Убедился. Похоже, на опознании не придется лицедействовать, изображая сильные эмоции, вороньи клювы потрудились на славу... Мерзкое зрелище, даже с двенадцатиметровой высоты — мерзкое.
Коту тоже досталось от падальщиц, и об этом Кронов слегка сожалел. Не оттого, что Дарт безвинно пострадал вместе с хозяйкой, разумеется. Но насчет мерзкой рыжей твари имелись планы — сделать чучело или прикаминный коврик. На память. Чтобы не забывать и не расслабляться.
Михаил быстро шагал в направлении другой подъездной дороги, о существовании которой Кристина не знала, а перед глазами по-прежнему стояло то, во что превратилось лицо тихвинской «Мисс выпускница-95». С нынешней своей внешностью былая королева красоты может участвовать только в конкурсе «Миссис труп-2013», да и то без шансов выйти в финал...
Жену Михаил не любил. Никогда, даже в лучшие их годы. Ценил за ум и экстерьер, не более того. Считал выгодным вложением капитала — до поры, до времени... Его жизнь вообще прошла без бурных и страстных романов, заставляющих терять голову. Наверное, так уж был устроен. Или давил пример отца, на шестом десятке до беспамятства влюбившегося в молоденькую аспирантку — и потерявшего все, включая жизнь.
Ненависти к Кристине он тоже не испытывал. Если бы вовремя одумалась, остановилась, — не стал бы устраивать никаких других ловушек, разошлись бы цивильно, даже содержание бы выделил, достаточное для скромной жизни... Но она не умела — скромно. И он не стал мешать ее самоубийству.
Он подошел к машине, положил фонарь в багажник, сел за руль. Достал телефон, поразмыслил, — и убрал обратно. Подозревать. что кто-то займется локализацией его звонков, оснований нет, но береженого бог бережет. Позвонит из города — пора направить поиски в нужный район, сообщить о карте с проложенным маршрутом, обнаруженной в компьютере жены.
...Глубокой ночью — когда водитель «хонды» заметил странную фигуру на обочине — Михаил еще не спал. Сидел в своей комнате, на втором этаже их загородного дома... нет, нет, уже не «их», уже только его...
Телевизор работал, включенный без звука, но Михаил не смотрел на экран. И бутылку «Хеннесси», стоявшую перед ним и медленно пустеющую, едва ли видел. Перед мысленным взором мелькали эпизоды бесконечного четырнадцатилетнего сериала с ним и Кристиной в главных ролях. Он решил устроить эти поминки, чтобы потом не вспоминать никогда. Знал — так и будет: допьет коньяк, хорошенько выспится и со свежей головой начнет новый жизненный этап, уже без Кристины. Похороны и другая подобная ерунда — не в счет.
Как к воротам подъехала машина, он услышал. Хотя не должен был... Но водитель подлетел к дому, словно намереваясь побить все рекорды скорости, — а затем вдруг передумал и вдавил педаль тормоза так, что колодки взвыли и резина задымилась.
Он подошел к окну — выходило оно в сад, ворота не были видны, Михаил приоткрыл, прислушался.
К нему? Похоже на то... Спешат ошарашить горестным известием. Придется выслушать и изобразить соответствующие эмоции. Сейчас позвонит охранник, доложит.
Звонок не прозвучал. Вместо него Михаил услышал с улицы характерный звук — створка ворот откатывалась в сторону. Он нахмурился: нарушение инструкций налицо. Впускать за ограду затемно охрана никого не должна, кроме него и Кристины, разумеется. Но он и так внутри, а Кристина...
Автомобиль въехал во двор, уже без драматичных звуковых эффектов. Хлопнула дверца. И никаких звуков, свидетельствующих, что пара охранников покинула дежурку — небольшое, три на четыре, помещение, приткнувшееся изнутри к ограде. Телефон тоже молчал.
«Задрыхли? Поувольняю дармоедов...» — подумал Михаил, но как-то неуверенно, без обычной своей решительности. Что-то тут не так, что-то непонятное происходит.
Показалось? Или действительно открылась входная дверь? Охранники внутрь дома не заходили, даже ключей не имели. Ключи были только у него и Кристины.
Ее нашел не тот, кто должен был? Завладел комплектом ключей, и...
Он не успел выстроить логическую конструкцию, объясняющую непонятное — с лестницы послышались шаги, неимоверно тяжелые, грузные, словно ступени попирал атлет-тяжеловес, да еще и со штангой на плечах.
Михаил быстро встал, шагнул к секретеру, одновременно надавил в двух нужных точках — потайной ящичек сам выдвинулся под действием пружины, тускло блеснул вороненый металл. Пистолет был вполне легальный, разумеется, — его владелец предпочитал официально трудиться охранником еще и ради возможности владеть оружием на законных основаниях. Не лихие девяностые на дворе, но лучше иметь и не нуждаться...
Шаги смолкли. У самой двери. Михаил снял пистолет с предохранителя, поднял оружие на уровень глаз.
Секунда, другая, третья... Ничего не происходило. Никто не пытался войти в незапертую дверь. Спрашивать «Кто там?» казалось глупым и ненужным.
Затем из-за двери послышался еще один звук... Словно что-то мягко упало с небольшой высоты... Или кто-то небольшой мягко спрыгнул... Кот, например...
