– Его статьи когда-нибудь затрагивали вас или близких к вам людей?
– Нет капитан. – графиня сказала это мягко, но у Саши сложилось впечатление, что если бы такая статья появилась, то маленькая женщина в сиреневом спортивном костюме в гостиной с золотым орнаментом решила бы этот вопрос и журналист Терранова исчез с радаров навсегда, что бы это не значило.
– А женщина? Вы точно ее не видели?
– Теперь я припоминаю… вы же понимаете, что ночью, разглядывая мертвое тело без глаз (Саша вздрогнула) я вряд ли узнала бы в нем живую молодую женщину, которую я конечно же встречала в музее. Я просто была несколько расстроена, вы меня понимаете.
– Вы общались с Олессией?
– Олесей, – машинально поправила Саша. – Правильно произносится Олеся. Кстати, это вариант моего имени Александра из Белоруссии, но теперь превратился в самостоятельное имя.
– Значит, вы практически тезки?
– В какой-то степени. И синьора… и контесса права, я хотела бы помочь вам, капитан. Эта девушка была моей соотечественницей.
– И чем вы можете помочь?
– Как минимум поговорю с людьми. Вы можете сомневаться в моем опыте, но поверьте (Боже, я изъясняюсь так же высокопарно, как графиня, это заразно!) однокурсники Олеси и ее друзья будут более откровенны со мной, чем с офицером следственных органов.
– Я же знала, что она умница! – захлопала в ладоши графиня. – Una ragazza in gamba! Brava! Я только надеюсь, что вы оба вспомните, что я тоже имею отношение к этому делу, и это я вас познакомила. Поэтому милости прошу на утренний кофе с новостями. Но отвечая на ваш вопрос, капитан – нет, я практически не общалась с бедной девочкой.
Саша и капитан переглянулись.
– Кстати, как вам мои детки?
Саша и Флавио снова переглянулись и вопросительно уставились на пожилую даму.
– Ах, – рассмеялась она, – я в своем уме. Я о моих кошках! – только тут Саша сообразила, что две небольших меховых подушечки на дальнем кресле оказались спящими кошками. – Они прекрасны, но не пытайтесь их погладить. Они приходят и уходят, когда им вздумается, и даже я не могу их погладить, они совершенно дикие. Любят играть в саду.
Капитан как-то странно передернулся.
– У вас прекрасный сад, графиня.
– Моя гордость и радость, мой сад. Созданный для поднятия духа, для ощущения гармонии с природой на нашем каменном острове. И оскверненный убийством…
– Расскажите мне о директоре галереи.
– Доменико Кардуччи? Очень образованный и культурный человек, но порой слишком… как бы сказать… самодостаточный. Родословной никакой, учился в государственной школе, ну, вы понимаете, из тех, кто сам делает карьеру. А потом пытается представить себя сливками общества. Но хороший специалист и на своем месте в галерее. Он искренне любит свою работу, и я готова закрыть глаза на все остальное.
– Что остальное?
– Он слишком любит роскошную жизнь. Иногда он появлялся на работе после бессонной ночи, из клуба н материке или из казино. Говорили, что не обходится без женщин. У него прекрасная жена, но вы знаете, как это бывает…
– Вы в курсе всех дел в галерее?
– Мой муж внес щедрый вклад в музей. Когда он умер, я получила его место в совете попечителей. И я много знаю обо всем… и обо всех в галерее…
– Я соболезную вашей утрате.
– Это случается со всеми и произошло достаточно давно, так что не трудитесь, капитан, но благодарю вас. Когда достигаешь определенного возраста, понимаешь, что красота и гармония есть не только в расцвете, но и в упадке. Ох, простите меня, молодые люди, вокруг меня не так много людей, с которыми интересно разговаривать, вот я и позволила себе философствовать…
– Что вы, мне очень интересно!
– Вежливая девочка!
– Вы были в доме в ночь перед тем, как нашли тела в своем саду, но ничего не видели и не слышали?
– Я не спала. Не могла уснуть. Но рамы и толстые стены не позволили мне что-либо услышать.
– Вы ни разу не вышли в сад?
– Когда я не могу уснуть, иногда я завариваю себе чашку кофе или чая и выношу ее во внутренний дворик.
– Но не той ночью?
– Нет, не той ночью. Мне показалось, что на улице слишком тепло.
– Кто пользуется дверью, выходящей из сада на боковую улицу?
– Никто не пользуется уже много лет. Боюсь, не сохранилось даже ключа от замка.
– Тем не менее, дверь открывали той ночью.
– Ни у кого не может быть ключа. Во всяком случае последние пятнадцать лет. И даже больше. Кстати, в следующий раз, когда вы придете, я проведу вам экскурсию по дому и по саду.
– Вы очень любезны, графиня.
– Любезность не причем. Я люблю общество умных молодых людей.
– Мы подходим под это описание? – Рассмеялась Саша. – Вы нам льстите, графиня.
– Поверьте мне. Вы подходите.
Уже у входа Саша задержалась на минуту, предупредив капитана, что догонит его. Повернулась к графине, вопросительно приподнявшей брови.
– Contessa… Мне кажется, вы знаете всех известных персон, бывших вчера на балу. Вы ничего не слышали о человеке по имени Берни?
– О, Лу̀на?
– Лу̀на?
