— У меня тоже, — ответил Фрэнк. — Тороплюсь в Лимерик, к начальству. Прости, Джо, я сначала не поверил тебе. Относительно этого парня, Дюка Роулинза. Хочу сказать, что с некоторых пор стал относиться к твоему рассказу серьезно. Есть у меня одна зацепка, о которой я пока тебе говорить не буду. Сначала шефа поставлю в известность.
Джо едва сдержался, чтобы не обернуться, не схватить Фрэнка за грудки и не заорать ему в лицо: «Старый осел! Опоздал ты со своим начальством!» Вместо этого он медленно поднялся в кабинет, подошел к урне, порывшись в бумагах, вытащил оттуда факс, кое-как сложил, сунул в валявшийся на столе серый конверт. В висках у него застучало, от позвоночника поднималась, охватывая голову, боль. Он подошел к аптечному шкафчику, открыл дверцу, посмотрел на пустую упаковку обезболивающего и быстро захлопнул ее. Даже если бы у него и были таблетки, он бы не стал их принимать. Джо дал себе слово не дотрагиваться до них, пока все не закончится и Анна не вернется домой. Разве что боль сделается совершенно невыносимой. Вдруг взгляд его упал на поздравительную открытку. Как он не заметил ее раньше? Наверное, затерялась среди газет. Джо взял открытку, прочитал: «Ну что, напарник? Вот тебе и стукнуло сорок лет. Давай отпразднуй их хорошенько». Улыбнулся. Знал бы Дэнни, какой праздник у него получился.
Он спустился в прихожую, протянул Фрэнку конверт.
— Положи его во внутренний карман куртки. Прямо сейчас.
— Хорошо. А почему? — настороженно спросил Фрэнк.
— Не важно. Просто положи его туда — и все. Еще что-нибудь нужно?
— Да, я хотел бы поговорить с Анной.
— Это невозможно, она уехала к родителям, в Париж.
— Понятно, — кивнул Фрэнк. — А могу я им позвонить?
— Исключено. У них нет телефона.
— Да? Ну ладно, тогда тебе скажу. Анна на днях заходила к Норе и случайно увидела вот эту фотографию. Нора сказала мне, что она очень разволновалась…
Джо вскинул голову, сердце его учащенно забилось.
— Анна сильно обиделась на меня за то, что я вел нечто вроде расследования, но ничего не говорил ей об этом, — быстро сказал он. — В результате мы немного поссорились и она улетела в Париж.
Фрэнк продолжал топтаться у порога.
— Джо, никак не могу взять в толк, зачем ты мне звонил по поводу этой Шиван Фаллон? Может, ты ее видел?
— Мне показалось, что я ее где-то видел. Совсем недавно.
— Где? — изумился Фрэнк.
— В городе. Фрэнк, мне это только показалось. Извини, не могу долго болтать здесь. — Он открыл дверь, показывая, что разговор окончен. — Эли я сейчас пришлю к тебе.
— Ага, давай. — Фрэнк кивнул. — Большое спасибо за факс. Я высоко ценю твою помощь. — Он вышел на крыльцо, неожиданно обернулся, посмотрел на Джо и добавил: — А вот то, что ты мне врешь, мне не нравится.
Оран Батлер и Кейт Туми сидели в своем «форде-монтеро» на стоянке возле супермаркета «Тобин» — мрачного здания, выложенного из красного кирпича. Шло время, но ничего достойного их внимания не происходило. Район им достался действительно весьма подозрительный. На углу стояли и курили два толстых мясника в заляпанных кровью фартуках. Группа длинноволосых подростков в мешковатых штанах и таких же свитерах гоняла по улице на скейтбордах, с криками и гиканьем проносясь мимо стоянки.
— Ну и сколько мы уже торчим здесь? — спросил Оран, ковыряя во рту зубочисткой.
— Два часа, — лениво ответил Кейт.
— Ты не заметил, эти малолетки ниоткуда ничего не вытаскивали?
— Нет, ничего такого не было, — отозвался Кейт, внимательно наблюдая, как один из скейтбордистов, не сбавляя скорости, ловко запрыгнул на парапет, пронесся по нему, перепрыгнул на лестницу и с грохотом спустился к стоянке. — Черт подери, у меня уже от этого грохота уши закладывает, — проворчал он.
Оран достал из пакета последнюю салфетку, вытер ею потные руки, пакет бросил на пол.
— Из всех грязнуль, с которыми жил Ричи Бейтс, ты — самый противный. Иногда мне его даже немного жалко становится.
Вдруг один из подростков остановился, соскочил со скейтборда.
Оран и Кейт переглянулись, с сомнением поморщились. Однако когда они повернулись, то неожиданно для себя увидели, что по улице идет мужчина. Тощий, с узким ртом и глазами-щелочками, с надвинутой на лоб огненно-красной шляпой, он проследовал мимо группы подростков, явно направляясь ко входу в супермаркет. Шел он такой вихляющей походкой, словно у него вместо суставов были разболтавшиеся шарниры, готовые развалиться от каждого неосторожного движения.
— Боже мой, кого я вижу! — восторженно проговорил Кейт замирая. — Оран, глянь-ка, кто идет. Это же первая сволочь района, сам Маркус Кэнни.
Не успел он зайти в здание, как к нему подкатил один из скейтбордистов. Они о чем-то пошептались, Маркус незаметно сунул руку в карман, затем вытащил и протянул подростку. Со стороны казалось, что они здороваются, но Кейт и Оран знали, что рукопожатие их подозрительно затянулось. Не сговариваясь, они выскочили из машины и бросились вперед.
Джо опередил Дюка, заговорив сразу, как только нажал на кнопку включения телефона.
— Зачем ты все это делаешь? — спросил он.
