Лотарь увел жалкие остатки своей армии в Ахен, а Пипин бежал на юг в Аквитанию. Победившие братья, Карл и Людовик, сумели до конца года подчинить всех сторонников императора и в Нейстрии, и в Германии. Лотарь тщетно пытался поднять против них людей, поддержав восстание в Саксонии, где оставались недовольными представители зависимых классов и немногочисленные приверженцы язычества.
Следующей весной короли Нейстрии и Германии объединились для изгнания Лотаря из Австразии. Они встретились в Страсбурге, где дали друг другу торжественную клятву, текст которой для нас ценен, поскольку является первым памятником новых французского и немецкого языков, которые только развивались в их королевствах. Когда они двинулись на Ахен, Лотарь был вынужден взять жену, детей, сокровищницу и бежать в Бургундию. Люди запомнили, как во время бегства он сломал большой серебряный глобус, гордость его деда Карла Великого. На нем было представлено разделение мира, небесные созвездия и орбиты планет. Кусочки серебра он раздал, в качестве платы, недовольным солдатам. Он остановился в Лионе и там был вынужден смирить свою гордыню и просить мира у братьев. Два короля пошли ему навстречу, и результатом переговоров стал известный Верденский мир. Для гражданской войны действительно было крайне неудачное время. Даны разграбили Квентовик, крупный порт на Английском канале, мавры высадились в Провансе и разорили Арль, а славяне за Эльбой сбросили франкское иго.
Верденский мир окончательно сломал империю. Хотя Карл и Людовик вернули Лотарю его столицу в Ахене, согласились признавать его императором и уважать, как старшего брата, в будущем они вели себя как независимые суверены. Схема, которую Карл Великий успешно разработал, а Людовик Благочестивый поддерживал, хотя и слабо, — управление западным христианским миром императором с помощью в удаленных регионах местных правителей, — исчезла. Лотарь не имел ни власти, ни авторитета за пределами региона, оставленного ему братьями.
Изучая границы, установленные Верденским миром, мы видим, что Франкская империя была разделена на три длинных полосы, протянувшиеся с севера на юг. Людовик Баварский владел всеми тевтонскими землями к востоку от Рейна — Саксонией, Тюрингией, Баварией, Швабией, а также обладал верховной властью над славянскими племенами на Эльбе и Саве. У него был и небольшой участок австразийской территории к западу от Рейна, гау Шпайера, Вормса и Майнца. В распоряжении Лотаря было его королевство Италии и длинная узкая полоска земли от устья Роны до устьев Рейна и Эйссела. Эта полоска включала Фризию, большую часть Австразии, Бургундии и Прованса. Карл взял себе западные королевства Нейстрии и Аквитании, с Испанской маркой и западной Бургундией. Земли к югу и северу от Луары считались долей Пипина в империи.
Два из этих королевств, Карла и Людовика, приблизительно соответствовали национальным единицам. Восточное королевство включало все тевтонские регионы империи, кроме Австразии, западное, образованное союзом Нейстрии и Австразии, было первым предвестником современной Франции. В него вошло большинство римских регионов империи, где тевтонский элемент всегда был невелик и в последнее время еще уменьшился. Но королевство Лотаря было нескладным скоплением регионов, не связанных между собой ни кровью, ни языком, ни историческими узами. Его форма, по-видимому, определялась желанием отдать императору два имперских города, Рим и Ахен, и участок земли, их соединяющий. Тевтонские австразийцы, говорящие на романских языках бургунды и итальянские лангобарды были никоим образом не приспособлены для совместного проживания. Не приходилось сомневаться, что они непременно в конце концов разойдутся, как по географическим, так и по национальным причинам. Они были вместе при жизни человека, их объединившего, и разошлись, как только он умер.
В будущем огромное государство Карла Великого постоянно было подвержено сиюминутным разделам. Связи между востоком и западом, севером и югом постоянно ослабевали, и нам уже очень скоро придется рассказывать о судьбах разных частей империи в отдельных главах, поскольку центральная связь, образованная королевской властью, разорвется. Но пока были живы сыновья Людовика Благочестивого, еще существовала определенная взаимозависимость между историей восточных и западных франков, и только после смещения Карла Толстого в 887 году элементы распада наконец одержали верх и все идеи объединения империи были окончательно дискредитированы.
В 843 году началось троевластие — императора Лотаря и трех его братьев, которых мы далее будем называть их привычными именами: Людовик Немецкий и Карл Лысый, хотя последнее прозвище едва ли подходило королю, которому только что исполнилось двадцать один год. Его братья были намного старше. Лотарю уже исполнилось сорок четыре года, а Людовику — тридцать восемь. Они оба имели взрослых сыновей, которых вскоре намеревались сделать своими соправителями.
