– У меня было так много дел… Я искал Кантуса… – он замолчал, сообразив, какую ужасную ошибку совершил.
– Она умерла, спасая твою жизнь!
– Я знаю! – резко ответил принц.
– Ты что, совсем бесчувственный? Ты видел, как много ффолков погибло в этом сражении?
– Конечно, я все чувствую! Но мы вступили в бой – и победили! Мертвые – это цена этой поб…
– Цена? Теперь ты говоришь о них, словно это золотые монеты! – Щеки Робин покраснели от гнева, а ее зеленые глаза были безжалостны. – Можно уметь выигрывать битвы, но быть настоящим принцем – это нечто большее! – Робин неожиданно замолчала. Она склонилась над Эйлин и мягкой тканью вытерла лоб юной воительницы, прежде чем снова заговорила с принцем.
– Тристан, я думаю, ты сможешь повести этих людей за собой через сражения, но ты должен достойно руководить ими и в мирные времена. Ты должен заботиться о них!
Принц вдруг почувствовал себя ответственным за все плохое, что произошло в день битвы. Он подумал о героической смерти Кантуса и о фермере и его жене, которые погибли, пытаясь остановить врага. И о сотнях других глаз, которые уже никогда не увидят света солнца.
– Робин, я думаю о них. Мне трудно показать это, но я очень хочу быть настоящим принцем и человеком, которым ты могла бы гордиться. – Он не смог больше ничего добавить к сказанному, и тихо ехал несколько минут рядом с повозкой.
Неожиданно их внимание привлекла суматоха впереди. Принц увидел всадника, который галопом скакал им навстречу. Тристан вдруг ощутил нетерпение – он сообразил, что всадник может принести новости из Корвелла.
– Возьми меня с собой, – попросила Робин. Она ловко запрыгнула на широкую спину Авалона, когда принц, придержав повод, остановил жеребца у повозки. И они вместе поскакали вперед.
Тристан увидел побледневшего от усталости всадника, который отчаянно нахлестывал своего скакуна, уже покрытого клочьями пены. С удивлением принц узнал Овена – стражника Корвелльского замка.
– Мой принц! – закричал гонец, сдерживая своего коня при приближении Авалона.
– Что случилось? – спросил принц, страшась услышать дурные вести.
– Северяне! Они высадились в Корвелле. Сейчас они уже, наверное, атакуют город! – Язык Овена заплетался от усталости.
– Когда они высадились? – спросил Тристан, пытаясь перебороть охватившую его панику.
– Вчера! Они высадились возле города – по меньшей мере сто кораблей!
Меня послали, чтобы найти вас, как только захватчики приблизились к гавани, но я еще не успел далеко отъехать и видел, как они начали высадку.
Зацокали копыта – это подъехали Полдо и Дарус. Лицо карлика побледнело, когда он услышал новости.
– А что происходит в Лоухилле?
– Все карлики эвакуировались, и их разместили в городе или в замке, – объяснил Овен.
– Мы должны немедленно отправиться туда! – нетерпеливо сказала Робин, но Тристан застыл в седле: он отчетливо представил себе встречу двух армий северян у Кер Корвелла.
– Вперед! – закричала девушка, тряхнув Тристана за плечи.
– Да, конечно, – ответил принц. Его голова шла кругом, и он никак не мог сосредоточиться.
– Расскажи обо всем сестрам, – попросил Тристан калишита. – И скажи Бригит, что мы с Робин поскакали в Корвелл. Пусть она с сестрами следует за нами, если в конце колонны все спокойно.
Повернувшись к Полдо, он сказал:
– Найди Финеллин и скажи ей, чтобы она с гномами, как можно быстрее, шла в Корвелл. Гэвин со своими людьми будет защищать беженцев, если снова нападут северяне.
Двое друзей согласно кивнули и поскакали на восток.
Робин крепко обняла принца за пояс, когда он направил Авалона в противоположном направлении. Белый жеребец легко перемахнул через живую изгородь, идущую вдоль дороги, и поскакал напрямик через поля.
Авалон, казалось, не замечал дополнительного всадника, он легко и свободно нес Тристана и Робин к дому, который вдруг стал особенно дорогим их сердцам. Принц не знал, что его ждет по возвращении, – он только понимал, что должен как можно быстрее прибыть в Кер Корвелл.
– Идиот! Бесполезный придурок! – Грюннарх бушевал: ему наконец-то удалось найти виновника всех несчастий.
– Ты во всем винишь меня, но разве не твою армию остановила банда плохо вооруженных крестьян? – в голосе Раага Хаммерстаада ярости было не меньше, чем у Рыжего Короля. Два короля ругались, размахивая кулаками, стоя по разные стороны костра.
– Если бы ты продолжал гнать их по дороге… Если бы ты имел под своим началом армию, а не этот отчаявшийся сброд, ты бы смог перекрыть дорогу! Посмотри на своих людей, посмотри! – Рааг драматическим жестом показал в сторону лагеря.
В одно мгновение ярость оставила Грюннарха, и его охватила тоска, оттеснившая в сторону все другие эмоции.
– Да, – проворчал он, садясь. Удивленный Рааг тоже сел.
