положил банкноту в карман. – Приятного вечера.
– И вам, и вам.
Косара смотрела, как он возвращается в участок, и только когда он исчез внутри, позволила себе выдохнуть.
– Заканчивай уже, – сказала она, – иначе они налетят, как стервятники.
– Это было невероятно! – Асен растоптал сигарету на тротуаре, тут же поднял окурок, положил его в коробок, а тот – в карман. – Так нагло просить взятку? Ужас какой.
– Сказал полицай с отмычками в руках.
Отмычка в руке Асена тихо звякнула, ударившись о замок.
– Тут ты права, – ответил он. – Я даже не хочу представлять, что бы сказала начальница, если бы меня тут, в Чернограде, арестовали за взлом с проникновением.
Замок наконец-то щелкнул, и Асен открыл дверь. Его лицо оставалось серьезным, хотя уголки рта дергались. Кажется, он был доволен своей работой.
Как только Косара вошла внутрь, ее ноздри защекотал знакомый запах. Магия. Дом был пропитан ею: от пушистых ковриков на полу до звенящих люстр на потолке.
Она проверила комнаты по обе стороны коридора. Роксана точно была дома совсем недавно. Буханка хлеба на кухонном столе только-только начала плесневеть. Турка была наполовину наполнена холодным кофе, а рядом с жирной сковородкой лежало несколько яичных скорлупок.
Чем глубже они заходили в дом, тем сильнее становился запах волшебства. Когда они дошли до двери спальни в конце коридора, запах стал настолько сильным, что у Косары закружилась голова.
Она толкнула дверь одним пальцем и отпрыгнула назад. Ее рука инстинктивно исполнила жест защитного заклинания, но… Ничего не произошло. Войдя в спальню, Косара бросила через плечо извиняющийся взгляд на Асена. Тот вернул револьвер в кобуру. А когда он переступил порог, его глаза чуть не выкатились из глазниц.
– Вот почему Роксана проводит Темные дни в пабе, – пояснила Косара.
Вся стена напротив кровати была увешана чучелами чудовищ. На караконджулов хоть не так жутко было смотреть, ведь их маленькие оскаленные лица не походили на человеческие, но вот все остальные…
– Но зачем? – спросил Асен.
– Она любит делать трофеи из побежденных монстров. – И Косара вздрогнула, представив лицо Ирника, смотрящее на нее рядом с монстрами. – Бо́льшую часть года, я полагаю, это просто украшения. А вот в Темные дни попробуй с такими заснуть.
– И ты удивлена, что эта женщина способна на убийство?
Косара пожала плечами:
– Ну, это же просто чудовища.
Не считая того, что среди них могли быть дядя Димитар, чуть более шерстистый в полнолуние, и тетушка Калина, умершая пятьдесят лет назад…
Косара вздохнула. Чудовища есть чудовища. Убей их, или они убьют тебя. Она была ведьмой и не имела права судить. Напротив, она бы спокойно приготовила множество снадобий от зубной боли, в которые входили упыриные клыки. И с радостью растерла бы в ступке ушки караконджула – в зелье для мужской силы.
Она старалась игнорировать обвиняющие взгляды монстров, которые будто следили за ней, бродившей по комнате. Стук ее подошв по кафелю внезапно стал напоминать взмахи крыльев юды. Шорох листьев на улице звучал как смех самодивы.
Асен опустился на колени, чтобы заглянуть под кровать, затем проверил шкаф. Косара взяла книгу с прикроватной тумбочки.
– О, я это читала! Надо же, она остановилась на самом интересном месте – перед тем, как выяснится, что тринадцать пассажиров по очереди… Постой-ка!
Асен замер, положив руку на ручку шкафа.
– Что?
– Должно быть, отсюда исходит запах волшебства.
Но ведь в комнате не было ничего, что хоть отдаленно казалось бы волшебным.
– Какой еще запах?
– Шаг назад. – Она засучила рукава.
