Симон вскинул голову:
— К тому же я умел располагать к себе людей. Часто работодатели разрешали мне жить и обедать у них, пока я им помогал. Кто-то из жалости, кто-то потому, что видел, как я стараюсь.
— Но ты нигде не задерживался надолго? — уточнил я.
— Нет. Я боялся, что если буду слишком долго оставаться на одном месте, меня найдут. К тому же я всегда хотел стать сильнее. Я искал тех, кто мог бы меня чему-то научить.
Симон встретил мой взгляд:
— Мать взяла с меня обещание, что я ни за что не вернусь в монастырь, чтобы спасти её ценой собственной жизни. Она сказала, что если я это сделаю, то все её жертвы и старания будут напрасны.
— И ты пообещал?
— Да. Но тогда же я поклялся себе, что вернусь, когда смогу спасти её не жертвуя собой. Когда стану достаточно сильным, чтобы противостоять Канварам и победить их.
Я кивнул, понимая логику его поступков. Всё складывалось в единую картину. И его стремление к силе, и поиски учителя, и даже готовность бесстрашно выступать против Великих Кланов.
На какое-то время повисла тишина. Все мы погрузились в свои мысли. Симон заново проживал воспоминания, а мы с Ольгой обдумывали то, что только что узнали.
Как вдруг тишину прорезал тихий стон.
Арджун начал приходить в себя.
Глава 24
Арджун застонал, и это был первый звук, который мы от него услышали за долгое время.
Рассказ Симона временно ушёл на второй план, тем более, что самое главное, я уже узнал.
— Он приходит в себя, — быстро подтвердила Ольга, подходя к койке.
Симон также приблизился.
На его лице читалось беспокойство. Он переживал за успех этого дела едва ли не больше всех. Что, в общем, даже не удивительно, ведь он в отличии от нас, когда-то лично знал спасённого.
Арджун медленно открыл глаза, моргнул несколько раз, пытаясь сфокусировать взгляд. Его губы шевелились, но звука не было. Ольга осторожно подняла его голову и поднесла к губам стакан с водой.
— Не торопись, — мягко сказала она. — Небольшими глотками.
Арджун с трудом сделал глоток, потом еще один. Вода, видимо, помогла — он откашлялся и попытался заговорить.
— Где… где я? — голос был хриплым, едва слышным.
— В безопасности, — ответил я, присаживаясь на край койки. — Ты на корабле «Морская звезда». Мы вытащили тебя из темницы Канваров и теперь плывём прочь из Синда. Тебе нечего бояться.
Арджун нахмурился, словно пытаясь вспомнить последние события. Его взгляд метался по лицам, пока не остановился на Симоне.
— Ты… я тебя помню, — прошептал он с удивлением. — Но почему? И как?
Его фразы и вопросы были краткими и сбивчивыми, но, Фаверо сразу понял о чём речь и ответил:
— Да, это я. Понимаю твоё удивление, ведь мы не были друзьями. Но я никогда не верил в то, что ты террорист. Хотя благодарить тебе нужно не меня, а его, — он кивнул в мою сторону.
Арджун перевёл на меня расфокусированный взгляд и постарался выговорить как можно яснее, что в его состоянии было не просто:
— Благодарю вас, незнакомец. Но кто вы? И зачем вы мне помогаете?
Я представился, также как и Ольга. Но на остальные вопросы мы сразу отвечать не стали. Вместо этого, внучка уточнила:
— Как вы себя чувствуете? Сначала нужно убедиться, что вы в порядке, прежде чем нагружать вас новой информацией.
От заботливых слов из уст такой красивой девушки, как Ольга, учёный даже немного приободрился и даже попытался улыбнуться и пошутить:
— Как будто через меня прошел караван слонов. Но живой. Определенно живой. А я уже думал…
Он не договорил, но мы все понимали, о чем он думал в той камере.
— Сколько времени прошло? — спросил он.
— Меньше суток, — честно ответил я, — ты пришёл в себя даже раньше, чем мы ожидали. Быстро восстанавливаешься.
— Спасибо, — Арджун протянул руку, и я осторожно пожал ее. — Не знаю, как вы это сделали, но спасибо.
Какое-то время мы дали спасённому, чтобы лучше прийти в себя. Симон принёс из камбуза тёплый бульон, и Ольга чуть ли не с ложечки покормила больного.
Мы боялись, что ему будет ещё тяжело принимать пищу, но, к счастью, всё обошлось.
Несмотря на то плачевное состояние, в котором мы его нашли, Арджун оказался довольно крепким мужчиной.
И теперь я думал, что Канварам наверняка пришлось постараться, чтобы довести его до такого.
Возможно, у этого даже была какая-то цель. Не просто же так, они содержали своих пленников в таких ужасных условиях. Возможно, каждого из них шантажировали или испытывали с какой-то другой целью.
И я рассчитывал скоро узнать от нашего учёного не только его собственную историю, но и вообще всё, что он знал.
Никогда не знаешь, какая информация может пригодиться в будущем. Особенно, если это касается Великих Кланов.
— Арджун, мы не случайно тебя искали, — перешёл я к делу, — наверное, ты догадываешься, что дело в исследованиях, которые ты вёл. То, над чем ты работал, прежде чем попал в тюрьму.
