Почему же она вспомнила Тейлона?
— Я просто закашлялась, — соврала она. — А ты что, подумал, что я тебя как-то назвала?
Тейлон расслабился. В самом деле, кажется, ему начинает мерещиться всякая чертовщина. Может быть, оттого, что эта женщина пробуждает в нем воспоминания, много лет назад похороненные в глубинах сердца. Или, возможно, из-за чувства вины.
Ведь он хочет ее с такой силой, с такой огненной страстью, как не хотел никого и никогда, — кроме Ниньи.
Но Саншайн — совсем другая. К ней его тянет, даже когда он этого не хочет. Когда борется со своим желанием.
Вот она зарылась руками в его волосы и притянула его к себе, чтобы легонько укусить за подбородок. Ее нежные руки, ее теплое тело...
Он наклонился и прильнул губами к ее плечу, ощутив солоноватый вкус пота.
Испустил глубокий удовлетворенный вздох...
И тут — очень вовремя! — зазвонил телефон!
Выругавшись, Тейлон поднял трубку. Это был Ашерон.
— Сегодня ночью оставайся у себя и охраняй женщину.
Тейлон на миг нахмурился. Откуда Ашерон знает, что Саншайн сейчас с ним? Впрочем, равнее спросить, может ли Ашерон чего-то не знать!
— Помнится, ты велел мне держаться от нее подальше!
— Ситуация изменилась.
В этот миг Саншайн укусила его за сосок. Тейлон едва не застонал. Не так-то просто будет держаться от нее подальше!
— Ты уверен, что сегодня ночью я не нужен?
— Уверен, — отрезал Ашерон и повесил трубку.
Тейлон отшвырнул телефон и с широкой улыбкой повернулся к Саншайн. Определенно, эта ночь будет куда лучше предыдущей!
8
Из клуба «Бегущий Волк» Эш вышел около полуночи.
Куда же запропастился Тейлон? Ему давно пора быть на посту.
Эш уже несколько часов его разыскивал.
Позвонил Нику, тот сообщил, что не видел Тейлона и не получал от него никаких известий со вчерашней ночи.
Странно. Совсем не похоже на кельта. Своим сверхъестественным чутьем Эш ощущал, что тот жив и здоров: при желании мог бы выяснить, где он и чем занят, но надеялся обойтись без этого. Ашерон терпеть не мог вторгаться в чужую жизнь или играть с чужой свободной волей. Самого его в прошлом не раз выслеживали и травили, как дикого зверя, и сама мысль о том, чтобы за кем-то шпионить, была ему противна.
Но придется прибегнуть к этому, если не будет иного выхода.
Ашерон сунул мобильник в карман... и вдруг почувствовал, как знакомый холодок шевелит его волосы на затылке.
«— Взгляни на нее! Совсем беззащитная!
— Но при этом — такая сильная! Ее души хватит на всех!»
Ни один смертный не расслышал бы этих голосов ушами, но Ашерон ясно услышал их в своем мозгу.
О подобных способностях смертным известно только из комиксов.
Но комиксы сильно преуменьшают реальность.
Прикрыв глаза, Эш определил источник голосов. Четверо даймонов и две даймонессы в переулке возле Ройял-стрит. Бросился было к мотоциклу, но остановился. Нет, слишком далеко. Передвигаясь, как смертный, он не доберется туда вовремя.
Оглядевшись вокруг, он убедился, что никто его не видит, а затем расщепил свое тело на атомы и при помощи своей Силы исказил пространство и время.
В мгновение ока он невидимым пролетел через весь город — и остановился на темной аллее, где даймоны окружили свою жертву. Женщина испуганно озиралась, обхватив себя руками.
— Пожалуйста, не трогайте меня! — молила она. — Возьмите кошелек и уходите!
Рослый даймон со зловещей ухмылкой схватил ее за волосы.
— Не бойся, детка, больно не будет! Или будет, но совсем недолго, ха-ха!
В этот миг позади них из пустоты возник Ашерон. Он окружил женщину стеной тумана, защищающего от чужих глаз и воздействующего на ее собственное сознание. Теперь в ее памяти сохранится лишь смутная картинка: на нее напали грабители, но какой-то прохожий их спугнул.
Ашерон свистнул.
Даймоны немедленно, как по команде, обернулись к нему.
— Всем привет! — окликнул их Ашерон, неторопливо подходя ближе. — Чем это вы, ребята, тут заняты? Надеюсь, не пытаетесь высосать душу из невинного человека?
Даймоны переглянулись и бросились наутек.
— Не так быстро! — возразил Ашерон — и перед ними выросла, преграждая движение, новая туманная стена. — Никто из вас не уйдет отсюда живым!
Даймоны попытались прорваться сквозь невидимую упругую стену, но, ударившись об нее, отлетели назад.
— Ай-яй-яй, — скривившись, протянул Ашерон. — Ну что же это вы прямо как мошки на ветровом стекле!
Даймоны с проклятиями поднимались на ноги.
Их предводитель, ростом почти не уступавший Ашерону, обернулся к нему, злобно прищурился:
— Мы не боимся тебя, Темный Охотник!
— Вот и хорошо. Терпеть не могу убивать трусов! — Ашерон распростер руки, и в его правой руке появился посох.
Даймонессы попятились назад; даймоны-мужчины бросились в атаку.
