Когда они подошли к мосту, Карайванов уже ждал их, сидя на каменных перилах. Свесив ноги над землей, он сжимал в пальцах сигарету. Своим круглым лицом и румяными щеками он больше походил на дружелюбного дядюшку, чем на преступного гения. Единственное, что намекало на его истинное положение в обществе, – это два широкоплечих телохранителя в черном, не прятавших оружия.
Заметив Косару, Карайванов спрыгнул с перил. Морщины в уголках его глаз стали глубже, когда он широко улыбнулся ей. Они встретились посреди моста, чей каменный горб выгибался над рекой.
– Вы опоздали, – сказал Карайванов.
Его телохранители стали позади него, глядя на Косару и человека, которого она привела. Один из телохранителей небрежно положил руку на рукоять пистолета.
Косара пожала плечами:
– Побеждая Царя чудовищ, торопиться не стоит.
На долгую минуту на мосту воцарилась напряженная тишина. Затем Карайванов рассмеялся – смех был как громкий лай, от которого Косара подпрыгнула.
– Ну-ка, давайте взглянем. – И он одним пальцем осторожно убрал прядь светлых волос с лица Асена.
После чего Карайванов отпрыгнул, словно обжегшись.
– Привет, Константин, – выпрямился Асен.
Он снял один из париков Косары, и тот упал на землю. Змеиное пальто Змея блеснуло, когда Асен вытащил револьвер и направил его в грудь Карайванова.
– Как твои дела?
– Привет, сынок, – выплюнул Карайванов, и, надо отдать ему должное, он быстро скрыл удивление. – Давно не виделись.
Позади него его телохранители синхронно взвели курки.
– А где же Змей? – спросил Карайванов. – Я слышал, чудовища поговаривали, что его больше нет. В противном случае я никогда не согласился бы на встречу. Так где он?
Косара оскалилась.
– Он воссоединился со своей сестрицей.
Карайванов выругался, но беззлобно. Даже почти весело.
– Я должен был догадаться. Удивили, признаю, а ведь удивить меня не так-то просто. Тебе, например, мой мальчик, это редко удавалось. – Повернулся он к Асену, разговаривая так, как будто они встретились в парке во время прогулки. – На самом деле все это уже избито. Вот вам рыцарь на белом коне, штурмующий замок злодея, и никто не сможет ему помочь, кроме опозоренной ведьмы. Ты совсем ничему не учишься, не так ли?
– Полагаю, что нет, – сказал Асен.
Косара щелкнула пальцами, призывая к ним пламя. В ярком свете двенадцать ее теней появились у нее под ногами. По дороге сюда она делала все возможное, чтобы прятать их, но теперь могла дать им волю. Они кружили вокруг Карайванова, как стайка голодных акул.
– На этот раз, – сказал Асен, – я привел подкрепление.
Один из телохранителей позади Карайванова ахнул. У другого, с отвисшей челюстью, задрожала рука, и его золотые кольца застучали о рукоятку пистолета.
«Неплохо для опозоренной ведьмы, да?» – ухмыльнулась Косара. Прежде на нее так не реагировали. И надо сказать, к этому можно было легко пристраститься.
– П-попрошу вас затушить пламя, – сказал Карайванов, пристально глядя на Косару, не на ее тени. – Давайте обсудим дела. Я уверен, мы придем к соглашению.
Она заставила заикаться самого известного контрабандиста Чернограда! Ох, вот бы скорее рассказать об этом Виле и другим ведьмам.
– К какому же? – спросила Косара.
– Просто назовите цену, – развел руками Карайванов. – Все, что пожелаете. Хотите денег? Я сделаю так, что вы в них утонете. Я сделаю вас самой богатой женщиной Чернограда.
Деньги? Да почему жадные ублюдки вроде него всех меряют по себе?
Косара сделала вид, что обдумывает его предложение, просто чтобы еще минуту посмотреть, как он нервничает. Она увидела, как ее пламя отразилось в его широко раскрытых глазах. Огонь был синим. Лазурным, как у Змея.
«Убей его», – прошептала одна тень ведьмы в ее голове.
«Убей же», – присоединился другой голос.
Вскоре разум Косары был наполнен их криками: «Убей, убей, убей…»
Она могла сжечь Карайванова на месте, щелкнув пальцами, и тогда от самого известного преступника Чернограда осталось бы лишь обугленное пятно на земле. Человек, готовый навек продать свой город за хорошую цену, исчезнет. Человека, который пытался помешать Змею разрушить Стену, потому что это могло повлиять на прибыли, больше не будет.
Именно это и сделал бы Змей.
– Мне нечего с вами обсуждать. – Косара снова щелкнула пальцами.
Карайванов подпрыгнул, из его горла вырвался сдавленный звук. Когда он понял, что она просто заставила пламя исчезнуть, то скупо улыбнулся ей.
– Мне с тобой тоже не о чем говорить. – Асен щелкнул наручниками. – Но знаешь, кто с удовольствием с тобой пообщается? Отдел расследования контрабандных перевозок полиции Чернограда.
– Ах, ну конечно, – сказал Карайванов с заметным облегчением.
Косара была готова к бою, но старый контрабандист явно знал, когда пришло время сдаться. Он жестом приказал своим телохранителям успокоиться и протянул руки ладонями вверх, чтобы Асен мог надеть на них наручники.
