дя к ним.
Джоэл поставил тарелку со стаканом на журнальный столик и взял Тревора под руку. Один из полицейских схватил Джоэла. Тот повернулся и оттолкнул его.
– Эй-эй, полегче, – вмешалась Мосс.
– Я ухаживаю за ним, – объяснил Джоэл. Его лысина блестела от пота; шрам, уходящий за ухо, приобрел ядрено-красный цвет.
– Джоэл ничего не сделал, арестуйте меня вместо него. – Марксмэн теперь поравнялся с ними и, чтобы не упасть, держался за спинку дивана. Он посмотрел на Эрику. – Я серьезно говорю. Лучше меня заберите. – Обезображенная кожа вокруг его глаз сморщилась от боли. – Я готов сделать признание. Это я убил Джессику. Похитил ее, когда она шла на день рождения. Схватил на улице и…
– Тревор, прекрати. – Джоэл ласково положил руку ему на грудь. – Позвони Марселу, прямо сейчас… Скажи, что меня арестовали. Куда вы меня повезете?
– В отделение Бромли, – ответила Мосс.
– Скажи, пусть встречает меня там.
– Но это безумие! – вскричал Тревор. – Вам, полиции, лишь бы крайнего найти. – Он смотрел, как двое полицейских надели на Джоэла наручники и вывели его из квартиры. – Почему вы меня не арестуете? Боитесь?!
– Мы с вами свяжемся, – сказала Эрика, и они ушли.
Когда они прибыли в полицейский участок Бромли, уже смеркалось. После оформления протокола задержания Джоэла Майклса поместили в камеру. Вскоре приехал его адвокат – седовласый пожилой мужчина в огромных очках. Ему объяснили, на каком основании задержан Джоэл, и затем провели его в комнату для допросов.
– Все нормально, босс? – спросила Мосс. Они находились в мониторной, ведя наблюдение за Джоэлом Майклсом и его адвокатом, ожидавшими в допросной. Джоэл, казалось, был невозмутим, сидел за пустым столом, сложив на груди руки. Его адвокат сидел рядом, разложив на столе папку и какие-то бумаги. Наклоняясь к своему клиенту, он что-то серьезно ему говорил, размахивая ручкой.
– Да. Только что-то не нравится мне все это. Я не уверена, что, идя на допрос, имею достаточно…
– А кто из нас когда-то был в том уверен? – перебила ее Мосс. – Будем надеяться, что мы застали его врасплох. Этот подонок много лет не имел дел с полицией, не отмечался в журнале учета сексуальных насильников. Никогда не испытывал на себе такого давления.
– До сего времени, – кивнула Эрика.
Они прошли в допросную. Мосс села напротив адвоката, Эрика заняла место напротив Джоэла, положив на стол свою папку.
– Сегодня четверг, десятое ноября, пять часов вечера. Допрос проводят старший инспектор Фостер и инспектор Мосс, – начала Эрика. Откинувшись на спинку стула, она внимательно посмотрела на Джоэла.
Он не моргая встретил ее взгляд.
– Сегодня я присутствовала на похоронах Джессики Коллинз. Будь она жива, теперь ей было бы тридцать два года.
– Это очень печально, – прокомментировал Джоэл.
Эрика открыла папку, взяла фотографию Боба Дженнингса и пододвинула ее по столу к Джоэлу.
– Что вам известно об этом человеке? – Джоэл продолжал смотреть на Эрику. – Взгляните на фото.
Джоэл скользнул взглядом по снимку.
– Впервые его вижу.
– Вы уверены?
– Да.
– Его зовут Боб Дженнингс. Он жил в хижине у Хейзского карьера в ту пору, когда исчезла Джессика.
– Интересно, – промолвил Джоэл.
– Я располагаю видеокассетами, принадлежащими Тревору Марксмэну. Он ведь любил снимать видео, да?
– Без комментариев.
– Он выиграл видеокамеру на конкурсе. И ему нравилось снимать детей в Хейзском парке.
– Без комментариев.
– Вы тоже снимали детей на видео для него и, как и он, снимали и Джессику Коллинз. Причем она не случайно попала один раз в кадр. Вы снимали ее по нескольку часов. Одержимо следили за семилетней девочкой.
– Без комментариев.
– На видео, что вы сняли камерой Тревора Марксмэна, также присутствует Боб Дженнингс. Боб Дженнингс, с которым вы поздоровались, назвав его по имени.
Джоэл, поменяв положение на стуле, поднял вверх глаза.
– Без комментариев.
– На допросе в августе девяностого года вы заявили, что не знакомы с Тревором Марксмэном.
– Без комментариев.
– По поводу данного факта я все же хотела бы услышать ваш комментарий. Вы солгали полиции.
– Должно быть, я ошибся.
– Вам нравятся маленькие дети, верно? Вы находите их сексуально привлекательными.
– Нам обоим известно, что мой клиент был осужден за растление несовершеннолетних. И отбыл срок наказания, – вставил адвокат.
– И как же ему повезло, что ему не пришлось регистрироваться в журнале учета сексуальных преступников…
– А это уже не вопрос, – усмехнулся Джоэл.
Эрика снова откинулась на спинку стула, стараясь сохранять спокойствие.
Три часа спустя Эрика и Мосс вышли из допросной, глядя вслед Джоэлу, которого повели по коридору в противоположном направлении, обратно в камеру.
