– А ты? Ты – обычный или еще какой?
– Я вообще не колдун. Я маг!
– Есть разница?
– Колдуны управляют природными силами. Направляют естественные процессы в нужное им русло. Могут исцелять, менять погоду, могут навести порчу или отвести сглаз. Могут заворожить или лишить памяти, могут видеть будущее или повелевать растениями. У них хорошо получаются амулеты. Наговорить не спеша и повесить на человека… – Кро показал браслет на запястье. – Маги пропускают силу через себя и управляют ею сами. Например, произносят заклинание и бросают его волшебной палочкой.
Битали постучал по карману.
– И как вас различить?
– Постороннему? Никак, – фыркнул Битали. – Колдуны – плохие маги, маги – плохие колдуны. Но все мы умеем и то, и другое, и немножко третьего.
– Меня убьют? – без всякого перехода спросила она.
– Все зависит от тебя, Юлиана. Мы хотим сохранить тайну. Если ты станешь громко утверждать, что в магию верят только полные идиоты, а предсказания и заговоры есть пустые допотопные суеверия, то тайна в безопасности.
– Я должна забыть случившееся?
– Забудешь или нет – неважно. Мысли никто из смертных читать не умеет. Не болтай лишнего. Никогда и ни с кем, даже с родственниками и самыми близкими друзьями. И уж тем более, не сболтни лишнего тем, кого заподозришь в причастности к нам. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Превратись в убежденную атеистку, не верящую собственным глазам. И тогда хранители тебя не тронут. Зачем привлекать внимание лишней странной смертью, если тайна в безопасности?
– А оборотни?
– Метаморфы? – Битали в задумчивости почесал затылок. – Как тебе сказать?.. Зато ты получила полмиллиона фантиков.
– Черт!!! – Упырь-девица грохнула кулаками по столу. – А я уже почти начала надеяться!
– Но ведь ты…
– Если ты скажешь, что я гот и поклоняюсь оборотням, я тебя убью!
– Но ведь ты никого не убивала. Они хотят отомстить мне, а не тебе.
– Тебя невозможно найти, а мой адрес на половине сайтов вселенной! Поймают и будут пытать до смерти. А я тебя даже выдать не смогу.
– Они не знают, что ты смертная. Будут искать родовую ведьму, кого-то из наших, а не тебя. Ведьму, похожую на взбесившегося мертвеца.
– Ага… – Упырь-девица повеселела. – Я люблю тебя, мой сахарный. Все-таки ты умеешь подобрать ключик к женскому сердцу, красавчик.
Она наклонилась над столом и стала размеренно выдергивать серьги из губы, языка и ноздрей. Покончив с ними, вышла из купе.
Прошло не меньше получаса, прежде чем дверца открылась снова, и в нее вошла бледнокожая сероглазая девушка спортивного вида.
– Вы кто? Я выкупил купе полностью! – возмутился Битали.
– Не придуривайся, красавчик, не так уж я и изменилась, – бухнулась на свое место Юлиана, с силой приглаживая к голове мокрые волосы.
– Решила поменять макияж?
– Какой из меня теперь гот, аристократ сахарный? Я жутко хочу жить, ненавижу вампиров и оборотней, и ни на секунду не верю в их существование.
– Это правильно, – одобрил Кро, разглядывая обновленную спутницу.
Она была тонкогубой, совершенно безбровой, а лицо почти полностью покрывала россыпь крупных ржавых веснушек. Увы, но сплошная побелка, оказывается, сильно Юлиану не портила. Красавица из нее явно не задалась, хоть с макияжем, хоть в естественном облике.
Битали вспомнил Гаспара и вздохнул. Похоже, девица и вправду опоила бедолагу приворотным зельем. Иначе искреннюю привязанность смертного к этой несчастной было не объяснить.
– Ты расписание поездов смотрел? – достала свой истертый замызганный планшет девушка.
– Нет, – покачал головой юный маг. – Юлиана, у тебя ведь куча денег. Почему ты не купила новый?
– Привыкла. Куча ссылок, фоток, документов. Переносить на новый запаришься. Потом куплю, когда время будет. Кстати, поздравляю, ты мой любовник.
– Не понял?
Девушка повернула планшет экраном к нему, и Битали увидел себя крупным планом, за столом ресторана, рядом с серьгастым чудищем.
– «Огненная дева застигнута наедине со своим возлюбленным», – прочитала Юлиана. – Вот дальше: «Сразу после выступления огненная дева бесследно исчезла из номера со своим молодым любовником. Персонал и продюсеры в недоумении». Интересно, за кого они меня держат? Почему любовник «молодой»? А я тогда кто? Старая развалина?
Не дождавшись от Битали ответа, Юлиана стала листать и закрывать страницы, пока не нашла нужную:
– Вот расписание. Мы приедем около девяти. Поезд через Ле-Ман будет только послезавтра, зато самолет до Нанта сразу после полуночи. В три будем там, а к утру дома. Заказывать?
– Что?
– Билеты на самолет.
– Прямо с этого? – указал на планшет Кро. – Однако вы, смертные, удивительно изобретательны.