— Ты сам хорошо знаешь зачем, — ответил Дюк.
— Допустим, знаю. Только ты ошибся немного. Тебе кое-что неизвестно. Послушай и тогда сам решишь, правильно ты поступаешь или нет.
— Заткнись. Я не собираюсь вступать с тобой в переговоры, — отрезал Дюк.
— Вдвоем работать, конечно, легче.
— Ты о чем там бормочешь?
— А с двумя помощниками так вообще красота.
Дюк задышал тяжело, хрипло.
— Ты знаешь, у меня ведь тоже есть глаза. И вижу я отлично, не хуже, чем пустынный канюк. Многое замечаю.
Дюк продолжал молчать.
— Я знаю, что ты делал сегодня. И девушку, которая подбирает за тобой, я тоже знаю. Мне очень жаль ее. Но без нее ты ничего не смог бы сделать. — Джо выдержал небольшую паузу. — Ты напрасно считаешь себя мужчиной, Роулинз. Ты всего лишь жалкий кусок дерьма.
— Пошел ты… Ничего ты не знаешь.
— Ошибаешься. Я знаю больше тебя. К примеру, как ты думаешь, что сейчас делает твоя жена? Молчишь? Правильно. Потому что в эту самую минуту она тебя сдает с потрохами. Она сидит в полицейском участке Стингерс-Крик и дает признательные показания. Очень занятные. Против тебя, Дюк.
Тот презрительно фыркнул.
— Вранье. Пытаешься обмануть меня.
Джо решил говорить с ним тем же языком. Подобный трюк он проделывал, «раскалывая» воров и наркоманов.
— А зачем мне тебе лапшу на уши вешать? Она опускает тебя ниже плинтуса. Помнишь, у вас ловили, но так и не поймали серийного убийцу, Лесника? Так вот твоя женушка утверждает, что это ты. Что скажешь?
Дюк не проронил ни слова.
— А знаешь, почему она вдруг начала сдавать тебя? Объясняю — чтобы ты ей башку не оторвал за то, что все то время, пока ты парился на нарах, она жила с одним мужчиной. Так тебе сказать, как его зовут? Донни Риггз. Да, Дюк, ты мотал срок, а твой дружок ублажал твою женку.
Дюк засмеялся, но смех его прозвучал натянуто и жалко. Джо говорил, не давая ему опомниться.
— Можешь смеяться, Дюк. Только ведь у меня и доказательства есть. Откуда, ты думаешь, мне известна фамилия Роулинз? А дело-то в том, что в день похищения той девочки, Хейли Грей, твоя жена находилась недалеко от места преступления. И у нее, как и у многих других, проверили документы. Дюк, знаешь, у нее на руках оказался паспорт. Ты об этом наверняка первый раз слышишь, да? Бежать она собиралась от тебя. Так что это не для тебя, а для нее Донни работал, ей предназначался выкуп. И ради твоей жены Донни пошел на смерть. А на тебя ему было совершенно наплевать.
— Какие у тебя есть доказательства? — спросил Дюк.
— Полицейские документы, протоколы допроса людей, оказавшихся недалеко от места преступления. Твою жену тоже допросили.
— Покажи мне этот документ.
— Сначала покажи мне мою жену.
Раздался щелчок, и экран мобильного телефона в его руке погас.
Джо опустил телефон и вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Он медленно обернулся. В дверях кабинета стоял Шон, трясущийся, бледный как полотно.
— И долго ты еще будешь тут стоять? — невозмутимо спросил его Джо.
— Что долго буду? Слушать твое вранье? — вспылил Шон.
— Что именно ты услышал?
— Где мама? С кем ты сейчас разговаривал? — спросил он, едва сдерживая слезы.
— Тебя это пока не касается.
— Как не касается? Говори, где она? Кто ее похитил?
— Тебе не нужно знать детали.
— А ты сообщил в полицию?
Джо подумал и решил сказать правду:
— Нет.
— Пожалуйста, скажи, что ты шутишь, — умолял Шон.
— Не шучу! — выкрикнул Джо. — Я не собираюсь вмешивать сюда полицию.
— Какой же ты лицемер! — Шон повысил голос. — Ведь ты хорошо знаешь, что заложников освобождают в первые двадцать четыре часа. Ну или максимум сорок восемь. Потом освобождать уже некого.
Джо замотал головой.
— Шон, перестань ради Бога. Не лезь не в свое дело.
— А других ты сам призывал обращаться в полицию.
— Да, но в данном случае это будет не лучший выход.
— Ну конечно. За дело берется великий Джо Лаккези, — презрительно сказал Шон.
Джо отвернулся.
— Прости, отец. Я не хотел тебя обидеть.
— Ты меня не обидел.
Шон обхватил ладонями лицо и зарыдал.
— Как же мне надоело все время плакать. Я так устал от всего этого. Возьми свой телефон! Позвони ему! Обещай что угодно, только пусть он отпустит маму! — Он бросился к столу, но Джо опередил его, схватил телефон, поднял над головой, оттолкнул сына. Тот зацепился ногами за складки ковра, упал на диван, испуганно посмотрел на отца.
— Я не могу ему звонить, — проговорил Джо. — Понимаешь? Не мо-гу.
— Но как ты тогда вернешь ее? Господи, что же с ней будет? И почему она? Ну почему?
Джо отлично понимал, что сейчас должно последовать, и не ошибся.
— Это все из-за тебя? Да? Кто-то похитил ее, чтобы отомстить тебе. Конечно. Ведь она не просто женщина, она жена полицейского. Так вот оно что! — Шон на минуту умолк, затем снова посмотрел на Джо. — Это как-то связано с Кэти?! — Он подскочил к Джо, принялся трясти его за руку. — Говори! Какое отношение это имеет к Кэти?