Лицо ученого потемнело. Он медленно сел на койке, опираясь на подушки, которые подложила Ольга.
— Значит, вы знаете, — проговорил он. — Но откуда? Разве это не попытались скрыть?
— Конечно, попытались, — отозвался я, — но в современном мире практически невозможно что-то надолго утаить. То, что попадает в сеть, остаётся там уже навсегда. Нужен только грамотный специалист, который способен это раскопать.
Арджун оживился:
— Подумать только… неужели вы хотите это использовать? Или же… — он вдруг вновь испугался, — вы как Канвары хотите заставить меня сменить вектор исследований?
Я хмыкнул. А вот и начали вскрываться интересные подробности.
— Что именно они хотели? — уточнил я.
Арджун заметно занервничал судорожно вцепившись в простынь, но всё-таки ответил:
— Чтобы я работал на них. Хотели, использовать моё изобретение в других целях, противоречащих всему, чего мы с моим напарником желали добиться.
— Расскажи нам об этом, — попросил я. — Что именно вы открыли?
Арджун на мгновение замолчал, словно решая, можно ли нам доверять. Потом глубоко вздохнул.
— Вы представляете себе масштаб проблемы скверны? — начал он. — Она пожирает земли, калечит людей, превращает в монстров. Веками человечество только отступало перед ней, в лучшем случае — сдерживало.
— Мы это знаем, — кивнул я, — и если ты считаешь скверну злом, то здесь наша точка зрения совпадает.
Услышав это, Арджун сперва прищурился, словно не веря своим ушам, и даже переспросил:
— А что насчёт благодати? Разве вы не считаете, что её существование оправдывает всё?
Я усмехнулся.
— Тебе это пытались внушить Канвары?
— Это… и не только, — серьёзно кивнул он, — но я не поддался. Я видел слишком много, — он снова зажмурился и мотнул головой, словно отгоняя от себя неприятные воспоминания, а потом продолжил, — какое-то время я изучал мутации. Я не медик, но мой дар позволяет мне глубоко работать с любыми источниками энергии. А также, конечно, изучать их влияние на окружающую среду и разные организмы.
Я с интересом слушал учёного. Если он говорит правду, то его дар для нас — просто подарок судьбы. Кланы с такими способностями были крайне редки и чаще всего, в конце концов, они просто растворялись в других магических линиях, с более агрессивным и доминантным даром.
Вроде того, как в паре, где у одного из родителей карие глаза, а у другого — голубые, чаще всего рождаются дети именно с карими глазами.
Так и у магических даров есть разная степень доминантности. Например, поэтому, огненных магов больше, чем любых других. Эта разрушительная стихия одна из самых подавляющих.
А вот управление более тонкими материями, редкие и сложные способности потому и ценятся, что число их носителей почти не увеличивается, а то и вовсе уменьшается.
— И ты понял, что скверна — прямой путь к разрушению мира? — подтолкнул его к дальнейшему рассказу я.
— Именно! — воскликнул он, — и мне казалось, что все это понимают, ведь иначе зачем все эти приспособления, которые откачивают скверну? Заводы по переработке благодати и так далее. Но это всё лишь способ бороться с последствиями! — глаза Арджуна загорелись тем огнем, который бывает у ученых, когда они говорят о своих открытиях. — А мы нашли способ бороться с причиной! Мы поняли как не просто уничтожать скверну, а перерабатывать ее в полезную энергию! И не в благодать, а действительно в чистую магическую энергию!
Симон удивился:
— Перерабатывать? Но как это возможно?
— Все дело в особых кристаллах, которые добывают в горах Синда, — объяснил Арджун. — Долгое время их считали просто красивыми камнями. Но я обнаружил, что они обладают уникальными свойствами.
— Камни-некроманты? — пошутила Лифэнь в моей голове.
Я оценил. Действительно, ведь наш дар работал именно так, как и эти кристалл, если верить заявлениям Арджуна. Только мы перерабатывали скверну внутри себя.
— И как это происходит? — поинтересовалась Ольга.
— Они способны поглощать скверну и… перестраивать ее структуру, — Арджун попытался жестикулировать, но руки его дрожали. — Представьте себе скверну как… как грязную воду. А кристаллы работают как фильтр, который не просто очищает воду, а превращает грязь в полезные вещества.
— Я правильно понимаю, что это не просто слова? Вы проводили тесты? А может быть вам даже удалось создать работающий прототип? — уточнил я.
Я пока не был уверен, насколько это нам поможет. Пока что, с его слов, эти кристаллы были просто улучшенной версией гелиовитрумов.
Получится ли с их помощью остановить вторжение очагов в Рихтерберге? Но в любом случае, чем больше способов борьбы со скверной мы узнаем, тем проще нам будет противостоять потусторонним захватчикам.
— Не просто прототип, — с гордостью ответил Арджун. — Мы провели успешные испытания. Взяли образец скверны — настоящей, активной скверны — и пропустили через кристаллическую матрицу. На выходе получили чистую энергию. Никаких мутагенных свойств, никакого разложения. Просто… чистая сила.