– Черт, – выругалась Эрика. – У нас есть все и ничего… У меня недостаточно доказательств, чтобы подступиться к Марксмэну; Боба Дженнингса нет в живых. Проклятье.
– Уже почти половина девятого, – сообщила Мосс, глянув на часы. – Пусть посидит ночь здесь, в «Хилтоне» Бромли. А завтра повторим попытку.
Эрика кивнула. Она видела, что Мосс тоже пытается хорохориться, но согласна с ней. У них ничего нет на преступников.
Глава 53
Эрика провела дома мучительную ночь. Ей никак не удавалось уснуть, она металась и ворочалась в постели, задыхаясь от тесноты. Она любила Ленку и ее детей, но ютиться с ними друг на друге в крошечной квартирке было выше ее сил. Утром следующего дня она уехала на работу рано, пока все еще спали. По пути в отделение купила шоколадный круассан с кофе и со своим завтраком поднялась в оперативный отдел.
Потом уселась за один из столов, стала изучать материалы следствия. Фотографии Джессики, карьера, Боба Дженнингса. Ей казалось, что она еще более, чем прежде, далека от разгадки.
Около девяти оперативный отдел стал заполняться сотрудниками, и Эрика пересела за компьютер в свой кабинет, куда без стука влетела Мосс.
– Простите, босс, – выпалила она, задыхаясь. – Вы должны спуститься вниз.
– Черт. Джоэл Майклс? Я думала, он находится под неусыпным наблюдением в целях недопущения самоубийства.
– Нет, не Джоэл. Тревор Марксмэн.
Эрика встала и проследовала за Мосс вниз.
Спустившись в вестибюль, они увидели большой черный автомобиль-фургон, в нарушение правил припаркованный у отделения прямо на двойной желтой полосе. Эрика и Мосс вышли на крыльцо. Вскоре стало ясно, что кто-то оповестил прессу. У подножия лестницы, ведущей к главному входу, собралась большая толпа журналистов и фоторепортеров. У черного автомобиля стоял, опираясь на трость с золотым набалдашником, Тревор Марксмэн в длинном черном пальто и черной фетровой шляпе. Скрипучим голосом он обращался к представителям прессы:
– Арестовав Джоэла Майклса только потому, что он ухаживает за мной, Столичная полиция в очередной раз прибегла к тактике запугивания… Джоэл невиновен, но, как вы понимаете, для Столичной полиции это не аргумент. В девяносто пятом году, после того, как одна из их сотрудниц сообщила мой домашний адрес группе «активистов», которые подбросили в мой дом зажигательную бомбу, я призвал их к ответу. И суд встал на мою сторону…
С театральной размашистостью он снял шляпу, обнажив лысую голову, скроенную из лоскутов пересаженной кожи.
– Что за черт?! – воскликнула Эрика, вместе с Мосс наблюдая скандальное зрелище у входа в отделение. – Это надо пресечь!
– Я вынужден жить с таким лицом до конца своих дней! – кричал Марксмэн, морща кожу вокруг глаз. – Гибель Джессики Коллинз – это трагедия, но я доказал свою невиновность! Меня отпустили без предъявления обвинения. Я к ней непричастен. Теперь полиция арестовала Джоэла Майклса, человека, который поддерживал меня двадцать шесть лет. Он осуществляет за мной уход двадцать четыре часа в сутки. Он невиновен, и со стороны полиции это отчаянный шаг, попытка запугать меня, отомстить мне за то, что суд удовлетворил мой иск против полиции.
И вдруг из толпы зевак и журналистов, скопившихся на тротуаре, раздался чей-то голос, а потом появилась Марианна в длинном зимнем пальто. Пошатываясь, в сопровождении Лоры она проталкивалась вперед.
– Детоубийца! – кричала Марианна. – Гнусный лживый убийца!
Она продолжала протискиваться к Тревору мимо телеоператоров и журналистов. Возникла суматоха.
Эрика кинулась к стойке дежурного, схватила трубку телефона.
– У главного входа чрезвычайная ситуация… да, здесь, в Бромли. Все, кто есть в отделении, немедленно сюда.
Положив трубку, Эрика вернулась на крыльцо. Марианна и Тревор теперь стояли неподвижно в нескольких шагах друг от друга. Выпученные глаза Марианны пылали ненавистью. Тревор в знак примирения выставил перед собой свои когтистые руки.
Толпа заметно увеличилась. Помимо журналистов, на видеокамеры в своих телефонах происходящее снимали многие зеваки.
– Ты отнял у меня дочь, убил ее вместе со своими паскудными дружками, а теперь еще и смеешься над нами! – кричала Марианна срывающимся голосом.
– Прошу вас, выслушайте меня, – просил Тревор. – Я всегда искал возможности поговорить с вами…
– Не указывай мне! Тебе нечего мне сказать! – вопила Марианна. – Ты убил ее, подонок! Убил мою девочку и утопил! Вчера мне пришлось хоронить ее, а от нее остался один скелет!
По лицу Марианны струились слезы. Толпа застыла в парализующем молчании. Народ все прибывал, занимая проезжую часть, поскольку на тротуаре места всем не хватало. Машины сигналили, требуя, чтобы их пропустили, ведь заблокированы были обе полосы.
– Скорей! Где патрульные, черт бы их побрал?! – крикнула Эрика. Дежурная за стойкой снова подняла трубку телефона. Эрика повернулась к толпе и заметила Лору у машины Тревора Марксмэна. По ее лицу текли безмолвные слезы.