В завоевании Италии Нарсесом был еще один эпизод — до его полного завершения. Ничего не зная о судьбе Тейи, придворные молодого франкского короля Теодобальда из династии Меровингов отправили большую армию на полуостров под командованием двух высокопоставленных швабов по имени Хлотарь (Левтарис) и Букцелин (Бутелин). Их армии прошли по полуострову — одна по западному побережью, другая по восточному. Армия Хлотаря была уничтожена чумой и голодом, а армия Букцелина разбита при Касилине (Казилине), в Кампанье, Нарсесом. Против массы франкских пехотинцев, вооруженных копьями и боевыми топорами, Нарсес использовал ту же тактику, что против готской конницы. Сомкнутый центр пеших тевтонов, лангобардов и герулов сдерживал франкскую колонну, а римские лучники и кирасиры на крыльях обошли врага с флангов, окружили его и уничтожили. Говорят, что из 40 000 людей Букцелина спаслись меньше ста. Иными словами, их судьба оказалась даже хуже, чем судьба готов при Тагинах годом раньше. Деструктивное воздействие франков стало последним штрихом в общей картине итальянской разрухи. Как и на северной равнине, в Пицене и Эмилии, и в окрестностях Рима, население исчезло. Юстиниан и Нарсес восстановили мир, но это была лучшая иллюстрация поговорки: solitudinem faciunit pacem appellant — они создают пустыню и называют это миром.
К этому же периоду относится история вторжения Юстиниана в Южную Испанию. Об этом эпизоде будет рассказано в главе, посвященной вестготам.
А мы теперь перейдем к рассказу о деяниях Юстиниана на востоке. Ранее мы уже отметили, что его вторая персидская война завершилась пятилетним миром в 545 году, после эпидемии чумы и обороны Эдессы. За пять мирных лет в империи произошло лишь одно значимое событие — в 548 году умерла Феодора, супруга и соправительница Юстиниана. С ее смертью исчезла энергия Юстиниана. Лишившись советчицы и помощницы, император стал мрачным и склонным к меланхолии. Теперь по ночам он занимался исключительно теологией и даже ввязался в спор «О трех главах». Это был никому не нужный спор о том, содержат ли труды трех патристических авторов — Феодора, Ивы и Феодорита — ересь или нет. Но он будоражил всю восточную церковь, и из-за него Юстиниан даже поссорился с римским престолом, который отказался осудить эдикт «О трех главах». Он даже привез папу Вигилия в Константинополь, чтобы заставить того согласиться с его взглядами. Юстиниан держал несчастного понтифика на востоке шесть лет, и даже на какое-то время поместил на остров, и только тогда заставил его объявить, что Феодор и два других теолога действительно впали в прискорбную ересь. Это было в 553 году. Юстиниан торжествовал, однако Вигилий обнаружил, что он тем самым привнес ересь в Италию и Африку, где многие епископы поддерживают эдикт «О трех главах». Африканский собор даже отлучил папу Вигилия от церкви, и в течение ста лет некоторые церкви севера Италии оставались в стороне от римского святого престола.
Но еще до того, как Вигилий сдался, Юстиниан снова ввязался в войну с Персией. Когда пятилетнее перемирие окончилось, императорские войска выступили в поход, желая вернуть власть в Колхиде, которая была отдана Хосрову по договору 545 года. Странно, но война возобновилась на Черном море, но не месопотамской границе. Обе стороны согласились возобновить перемирие везде, за исключением Колхиды, и на этой ограниченной территории продолжилось военное противостояние. Эта война напоминает любопытное противостояние Англии и Франции в XVIII веке в Индии, в то время как в Европе они пребывали в мире. Условия войны были благоприятными для Юстиниана, армии которого имели свободный доступ по морю к побережью Колхиды, а персы должны были пробираться туда по горным тропам Армении и Иверии. Монотонная, но кровавая Колхидская, или Лазская, война тянулась шесть лет, истощая сокровищницы и персов, и византийцев. В конце концов римляне одержали верх, сделали короля Лазики своим вассалом и вытеснили персов с побережья вглубь территории. Это было в 555 году. После длительных переговоров Хосров согласился на мир и отказался от своих претензий на Колхиду в обмен на выплату ему 30 000 золотых монет в год.
Это была последняя великая война Юстиниана, и конец его правления оказался совсем не мирным и процветающим. В это время шли постоянные вторжения гуннов и славян на Балканский полуостров. Самое значительное из них имело место в 558 году, когда гунны-кутригуры со своим ханом Заберганом во главе ускользнули от гарнизонов на Дунае, перешли Балканы и распространились по всей Фракии. Одна группа из 4000 всадников добралась до ворот Константинополя и настолько испугала Юстиниана, что он попросил престарелого Велизария снова взяться за оружие и спасти столицу. Военные ресурсы империи были рассеяны, и Велизарий мог рассчитывать только на 300 своих ветеранов, гвардию схолариев и плохо вооруженных рекрутов из числа фракийских крестьян. Великий полководец умело расположил свои небольшие силы, вынудил гуннов атаковать его позиции как раз в том месте, где они были сильнее всего, и таким образом разгромил варваров и с триумфом вернулся в столицу.