– Так мы зовем его между собой. Слишком сложно выговаривать его полное имя. Боюсь я не помню и трети его имен. Что-то такое вроде Фонтес и Альборнос, Хибралеон, Айяла, Перельяда… смело берите название города и окажется, что это его титул. Потомок королей Наварры, кстати.
– Так он француз?
– Ну, что вы, деточка, Дюма начитались? Наварра в Испании.
– А почему Лу̀на?
– Герцог де Лу̀на один из его титулов, гранд Испании, между прочим.
– Герцог де Луна… как красиво звучит. А что такое гранд?
– Есть в Испании особый титул, которого нет ни в одной другой стране. Титул «грандов» ввел в XVI веке король Карлос V, ставший впоследствии императором, главой Священной Римской империи. «Грандом» (великим) в то время мог стать любой дворянин, независимо от титула. Всего в Испании насчитывается 2720 титулованных особ, из них около 400 являются грандами. Но принадлежат они всего к 12ти семьям. И в отличии от нашей упраздненной монархии – подумать только, утверждают, что наши итальянские титулы – просто титулы вежливости, не имеющие юридического значения! – монархия Испании действующая и все испанские титулы не только на бумаге и в памяти. Я так понимаю, что вы познакомились с Луной?
– Шапочно.
– Но раз вы спросили, он вас заинтересовал.
– Я просто заинтересовалась именем, – соврала Саша. – Берни.
– Это уменьшительное от Бернардино.
– Точно язык сломаешь!
– Вы не любите кошек, капитан? – спросила Саша, наконец выйдя из парадных дверей на узкую набережную, где в нетерпении переминался с ноги на ногу карабинер. – Я видела, как вы передернулись.
– Нормально я отношусь к кошкам… – Флавио махнул рукой и рассказал девушке утреннюю историю. Саша смеялась до слез, и в конце концов карабинер тоже заулыбался и засмеялся.
– Надеюсь, вы не против моей помощи…
– Мне уже дали понять, что слово графини- закон. Так что против я или нет не имеет значения.
– И все же я надеюсь на нормальные дружеские отношения. Кстати, у меня одна просьба…
– Какая?
– Я бы не хотела, чтобы обо мне кто-то узнал.
– Об этом не беспокойтесь. Я не собираюсь докладывать руководству о вашей помощи, тем более делиться с подчиненными.
– И особенно… полковник Скарфоне из Равенны. Он не должен узнать о том, что я собираюсь вам помогать.
– Какое отношение вы имеете к полковнику?
– Боюсь, уже никакого. Вот только к сожалению или счастью- не знаю.
***
– Они были прекрасной парой, Стефано и Олеся, пока Олеся не познакомилась с журналистом, – рассказывали однокурсники в университете. Стефано истерил, грозился выгнать Олесю, но быстро остывал и все прощал, тем более что роман с журналистом быстро закончился.
– По-своему она любила Стефано, но Лезия из тех женщин, что не могут быть верными одному мужчине. Как только на горизонте показывался интересный кадр, она тут же бросалась навстречу. Но всегда возвращалась.
– Стефано очень переживал, что Лезия уйдет к директору галереи, он пропускал занятия, не сдавал рефераты, по-моему, он даже следил за ней.
– Я сама видела ее со взрослым мужчиной, они обнимались и целовались прямо на углу, недалеко от Ка д’Оро, не стесняясь прохожих. Я спросила, а Олессия ответила, что это ее шеф и у них серьезные отношения.
– Вы проверили алиби Стефано Грасси в ночь убийства? – задал первый вопрос на планерке Флавио.
– Уверяет, что сидел дома и писал реферат, алиби нет. И мотив имеется – ревность.
– А директор Кардуччи?
– Тоже нет алиби. Говорит, что сидел дома, в апартаменте в Венеции, один, семья живет на вилле за городом. Звонил Олесе, отправлял смс, но без ответа.
– А мотив?
– Во-первых, девица могла его дурить, не собираясь уходить от Стефано. Во-вторых, он мог узнать, что она передает сведения бывшему, а может и не бывшему любовнику, журналисту Терранове. Не просто наставляет рога, а еще и использует информацию.
– Что по окружению Террановы?
– Ничего. Никаких зацепок. Понятно, что два убийства связаны, иначе жертв не усадили бы вместе. Но кроме версии о продаже информации журналисту связи между ними в последние месяцы не прослеживается. Так что у нас два подозреваемых, осталось быстро и четко эти версии отработать.
Глава 6.
Современное белое здание с колоннами и надписью La Biennale встретило подруг шумом, толпами людей, снующих туда-сюда, менеджеров в строгих костюмах, похожих друг на друга словно близнецы, очаровательных девушек – переводчиц и помощниц на высоченных каблуках в узких юбках с идеальным макияжем.
Выставка вин открылась, и вина Россетти непременно должны были стать событием года, но так думали о своем вине и все остальные виноделы, в том числе уже давно получившие множество международных наград, поэтому обстановка была хоть и праздничной, но нервной.
Под высокими потолками раскинулись стенды, где показывали, рассказывали, разливали и приглашали продегустировать вино самых разных виноделен Италии те самые мальчики и девочки, клоны друг друга. Сами же виноделы молча замирали рядом со скрещенными на груди руками, или нервно смеялись над шутками членов жюри, образовывая вокруг небольшие толпы, или заискивающе заглядывали в глаза известным винным критикам.