– Каково это – наконец избавиться от него? – спросил Асен, его глаза были устремлены на Стену.
– Приятно, – сказала Косара. – Стало так тихо.
И это правда: чудовища покинули Черноград после двенадцати долгих дней. Более того, ее собственный монстр исчез. Впервые за семь лет она не слышала его голоса в голове.
– Ну а ты? – спросила она. – Готов отправиться домой?
– Ага. А ты?
Косара глубоко вздохнула. Она не была готова. Как можно? Но она также не могла больше откладывать это.
Заклинание, заманившее Змея в Стену, было самым сложным из всех, что она когда-либо творила. Косара до последнего момента не была уверена, что у нее хватит сил закончить ритуал. Она никогда прежде не делала ничего масштабнее.
А что, если все-таки не сработало? Что, если ей удалось запереть его в Стене, но не замуровать? Что, если он все еще жив, все еще там и ждет, чтобы наброситься на нее, едва она окажется вблизи?
– Косара, – сказал Асен, очевидно чувствуя ее страх, – я видел, как ты без труда проникла во дворец Змея. Видел, как ты сплела заклинание, чтобы замуровать его в Стене. У тебя все получится.
Косара выдохнула через нос.
– Ничего ты не видел. Ты лежал без сознания.
– Ну да, но мне очень бы хотелось. Спорим, ты выглядела великолепно.
– Не подлизывайся, – сказала Косара, но улыбнулась.
Она протянула руку и коснулась темной поверхности Стены. Было очень холодно – настолько, что это казалось ожогом, но она не шевелилась. Она ждала. Несколько мучительных секунд ничего не происходило.
Затем Стена начала расступаться перед ее ладонью.
Косара поднажала. Стена двигалась под ее пальцами, мягкая и податливая, пока вся ее рука не исчезла внутри. Косара ничего не чувствовала. Ее рука словно висела в воздухе.
Глубоко вздохнув, она сделала шаг вперед. И Стена поглотила ее. Косара моргнула, ожидая, пока ее глаза привыкнут к темноте, пока не заметила свет, просачивающийся издалека, со стороны Белограда.
Прежде чем идти дальше, Косара обернулась. Асен стоял позади нее в снегу. Он был слегка размыт, как будто она смотрела на него сквозь матовое стекло.
– Попробуй тоже, – сказала она, но не издала ни звука.
И все же он, должно быть, мог читать по губам. Он положил ладонь на Стену, и та медленно поглотила его. Он огляделся вокруг, быстро моргая.
– Кажется, работает, – сказал он приглушенно, будто кричал под водой. – Вперед?
Косаре не нужно было предлагать это дважды. Она чувствовала себя такой уязвимой здесь, пока Стена окружала ее со всех сторон. Будто в любую минуту Стена могла решить сомкнуться вокруг и запереть ее внутри навсегда. Сердце Косары колотилось в глубине горла, эхом отдаваясь в тишине.
Косара сделала шаг к свету, затем еще один. Рядом с ней небрежно шел Асен – он словно не чувствовал давления Стены со всех сторон. Молния сверкнула высоко над их головами. Дыхание Косары стало учащенным и поверхностным; она боялась вдохнуть слишком много плоти Стены.
Как будто плоть эта могла отравить.
Она могла поклясться, что краем глаза заметила танцующее голубое пламя Змея. Его лицо с оскаленными зубами появлялось за ее веками каждый раз, когда она моргала. Ей казалось, что она слышит его вдалеке: как он плачет, мечется и бьет кулаками по поверхности Стены.
Она почувствовала руку Асена в своей, и он крепко сжал ее.
– Он больше не сможет тебя поймать.
Сердце Косары забилось чаще. Как Асену так часто удавалось угадывать, о чем она думала? Или он тоже заметил огонь Змея?
Нет. Асен знал, потому что наблюдал за ней. Он узнал неглубокое дыхание Косары и страх в каждом ее движении.
«Успокойся, – приказала она себе. – Змею теперь тебя не достать». Она проверила, следует ли за ней ее тень, затем выпрямилась и продолжила идти.
В конце концов, они справились. В одну секунду она плыла во тьме, в другую – ее каблуки уже стучали по булыжникам Белограда. Шум наполнил уши Косары: смех и болтовня из кафе и ресторанов, громкая музыка из танцевальных залов и уличные музыканты на каждом углу. Влажный морской бриз трепал ее волосы.
На улице было оживленно, но никто не заметил, как Косара и Асен выходили из Стены. Никто не заметил снежинок в их волосах, хотя погода в Белограде была ясной. Никто не обратил внимания на комья снега, облепляющие их ботинки.
А если кто-то и заметил, то ничего не говорил, боясь, что друзья подумают, что он спятил: «Ты видел мужчину и женщину, проходящих сквозь Стену? Сколько ты выпил?»
Косара спрашивала себя, сколько времени пройдет, прежде чем люди начнут свободно пересекать Стену. Она планировала позвонить в несколько газет и, возможно, на радио, чтобы распространить радостную весть, но подозревала, что пройдет некоторое время, прежде чем кто-либо еще наберется смелости и последует за ней.
