И главный врач стал двигателем этой неповоротливой чиновничьей машины.
Оборудование отстояли. И все облегчённо вздохнули, и не только потому, что спасли бюджетные деньги и получили оборудование. Перекрестились, что не взяли от поставщиков ни копейки комиссионных, иначе разразился бы грандиозный коррупционный скандал, многие бы угодили за решётку за растрату бюджетных денег, а пустая коробка осталась бы стоять на живописных холмах Горной Поляны.
На момент ввода в эксплуатацию, по оснащённости кардиоцентр был одним из лучших в Европе.
Глава 100
Войдя без стука к заместителю главного врача, Игорь Быстров сразу же вывалил неприятную новость. Заместитель, Владлен Михайлович Ильичев, массивный, лобастый, с бугристым лицом, с массой седых, по-бетховенски спутанных, курчавых волос над мясистым лбом, молча выслушал, и спросил:
– Что значит «свистнул все деньги»?
Быстров рассказал всё заново. Ильичёв сразу схватил суть вопроса, но всё же уточнял элементарные вещи. «Поставили оборудование?» – «Да, всё поставили». – «Поставлено всё в срок?» – «Да, конечно». – «Установили?» – «Да, Владлен Михайлович, установили». – «Инженеры установили?» – «Да, сервис-инженеры установили и настроили». – «Они тут были в командировке за счёт фирмы?» – «Естественно, всё это предусмотрено договором». – «Белиссимо, а где они жили…»
На самом деле Ильичёв размышлял над тем, что произошло, и обдумывал дальнейший план действий.
Для закупки дополнительного оборудования была привлечена петербургская компания «Передовые Технологии». Переговоры вёл заведующий отделением кардиохирургии Быстров. Он прекрасно осведомлён о существующей системе скидок, знал все цены. Обычно компании предлагают так называемые «каталожные», «заводские» цены, плюс растаможка. Себестоимость оборудования не превышает двадцати процентов этих цен. Представитель производителя, или дилерская компания, имеет определённый разбег, и может «упасть» процентов на пятьдесят, если сумма контракта велика. Обычная скидка – 10–15 %. С «Передовыми Технологиями» договорились на десять процентов, и эти деньги директор фирмы должен был передать Быстрову через несколько дней после монтажа оборудования. Так получилось, что заведующий уехал с семьёй на море. В то же самое время в Петербург приехал заместитель главного врача по хирургии Птицын, – так же, как и заведующий кардиохирургией, петербуржец, приглашённый на работу в Волгоград из-за отсутствия своих специалистов. Он был знаком с директором «Передовых Технологий», в прошлом имел с ним дела. Они встретились, и Птицын попросил передать полагавшийся бонус через него. Несмотря на то, что переговоры насчёт комиссионных вёл Быстров, директор согласился. Спецификацию утверждали все вместе, априори было известно, что бонус будет «раскидан» на всех врачей, лишний раз в Волгоград ездить неохота, а Птицын – человек проверенный; и деньги в итоге были ему переданы. Приехав с моря, Быстров позвонил в Петербург, и ему было сказано, как всё произошло. Он обратился к Птицыну, тот ответил, что ничего не знает. Снова звонок в Петербург, и снова тот же ответ. Насчёт директора фирмы Быстров не сомневался – многолетние отношения, и перспективы дальнейшей работы с кардиоцентром, тому просто не имело смысла кидать. А за Птицыным такой грешок водился…
– Вы там не мухлюете, два питерца? – неожиданно спросил Ильичёв.
– Владлен Михайлович… свистните Птицына, и спросите его, сейчас, при мне!
– Верю тебе, верю, это я так… Я вижу людей, ты – честный парень, а этот индюк мне сразу не понравился. Так шта-а…
Игорь был взбешен. Что сказать жене? Что сказать брату, которому обещаны деньги на бизнес?
– Давайте вызовем его, Владлен Михайлович, давайте будем разбираться! Главный врач…
– Успокойся. Главного не будем трогать. Как ты это представляешь – разобрать на пятиминутке, что ведущий хирург присвоил комиссионные? Уволить по статье – так ведь такой статьи нет, уволить без причины – трудновата. Главный не будет наказывать специалиста, которому куплена квартира, и который ещё её не отработал. Так шта-а… лет пять придётся ждать.
– Пять лет?!
– Потом мы ему сделаем подножку.
Игорь потерял терпение, в этом Волгограде люди живут в другом измерении, они думают о сведении счётов, а не о решении проблемы.
– Зачем подножку через пять лет, деньги сейчас нужны!
– У нас другие приоритеты – нам нужно поставить дело и воспитать кадры. Потом – всё остальное. Скрысил – хрен с ним, пусть поперёк горла встанут.
Выпустив пар, пожелав летучей крысе приземлиться на очко, Игорь ушел ни с чем. Одна мысль его снедала: где взять деньги? Ведь это крайне несерьёзно – объяснять близким людям, что какой-то непорядочный гражданин залез в семейный бюджет. Попробуй объясни это жене, детям, и брату. Они скажут: «Папа, а куда же ты смотришь?» В расстроенных чувствах он поднялся в отделение, и возле своего кабинета увидел посетителя. Это был Роман Трегубов.
Они поздоровались. Игорь открыл кабинет, подошёл к столу, упал в кресло. Посмотрел в открытое окно. Прекрасный вид – холмы, сады, вдали тёмной полоской тянется Волга, дальше зеленеет остров. Красота! А денег нет. Он нажал кнопку интерфона, попросил медсестру принести две чашки кофе, и пару сигарет.
– Пришёл мне выкатить блондинку? – спросил он Трегубова.