– Боевой дух покинул мою армию, словно сок, выжатый из лимона, – Грюннарх, помолчав, показал в сторону Долины Мурлок. – Никому не пожелаю попасть туда! Даже под страхом смерти моя нога не ступит больше в Долину Мурлок!
– Мне, однако, придется вернуться в долину, – сказал Траэрн. До этого момента оба короля не обращали внимания на мрачного друида.
– Я думал, что ты будешь сопровождать нас до Корвелла! – запротестовал Грюннарх, но друид не обратил на это никакого внимания.
– У меня там срочные дела, – Друид поднялся и быстро исчез в темноте.
– Ну, теперь-то ты вновь во владениях людей, – проворчал Рааг, с любопытством разглядывая старого друга. Два короля не раз ходили вместе в дальние набеги, но никогда Рааг не видел Грюннарха таким удрученным и усталым.
– Да, – согласился Грюннарх, заставив себя поднять голову, – теперь, когда мы выбрались из этого кошмарного места, все наши неудачи должны кончиться! – Прежде всего он хотел убедить в этом самого себя.
В другой части лагеря красные, светящиеся глаза неотрывно смотрели на запад. Страшные, голодные глаза.
За полдня Авалей преодолел расстояние, которое беженцы прошли бы три-четыре дня. Перед самым заходом солнца Тристан и Робин поднялись на последний холм к востоку от города и начали долгий спуск к морю. Кер Корвелл гордо вырисовывался на фоне пламенеющего неба. Знамя Одинокого Волка, как всегда, развевалось над самой высокой башней.
С облегчением они увидели, что город и гавань остались пока нетронутыми. Однако, когда они еще больше приблизились к городским воротам, стали заметны другие, куда более неприятные знаки.
У входа в гавань торчали обгоревшие каркасы нескольких кораблей; обломки мачт, весла и куски обшивки вяло колыхались на волнах. Потом, когда Робин и Тристан спустились еще ниже, им стали видны корабли северян, вытащенные на песчаные пляжи, примерно в миле от города.
Как саранча, армия захватчиков двигалась через заросшие вереском болотистые пустоши к Корвеллу.
Беженцы из восточных поселений прошли, не останавливаясь, мимо города и замка на северо-запад в более отдаленные части королевства. До тех пор, пока Кер Корвелл будет держаться, захватчики вряд ли рискнут преследовать беженцев.
Неутомимый Авалон при приближении к Корвеллу поскакал еще быстрее.
Теперь принцу стали видны два лагеря, разбитые вокруг Кер Корвелла; над ними развевались знамена лордов Динната и Коарта. Однако захватчики все равно заметно превосходили численностью войска ффолков.
Наконец, жеребец оказался в тени Кер Корвелла, и принц направил его на длинную, поднимающуюся вверх, дорогу к воротам замка. Только теперь усталость начала сказываться, и Авалон с галопа перешел на шаг. Вскоре они въехали сквозь открытые ворота во двор замка. Несколько стражников громкими криками приветствовали принца и побежали доложить королю о его возвращении.
Молодой конюх подбежал, чтобы позаботиться о белом жеребце.
– Добро пожаловать домой, мой принц, мисс Робин! – закричал он.
Робин и принц соскочили с коня, а конюх увел Авалона. В первый раз Тристан заметил, как сильно устал его жеребец – тот низко опустил голову, а его бока были покрыты пеной.
– Как здорово, что вы снова дома, мой принц, – сказал Рэндольф, в то время как Тристан стряхивал с себя дорожную пыль, готовясь идти к королю.
Вид у него был одновременно довольный и смущенный.
– Дело в том, что… король… – продолжал Рэндольф, – его ранило во время сражения в доках. Сейчас он в своем кабинете. Мой принц, вы должны увидеться с ним!
– Конечно, – ответил Тристан. Он почувствовал ужасное беспокойство, глубина которого удивила его самого.
Тайна Происхождения Робин
– Будьте очень осторожны! – предупредил отец Нолан. – Вы не должны волновать его!
Тристан остановился у дверей отцовского кабинета и глубоко вздохнул.
– Ладно, пошли, – сказал он Робин.
Девушка, кивнув, осторожно открыла дверь в озаренную огнем камина комнату. Робин неуверенно подошла к огромной кровати, где лежал король, почти скрытый под грудой стеганых одеял. Большие иссиня-черные синяки покрывали его лицо, один глаз распух и закрылся. Разбитые губы потрескались. Тристан не верил своим глазам – таким постаревшим и беспомощным показался ему отец. Принц смущенно встал позади Робин.
Когда девушка подошла поближе, здоровый глаз короля затрепетал и раскрылся, и он протянул к ней забинтованную руку.
– Моя дорогая, подойди ко мне, – прохрипел он и, когда девушка подошла, стиснул ее руку. Робин ответила ему крепким рукопожатием, и некоторое время они молчали.
– Ты сильная, – наконец сказал король. – Твоя мать гордилась бы тобой.
– Кто моя мать, сир? Пожалуйста, скажите мне! – желание узнать ответ на этот вопрос последние несколько недель не оставляло Робин. От напряжения ее голос дрожал.
– Да, пришло время тебе все узнать, – сказал король тихим, слабым голосом. – Только для того, чтобы защитить тебя мы так долго держали это в секрете.