Одного Ашерон сшиб своим посохом, другого — в ту же секунду продырявил другим его концом насквозь. Затем оперся посохом о тротуар и, используя его как шест, сбил третьего даймона ногой в прыжке. Еще в полете сорвал с носка своего «чоппера» острую стальную накладку и метнул ее даймону в грудь. Тот мгновенно рассыпался прахом.
Эш легко приземлился на тротуар, где жались друг к другу двое даймонов, оставшихся в живых. Поодаль в ужасе ожидали конца схватки их подруги.
— Что же вы, мальчики и девочки? — поддразнил их Эш. — Не стесняйтесь, подходите ближе. По крайней мере, я даю вам шанс, — вы-то со своими жертвами так не поступаете!
— Послушай, — дрожащим голосом начал предводитель даймонов. — Дай нам уйти, а за это мы сообщим кое-что интересное.
Эш нахмурился:
— И снова отправитесь убивать? Интересно, что за информация может стоить многих невинных жизней?
— Она действительно того стоит, — вступил другой. — Дело в том, что... — но в этот момент голос его превратился в сдавленный вскрик.
Не успел Эш и глазом моргнуть, как все даймоны рассыпались в прах.
В первый раз за много сотен лет Темный Охотник застыл на месте от изумления.
Что за чертовщина здесь творится?
Смертная выбежала из своего убежища и бросилась ему в объятия.
— Ты меня спас!
Эш нахмурился, не понимая, как она его разглядела... до тех пор, пока она не впилась ему в губы жарким — и очень знакомым — поцелуем.
— Черт возьми, Артемида! Что за фокусы? — проговорил он, отталкивая ее от себя.
Богиня, раздраженно фыркнув, избавилась от человеческого облика: симпатичная, но ничем не примечательная блондинка превратилась в статную красавицу с огненно-рыжими кудрями, пышущую нечеловеческой силой и мощью, пугающую — и в то же время неодолимо привлекательную.
— Как ты меня узнал? — недовольно поинтересовалась она.
— Думаешь, за одиннадцать тысяч лет я не запомнил, каков вкус твоего поцелуя?
Богиня надула губы и скрестила руки на груди.
— Будь я смертной — могу поспорить, ты бы уже тащил меня в постель!
Ашерон устало вздохнул. Посох его медленно растаял в воздухе.
— Арти, дел у меня много, а времени мало. Не надо устраивать мне сцены на пустом месте.
Облизнув губы, она шагнула к нему, провела ладонями по его плечам, заговорщически прошептала на ухо:
— И одно из твоих дел, мой милый, — это я. Идем со мной, Ашерон. Ты об этом не пожалеешь! — И она лизнула его в ухо.
От этой ласки по телу Ашерона пробежал сладкий холодок. Но он отстранил богиню.
— У меня болит голова.
— У тебя уже двести лет болит голова!
— А у тебя последние одиннадцать тысяч лет предменструальный синдром, — сухо парировал Ашерон.
Она рассмеялась в ответ:
— Один день, любовь моя! Только один день...
Эш отступил на шаг. Близость Артемиды по-прежнему его волновала, но он предпочел бы не испытывать этого волнения.
— Зачем ты здесь?
Она пожала плечами:
— Хотела посмотреть, как ты сражаешься. Мне так нравится, когда ты начинаешь все крушить! Ты так красиво двигаешься, и меня это... как это по-английски... разводит?
На этот раз Ашерон не стал исправлять ее ошибки. Глаза его потемнели от ярости. Значит,для нее это была комедия! Он терпеть не мог ее игр, — особенно когда богиня начинала играть чужими жизнями.
— Значит, это ты создала даймонов, а затем их уничтожила?
Она подошла ближе.
— Нет, что ты! Даймоны были самые настоящие. И понятия не имею, кто их убил. Как жаль, что ты не видишь себя во время битвы, — ты так прекрасен! По своей воле я никогда не прервала бы такое зрелище! Ни за что не стала бы их кончать...
— Хочешь сказать «их прикончить»?
— Прикончить... кончить... какая разница? — Подойдя сзади, она обняла его, сомкнув руки у него на груди, и легонько укусила за плечо. — Еще немного таких разговоров — и я тебя силком телепортирую к себе в спальню! — Рука ее скользнула вниз, к его ширинке. В голове у Ашерона зашумело, и он поспешно оттолкнул ее руку.
— Арти, сосредоточься хоть на секунду! Если не ты прикончила этих даймонов, то кто это сделал?
— Понятия не имею.
Он снова отступил на шаг.
Она топнула ногой, словно ребенок, у которого отнимают игрушку, и сердито уставилась на него:
— Ненавижу, когда ты уродуешь свои волосы! И что это ты вставил в нос?
Ашерон почувствовал, что серебряный гвоздик в ноздре растворяется и отверстие мгновенно зарастает. И волосы наверняка снова посветлели. Он стиснул зубы.
— Черт побери, я не твоя собственность!
Глаза ее опасно блеснули:
— Ты принадлежишь мне, Ашерон Партенопей! — проговорила она низким грудным голосом, чувственным и властным. — Весь — телом, умом и душой! Никогда не забывай об этом!
Он сузил глаза:
— У тебя нет власти надо мной, Арти. И нам обоим это известно. Моя Сила — больше твоей.
— О нет, милый! Пока армия Темных Охотников и невинные люди, которых ты защищаешь, значат для тебя больше, чем ты сам, — ты в моей власти! — И, сверкнув недоброй улыбкой, она исчезла.