Я не понимаю, как она не видит своей красоты. Она чертовски великолепна.
— Тебе очень идет это кольцо. Обязательно продолжай его носить.
— Ты не сможешь снять его с меня, даже если попытаешься. Вы, мистер Валентино, теперь мой навсегда. Возврат не предусмотрен. — Ее руки обхватывают меня.
Мои руки быстро опускаются на ее задницу, ее идеальную, в форме сердца задницу, которую сейчас обнимает эта чертова узкая юбка.
— Очевидно, что в этом браке выигрываю я. Ты, Dolcezza, явно не в моей лиге. Но теперь ты у меня в руках, это зафиксировано в письменном виде и все такое.
— Поверь мне, это мне повезло. Ты для меня все, Тео. Никогда не забывай об этом.
Ее губы приникают к моим, и я с жадностью беру все, что она предлагает. Через минуту я отстраняюсь.
— Прости, Dolcezza, если мы хотим позавтракать до того, как тебе нужно будет идти в школу, то нам, наверное, пора. Хотя я более чем открыт для того, чтобы съесть тебя на завтрак. Прямо здесь, на этом столе. — Я шлепаю рукой по столу.
— Опять заманчиво. Но мне нужен кофе Хелены. Ты готов?
— Да, у тебя есть все необходимое? — спрашиваю я.
— Да.
— У тебя в сумке есть баллончик? Электрошокер? Нож?
— Все эти вещи в спальне. Я не могу взять их в начальную школу, Ти. Там дети.
— Холли, люди берут в школы вещи и похуже. Ты должна быть защищена. Не ведись на престижные здания и современную хрень — перестрелки в школах могут происходить и происходят везде. — Я знаю, что мудак, раз вбил ей в голову эти мысли в первый же день, но это реальность в нашей стране. Она из Австралии, где таких вещей просто не бывает.
А теперь она еще и замужем за мафией, где угрозы нависают со всех сторон. Мне нужно, чтобы она осознавала, что ее окружает. Неразумно ожидать, что я всегда буду рядом, чтобы защитить ее. Я знаю, что не могу приклеиться к ней, но, черт возьми, мне этого очень хочется.
— Ладно, и на этой ноте, я иду завтракать. Ты либо идешь со мной, либо нет.
Холли собирается уходить. Я хватаю ее за запястье и притягиваю к себе.
— Я пойду за тобой куда угодно, Dolcezza. Никогда не забывай об этом. — Я возвращаю ей ее слова.
— Ты знаешь, что тебе суждено стать большим страшным боссом мафии, верно? Но на самом деле, в глубине души, ты мягкий кексик, не так ли?
Я скривил лицо в отвращении.
— Никогда и никому не повторяй этих слов. Не заблуждайся: я в полной мере тот страшный босс мафии, о котором тебя предупреждали. Но для тебя я с радостью стану… кексом. Значит ли это, что ты хочешь обхватить меня своими губами?
— Конечно, хочу. Но сейчас мне больше нужен кофе, так что пойдем.
Я выхожу за дверь вслед за ней. Я думаю, что мне понравится наша совместная жизнь. Просыпаться вместе с ней, собираться каждое утро рядом с ней — это самое настоящее семейное счастье.
Все хорошие чувства, которые я испытывал сегодня утром, улетучились к чертовой матери. Я здесь всего пятнадцать минут, а эти придурки уже успели вывести меня из себя.
— Не может быть, бл*дь, чтобы мой отец претендовал на новую территорию. Я бы знал, — рычу я.
Они обвиняют моего отца и Джона-старшего в сговоре с целью захватить половину Нью-Йорка, перебив другие семьи.
— Ты уверен в этом, Ти? Весь этот брак между семьями планировался для создания альянса. Мы получили доказательства того, что Джон был замешан в торговле детьми. Мы проголосовали за исключение. Твой отец был единственным, кто наложил вето на это решение.
Я не верю.
— Мой отец много кем был, но даже он никогда бы не стал заниматься торговлей людьми, тем более детьми.
— Ты прав. Он бы не стал. Сознательно. К сожалению, он был слеп ко всему, что делал Джон. Отказывался в это верить, — говорит Бено, глава семьи Гарзо.
— Где же эти доказательства? И если Джон-старший был замешан в этом, что происходит теперь, когда его не стало?
— Вот. — Мне бросают папку с документами. Есть несколько вещей, которые мафия не потерпит: секс-трафик и все, что связано с детьми. От этого дерьма мне хочется выблевать яйца, которые я ел сегодня утром. Открываю папку и просматриваю содержимое: фотография за фотографией Джона-старшего и Джона-младшего в доках… со стальными клетками, в которых детей грузят на корабли. Я захлопываю папку и кладу ее обратно на стол. Мне больше не нужно это видеть. — Послушай, мы уверены, что ты не был в курсе. Знал ли твой отец и был ли он в этом замешан, сейчас не имеет значения. Что нам нужно сделать, так это положить этому долбаный конец.
Я бы с удовольствием покончил с Джоном-младшим.
— Я с радостью расправлюсь с ним сам, если вы этого хотите, — предлагаю я, откидываясь в кресле.
— Если бы это было так просто, он был бы уже мертв. То, что нам нужно от тебя — тебе не понравится, но только так мы сможем уничтожить весь этот гребаный бизнес, — говорит Бено.