Кот... Ключи от входа... Пульт управления воротами... Уверенные шаги сквозь темный дом прямо к его комнате, хотя освещенное окно со двора не увидеть...
Все складывалось одно к одному. Складывалось в картину, которую мозг категорически не желал признавать.
По ту сторону вновь воцарилась тишина. Михаил понял, что в конце концов спятит, целясь в дверь и напряженно прислушиваясь. Надо открыть и наконец увидеть незваного гостя. Не подходить вплотную, сохранить дистанцию для выстрела — толкнуть дверь ногой издалека, благо распахивается наружу.
Он шагнул вперед. Палец на спусковом крючке не дрожал. Михаил Кронов был не робкого десятка.
ЭПИЛОГ
— В июне — еще один случай, ладно хоть без жертв на этот раз обошлось. Большегрузная фура слетела под откос на перекрестке у Войсковиц, водитель пытался увернуться от «хонды», летевшей, как он уверял, со скоростью не меньше ста пятидесяти. Любопытно, правда?
— Увернулся? — спросил без всякого любопытства хозяин дома, напоминавший главного персонажа фильма «Мумия».
— Не сумел. По его словам, «хонда» непременно должна была врезаться в фуру. Но удар он не почувствовал, и не осталось никаких следов столкновения... Похоже, скоро появится городская легенда о «хонде»-призраке.
— Возможно, — сказал человек-мумия без энтузиазма. — Я, если честно, совершенно не интересуюсь городскими легендами.
Журналист сделал паузу. Выразительно взглянул на бутылку «Хеннесси», на хозяина, — тот намек проигнорировал, предложения налить третью рюмку не последовало. Журналист вздохнул и продолжил:
— Тогда вас, может быть, заинтересует эта карта?
На стол лег распечатанный на принтере лист карты. На нем был нанесен маршрут, и в нескольких местах линию пересекали жирные крестики.
— Что это?
Голос прозвучал по-прежнему разнодушно, но журналисту показалось, что глаза хозяина изучают листок крайне внимательно. Прочие же нюансы мимики поди разбери под слоем бинтов, покрывавших лицо...
— Это, Михаил Николаевич, места ночных ДТП с участием «хонды», скрывавшейся с места происшествия. «Хонды», не оставлявшей никаких материальных следов своего существования — ни тормозного следа, ни частиц краски на разбитых машинах, ничего... «Хонды»-призрака, короче говоря. Интересная траектория нарисовалась, не правда ли?
Хозяин молчал, никак не комментируя сказанное. Журналист продолжил:
— Все случаи отмечены на кратчайшей дороге между вашим домом и тем местом, где обнаружили тело вашей жены, Кристины Кроновой.
— Откуда вы знаете это место? — резко перебил хозяин. — Оно не разглашалось.
— Я тоже предпочитаю не разглашать источники информации. Но они достаточно серьезные, и с материалами дела я знаком. Так вот, «хонда»-призрак курсирует именно этим маршрутом. Причем в одну сторону и в определенные дни месяца. Скажу честно: три дня спустя я не поехал бы на эту встречу на ночь глядя. Но сейчас время призрак-ралли еще не наступило.
«Глупец... — подумал хозяин. — Самонадеянный мальчишка... Сверял даты по обычному календарю и не догадался заглянуть в лунный».
Вслух он произнес:
— Не пойму, какая связь между мной и этим, как вы его назвали, призрак-ралли. Я был в больнице. И вообще — вы не пробовали управлять машиной, когда работоспособны всего два пальца, и те на левой руке?
— Историю болезни я тоже читал, — улыбнулся журналист; он еще не выложил на стол все свои козыри. — Бродячие собаки... Да, это настоящий бич пригородных районов... Вот только...
Он сделал многозначительную паузу. Хозяин тоже молчал, никак не демонстрируя свой интерес.
— Вот только собаки никого и никогда не полосуют когтями. И их укусы ничем не напоминают человеческие.
— К чему это сказано? Если вы читали историю болезни, то там...
— Вы прокололись, — перебил журналист. — Шофер «скорой» работал не в свою смену, поменялся с напарником. Деньги за молчание ушли не к тому человеку.
Хозяин бросил быстрый и незаметный для журналиста взгляд на настенные часы. Пожалуй, для полной гарантии стоит потянуть время еще немного... И он спросил:
— Это все, что есть у вас в загашнике? Жиденькая получится сенсация для вашей газетки. А напечатаете отсебятину — засужу.
— Есть и еще кое-что... Например, охранное агентство, неожиданно расторгнувшее с вами договор — как раз после второй серии происшествий с «хондой»-призраком.
— Невелика загадка... Из реанимации трудно управлять бизнесом — я выпустил руль из рук и понес финансовые потери. Весьма значительные потери, прямо скажем. Проще говоря, охрану стало не на что содержать. Трудности временные, я надеюсь, но отрицать их наличие не стану.
— Убедительно, но только если не сравнивать даты. Агентство расторгло договор по собственной инициативе за две недели до внесения очередного платежа. И мертво молчит о причинах расторжения, даже я не смог ничего раскопать.
Хозяин вновь бросил быстрый взгляд на часы. И произнес: