— Естественного⁈ — взорвался Гюнтер, и его лицо стало почти свекольным. — Провалы, которые образуются точно под нашими машинами⁈
— Карстовые воронки — вещь непредсказуемая, — философски заметил я, наблюдая, как мимо окна прошла парочка туристов с фотоаппаратом. — Геология — наука капризная. Хотя, если тебе так хочется, можешь сам порыться под землёй. Глядишь, что-нибудь и отыщешь.
— Оставь эти рассказы для какого-нибудь простофили вроде Ракши. До сих пор не могу поверить, что он принял за чистую монету, что ты никак непричастен к убийствам в Синде.
Разумеется, он не верил ни одному моему слову, но я этого и не ждал. Главное, что ему было совершенно нечего предъявить мне по факту. Его люди живы и здоровы, а потеря големов… ну, как говорится, всякое бывает.
— А с каких пор Штайгеры лезут в дела Канваров? — сменив тон на более жёсткий спросил я, — Может тогда снова соберём совет? Пусть все послушают твою очередную истерику и увидят, что ты обвиняешь меня в своих ошибках, да ещё и оскорбляешь других Великих Князей.
Повисла напряжённая пауза. Я почти физически видел, как Гюнтер силится взять себя в руки. Его желто-карие глаза сверкали, а челюсть крепко сжалась.
— Ты играешь с огнём, Максимилиан, — наконец произнёс он ледяным тоном, и в эту секунду он действительно выглядел на все свои годы. — Это уже второй раз, когда ты переходишь мне дорогу. В первый раз я списал всё на недоразумение. Но сейчас…
— Сейчас что? — поинтересовался я, подзывая официантку жестом для заказа ещё одного кофе.
— Сейчас я начинаю думать, что ты делаешь это намеренно. Что ты сознательно подрываешь позиции моего клана. Только не забывай, что я не Катарина и даже не Арман. Я не позволю тебе так просто меня раздавить.
Официантка оказалась понятливой и ей хватило пары знаков, чтобы правильно принять заказ, даже не пришлось отключать сферу. Когда она отошла, ответил:
— Знаешь, Гюнтер, мне кажется, ты слишком много на себя берёшь. Мир не вращается вокруг клана Штайгер. Иногда другие люди просто занимаются своими делами, не думая о том, как это отразится на твоих интересах.
— Мои интересы? — голос Гюнтера стал откровенно угрожающим, а в его взгляде появился тот хищный блеск, который делал его похожим на злобного гнома из детских сказок. — Ты считаешь, что можешь безнаказанно топтать мои интересы?
— Я считаю, что занимаюсь развитием своего клана, — спокойно ответил я. — И если при этом наши пути пересекаются, то это просто совпадение. Хотя, конечно, весьма досадное для тебя.
— Совпадение! — фыркнул Гюнтер, и я увидел, как он презрительно скривился. — Да ты просто…
— Что? — перебил я. — Что именно я такого делаю? Веду торговлю? Строю дороги? Борюсь с преступностью? Извини, но ни один из этих пунктов не является нарушением каких-либо соглашений между нашими кланами.
Официантка принесла новую чашку кофе, и я благодарно кивнул ей. Аромат поднимающегося пара показался особенно приятным на фоне этого напряжённого разговора.
— Статистика — вещь упрямая, Макс, — произнёс Гюнтер после долгой паузы.
Он он откинулся в кресле, пытаясь изобразить расслабленность. Но напряжение в его плечах выдавало истинное состояние. Он продолжил:
— И сейчас она на моей стороне. Ты можешь строить из себя невинную овечку сколько угодно, но я вижу закономерность.
— И какую же? — уточнил я, делая первый глоток свежего эспрессо.
— Закономерность потерь. Мой клан уже дважды понёс ущерб из-за твоих действий. И я не собираюсь ждать третьего раза.
В его голосе появились металлические нотки, которые не предвещали ничего хорошего. Я знал Гюнтера достаточно хорошо, чтобы понимать — он не блефует.
— Это звучит как угроза, — заметил я.
— Это предупреждение, — холодно ответил он. — В следующий раз последствия будут гораздо серьёзнее.
— Для кого? — поинтересовался я. — Потому что, насколько я помню, сегодня пострадали именно твои люди.
— Не переоценивай сегодняшний успех, — прорычал Гюнтер. — У меня есть ресурсы и возможности, о которых ты даже не подозреваешь.
— О как, — усмехнулся я. — Так чего же ты тянешь? Мы что на детском утреннике? Если тебе есть, что мне предъявить, то может сразу и войну объявишь? У тебя есть прекрасный повод. Решим всё раз и навсегда.
На секунду он опешил, хотя сам всё это время меня открыто провоцировал.
Однако, я не собирался доставлять ему удовольствия первым объявлять войну. В этом случае, нет никаких сомнений, что и Десмонд, и Канвар вступятся за Гюнтера.
А вот если он нападёт сам из-за какой-то глупой стычки в городе, который даже напрямую ему не принадлежит, то Штайгеры поставят себя в крайне невыгодное положение.
Конечно, я не питал иллюзий относительно реального отношения ко мне других Великих Князей. Все держат хорошую мину при плохой игре. Делают вид, что между нами нет явных конфликтов, но сами мечтают, чтобы я исчез. Только желательно как-нибудь так, чтобы им самим не пришлось пачкать руки.