– Да хоть негритоску, всё для вас, Игорь Викторович.
– Нет, мне ту блондинку, которая была с тобой в ресторане.
– Ольга? Нет… то бесполезно, она нашла себе блондина.
– Тогда десять блондинок – она десятерых стоит. Чего пришёл? Как дед?
– Спасибо, хорошо, как заново родился. Живой, здоровый, уже требует блондинку, не хуже, как вы.
Помолчав, прибавил:
– Вот у меня проблема.
Игорь скептически посмотрел на его внушительную фигуру.
– Мотор забарахлил?
– Нет, другое.
Они подождали, пока вошедшая медсестра расставит чашки.
– Ну, говори, чего пришёл.
И Трегубов рассказал.
Год назад кому-то пришло в голову завалить Лиманского, сотрудника службы безопасности «Волгоградского Индустриального банка», труп его найден в Городищенском районе, в песчаном карьере. Осенью прошлого года в подъезде был застрелен Ефим Бухман, учредитель компании «Фармбизнес». Шайтан нашептал следователю из ГУВД, что виноват во всём он, Роман Трегубов, законопослушный гражданин, праведник из праведников. Сам защитить он себя не может – всё от бедности. А поскольку среди посетителей зав. отделением замечены высокопоставленные чиновники, нетрудно предположить, что с некоторыми из них можно завязать нужные знакомства, и решить проблему.
– Какая-то эпидерсия, как я решу твою проблему? – недоверчиво спросил Игорь.
– Вы меня можете свести с нужными людьми, замолвить слово… как за своего родственника.
– Ты же работаешь в «офисе», какие проблемы?
Трегубов мотнул головой.
– Без мазы. Моё дело… оно шло мимо… Я не могу к ним обратиться. Из тех, кого я знаю, двое могут решить вопрос: Каданников и Еремеев. Первый отпадает, второй исчез. В натуре, исчез, пропал. Выходить через других опасно. Возьмут деньги, опрокинут, сдадут, ещё хуже будет. Беда, хоть убегай в пампасы. Менты висят на хвосте, телефон на прослушке, даже за бабой следят.
– Ну, а я что, чего ко мне пришёл?
– Вы можете поговорить как доктор, вас не опрокинут. Скажете, что я – ваш родственник, попал парень, выручайте. Вы можете развести, влезть в душу, разложить по понятиям, я же знаю… Другие будут сутками дожидаться приёма, а к вам приедут кто нужно сами – сразу по звонку. А я, со своей стороны, подсоблю монетами…
Игорь подобрался, как охотник, увидевший долгожданную дичь.
– Ну-ка, ну-ка…
– Поговорить с людьми, которые тут у вас бывали, чтобы приняли меня. А я уж разведу базар-вокзал.
– Сколько?
Трегубов написал на листке цифру. Игорь скривился:
– Что за эпидерсия, это за всё?
– Нет, это ваше. С людьми я буду сам договариваться.
– Годится, – сказал Игорь, и потянулся за блокнотом. – Был у меня прокурор…
Трегубов замахал руками.
– Не пойдёт. Неймуд, он только хуже сделает. Я видел тут Хохлова, замначальника ГУВД. Знаете такого?
Игорь кивнул.
– У тебя тут слежка? Откуда знаешь, кто ко мне приходит?
Трегубов продолжил:
– Своя кокарда, сделает. Вы ему пробросьте: родственник, попал в беду… и всё такое. А дальше я сам разотру.
Игорь допил кофе, посмотрел в открытое окно, и, полюбовавшись пейзажем, повернулся к посетителю:
– Давай ещё раз. Лиманский, Чухман… Ты, что ли, антисемит…
Глава 101
«Зачем торчу здесь, подобно занозе, больше часа?!» – стоя возле входа в мединститут, спрашивал сам себя Андрей, и не находил ответа.
Эти выходки Мариам, – никому бы он не позволил вытворять такое. Да, ему с ней хорошо, она боготворит его, она точно определилась, что он ей нужен. Да, её молодость, шарм свежей наивности, приятные ощущения, но какой ценой!
Она выясняла отношения по самому ничтожному поводу, это была какая-то устроительница стаканных бурь. Да и само общение по количеству словесных ловушек напоминало допрос. Пулемётной очередью сыпались вопросы «что бы ты сделал, если…», далее шло «если бы девушка залетела от тебя?», «если жена подала на развод, стал бы ты делить имущество?», «если бы ты полюбил девушку, а у неё уже есть ребёнок, женился бы ты на ней?». И так далее – многочасовая пытка предположениями. Если ответ противоречил её мировоззрению, Мариам начинала выяснять отношения. А если сильно противоречил, могла обидеться, развернуться, и пойти в противоположную сторону. Нужно было её догонять, уговаривать, просить прощение. Однажды Андрей не стал догонять, отправился пить пиво с друзьями. Мариам не выдержала первая, позвонила через день.
И отомстила. При встрече заявила, что накануне, будучи в гостях у подружки, отдалась парню, которого видела первый раз в жизни. И стала допытываться: простит её Андрей после этого, она ведь честно рассказала, не утаила. Ему очень хотелось свернуть ей шею, но он сдержанно улыбнулся. Видно было, что это очередной розыгрыш. Вопрос «Зачем?!!» оставался как бы за кадром – розыгрыш, и всё тут. Но в следующие двадцать минут она заставила его понервничать, и он начал сомневаться. Своей неукротимой энергией она сумела сломить все соображения здравого смысла и даже усомниться в правдивости его глаз. Ну, никудышная она актриса, чего уж там!