«А как насчет перестановки мебели в доме?»
«Но что будет хуже? – вопрошал ее внутренний голос. – Отказаться от приема пролаксиса с риском заполучить еще один психотический эпизод?»
– Да что это с тобой творится? – спросила Алекс от двери в кабинет Кэтрин, прерывая эти ее внутренние дебаты. Кэтрин дернулась и опрокинула свою кофейную чашку, расплескав ее бежевое содержимое по всему столу.
– Блин! Вот же руки-крюки! – Довольно жалкая отговорка, которая ни капельки не убедила Алекс.
– Ты вообще как? В последнее время ты какая-то малость рассеянная… Я не перегрузила тебя работой?
– Нет-нет, нисколько, – поспешно возразила Кэтрин, вытирая кофейную лужу расклякшими бумажными салфетками. – Мне только давай.
Она подумала, не настаивать ли более рьяно, но решила, что, пожалуй, протестует слишком уж активно, тем самым лишь подтверждая подозрения Алекс. Хотя, конечно, рабочая нагрузка у нее и вправду запредельная. А у какого юриста в фирме такого масштаба иначе? Но Кэтрин не могла позволить никому так думать. Только не про нее. Только не сейчас. Только не с этой новой работой, этим новым взглядом на жизнь. Нельзя допустить, чтобы кто-то решил, будто она не справится с порученными задачами. Нельзя проявлять даже малейшей слабости.
И все же Кэтрин никак не могла выбросить эту полумаску из головы. Равно как и передвинутую мебель. Кем передвинутую?
– Похоже, твоя личная жизнь несколько усложняется… – Алекс многозначительно подмигнула.
– Если бы, – улыбнулась Кэтрин, рассчитывая предупредить очевидную попытку подруги прощупать почву касательно Джека Райта или, не дай бог, дяди Уоррена.
– Ну что ж, раз уж ты у нас такая беззаветная труженица, то пошли.
– Куда это мы? – спросила Кэтрин, углубляясь вслед за Алекс в лабиринт коридоров «БКЛ».
– Я набираю группу внешних юрисконсультов для урегулирования внутренней проблемки одного важного клиента. Коллективный иск. На это уйдут годы. Золотое дно, зайка.
– А почему я?
– Ну, во-первых, ты будешь самой большой пролазой в этой компании. А во-вторых, – губы Алекс тронула озорная улыбка, – просили именно тебя.
Когда они вошли в конференц-зал на двадцатом этаже, отведенный для проведения совещания, у Кэтрин перехватило дыхание. Во главе стола в дальнем его конце сидел «дядя» Уоррен Райт собственной персоной. С одной стороны от него расположились несколько ее коллег из «БКЛ», а с другой, лицом к ним, – группа еще каких-то юристов, предположительно из офиса «Райт Фарма». Стол был уставлен бутылками с негазированной водой, термосами с чаем и кофе, на буфете громоздились разнообразная выпечка и фрукты, но все же на угощения так никто и не позарился. Никто не хотел подходить туда первым, так что все это великолепие оставалось нетронутым.
Когда вошли Алекс и Кэтрин, Райт встал, и все остальные последовали его примеру.
– Господа, дамы, – произнесла Алекс, уверенно занимая место во главе стола и жестом приглашая Кэтрин сесть по правую руку от нее. – Поскольку это лишь предварительная встреча, мы с председательствующим здесь мистером Райтом предлагаем пока что просто представиться друг другу, а затем ознакомиться с подготовленной нами краткой справкой по делу, чтобы мы могли более серьезно углубиться в обсуждение этого вопроса в ходе нашей следующей встречи. Уоррен?
Все опять уселись и принялись просматривать папки с ходатайствами, предложениями и прецедентами, которые Джош, верный порученец Алекс, разложил на столе перед каждым из кресел. Уоррен Райт остался стоять, доминируя в зале своим ростом, своей харизмой и своим пронзительным взглядом, который обшаривал комнату, словно камера беспилотника в поисках цели. Наконец тот остановился на Кэтрин, и она узнала этот взгляд. Но не стала припоминать недавние события. Ее внутренняя Афина пробудилась к жизни. Кэтрин по-прежнему делала вид, будто полностью сосредоточилась на папке с ознакомительными материалами, хотя слова на странице с равным успехом могли быть инопланетными иероглифами.
– Кто-то однажды спросил, в чем разница между хорошей женщиной-юристом и питбулем… – наконец произнес Райт. По комнате прокатились сдавленные нервные смешки. – Ответ? В губной помаде.
Политкорректно ли одобрять нечто подобное смехом? Никто не мог этого решить, поэтому никто и не рискнул. Кроме Алекс. Не найдя в этом ничего зазорного, она с энтузиазмом поддержала шутку.
– Сегодня я накрасила глаза своими лучшими тенями, любимый, и все для тебя! – рассмеялась она. – Пора уже кое-кого порвать, как тузик грелку!