Период, начиная с Верденского мира до смещения Карла Лысого в 887 году, — самая хаотичная и запутанная часть истории Европы, с которой нам приходится иметь дело. Судьбы разных частей Франкской империи связаны с судьбами весьма разветвленного королевского дома, в котором с прискорбной нехваткой оригинальности упорно повторяются одни и те же четыре имени. Доселе мы сталкивались с тремя братьями — Лотарем, Людовиком и Карлом. У каждого брата было по три сына. С упорством, достойным лучшего применения, все они крестили мальчиков именами их дядей. Трех сыновей Лотаря звали Людовик, Карл и Лотарь. Людовик назвал своих отпрысков Людовик, Карл и Карломан, а Карл, ставший отцом чуть позже, последовал дурному примеру и тоже назвал сыновей Людовиком, Карлом и Карл Оманом. Приходится постоянно держать перед глазами генеалогическую таблицу, иначе из-за одинаковости имен мы непременно перепутаем имперский, германский и нейстрийский дома Каролингов.
Периоды правления трех вздорных братьев следующие: Лотарь — 843–855, Людовик — 843–876, Карл — 843–877. Когда они немного успокоились после Верденского мира, перед ними оказалось две глобальных проблемы. Первая — сохранить мир между собой, несмотря на взаимную озлобленность, вызванную событиями последних пятнадцати лет. Вторая — защита христианского мира от нападений извне, которые становились все более опасными. Даны, первые набеги которых имели место еще при Людовике Благочестивом, теперь не просто досаждали побережью, а стали серьезной опасностью для всей империи. Сарацины начали совершать нападения на Прованс и Италию. Славяне, жившие за Эльбой, отказывались от своей верности империи и нападали на Германию, куда их не пускал Карл Великий.
Десять лет (843–853) три короля, вопреки ожиданиям, жили в мире друг с другом. Однако, несмотря на временное избавление от гражданских войн, они не смогли успешно защитить свои владения от внешних варваров. Как отметил хронист, «бойня при Фонтене не только проредила ряды франкских армий, но и лишила их древней непобедимости в бою». Единственным королем, который демонстрировал хотя бы минимальную возможность защитить свои границы, был Людовик Немецкий. Его братья испытывали одно поражение за другим.
Главной проблемой, стоявшей перед франкскими правителями, стала необходимость отразить вторжения скандинавских пиратов. Люди, жившие на обоих берегах Каттегата, теперь систематически и с большим упорством разоряли территории своих южных соседей. Эти люди — группа родственных племен: одни жили в Ютландии и на датских островах, другие — на южном и юго-восточном берегу Скандинавского полуострова, третьи — вдоль фьордов, выходящих в Северное море. Западный христианский мир часто именовал их всех без разбора данами, хотя на самом деле даны были только самым южным из четырех народов, участвовавших во вторжениях. Более предпочтительное собирательное название — северяне. Оно включает шведов, готов, норвежцев и данов.
С незапамятных времен жители побережья Каттегата и юга Балтики были мореплавателями. Тацит еще во II веке нашей эры писал о скандинавах, сильных своим флотом. Юты и англы, участвовавшие в завоевании Британии, были с этих морей. Даны занимались пиратством с самого раннего периода своей истории. Мы знаем, что викинги, во главе которых стояли короли, такие как Хигелак, убитый франком Теудебертом, периодически нападали на побережья Австразии и Фризии. Но только в VIII веке северяне стали представлять собой серьезную угрозу для Северной Европы. Причину столь резкого взлета активности народов, которые до сих пор щадили слабое королевство Меровингов, установить трудно. Возможно, их постоянные войны с саксами, племенами такими же свирепыми и неукротимыми, как и они сами, истощали их энергию. Известно, что до начала правления Карла Великого они по большей части сражались друг с другом, и о них почти ничего не было слышно ни на Северном море, ни на берегах Английского канала, пока империя франков со всем своим богатством, торговлей и христианской пропагандой сама не устремилась к ним навстречу, покорив саксов и фризов и продлив свою границу до Айдера.
Только когда Карл Великий покорил Саксонию, викинги дали о себе знать. «Первым звонком» стало их нападение на английский город Уэрхэм в 789 году. Всего через несколько лет масштаб их нападений значительно увеличился. В 793 году они разграбили монастырь на острове Линдис-фарн, в 795 году о них впервые услышали в Ирландии. В 799 году они начали нападать на империю франков с короткого набега на Аквитанию. С тех самых пор их активность неуклонно росла. Каждый год они находили новые богатые территории. В конце концов их лоцманы узнали каждую реку, каждый ручеек Западной Европы. Мы уже упоминали о том, что Карл Великий был так обеспокоен их первыми набегами, что попытался создать оборонительную флотилию в портах Нейстрии, а в последние годы его правления датский король Гудфред создал для него серьезные проблемы на юге Балтики и во Фризии. Мы также упоминали о набегах викингов на территории в устье Рейна в дни Людовика Благочестивого. А теперь зла стало еще больше. Император Лотарь и его братья обнаружили, что северяне — больше не досадные помехи, а настоящая опасность.