– У него карманы зашиты, – зашептала Саша.
– Ничего удивительного, так делают многие, кто хочет подчеркнуть фигуру, никаких выпуклостей и ничего не топорщится.
– Век живи, век учись, – пробормотала девушка, всегда распарывающая карманы, зашитые на пальто и брюках. В конце концов, для того они и существуют, а тут вон оно что, силуэт важнее!
Бледность профессора подчеркивали желтая рубашка и шелковый оранжевый галстук.
– Франт!
Лимонные бабочки маркиза совершенно не раздражают, а этот мужчина сразу вызывал неприязнь.
– Ты просто уже записала его в убийцы. Тихо, слушаем.
– Профессор, – сказал карабинер, садясь напротив. – Надеюсь, вы не возражаете против нескольких вопросов.
– Нисколько. – Бирри ослабил галстук, расстегнул верхнюю пуговицу.
– А он волнуется, – снова прошептала Саша.
– А ты бы не волновалась на его месте?
– Студенты знали о вашем романе с Олесей?
– Я не в курсе.
– Вам было все равно?
– Дело не в этом. Это все не важно. Я просто не мог без нее жить. Вы никогда не чувствовали такого, офицер?
Кто бы не смог жить без меня, – подумала про себя Саша, – или это одержимость и ни к чему хорошему не приводит? Пожалуй, все должно быть в меру. Но на мгновение она позавидовала погибшей девушке. Пусть та меняла мужчин, как перчатки, но как минимум один из них не мог без нее жить…
– Вы видели девушку после того, как расстались с ней?
– Нет. Я предложил остаться ее куратором в университете, но она отказалась.
– Вы расстроились?
– Это разбило мне сердце, но я был готов на все, что лучше для нее.
– Вашу жену сильно расстроила бы информация о вашем романе?
– Марианелла умная женщина. Они понимает, что иногда мне требуется свобода.
– Но в этот раз вы были влюблены. И когда девушка вас бросила, вы ей угрожали.
– Глупости! И я не последний ее любовник. Не забывайте, что она жила с тем парнишкой, однокурсником, у него гораздо больше причин обижаться на Олессию.
– Я думаю, вам стоит сказать правду.
– Правду? Офицер, она разбила мне сердце. Но… ненадолго. Да, я был одержим ею. Я не привык к отказам. Она не отвечала на мои звонки, сразу уходила, когда я пытался поговорить с ней в университете. Но все это продолжалось не больше двух недель.
– А дальше?
– А дальше иссяк запас чувств.
– Это как?
– Человек с нормальной психикой не страдает больше двух недель. Это бессмысленно. Сначала я пытался ее вернуть, а потом понял, что это бесполезно. Так зачем растрачивать впустую время и силы? На свете есть множество других девушек.
– У нас есть доказательства, что вы следили за ней.
– Это было лишь раз. Я случайно увидел ее с мужчиной и последовал за ними, по иронии судьбы это была та самая площадь, где мы сейчас находимся. Он вынул ключ, открыл церковь, и они вошли.
– Кто он?
– Не знаю. Незнакомый молодой человек. Священник, судя по одежде. Вернее, даже монах, священник был бы просто в костюме и воротничке. А здесь ряса. Я еще подумал, неужели она пала так низко!
– Возможно, он просто показывал ей церковь?
– Если бы видели, как они ворковали, вы бы засомневались, офицер.
– Что было дальше?
– Я спрятался за углом и стал ждать. Она вышла одна, примерно через полчаса. Я хотел поговорить с ней, но она убежала.
– Здесь, на площади?
– Нет, я догнал ее за углом.
– Вы свободны, но прошу не уезжать из Венеции.
– Вы шутите?
– Нам понадобится ваш паспорт.
– Нет, вы точно шутите! Я уважаемый человек!
– При данных обстоятельствах вам повезло, что нам просто требуется ваш паспорт.
– Офицер, вы еще молоды и, судя по всему, не венецианец. Вы не понимаете, как делаются дела в Венеции.
– Вы мне угрожаете?
– Ну, что вы. Я всего лишь профессор, а вы карабинер, военный жандарм.
– Вы должны принести паспорт сегодня в течение последующих трех часов. Передайте его под роспись дежурному.
***
Пока шел допрос профессора, один из карабинеров наведался к нему домой.
Женщина, открывшая дверь, выглядела прекрасно: высокая, стройная, с дорогим макияжем.
– Что вам угодно?
Карабинер представился.
– Моего мужа нет дома.
– Я бы хотел поговорить с вами.
– Prego. Accomodatevi.
Большинство женщин очень блекло смотрелись бы на ее фоне. Это была идеальность, достигнутая большим трудом в спортзале, ограничением в питании, регулярными походами к косметологу. И таким женщинам изменяют! – удивился про себя карабинер.
Дама удалилась, и вернулась с прозрачным ярко красным подносом, на котором стояли бутылка воды и два белоснежных стакана. Поставила на столик.
– Кофе?
– Нет, благодарю вас.
– Я хотел бы узнать, где был ваш муж ночью три дня назад.
– Конечно, дома.
– Вы уверены?
– Да.
– Он не выходил?
– Насколько мне известно, нет.
– У нас есть свидетель, который видел его в ту ночь в городе.
– Он или лжет, или что-то путает.
– Вы уверены, синьора? Это очень важно. Умерли молодая женщина и еще один человек.