Они не спешат объединяться и объявлять мне настоящую войну, потому что попросту не готовы к потерям. Не готовы выступить в первых рядах, жертвуя ресурсами и ослабляя себя перед остальными Великими Князьями.
А ещё я не исключал, что оставшиеся в живых мнят себя самыми умными и возможно вообще ждут чего-то ещё. Ну, например, что рано или поздно меня прикончит сама Тень. Ну или хотя бы мутировавшая Регина.
Впрочем, если вдруг Гюнтер действительно сожмёт яйца в кулак и объявит мне сейчас войну, я совсем не возражал.
В этот раз она будет не на моей территории, а против его големов можно придумать ещё целую массу трюков.
Конечно, глупо недооценивать Штайгеров, но я уже не тот ослабевший маг, которым ещё недавно проснулся в склепе. Теперь мне есть чем ответить.
В то время как Гюнтеру придётся отвечать ещё и перед остальными князьями за необдуманные действия.
Наверняка он сейчас думал о том же самом, а потом пауза затянулась.
Я же, ожидая его ответа, продолжал наслаждаться кофе с самым невозмутимым видом.
Наконец, он заговорил:
— Ты же не думаешь, что тебе вечно будет везти, Рихтер? Войной или нет, а я верну тебе должок. Вот увидишь.
Он отключился, а я, уже не сдерживая себя, расхохотался в полный голос. Вот вроде мужику уже больше тысячи лет, а он до сих пор как ребёнок старается, чтобы последнее слово осталось за ним. Даже если его угрозы, пока не подкреплённые ничем, выглядят нелепо и жалко.
— Пусть заходят. Хуже уже не будет, — мрачно ответил Дитрих своей секретарше на вопрос можно ли пустить к нему новых посетителей.
Миллер сидел за своим столом, уставившись на дверь кабинета с выражением человека, ожидающего приговора. После вчерашних событий он был готов к чему угодно, от вторжения орды зомби до визита самого дьявола.
Дверь открылась, и в кабинет вошли двое. Первой появилась высокая блондинка в строгом деловом костюме, настолько красивая, что у Дитриха на мгновение перехватило дыхание. Нордическая внешность, пронзительные голубые глаза, идеальная осанка. За ней уверенной походкой следовал мужчина, тоже явно северянин, с такими же благородными чертами лица.
— Добрый день, господин Миллер, — произнесла женщина мелодичным голосом. — Позвольте представиться — Кристина Бергман. А это мой коллега Йохан Бергман.
Дитрих машинально встал, пытаясь привести в порядок помятый пиджак и растрёпанные волосы. Даже на второй день после визитов некроманта и майора Вольфа он выглядел так, словно пережил ураган.
— Бергманы? — переспросил он, и в его голосе прозвучала осторожность. — Не те ли самые Бергманы, которые…
— Именно те самые, — улыбнулась Кристина.
С тех пор, как Рихтеры вышли из тени, а их торговая сеть успешно расширялась, клан Олафа приобретал всё большую известность. Правда, пока в основном на юге.
Йохан тем временем поставил на стол элегантную подарочную коробку с изящным логотипом.
— Небольшой презент, — пояснил он. — Надеемся, вы оцените.
Дитрих с подозрением уставился на коробку. Его разыгравшееся воображение подсовывало варианты наполнения от бомбы до отрубленной головы.
— Что это? — осторожно спросил он.
— Откройте, — подбодрила его Кристина, садясь в кресло и изящно закидывая ногу на ногу.
Миллер нерешительно поднял крышку и увидел… роскошный набор косметики в элегантных флаконах. На каждом красовался логотип «Молодость Вийон».
— «Молодость Вийон»? — переспросил он.
— Самая популярная косметическая марка в нескольких регионах, — улыбнулась Кристина. — Наша продукция пользуется невероятным спросом среди самых взыскательных покупательниц.
Под косметикой лежала бутылка вина в изысканной упаковке.
— А это, — пояснил Йохан, — элитное вино, которое раньше производили Салазары. Теперь, после… э… смены владельца, его выпускают Веласко. Одна из самых дорогих и в то же время популярных марок на рынке.
— Не стоило… — смутился Миллер.
— Пустяки, — махнула рукой Кристина. — Просто знак нашего уважения к столь… влиятельному человеку.
Дитрих покраснел от удовольствия. Когда его в последний раз называли влиятельным? Особенно после недавних унижений?
— Присаживайтесь, пожалуйста, — засуетился он. — Может быть, чаю? Кофе?
— Спасибо, мы ненадолго, — улыбнулась Кристина. — У нас к вам деловое предложение.
— Ах да, бизнес, — Дитрих попытался собраться. — Только… э… вы не против, если я сначала попробую? — он покосился на подаренное вино. — Непростые пошли дни.
Миллер понимал, что подобное поведение характеризует его не самым лучшим образом, но не мог противостоять искушению.
К тому же ему и правда следовало расслабиться.
— Конечно, — кивнул Йохан с пониманием. — Мы для этого его и принесли.
Дитрих вызвал секретаршу с помощью кнопки и приказал ей разлить вино по бокалам.
К его облегчению, гости не отказались выпить с ним, так что он немного выдохнул.