— Джубалу нравятся женщины, но только не его сестры, — выговорила Габриэлла.
— Я люблю своих сестер, особенно когда они молчат. И ты должна признать, они обе сумасшедшие, — ухмыльнулся ей Джубал. — Как ты. Ты все время доводила своего брата?
Наталья задумалась над этим.
— Возможно. Да. Я помню лишь отрывки и кусочки моего детства с ним, и нам пришлось расстаться, когда мы стали старше. После этого, мы встречались ночами, во снах, и обменивались информацией.
Габриэлла нахмурилась.
— Почему вы расстались? У каждого из нас жизнь складывается по-разному, но мы видимся постоянно друг с другом.
Наталья боролась за воспоминания. Все чаще и чаще она оглядывалась назад и соединяла вместе обрывки информации.
— Это не было безопасно. Мы пошли разными дорогами. Он не знал, что мы могли общаться во снах.
— Твой брат? Я в замешательстве, — сказал Джубал.
Наталья покачала головой, хмурясь.
— Не мой брат. Мужчина. Думаю, он может быть нашим дедом. В любом случае, Рэзван и я пришлось расстаться. Он стал другим. Он хотел детей. Для него это оказалось важнее, чем иметь жену. Он был с женщиной в Калифорнии, а позднее я узнала, что там родилась девочка; конечно, сейчас она подросла. У него также была женщина в Техасе и одна во Франции, — прежде чем они оба могли что-нибудь сказать, Наталья подняла глаза. — Не одновременно конечно, он — странник, и никогда не мог остаться на одном месте с одним человеком. Не представляю, есть ли у него и другие дети. Он никогда не рассказывал мне, но желание захотеть детей не удивляет меня. Его убили прежде, чем он смог увидеть когда-нибудь свою дочь из Калифорнии. Она даже не знала, кем был ее отец.
— Прости, Наталья, это должно быть ужасно для тебя — потерять его. Мне интересно, почему он хотел завести детей, если не оставался на одном месте. Наверное, детям тяжело быть покинутыми отцом навсегда, — произнесла Габриэлла.
— Ваши родители до сих пор живы? — спросила Наталья.
— О, да, — сказал Джубал с улыбкой. — Даже очень и представляю, как они учинят допрос Джои и Траяну о том, почему они не подождали и не поженились в присутствии родителей. Мама действительно расстроится, да, Габриэлла?
— Лучше не скажешь. Траяна ожидает небольшой сюрприз. Мечтаю быть дома в это время, хотя бы мухой на стене.
Натальи нравилось, как они дразнили друг друга. Ясно, что они очень. Хотя была связь с Рэзваном, она неспособна была проводить время с ним. Скорее их объятия были во снах, чем в живом, реальном времени. Они провели свою очень долгую жизнь в страхе перед черной тенью, которая преследовала их. Рэзван умышленно взял на себя главный удар для того, чтобы освободить Наталью, но она оказалась одинокой.
— Ты выглядишь очень грустной, — сказала Габриэлла.
— Я скучаю по брату, — Наталья потерлась своим подбородком о колени. — И этот болван Вик. — Она привыкла быть без Рэзвана, но Викирнофф по-своему ранил ее в сердце, и казалось, застрял в нем.
Габриэлла обменялась с братом изумленным взглядом. Они проводили время с Карпатцами и мысль о том, чтобы одного из них назвали «болваном» или даже дали такое прозвище, как «Вик», смешила их.
— Ты на него действительно злишься? — спросила Габриэлла. — Джои рассказывает о том, что иногда ей хочется задушить Траяна.
— Если он такой же, как Викирнофф, возможно, он заслужил, чтобы его задушили. И Вик постоянно такой серьезный. И все приказывает. Он едва ли может сказать что-либо спокойным голосом, нет, он должен отдать мне приказ. Действительно, он возвращается в темные времена. Ты знаешь, о чем я говорю, большой пещерный человек, бьющий себя в грудь.
— Ему не нравилось, что ты сражаешься с вампирами? — угадал Джубал.
— Это еще мягко сказано, но, по крайней мере, я знаю, когда нужно убежать и сражаться в другой день, — Наталья закатила глаза. — Он просто хочет получить весь мир.
Медленная ухмылка появилась на лице Джубала.
— Это хорошо. Жаль, что Гарри не стал свидетелем этого. Ему нравиться наблюдать за взаимодействием между Карпатцами и их женщинами.
— Где он? — спросила Наталья. Ей хотелось плакать. Царапать стены и пол. Она не хотела развалиться на части перед незнакомцами.
— В данный момент Гарри в Штатах, но он скоро вернется, — сообщила Габриэлла.
Наталья начинала отчаиваться. Она должна собраться, чтобы оставаться сосредоточенной на разговоре.
— Он тоже сражается с вампирами?
— Своим методом, не физически, — произнес Джубал. — Общество, — он нахмурился, — ты слышала о них? Люди посвятили себя уничтожению всех вампиров, они не могут увидеть разницу между вампиром и Карпатцем. Так или иначе, общество ненавидит Гарри. Он стоит у них на первом месте.
— Ты сражаешься с вампирами? — спросила Наталья из любопытства.
Джубал вытянул руку перед собой.
— Я не лучший в бою с вампирами, но учусь. До недавнего времени я не знал, что они существуют.
— Ты используешь огнемет? — спросила Наталья. — У тебя он есть? Если бы я могла заполучить чистый карбюратор, держу пари, это сработало бы лучше, чем лак для волос.
— Ты одержима идей огнемета.
