– Да, ее голос громче, Марианну вообще не слышно, – согласился Питерсон.
Они снова вернули запись к началу сцены.
– «Ты давай не командуй мной… не твоя… моя…» – раздался из динамика голос Лоры.
– Еще раз, – велела Эрика. – И погромче.
Мосс снова запустила тот же кусочек записи. Из динамика загремели шумы парка и голос Лоры:
– «Ты давай не командуй мной… Она не твоя… она – моя…»
Эрика остановила видео и встала, напряженно размышляя.
– В чем дело? – спросил Питерсон.
– Она не твоя, она – моя… Она не твоя, она – моя… Упаковка апельсинового шоколада Terry's у компьютера Аманды.
Эрика принялась перебирать фотографии с места преступления.
– Она ведь зачем-то подчеркнула тот рекламный слоган: «Это не Терри, это – мое».
– Думаете, к этому причастен некий Терри? – спросил Питерсон, наблюдая за Эрикой. Та, погруженная в раздумья, вышагивала по комнате.
И вдруг остановилась как вкопанная.
– А что, если Лора имела в виду Джессику, когда говорила: «Она не твоя, она – моя»? – Эрика повернулась к Мосс и Питерсону. – Какая разница в возрасте между Лорой и Джессикой?
– Джессике было семь; Лоре – двадцать, когда Джессика… – отвечал Питерсон. – Постойте, уж не думаете ли вы…
Эрика стала рыться в бумагах на столе.
– Что вы ищете, босс? – спросила Мосс.
– Я видела кое-что в распечатке интернет-истории Аманды Бейкер. Веб-адрес какого-то ирландского сайта.
– Дайте мне часть бумаг, – вызвался помочь Питерсон.
Они разделили материалы и несколько минут внимательно просматривали каждую страницу, распечатанную мелким шрифтом.
– Есть, – объявила Эрика. Она подошла к ноутбуку и набрала веб-адрес: http://www.hse.ie/eng/services/list/1/bdm/Certificates/
– Аманда искала свидетельство о рождении, выданное в Ирландии. Прямого доступа, как у нас, к архивам загса у нее не было, поэтому ей пришлось подавать заявку на выдачу копии свидетельства о рождении.
Глядя на экран, на котором была выведена страничка веб-сайта, Мосс прочитала:
«В связи с недавним референдумом в Великобритании существенно возросло количество запросов на свидетельства о рождении. Поэтому срок выполнения заявок данной службой составит до тридцати (30) дней со дня их подачи».
– Аманде пришлось бы ждать тридцать дней. Думаете, тогда она вам и позвонила?
– По-вашему, мы здесь одни такие шустрые? Думаете, другие не догадались бы, в чем дело? – прокомментировала Эрика.
– Первое расследование было неудачным, и кому могло прийти в голову проверить свидетельство о рождении Джессики? Когда мы проверяем свидетельства о рождении или смерти? Только в тех случаях, когда подозреваем что-то сомнительное.
– Думаете, такое возможно? – Лицо Эрики раскраснелось от возбуждения. – Что Лора Коллинз не сестра Джессики, а ее мать?
Глава 70
– Итак, прошу вашего полнейшего внимания, – обратилась Эрика к своей команде, когда на следующий день рано утром ее подчиненные собрались в оперативном отделе. Установилась тишина, и Эрика сообщила о том, к каким выводам они пришли накануне вечером и что у них есть основания подозревать, что Лора Коллинз – не сестра Джессики, а ее мать.
– Мы направили в ирландский архив запрос о предоставлении копии свидетельства о рождении Джессики Коллинз и попросили прислать ответ сразу же, как откроется загс.
– Босс, на ваше имя поступил факс, – доложил Джон, кивая на экран своего компьютера.
– Что ж ты сидишь, распечатай! – велела Эрика.
– Слушаюсь, босс.
Эрика прошла к принтеру в глубине оперативного отдела, ощущая на себе взгляды всех, кто был в комнате. Казалось, миновала целая вечность, прежде чем принтер зажужжал и начал печатать. Из аппарата медленно выползал скан свидетельства о рождении. Оно было выдано в восемьдесят третьем году, и в нем… вот оно, черным по белому, четким разборчивым почерком… Эрика не верила своим глазам. Она повернулась к своим сотрудникам и с торжествующими нотками в голосе прочитала:
– Мать – Лора Коллинз… и, постойте, отец здесь тоже указан. Это Джерри О’Райли. Проживал по адресу: Голуэй, Дорчестер-Корт, 4.
Мосс уже стояла у одной из демонстрационных досок, записывая новую информацию.
– Итак, нужно выяснить все что можно об этом Джерри О’Райли. Обстоятельства нам неизвестны, мы не знаем, старый он или молодой, но у нас есть фамилия и адрес.
Сотрудники оперативного отдела засуетились.
Через полтора часа им удалось установить, что по адресу Дорчестер-Корт, 4, были зарегистрированы два человека по имени Джерри О’Райли.
– Это отец и сын, полные тезки, – сообщила Мосс.
– Хорошо, но как узнать, кто из них отец Джессики? – спросила Эрика.
– Джерри О’Райли-старший родился 19 ноября 1941 года, значит, ему было… – начала Мосс.
– В апреле 1983-го, когда родилась Джессика, ему было сорок два года – закончил Джон.
– Быстро считаешь, – с улыбкой похвалила его Эрика.