Грустно осознавать, что даже после этого последнего блестящего подвига старого военачальника Юстиниан не стал ему больше доверять. Четырьмя годами позже был раскрыт заговор против императора, и Велизария обвинили в том, что он знал о нем. Он впал в немилость и несколько месяцев провел под стражей, прежде чем Юстиниан убедился, что обвинение ложно. Полководцу вернули все его богатства и почести, и через два года — в марте 565 года — он умер. Его неблагодарный хозяин последовал за ним в конце того же года. 11 декабря 565 года Юстиниан после тридцативосьмилетнего правления покинул этот мир.
Мы рассказали о войнах Юстиниана, его строительной программе, финансовой политике и теологических трудах. Но он обессмертил свое имя не этим, а своей правовой деятельностью, проведя гигантскую работу по кодификации римского права и осуществлению правовых реформ. Эта деятельность относится к первой половине его правления и была выполнена с помощью лучших юристов Константинополя, которых возглавлял Трибоний, талантливый, но очень жадный квестор, против которого так активно выступили бунтовщики «Ники».
Римское право прежде состояло из двух элементов — конституций и эдиктов императоров и решений великих правоведов прошлого. Оба элемента пребывали в несколько хаотичном состоянии. Издававшиеся на протяжении пяти веков императорские эдикты отвергали и безнадежно противоречили друг другу, вводя в заблуждение всех, кто пытался в них разобраться. Языческие и христианские идеи образовывали причудливое хитросплетение, многие из них давно устарели, а другие не работали, поскольку изменились условия в обществе. Responsa prudent, или решения древних юрисконсультов, пребывали в не менее хаотичном состоянии. В современной Англии трудности прецедентного права достаточно велики, чтобы можно понять замешательство константинопольского судьи, столкнувшегося с дюжиной прецедентов, противоречащих друг другу.
Юстиниан ликвидировал всю неразбериху, создав три больших труда. Его кодекс собрал имперские конституции в удобную и легкую в обращении форму, убрал все устаревшие эдикты и привел остальные в соответствие с потребностями христианского государства VI века. Дигесты или пандекты Юстиниана сделали то же самое для решений древних правоведов, установив баланс авторитетных источников и выделив прецеденты, которые должны были быть приняты. И наконец, Институты Юстиниана дали общий обзор римского права в форме комментариев к его принципам для использования студентами. Эти труды впоследствии стали основой всей систематической юриспруденции в современной Европе. Их составление стало последним, но тем не менее важнейшим творением древнего римского духа закона и порядка, воплощенного в последнем великом латиноговорящем императоре. Ни один из преемников Юстиниана не мог сказать, что латынь является его родным языком. Следующие поколения запомнили его, прежде всего, как составителя Кодекса, и именно в этом качестве он посажен Данте на один из тронов христианского рая.
Несмотря на все его достижения, невозможно отрицать, что Юстиниан оставил империю далеко не такой сильной, как получил ее. Ее территориальная экспансия в Италии, Африке и Испании не компенсировала упадка в восточных провинциях. Безжалостным налогообложением Юстиниан высосал всю их жизненную энергию и оставил более слабыми и бедными, чем они были раньше. Даже армии почувствовали реакцию. Нам известно из документов, что в конце его правления они стали не столь многочисленными и менее эффективными. Они не могли охранять новые более протяженные границы, да и достойных военачальников, такого масштаба, как Велизарий, больше не было. Говорят, что Юстиниан, увлекшись спором «О трех главах», или ересью автардокетизма, забывал выплачивать им содержание и никак не поддерживал. Как французский король Людовик XIV, которого он во многих отношениях напоминает, Юстиниан завершил великолепное правление мрачным богомолом, деспотизм которого обескровил и сокрушил народ, впоследствии ставший презирать его имя.
Глава 7Ранние франкские короли и организация ими Галлии, 511–561 годы
Сыновья Хлодвига. — Теодорих завоевывает Тюрингию, 531 год. — Хильдеберт и Хлотаръ завоевывают Бургундию, 532 год. — Война с вестготами. — Теудеберт вторгается в Италию. — Хлотаръ объединяет франкские королевства, 558 год. — Организация франкских государств. — Великие личности. — Майордомы. — Графы и герцоги. — Местная власть, народное собрание (mallus). — Правовой и финансовый механизм
Хлодвиг, король франков из династии Меровингов, оставил четырех сыновей: один, Теодорих, был рожден ему франкской женой в юности, трое других, Хлодомир, Хильдеберт и Хлотарь, были рождены его бургундской супругой Клотильдой. В соответствии с древним тевтонским обычаем разделения наследства, молодые люди разделили между собой недавно завоеванные их отцом территории, хотя такое разделение угрожало сломить господство франков еще в зародыше. Старший сын Теодорих взял себе самую компактную и самую тевтонскую часть владений Хлодвига, старое королевство рипуарских франков, располагавшееся вдоль Рейна от Кельна до Базеля, вместе с новыми франкскими поселениями к востоку от Рейна в долине Майна. Своей столицей он сделал не Кельн, где традиционно жили рипуарские короли, а расположенный южнее, на Мозеле, Мец, древний римский город, не столь известный, как его сосед — Трир. В дополнение к Рипуарии Теодорих взял часть недавно завоеванной Аквитании — ее восточную половину от Клермона и Лиможа до Альби.