Асен вытащил револьвер. «О, господин полицейский собрался стрелять по огненному шару». Затем она посмотрела на свои руки. «А госпожа ведьма без тени готовилась снять заклинание».
Резким движением Косара открыла шкаф. Ее сердце стукнуло раз, другой, третий, прежде чем вернуть привычный ритм. Всего лишь шкаф. Внутри – груды темной одежды. С дверцы свисали два пучка трав: лаванда от моли и валериана, базилик и полынь от чудовищ. Рядом висела и униформа Роксаны для охоты: мех на этой одежде был старым и потертым, а многочисленные медные колокольчики давно покрылись патиной.
Запах все-таки остаточный, поняла Косара. В этой комнате когда-то жила сильная магия, но теперь ее нет.
Она выругалась себе под нос. Они опоздали.
Асен покачал головой и подошел к окну. Что же он надеялся увидеть снаружи? Аккуратный след на свежевыпавшем снегу, ведущий прямо туда, где пряталась Роксана? Не могло же им так повезти.
Тут она заметила два ярких белых пятна на коленях Асена, контрастирующих с темной тканью его брюк.
– У тебя что-то здесь… – указала она на брюки.
Он похлопал себя по коленям, поднимая белые облачка.
– Это мел.
– Мел, – повторила Косара, нахмурив брови.
Она опустилась на колени и провела пальцем по половицам. На пальце осталась белая меловая пыльца, поэтому Косара откинула ковер.
Бо́льшая часть магического круга исчезла, будто кто-то быстро смазал его ногой, после того как исполнил задуманное. В углу осталась видна лишь пара символов.
Но Косаре этого было вполне достаточно. Она узнала бы этот почерк где угодно.
– Что это такое? – спросил Асен.
Косара коснулась одного из символов и вытерла мел о пальто.
– Заклинание телепортации.
– Как то, что в доме Ирника?
– О, совсем нет. Для этого не нужен амулет. Этот сплетен из чистой магии.
– Неужели? Я думал, что это очень сложно.
– О да, ужасно сложно. В человеческом теле так много органов, попробуй уследи за всеми, пока чертишь это. Считай, нам повезло найти такой круг – и не найти рядом с ним тело, сидящее в луже крови.
– Почему же этот круг вообще сработал?
– Его нарисовал человек, который точно знал, что делает. Кроме того, таким кругом легче управлять, когда он ведет на небольшое расстояние. У этого, например, пункт назначения находится менее чем в десяти минутах пешком.
Асен посмотрел на круг:
– Ты так в этом уверена?
– Просто я знаю, кто это нарисовал.
Других кандидатов просто не было. Никому больше и в голову не пришло бы творить сложное, опасное заклинание, когда лень пройти десять минут пешком.
– Ну, – сказала Косара, – нам надо идти.
– Куда?
– Повидаться с Вилой.
Ох, не к добру все это. Если в деле замешана старая Вила, вполне возможно, что Косара замахнулась на что-то себе не по зубам. И получит в итоге по зубам.
12
Ботанический сад сверкал белизной под зимним солнцем. Скамейки прятались под снежными холмами, окна теплиц украшали замерзшие цветы. Отовсюду выглядывали полузасыпанные сугробами доски объявлений с названиями растений.
– Вила – ботаник? – спросил Асен, проходя с Косарой мимо зарослей цветущих розовых кустов; каждый порыв ветра вздымал в воздух красные лепестки и оставлял их на снегу, точно капли крови.
– Она ведьма, – сказала Косара. – Старой закалки. Будь поблизости лес, она поселилась бы в хижине.
– Понятно. И почему ты так нервничаешь перед встречей с ней?
Она нервничает? Тут Косара поняла, что закусила нижнюю губу, и заставила себя этого не делать.
– Я не нервничаю.
Асен поднял брови.
Косара вздохнула:
– Вила учила меня когда-то давно.
– Боишься, что она разочаруется в тебе, ведь ты потеряла свою тень?
– Может быть… немного.