– Именно это я и хотел услышать от «БКЛ», – рассмеялся в ответ Райт. – Все эти коллективные иски основаны на том, что законодательная база предоставляет просто-таки невероятную свободу трактовок. Это не более чем уловка, призванная вынести вопрос на суд общественного мнения, а не системы правосудия. К сожалению, с тех пор, как нападки на «Пердью Фарма»[34] из-за ее опиоидного бизнеса стали набирать обороты, сезон охоты был открыт и на всех остальных. Итак, давайте с самого начала внесем ясность: мы никогда не вводили общественность или медицинское сообщество в заблуждение касательно эффективности и сопутствующих рисков наших продуктов. Тем не менее мы не контролируем использование какого-либо лекарства после того, как оно продано дистрибьюторам или аптекам, после того, как оно выписано врачами и поступает на рынок. Но вот вам пожалуйста… Итак, за полторы тысячи баксов в час я ожидаю, что вы совместно придумаете стратегию, как «порвать кое-кого, как тузик грелку», как обещала бесстрашная мисс Голд, и загнать этих назойливых правдоискателей обратно в безвестность, где им самое место.
Когда Райт закончил свою проповедь и уселся на место, над длинным столом опять пронеслись нервные смешки. Затем общим вниманием завладела Алекс.
Кэтрин едва слышала, что говорит подруга, пока та знакомила собравшихся и раздавала задания. Кровь гудела у нее в ушах, как бензиновый вентилятор для уборки листьев, включенный на полную мощность. Она чувствовала, как пристальный взгляд Уоррена Райта проникает ей прямо сквозь одежду. Он тоже не слушал Алекс. Кэтрин не терпелось поскорее выбраться из этой комнаты. Когда объявили перерыв, она первой метнулась к двери.
«Ты должна вытащить меня из этой поганки, Эл! Это не для меня», – лихорадочно набрала на клавиатуре Кэтрин.
Ответ последовал незамедлительно.
«Прости, Кей, ничего не могу поделать. Это спущено сверху. Когда такой клиент, как Уоррен Райт, что-то просит, мы берем под козырек».
– А где цветы? – поинтересовался Уоррен Райт, прислонившись к дверному косяку ее кабинета с беспечным видом в высшей степени уверенного в себе человека. Кэтрин резко оторвала взгляд от экрана своего компьютера. Его улыбка была и приветливой, и высокомерной, как будто он знал, какой эффект она производит, и не боялся этим пользоваться.
– О, спасибо, это было очень внимательно с вашей стороны, я отнесла их домой, – заикаясь пробормотала Кэтрин, опуская взгляд на корзину для мусора и надеясь, что из нее не выглядывают предательские лепестки, способные выдать ее ложь.
– Я рад. Не хотел, чтобы это показалось чем-то неподобающим. В наши дни сразу и не поймешь… – Он явно закидывал удочку.
Кэтрин выдавила загадочную улыбку, ни подтверждая, ни опровергая сказанное. Пускай гадает.
– Джек рассказал мне про мебель, – продолжал Уоррен.
– Весьма щедрый поступок. Я даже не знала, что и сказать.
– Вы сказали «да». Как и следовало ожидать. Когда-то все это было частью прекрасного дома. – Глаза у него вдруг словно расфокусировались. Прямо как в тот вечер, когда она познакомилась с ним в британском посольстве. – Замечательные были времена. Все было свежим и… – он помолчал, подбирая нужное слово, – незапятнанным.
Уоррен слегка покачал головой, словно горюя по безвозвратно утраченной юношеской любви.
– Бывают моменты, когда тебе хочется, чтобы они длились вечно.
«Пожалуйста, уйди отсюда, – подумала она. – Пожалуйста, просто уйди».
Словно услышав ее, Райт выпрямился.
– Я рад, что вы в нашей команде. Ваш «ангел-хранитель» просто не находит слов касательно ваших умений.
– Она преувеличивает.
– Жду не дождусь возможности выяснить это лично.
Его улыбка стала рассеянной, и Кэтрин не смогла понять, что это значит.
– Может, пригласите меня посмотреть, как все это выглядит?
Желудок у Кэтрин сжался. Это странное запретное возбуждение вдруг опять вскипело в груди. Она хотела отвести взгляд, но не хотела отдавать ему победу.
– Она любила гардении, – произнес Уоррен так тихо, что Кэтрин не была уверена, правильно ли его расслышала.
Но тут он наконец ушел.
И она вновь обрела способность дышать.
Глава 12
Реакция Кэтрин на визит Уоррена Райта в ее офис, «явно рассчитанный на то, чтобы выбить ее из колеи», оказалась такой, что весь остаток рабочего дня она никак не могла сосредоточиться. «Да что в нем такого, отчего я в настолько растрепанных чувствах?»
Со спонтанного междусобойчика, устроенного после работы командой «Райт Фарма», она сбежала уже через несколько минут. В любом случае это было не более чем мотивационное собрание для молодых юристов, решивших отпраздновать получение столь престижного задания выставленным партнерами из «БКЛ» вином и пивом, и Кэтрин поняла, что просто не вынесет атмосферу конкуренции, рядящейся под товарищество. Ей хотелось уединения. Поэтому она уехала на подаренном Джеком «Мерседесе», решив прокатиться по парку Рок-Крик, чтобы слегка прочистить мозги.
Мозги и вправду прочистились – причем дочиста, оставив на месте обширного промежутка времени лишь зияющий пробел. Где-то через час – а может, и больше – Кэтрин вдруг обнаружила, что сидит в машине перед своим таунхаусом – мотор еще работал, – напрочь не помня, как попала сюда.
В боковом зеркале заднего вида она мельком углядела припаркованный дальше по улице темный седан со смутным силуэтом за рулем, курящим сигарету. «Пялится на нее?» Кэтрин развернулась на сиденье, чтобы получше разглядеть его. Мужчины в машине уже не было, но водительская дверца была открыта.