– Тебе нравится играть по правилам. Мне стоило это знать. – Но, когда Асен потянулся вперед с наручниками, Карайванов схватил его за запястья: – Зато я эти правила презираю.
Асен закричал, отшатнувшись, и его тело содрогнулось; сквозь рубашку светилось у него на груди алое клеймо – переплетенные буквы «К».
Косара выругалась: надо было быть бдительнее! Она полезла в карман за обручальным кольцом Асена, которое она в ужасе прошлой ночи совершенно забыла ему вернуть. Типичная ошибка дилетанта.
Она мысленно призывала свои тени. Но, будучи в панике, она не могла дать им четких указаний, и тени беспомощно кружились вокруг нее. Она готовила их к тому, что придется останавливать пули и огненные шары, но не к такой магии, чем бы она ни была.
Прежде чем она успела натравить тени на Карайванова, один из телохранителей ударил ее локтем в живот. Болезненный выдох сорвался с ее губ. Она выпустила полусформировавшееся, деформированное пламя в сторону телохранителя, и тот отступил, но не раньше, чем залил ей глаза чем-то жгучим и ослепляющим. Это «что-то» зудело, прилипая к ее лицу, и с шипением склеивало ресницы.
Косара лихорадочно пыталась утереться рукавами. Асен продолжал кричать.
– Мы еще встретимся, уверяю, – эхом разнесся вокруг них мягкий голос Карайванова, каким-то образом перекрывая суматоху. – Приветствую.
К тому времени, когда к Косаре наконец вернулось зрение, Карайванова и его людей уже не было. Сквозь слезы она увидела мост, пустой, если не считать помятого Асена. Он встал на колени, хватаясь за клейменую грудь, где все еще, сияя сквозь ткань и сквозь пальцы, светилась красным метка Карайванова.
– Черт возьми, – пробормотал он. Затем громче: – Черт! – И ударил кулаком по булыжнику.
– Осторожно, – сказала Косара.
Она опустилась на колени рядом с ним и разжала его кулаки. Сначала тот, которым он ударил оземь – костяшки пальцев уже покраснели, – а затем тот, который он держал у груди. Его клеймо было горячим на ощупь.
– Ты поранишься.
– И поделом, – пробормотал он. – Это ж каким дураком надо быть, чтобы без боя дать заклеймить себя меткой Карайванова?
Косара прильнула ближе и позволила ему положить голову на ее плечо. Двенадцать теней с любопытством кружили вокруг них.
– Может, ты и дурак, – сказала она, – но, если ты будешь продолжать в том же духе, у меня кончатся бинты.
Земля под ее коленями была холодной и влажной. Но Косара не двинулась с места, пока клеймо на груди Асена не потемнело.
Когда он наконец вновь заговорил, его слова были едва слышны, хотя его голова была рядом с ее ухом.
– Знаешь, ты была права.
– Мм? – Она отвлеклась, наблюдая, как ее тени плывут среди снежинок.
Асен глубоко вздохнул. Затем он отстранился и посмотрел ей в глаза.
– Ты была права. Всякий раз, когда ты обвиняла меня в нарушении запретов, все так и было. Я пересек слишком много границ, пытаясь поймать его.
– У тебя была веская причина.
– Да, именно так я и успокаивал себя. Но когда этим нарушениям придет конец? Где та грань между оправданием и осуждением? И как я могу быть уверен, что вообще способен почувствовать эту грань? – Он поколебался, а затем тихо добавил: – Я ведь собирался его пристрелить.
– Что? – сказала Косара, не уверенная, правильно ли она его расслышала. – Что?
– Карайванова. Когда я наставил на него пистолет. Мне потребовалась вся моя выдержка, чтобы не выстрелить. – Асен сделал паузу. – Я боюсь себя.
Они были одного поля ягоды. Косара тоже боялась себя. Вернувшись домой, она планировала сложить одиннадцать теней – все, кроме своей собственной – обратно в бусы, а затем спрятать их, сберечь – даже от самой себя – пока не отыщутся их законные владелицы.
Она подумала об Асене, стоявшем на коленях на земле напротив нее.
У них был такой славный разговор по душам, который в любую минуту мог прервать проезжающий мимо фургон молочника.
– А может, надо было пристрелить его, – сказала Косара. – Или спалить дотла. Тогда он бы не ушел от нас.
Асен рассмеялся:
– Ты это не всерьез.
– Нет, конечно же. – Косара вздохнула. – Мы его достанем. В следующий раз не сбежит.
– Мы? – Асен поднял бровь.
– Конечно! Я дала Боряне обещание как ведьма ведьме и не собираюсь его нарушать. Чтобы найти этого ублюдка, я переверну в Чернограде каждый чертов камень.
Асен наконец встал и отряхнул со своих брюк воду из лужи.
– Ну а я тогда – в Белограде. Там засела половина его преступной сети. Вполне вероятно, что он пойдет к ним, если захочет на время затаиться там, где о нем еще не каждая собака знает. Как только ты или я наткнемся на зацепку, мы свяжемся друг с другом. – Он протянул руку Косаре. – Идет?
– Идет. – Косара взяла его за руку, и он помог ей подняться. – При условии, что уж этот план точно сработает.
– Вот и проверим!
С каждым шагом чернильная тень Стены становилась все больше, нависая над ними. Всякий раз, когда ветер стихал, Косара могла поклясться, что слышала его крик. Она узнавала его голос. Он заставлял ее вздрагивать.