– Это ужасно. Но люди умирают, офицер, в том числе и в Венеции.
– Вы знали об отношениях вашего мужа с его студенткой, Олесей Охотниковой? У нас есть сведения, что он очень серьезно относился к девушке.
– Я в этом очень сомневаюсь. Для мужчины работа в университете в каком-то смысле профессиональный риск. Все эти молодые студентки… но они ничего для него не значат.
– Они вместе отдыхали в Лидо ди Езоло.
Дама молчала.
– Синьора?
– Если это все, то я вас не задерживаю, офицер. У меня скоро встреча.
– Синьора, у нас есть сведения, что ваш муж был одержим этой девушкой.
– Ну, хорошо. – Выражение лица дамы оставалось по-прежнему надменным и спокойным. – Вы все равно об этом узнаете. Муж сказал, что хочет уйти из семьи и жить с ней. Я нашла телефон девушки и позвонила. Я никогда его таким не видела.
– Вы встречались?
– Да, мы вместе пообедали. Она была красивой. В дорогой одежде. Я поняла, куда уходят деньги с нашего счета в банке. Но она засмеялась, и сказала, что все кончено, и она не понимает, почему он сказал, что хочет жить с ней. Она больше не собиралась с ним встречаться. Она сказала, что это был эксперимент.
– Эксперимент?
– Да, она сказала, что ей были интересны отношения со взрослым мужчиной, а он заверил, что я не против. Она извинилась. Если раньше я хотела убить своего мужа, то теперь мне стало смешно. Наконец-то и он вляпался. Нынешние молодые женщины относятся к жизни как к одежде, поносил и выбросил. Они не готовы к серьезным отношениям. Я даже порадовалась, что он встретил не очарованную дурочку, а современную девушку, знающую, чего она хочет.
– И все?
– И все. Офицер… вы хотите сказать, что мой муж убил девушку, чтобы она не досталась следующему любовнику?
На сей раз промолчал карабинер.
– Он не стал бы убивать мужчину. Это уже напоминает комедию. И мой муж… он не способен на такие жесткие поступки. Поговорить, пострадать, возможно, устроить сцену, но убить? Никогда. В этом его проблема…
– Олесю мог убить кто-то, кто неверно истолковал ее флирт, или согласие на разовую близость, когда он был готов на серьезные отношения. И когда его оскорбили изменой… – капитан вздохнул.
– А профессор? Думаешь, не мог? Стареющий герой-любовник, который никогда не имел проблем со студентками вдруг получил отказ, и понял, что молодость ушла, а с ней и потеря власти, чисто мужской власти над женщиной. Он впервые получил отказ. И понял, что это последний шанс самоутвердиться.
– У нас слишком много кандидатов в убийцы, один из которых сам стал жертвой. И прошло три дня, обычно в этот срок появляются улики, либо дело затягивается надолго. Боюсь, это наш случай. Пока у нас есть лишь профессор, директор галереи и бойфренд-сожитель. Но ни один из них никак не связан с журналистом Террановой. Вся информация по контактам журналиста пока ничего нам не дала, в случае с девушкой гораздо больше вариантов.
– И графиня.
– Что ты хочешь сказать?
– Вы все время ищите контакты журналиста и девушки, то, что может их связывать. А если все дело в графине? Решиться подбросить тела в сад графини Контарин может не каждый. Это что-то должно означать.
Глава 13.
Интересно, сегодня Соня явится к ужину? – ответ на этот вопрос Саша получила почти сразу же. Подруга прислала десяток извиняющихся смайликов и пообещала, что это последний раз, но им просто необходимо обсудить с Василием детали контракта.
Ты смотри! За три дня не обсудили! Может, до кота Базилио начало доходить, что аморе это одно, а вот ламбруско в заснеженной Сибири не совсем то, что требуется трудовому народу? С другой стороны, она сама уже на два дня забросила подругу, которая оплатила эту неделю в Венеции, чтобы получить поддержку на винном бьеннале, а не для поисков убийцы двух жертв в графинюшкином саду. Так что, не Саше ехидничать. Ну, ничего, завтра главный день, подведение итогов, и она обязательно будет рядом с Соней, кот Базилио подвинется. После кофе у графини с капитаном, конечно.
Девушка вернулась домой, намереваясь отдохнуть, и увидела воткнутую в дверь алую розу, а рядом – белый конверт. В записке говорилось, что сегодня ровно в 20.00 за Сашей подъедет катер и ее ждут на ужин, никакие отказы и оправдания не принимаются. И короткая подпись – Берни.
Ну, у кого кот Базилио, а у кого герцог де Луна, – самодовольно подумала Саша и вытащила из чемодана то самое платье, что не подошло для бала. Черное, в талию, с широкой юбкой миди, без рукавов, с высоким горлом и мелкими золотыми цветами по всей ткани. На фоне Сониной фуксии платье выглядело бедно и уныло, а для ужина – в самый раз. И вообще оно Сашу очень даже украшает!
Катер пришел ровно в 20.00, Берни в белой рубашке и бежевых льняных брюках выглядел тем, кем и был на самом деле, уверенным в себе богатым титулованным синьором. Он протянул руку, Саша шагнула на борт, водитель- как его правильно называют? Пилот катера? Ну, не лодочник же! – повернул ключ зажигания, и вскоре дворцы и каналы остались позади, а катер помчался в открытые воды лагуны.