— Ладно, давайте послушаем этот грандиозный план. — Следующие двадцать минут я сижу и молча слушаю, оказывая каждому боссу то уважение, которого они заслуживают. Когда они заканчивают рассказывать мне свой план, я соглашаюсь. Так будет лучше. Есть только один недостаток: я ни хрена не хочу этого делать.
Я не могу этого сделать. Но есть ли у меня выбор?
— Ты уверен в этом? — спрашивает Нео с пассажирского сиденья.
— Похоже, другого выхода нет. Кроме этой хреновины с торговлей людьми, этот придурок не собирается отказываться от своей вендетты против Холли. Он знает, как добраться до меня, и наши коды для него ничего не значат. Я должен его уничтожить. Если это то, как я могу это сделать, то я должен это сделать.
Я выхватываю у него сигарету. Я не хочу этого делать. Это сломает нас. Я просто надеюсь, что она простит меня. Что каким-то образом мы справимся с этим дерьмом.
— Просто пообещай мне, что ты присмотришь за ней, Нео. Мне нужно знать, что с ней все будет хорошо.
— Я готов умереть за нее, ты же знаешь. Но могу ли я хоть на минуту понадеяться, что с ней будет все в порядке, с ее психикой? После этого? Ни единого шанса, и ты это тоже знаешь.
— У меня нет выбора. Ты знаешь, что должен сделать.
Глава двадцать восьмая
Холли
Никогда до сегодняшнего дня я не сомневалась в своей профессии. Я пришла утром полная энергии, воодушевления и идей. Сейчас только обед, но все, что я думала, что знаю об образовании, вылетело в окно.
Я никогда в жизни не встречала более самодовольной, претенциозной своры дурно воспитанных детей. Я не должна так говорить, но они именно такие: избалованные маленькие сопляки. За исключением близнецов в моем классе… Мальчик и девочка, которые оглядываются на других учеников каждый раз, когда те отказываются что-то делать или угрожают мне судебным иском — или, что еще лучше, своими папами.
Сейчас немного после полудня, и я прячусь в своем классе, стараясь не расплакаться. Как нелепо! Я справлюсь с этим, они всего лишь дети. Я Холли Рейнольдс… нет, не так. Я Холли Валентино. Я могу все, во всяком случае, по словам Ти. Я все еще работаю над тем, чтобы поверить в это.
— Миссис Валентино? — Я поднимаю глаза и вижу близнецов, Габриэля и Габриэллу. Понятия не имею, о чем думали их родители, выбирая такие имена.
— Да? — Я немного теряюсь, ведь я представилась, как мисс Рейнольдс. Это вырвалось у меня сегодня утром по привычке, и я решила, что пусть так и остается.
— Если хотите, мы можем с ними разобраться? — говорит Габриэль.
— Разобраться с ними? — спрашиваю я.
— Да, Ти хотел бы, чтобы мы это сделали. Он бы не хотел, чтобы кто-то проявлял к вам неуважение. Особенно эти клоуны, — говорит Габриэлла. — Они просто не знают, кто вы. Если бы они знали, то не вели бы себя так.
Я теряюсь в догадках.
— Вы знаете Ти? — спрашиваю я. Неужели мой муж всерьез поселил в моем классе маленьких шпионов? Честно говоря, я не думаю, что он это сделал.
— Мы кузены. Но я думаю, что ты тоже наша кузина. Наш папа сказал, чтобы мы сегодня присматривали за тобой. Никому не позволено проявлять неуважение к семье. — Габриэль сосредоточенно кивает.
Господи, они настроены серьезно.
— Что ж, я ценю это. Но поверьте мне, я справлюсь со всем, что эти дети выкинут. Со мной все будет в порядке. Я не хочу, чтобы из-за меня у кого-то из вас были неприятности. Сейчас время обеда. Вы должны пойти и поиграть.
Они смотрят друг на друга, потом кивают и выходят за дверь. Я точно знаю, что они только что сделали: они разговаривали молча. Мы с Райли постоянно так делаем. У меня возникает искушение сказать им, что у меня тоже есть сестра-близнец, но я этого не делаю. Я хочу оградить Райли от этого мира настолько, насколько это возможно.
После звонка я делаю глубокий вдох и готовлюсь к последнему часу рабочего дня. Я наблюдаю за тем, как мои ученики организованно входят в класс и делают это необычно тихо. Хм. Затем все они занимают свои места и выжидающе смотрят на меня.
Габриэлла подмигивает мне со своей парты сзади. Отлично. Что, черт возьми, сделали эти двое? Навели страх божий (или лучше сказать — мафию?) на этих детей. Мне придется поговорить с ними об этом позже. А сейчас я собираюсь делать то, ради чего пришла сюда.
Учить.
День пролетел незаметно, ученики без возражений выполняли все задания, которые я им давала. Я собираю вещи, и тут раздается стук в дверь. Повернувшись, я вижу, что на пороге стоит Нео с мрачным выражением лица. У меня замирает сердце.
— Что не так? Что случилось? Где Ти? — Спрашиваю я, заглядывая ему в глаза. С надеждой.
— Ничего не случилось, Хол. Ти занят работой. Он попросил меня быть твоим самым эффективным водителем Uber. Я здесь, чтобы сопроводить тебя домой. — Он ухмыляется.
Я знаю, что он говорит мне не все. Я чувствую это нутром. Он отлично держит покерфейс, надо отдать ему должное, но против инстинктов не попрешь. И сейчас мои кричат. Мне нужно найти Ти.