Эш выругался, подавив в себе ребяческое желание швырнуть ей вслед молнию. Несомненно, она этого и ждет — и использует это, чтобы вновь попытаться завлечь его к себе во дворец.
Но у него есть задачи посерьезнее, чем ублажать вздорную богиню. Он по-прежнему не знает, кто убил даймонов. Если не Артемида, — значит, с ним играет кто-то другой. И горе глупцу, который осмелится перейти ему дорогу! Так обращаться с собой он позволял лишь Артемиде, — и то потому, что не видел другого выхода.
Но — великий Архонт[24] со своим молотом тому свидетель — любой другой, кто попробует его разозлить, очень скоро пожалеет о том, что родился на свет.
— И что же дальше? — поинтересовалась Саншайн. Она сидела, поджав ноги, на кровати Тейлона, одетая лишь в заимствованную у него футболку. — Будешь держать меня здесь вечно?
Тейлон, лежа на боку, запустил руку в вазу с клубникой.
— Это зависит от того, будешь ли ты и дальше кормить меня здоровой пищей или все-таки не дашь зря пропасть куску мяса в холодильнике?
Саншайн скорчила ему рожицу и потянулась за очередной клубникой. Свежие ягоды и фрукты она, к своему удивлению, обнаружила на нижней полке холодильника. Выходит, он питается не только ядами!
— Ты ешь такой мусор, что просто непонятно, почему ты до сих пор не в больнице! Знаешь, что я обнаружила у тебя на кухне? Пять сортов картофельных чипсов!
— Странно. А почему не шесть? Неужели те, что со вкусом шашлыка, я уже доел?
Саншайн покатилась со смеху, после чего сообщила:
— Не смешно!
— Расслабься. Съешь лучше банан.
Она подняла брови, затем окинула лукавым взглядом его роскошное обнаженное тело.
— Кажется, твой банан я сегодня уже пробовала!
— Точнее будет сказать, что мой банан попробовал тебя, — улыбнулся он.
Саншайн, рассмеявшись, поднесла к его рту ягоду. Он поймал ее руку и облизнул по очереди каждый палец.
Что за мужчина! Просто сказочный принц!
Но, увы, даже самая прекрасная сказка не может длиться вечно.
У нее упало сердце, когда она вспомнила, что все-таки должна уйти. И поскорее — пока расставаться с ним еще не слишком больно. Незачем причинять страдания ни ему, ни себе.
— Знаешь, Тейлон, — проговорила она, опустив глаза к вазе с клубникой. — Мне очень понравились эти два дня... но, боюсь, мне пора домой.
Тейлон проглотил сочную ягоду и запил ее водой. Домой... Легче сказать, чем сделать. Он не может отправить ее домой, пока за ней гоняются даймоны, и Ашерон не отменил свой приказ.
Атлантиец приказал Тейлону защищать Саншайн, а пренебрежения долгом он не прощает.
Темные Охотники — защитники человечества. Всякий Охотник, нарушивший присягу, обрекается на вечное мучительное существование между жизнью и смертью.
Впрочем, напоминать об этой угрозе Тейлону не требовалось. Он и сам готов был на все, чтобы отвратить от Саншайн беду. Эта женщина ему дорога — и намного сильнее, чем он мог себе позволить.
Хуже всего, что ему по-настоящему нравилось находиться с ней рядом. Просто лежать в постели и болтать. Она милая, теплая, с ней так легко и весело!
— А если я попрошу, чтобы ты осталась еще на одну ночь?
Ее глаза подернулись печалью.
— Я бы с удовольствием, — но что же завтра? Ты не сможешь отвезти меня домой при свете дня, а если я возьму твой катамаран, ты сам не сможешь отсюда выбраться.
— Дождемся завтрашнего вечера, и я сам тебя отвезу.
Она потянулась к нему, пропустила меж пальцев его косички. Улыбнулась нежной, полной сожаления улыбкой.
— Нет, Тейлон. Мне бы очень этого хотелось, но пора домой. У меня нет унаследованного состояния, мне нужно работать. Если в какой-то день я не продаю картины, значит, ничего не зарабатываю. А есть-то хочется каждый день! И экологически чистая пища — довольно дорогое удовольствие.
— Если дело только в деньгах...
— Нет, Тейлон, не только. Мне пора возвращаться домой. К своей привычной жизни.
Он знал, что она права. Всегда знал: рано или поздно им придется расстаться.
Он отвезет ее домой, как она просит, — и будет следить за ней из тьмы, невидной и неслышной тенью.
«Мы живем в мире, но мы — не часть этого мира», — вспомнились ему услышанные много лет назад слова Ашерона.
«Наша работа требует от нас быть среди людей. Однако будем среди них невидимыми, неслышимыми тенями.
Никому не позволяй узнать о тебе. Никому не давай догадаться, что ты не стареешь. Иди своим путем во тьме — всегда с открытыми глазами, всегда настороже. Мы — единственное, что отделяет человечество от ада на земле. Если бы не мы, — люди давно погибли бы страшной смертью, а их души были бы навеки потеряны.
Велика наша ответственность, бесчисленны и легендарны наши битвы.
Но на исходе ночи ты всегда возвращаешься домой — один. Мир не понимает и страшится тебя, не зная, что лишь ты стоишь между ним и пропастью. Тебе не суждено насладиться славой. Никогда ты не узнаешь ни любви, ни семейного счастья.