– Джерри-младший, – продолжала Мосс, – родился в том же году, что и Лора, в 1970-м. Когда Джессика появилась на свет, ему было тринадцать лет.
– Проклятье. Ее отцом может быть и тот, и другой, – заключила Эрика.
Глава 71
Приготовления у Джерри О’Райли заняли чуть больше времени, чем ему хотелось бы. Он оценил степень риска, прикинул, какие улики против него могли быть у полиции, и пришел к выводу, что женщина, на которую он напал в квартире Эрики Фостер, вряд ли сумеет его опознать. Только она одна его и видела, и то во время короткой драки в темноте.
Двое полицейских, которые тоже его видели, были мертвы.
Джерри подумывал о том, чтобы убить и Триш, несколько минут наблюдал за ней – она сидела на диване перед телевизором, – взвешивая все за и против. Потом, приняв решение, прошел к кухонным шкафам и вытащил резиновые перчатки с большим пластиковым пакетом.
– Что ты делаешь? – испуганно спросила она при его приближении.
– Поможешь мне убрать квартиру. Вытри начисто все поверхности. Чтоб ни волоска, ни соринки не осталось.
– Съезжаешь?
– Да. И залог еще нужно забрать.
Квартиру они покинули поздно вечером. Джерри с сожалением попрощался с Триш на железнодорожном мосту в Мордене. Она стояла на холоде и смотрела ему вслед, из ее рта и ноздрей шел пар. Жаль, что он не встретил ее раньше: пригодилась бы в работе.
Низко надвинув на лицо козырек бейсболки, он сел в метро и по Северной линии доехал до «Чаринг-Кросс», потом добрался до Гудж-стрит, где заселился в молодежный хостел. Все, что ему требовалось, это ночлег и приличный вай-фай.
До глубокой ночи Джерри просидел в небольшом кофе-баре, работая за компьютером. На следующий день рано утром принял душ, начисто побрился. Потом отправился в Сохо, где приобрел черный костюм облегающего кроя, приталенную белую сорочку и дорогие черные туфли. Его следующей остановкой стал салон-парикмахерская в Нилс-Ярд, где он заплатил за то, чтобы его буйную кудрявую шевелюру коротко остригли и уложили в модную прическу. Затем в универмаге Selfridge’s он купил дорожную сумку и вместе с ней заперся в туалетной кабинке для инвалидов, откуда вышел через несколько минут – уже в новом костюме, с новой сумкой, в которой лежали его вещи. Старую одежду и обувь он запихнул на самое дно урны.
Спустившись на нижний этаж, Джерри зашагал мимо витрин с косметикой, пока не увидел молодого стройного парня с рыжими волосами, работающего в отделе продукции фирмы «МАС».
– Привет, – поздоровался Джерри, сверкнув лучезарной улыбкой.
– Привет, – ответил парень, смерив его взглядом с головы до ног.
Джерри извлек из кармана фотографию американского певца Адама Ламберта.
– Можешь накрасить меня под него? – спросил он, глядя парню прямо в глаза, умышленно флиртуя с ним.
Тот глянул на фотографию, снова поднял глаза на Джерри. На его узких бедрах сидел небольшой кожаный фартук, из кармашков которого торчали несколько макияжных кистей.
– Конечно, – кокетливо улыбнулся в ответ парень, выбирая карандаш для подводки глаз. – Мне нравится твой ирландский акцент. Каким ветром тебя занесло так далеко от родины?
– Да так. Думаешь, сумеешь замаскировать мои синяки? А то у меня собеседование. Устраиваюсь на работу. В кинокомпанию.
– Хочешь произвести впечатление?
– Что-то вроде. Ты уж постарайся, а я в долгу не останусь, – с улыбкой сказал Джерри.
В четверг около одиннадцати часов дня Джерри сидел в «Старбаксе» на вокзале Сент-Панкрас. Перед ним на столе лежал открытый ноутбук. Он допил кофе, дописал сообщение, что собирался послать по электронной почте, прикрепил файл и затем, активировав фотокамеру, раздвинул губы в широкой улыбке, поднял вверх средний палец и сфотографировал себя. Снимок вложил в сообщение, которое запрограммировал на отправку тем же вечером.
Выбросив пустой стакан из-под кофе в урну, Джерри покинул кафе, пересек зал в здании вокзала и по эскалатору, перескакивая сразу через две ступеньки, поднялся к платформе, с которой отходили поезда «Евростар». Его поезд отправлялся через семь минут. Теперь или никогда, решил Джерри. Ощущая гудение адреналина в крови, он поставил сумку на поддон для прохождения досмотра. Двадцать пять тысяч, что лежали на кухонном столе, он обменял на купюры по €100 и €500. Часть из них убрал в сумку, часть – в бумажник, часть – в карман пиджака.
Он протянул свой паспорт какой-то надутой корове. Та взяла его, внимательно посмотрела на фото, сделанное несколько лет назад. На снимке он выглядел не столь благообразным, но она даже бровью не повела. Она приложила паспорт к сканеру и, держа его открытым в своей маленькой ручке, на долгое ужасное мгновение приковалась взглядом к экрану. Экран пикнул, и она, с восковой улыбкой на лице, вернула ему документ и пожелала доброго пути. Далее ему предстояло пройти контроль безопасности. Он встал в конец короткой очереди, состоявшей в основном из командированных, и посмотрел, кто осуществляет проверку пассажиров у металлодетекторов.