— Ты будешь убивать вампира сотни раз, пока он не умрет? — Она вновь стиснула зудящие до боли пальцы. Ее мускулы болезненно сократились.
Джубал заметил, что восхитительные сине-голубые глаза Натальи изменили цвет на грозовой серый. Ее темно-рыжие волосы превратились в чисто черный со странными полосами. Он пихнул Габриэллу ногой. Она кивнула, видя знаки тревоги и чувствуя возрастающую угрозу в комнате.
— С тех пор, как большинство местных используют конные повозки, думаю шансы у тебя найти хороший запас чистых карбюраторов фактически равны нулю, — сказал Джубал.
— Дело дрянь, — вымолвила Наталья с небольшим вздохом, — но ранее я попросила Славику найти несколько баллончиков лака для волос, тогда у меня будет хороший запас.
— Викирнофф видел твое изобретение? — спросил Джубал.
Наталья послала ему взгляд, обещающий возмездие.
— Веселись, сколько хочешь, но если ты сражаешься с немертвыми, и они встают по тридцать семь раз, после того как ты добил их, баллончик лака для волос и зажигалка будет выглядеть отлично.
— К сожалению, это правда. Я не хочу иметь ничего общего с этими существами. На самом деле, я даже не хочу знать о них, — застонал он.
— Я тоже, — устало улыбнулась Наталья.
— Наталья, — произнесла Габриэлла. — Ты все время растираешь свою лодыжку. Ты ранена? Я могу взглянуть на нее. Я окончила медицинскую школу, так что могу помочь, если ты ранена.
Наталья опустила глаза на свою лодыжку. Она даже не осознавала, что растирала ее. Она подтянула ноги к себе.
— К несчастью, мы не могли исцелить ее полностью. Я не знаю, как опасно это может быть для тебя.
— Я имела дело с опасными вирусами, Наталья, — заверила Габриэлла. — Почему ты беспокоишься, что это будет опасным для меня? — Она опустилась на пол рядом с Натальей, осторожно отодвинула револьвер и хорошо наточенный кинжал. — Давай посмотрю.
— Это сквозная рана. Сначала ее прокололи, вплоть до кости, а потом произошло это. Викирнофф сказал, что паразиты могли попасть в мой организм через нее, — Наталья подтянула хлопковые штаны и показала Габриэлле и Джубалу оставленный отпечаток ладони, выжженный на ноге. — Он уничтожил все, что смог. Вик сказал, что это были микроорганизмы, и считал, что избавился от них, но он не смог уничтожить их. Больно.
Габриэлла внимательно изучила отпечаток ладони.
— Выглядит как…
— Кожа, — произнесла Наталья. — Клонированная кожа. Примерно одна сотая дюйм по плотности и она соединилась с кожей хозяина, в данном случае, с моей лодыжкой и икрой, наподобие кожаного прививания.
— Обычно пять дней нужно, чтобы прививание завершилось, — указала Габриэлла.
— Это что-то экстраординарное. Мои кровеносные сосуды очень быстро срослись с лежащей под хозяйской кожей тканью отпечатка ладони, соединив два слоя вместе, — она посмотрела на Габриэллу. — Поэтому Викирнофф не мог удалить его, потому что это стало моей кожей, дыханием, испарением, исполняет все функции кожи; это часть меня.
— Почему твое тело не отвергает это? — Габриэлла придвинулась ближе, нагибая голову, чтобы рассмотреть зону.
— У тебя уже есть какие-то предположения?
— Был взят образец твоего костного мозга, когда прокололи твою лодыжку. Использовали твои собственные стволовые клетки; вот как это произошло? — спросила Габриэлла. — Все возможные отторжения иммунной системы исключаются, потому что любой материал, клонированный с хозяйского, будет точной генетической копией хозяина.
Джубал выставил руку.
— Минуточку. Что ты говоришь? Кто-то напал на нее и собрал ее стволовые клетки, чтобы клонировать ее же кожу? Я думал, что можно использовать лишь эмбриональные стволовые клетки для такого дела.
— Нет, — Габриэлла покачала головой, внимательно наблюдая за Натальей. — Самое последнее исследование показало, что взрослые стволовые клетки работают великолепно и, конечно, один из лучших источников стволовых клеток — это костный мозг.
— Невероятно. Почему кто-то хочет проделать с тобой такое? Просто пометить тебя? Я не поверю в такое, ведь техническое оборудование должно быть новейшим и сложным в использовании, — оспорил Джубал.
— Это моя технология, — голос Натальи был очень тих.
— Что? — переспросил Джубал.
— Это была моя идея, мой эксперимент. Я постоянно экспериментировала, достигая результатов сочетая науку и другие навыки, которыми я обладаю. Я должна была найти способ вводить микроорганизмы в хозяина без обнаружения паразитов и без отвержения на месте. — Она опустила глаза на руки. — Я сделала это. Вампиры метят людей, выслеживают их через паразитов.
— Как микроорганизмы вводятся в тело? — спросил Джубал.
— Через руку, хотя я не делала ничего такого драматичного, как выжигание руки на чем-то. Работает по тому же принципу, как комариный укус. — Наталья откинулась головой на стенку и вытерла капельки пота на лбу. Она знала тот момент, когда Викирнофф объяснил ей, что произошло с ее ногой. Ее собственное исследование использовали против нее. — Паразиты вводятся в хозяина. Дело в этом. Я не просто экспериментировала с введением паразитов, чтобы их не обнаружили в теле, я использовала тех паразитов как оружие. Связала особо опасные химические препараты с паразитом. Я могла связать несколько различных вещей с паразитом и доставить его в хозяина незамеченным.