Мы — Темные Охотники. Древние воины на страже человечества.
Непобедимые.
Одинокие.
Так было — и так будет».
Тейлон глубоко вздохнул. Все верно: им пора расстаться.
— Ладно, уговорила, — сказал он. — Отвезу тебя домой.
Он сжал ее лицо в ладонях, нежно поцеловал... и в миг, когда их раскрытые губы соприкоснулись, его мысли вдруг скользнули в прошлое.
«— Спейрр!— послышался из-за двери ОЧЕНЬ недовольный голос дяди-короля. — Будь так добр, оторвись от своей жены хоть на пару часов! Тебя ждут на военном совете! Клянусь богами, не понимаю, почему у вас еще нет дюжины ребятишек, — ведь из постели вы не вылезаете!
Нинья, оседлавшая его, рассмеялась.
— Кажется, у тебя опять из-за меня неприятности.
— Нин, милая, дело того стоит!
Нинья — она часто так делала — наклонилась к нему и потерлась носом об его нос, а затем со смехом соскользнула с него.
— Ладно, иди, а то, чего доброго, твой дядя рассердится по-настоящему и головы снимет с плеч обоих!»
При этом воспоминании Тейлон поморщился — вновь пробудилась боль по невозвратно ушедшему.
А в следующий миг Саншайн наклонилась к нему и... потерлась об него носом — точь-в-точь как Нинья!
Тейлон застыл.
Что происходит? Эти воспоминания... этот знакомый жест...
Чувства, что пробуждает в нем эта женщина...
Обхватив ладонями лицо Саншайн, он вгляделся в ее темно-карие глаза. В чертах лица — никакого сходства с Ниньей. Но во всем остальном...
— Тейлон! Что случилось?
Тейлон не ответил. Да и как объяснить, что она напоминает ему женщину, умершую полторы тысячи лет назад?
— Ничего, — глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, ответил он. — Одевайся.
Саншайн встала и начала одеваться.
— Спейрр!
В воздухе между ними неторопливо материализовалась Сиара. Тейлон поспешно прикрылся одеялом.
— Что-то не так? — спросила Саншайн. Она, разумеется, не видела и не слышала призрака, но смутно ощущала: происходит что-то необычное.
Он покачал головой.
Сиара заметила Саншайн, и глаза ее расширились.
— Ой, ты не один?
Тейлон молчал, не понимая, как общаться с сестрой в присутствии Саншайн, — его-то она прекрасно видит и слышит!
— Что-то случилось? — спросил он, наконец.
— Нет, — ответила Саншайн.
— Да, — ответила Сиара, — Ты знаешь, что Ашерон тебя разыскивает?
Нахмурившись, Тейлон потянулся за мобильником и набрал номер Ашерона.
Телефон молчал.
— У него телефон отключен, — сообщил он.
— У кого? — нахмурилась Саншайн.
Не отвечая, Тейлон набрал номер Ника.
Снова нет ответа.
— Странно, — проговорил он. — Никто не отвечает.
— Ничего странного, — пожала плечами Саншайн. — Сейчас два часа ночи, должно быть, все спят.
— Поверь мне, — ответил он, — эти парни не спят по ночам. — И снова повернулся к сестре. — Сиара, где Ашерон?
— Сиара? — переспросила Саншайн. — Ашерон? О чем ты?
— Сейчас он с Артемидой, — не обращая на нее внимания, ответила Сиара, — но беспокоится о тебе.
— Почему же ты не пришла раньше? — воскрикнул Тейлон.
— Не могла. Что-то не позволяло мне к тебе приблизиться.
— Давно?
— Не знаю. Но тебя как будто окружала какая-то стена. Темная, зловещая.
— Да с кем ты разговариваешь? — не понимала Саншайн.
— Саншайн, пожалуйста, подожди минуту, я все объясню! — И он снова повернулся к Сиаре.
Та с любопытством разглядывала Саншайн. Затем подошла и положила ей на плечо призрачную руку.
— А это еще что? — вздрогнула Саншайн.
Сиара отпрянула, глаза ее расширились от удивления.
— Это же Нинья! — выдохнула она.
«Нет!» — вскричало в ужасе все его существо.
— Nae! — воскликнул он на своем родном языке. — Не может быть! Это невозможно!
— Возможно или нет, bratair, но это она. У нее душа Ниньи. Неужели ты сам не чувствуешь?
Тейлон уставился на Саншайн, словно громом пораженный. Сердце его отчаянно колотилось в груди.
Неужели?..
Завернувшись в одеяло, он встал с постели, подошел к Саншайн, положив ей руки на плечи, пристально вгляделся в ее глубокие темные глаза.
Да, все верно. Можно сколько угодно кричать «нет!», но сестра права. Он тоже чувствовал это. Чувствовал с самой первой секунды — когда увидел ее там, под фонарем.
Где-то в глубине своего существа он с самого начала знал, что это Нинья. Быть может, не с первого взгляда, но уж точно с первого поцелуя.
От этой мысли у него задрожали руки.
— Как такое может быть? — спросил он вслух.
Но в сердце своем уже знал, что произошло. Это Камул. Бог, наложивший на него проклятие, прислал ее к нему, чтобы снова его уничтожить.
Что-то сжало грудь, — он не мог дышать.