Однако Косара чувствовала: как только черноградцы будут уверены, что это безопасно, они устремятся к оживленным улочкам Белограда. Связь между двумя городами станет такой же, как и до Стены. Проходить сквозь барьер станет так же нормально, как сесть на поезд до Фанариона или на лодку до Одесоса.
– Это сработало, – сказал Асен, отпуская ее руку. – Слава богу.
– Слава богу. – Косара не стала говорить, что им нужно благодарить лишь самих себя. – Рад вернуться домой?
– Очень. Черноград – красивый город, не пойми меня неправильно, но мне не терпится выпить чашечку настоящего чая.
Косара повернулась к нему. Некоторое время она задавалась вопросом, кто из них выглядел изможденнее. Она, с ее ужасной прической и израненным лицом, или он? Волосы Асен сохранил, но мешки под глазами были достаточно глубокими, чтобы он мог складывать в них мелочь.
Но теперь он ярко улыбнулся ей, и стало видно, что он явно сохранился неплохо. Черт его побери, у него была чудесная улыбка.
Ее взгляд метнулся к его глазам, затем снова к его рту. Чего она действительно хотела, так это поцеловать его. Но она не могла. Не после прошлого раза.
– Что? – спросил Асен, вряд ли что-то подозревая.
– Ничего, – сказала Косара, отвернувшись от него и чувствуя, как жар поднимается к ее щекам. – Здесь слишком тепло.
– Так это же хорошо? – Асен снял пальто и повесил его на руку.
Косара неловко заерзала, не желая снимать пальто, несмотря на жару. Она пришла только для того, чтобы проверить, сработало ли ее заклинание, и убедиться, что Асен вернется в Белоград целым и невредимым. Она не собиралась оставаться тут надолго.
Она открыла было рот, чтобы попрощаться, но Асен прервал ее:
– Итак, ты заглянешь к моей маме на ужин?
– Прости, что? – Косара была уверена, что ослышалась: никто никогда не представлял ее маме.
– К моей маме, поужинать? Уверен, она будет рада с тобой познакомиться.
Косара очень сомневалась, что мама Асена захочет видеть у себя дома сварливую усталую ведьму.
– Я не могу. Ее не предупредили, что будет гость, и…
– О, не волнуйся, она всегда готовит слишком много. Хватило бы и на десятерых.
– Я… – Косара снова повернулась к Стене.
Ей нельзя было медлить. В Чернограде так много дел. Нужно навестить Вилу. Нужно выяснить, где владелицы теней. Нужно решить, что делать с Роксаной и Маламиром, и разыскать Карайванова. И, кроме того, они с Асеном в последнее время явно проводили вместе слишком много времени. Им обоим нужно было пространство. Может, побыв вдали от него какое-то время, она перестанет думать о его улыбке и краснеть, как школьница.
– Может быть, в другой раз, – сказала она. – У меня есть планы.
Асен выглядел встревоженным.
– Планы?
«Да, я собираюсь принять ванну, выпить полбутылки вина и проспать тысячу лет».
– Да, и, к сожалению, их нельзя отложить.
– Ох. Ну что ж. В другой раз тогда.
Какое-то мгновение Косара стояла, не зная, что делать дальше. Пожать руку? Будет слишком формально. Обнять? Слишком дружелюбно.
Она решила похлопать его по плечу.
– Увидимся.
– Верно, – сказал Асен. – Увидимся.
Взгляд Косары скользнул за его плечо, на ярко освещенные витрины магазинов Белограда и разноцветные фонари, покачивающиеся на ветру. Она вдыхала запах морских водорослей и рассола, специй и цитрусовых, дорогих духов и дешевой уличной еды.
А потом, когда Стена за ее спиной уже почти сошлась, она развернулась на каблуках и помчалась назад в Черноград. Домой.
Эпилог
Вернувшись домой, Косара больше не могла ничего откладывать. Пора было наконец успокоить тихий голосок в глубине души, постоянно спрашивавший: «А что, если?..»
Что, если она потерпела неудачу? Что, если просто замуровать Змея недостаточно?
Косара на секунду остановилась, чтобы успокоить сердцебиение, прежде чем постучать в красную дверь в конце коридора. Не дожидаясь ответа, она распахнула ее.
Комната была пуста. Не так, как в прежние дни, когда шелест ветра в деревьях за ее пределами напоминал чей-то шепот, а частицы пыли в воздухе составляли слова и сообщения, если смотреть на них под правильным углом.
Нет, комната была пуста. Слабый запах духов Невены исчез. В этот раз ее силуэт не возник в углу и не пропал снова, когда Косара сфокусировала зрение. Ее крики не раздавались в разуме сестры.
Косара вытерла слезы тыльной стороной ладони. Она свернулась калачиком на кровати, обняла подушку и разрешила себе плакать до тех пор, пока в горле не пересохло. Какое же невероятное облегчение она чувствовала. Наконец-то она помогла сестре так, как та того заслуживала.
Но еще она чувствовала себя такой… одинокой.
Она не заметила, как уснула. Когда она проснулась, в комнате царил холод, подушка под щекой была влажной.
Она приподнялась на локтях. Ветер снаружи был столь силен, что пробирался через плохо утепленные окна и приподнимал шторы. Морозные цветы расцвели на стекле, искажая свет газовых ламп снаружи. Косара могла поклясться, что на секунду заметила рогатый силуэт караконджула на крыше напротив.