– Понятно, – кивнула девушка. – Беру.
В Брюсселе, до посадки на самолет, у беглецов хватило времени не только поужинать, но и сходить в парикмахерскую, где Юлиане состригли волосы, оставив длину всего на пару пальцев, выкрасили их в смолисто-черный цвет, и когда молодые люди проходили регистрацию, уже никто не смог бы опознать в бледной и рябой, коротко стриженой девочке всемирно известную «огненную деву». Знаменитая фокусница исчезла, не оставив после себя поклонникам ни единого следа.
Собиратель черепов
Над дикой северной тайгой сияло ослепительное солнце, легко пробивающее редкие кроны громадных сосен и заливающее лес морем душной, знойной влажности. Пока Битали добрался от камня перемещений до усадьбы, он весь взмок, сбился на одышку и, по ощущениям – чуть вообще не захлебнулся. Легче стало только на лужайке, обдуваемой ветром со стороны реки.
Как и в первый раз, хозяева встретили его еще на подходе, и юный чародей похвалил себя за то, что купил на французской стороне большой букет цветов.
– Приветствую тебя, мечник Дедята! – поклонился он могучему бородачу в ярко-синей атласной рубахе и темных полотняных штанах, выпущенных поверх сандалий. – Надеюсь, в твоем доме царит покой и благополучие, а милая Лилиан не доставила вам особых хлопот. Через три дня начинается учебный год, и я хотел бы забрать ее в колледж.
– Какой уж там покой! – громко хмыкнул варвар, подходя и обнимая паренька с дружеским похлопыванием по спине… Аж в ребрах что-то хрустнуло. – Шум и гам у нас творится, пух и перья во все стороны. Ты, друг мой, аккурат к самому веселью угодил. Посему бани с дорожки не обещаю, однако место на пиру и костер для храбрости тебе найдутся. Так что в дом заходи, гостем будь. И пока штаны не подпалишь, мы тебя домой не отпустим!
– Здравствуй, Битали! – как только глава усадьбы признал гостя, Кро сразу «заметила» и его супруга, одетая в легкий сарафан с синей вышивкой.
– Рад видеть вас, уважаемая Снежана.
Кро вручил женщине букет, и та прямо расцвела от удовольствия:
– Какая прелесть! Лилии! Я целую вечность не держала в руках лилий. Лаванда, ранкулусы. Какой запах! Дедята, ты только понюхай! Спасибо тебе, милый мальчик! – Женщина обняла молодого человека, поцеловала в щеку и ласково добавила: – Однако зря ты съел ту выбеленную девушку, очень зря.
– Чертовы смертные! – только и выдохнул в ответ Битали. – Неужели и сюда докатилось?
Злосчастные фотографии из ресторана Гавра уже стоили ему двух неприятных разговоров и с Гаспаром, и с Франсуазой. По счастью, им обоим он смог предъявить Юлиану, целую и невидимую. Хотя и заметно поблекшую. А в любовную историю молодые люди и сами не очень верили, – так что обошлось, оправдался. Однако сайты и телеканалы историю пропавшей иллюзионистки продолжали раздувать, и помимо вариантов «влюбленные сбежали на Боа», «их видели кутящих в Монте-Карло», «удалились медитировать на Тибет» кое-где мелькали и версии «принятого в среде готов людоедства».
– Ну, не такие уж мы дикие, – улыбнулась Снежана, взяла мужа под руку, и они удалились.
Кро наконец-то смог добраться до Аниты – тоже одетой в сарафан, но покрытый красной и желтой вышивкой, и с длинной косой, в которую была вплетена такая же двуцветная лента.
– Привет, Горамник, – обнял ее Битали. – Что означает папино обещание подпалить мне штаны?
– Так ведь сам сказал, учебный год начинается. Осень, – взяла его под руку девушка. – У нас есть очень древний обычай: каждую осень сжигать старые постели и набивать свежие. В смысле, раньше по осени свежим сеном матрасы наполняли. Перо птичье роскошью считалось, а травы душистой накосить успевали, сколько хочешь! А старые постели за год слеживались, сваливались, пропитывались потом, живность в них всякая заводилась… В общем, не жалко. В этот день завсегда парни на подушках дрались, пока те не порвутся, а вечером через костры прыгали. Постели ныне, сам понимаешь, уже не те. Но обычай остался. Подраться ты уже опоздал, там скоро победитель будет. Костер же только в темноте разведем.
Северные варвары не были бы сами собой, если бы драка подушками была у них просто дракой. Не-ет – они устроили побоище на узком бревне, поднятом на высоту примерно третьего этажа и переброшенного через полный тины небольшой речной затон. Когда Битали и Анита спустились на берег, там уже начался очередной поединок – двое одинаково рыжих и курчавых парней в атласных рубахах сходились навстречу друг другу, помахивая объемистым оружием. Однако один из рыжих что-то не рассчитал – замахнулся слишком рано и сильно, закачался, замер с расставленными руками и оттопыренной задницей. На миг показалось – равновесие удалось сохранить, но уже через секунду юный варвар замахал руками, заваливаясь на спину, попытался зацепиться за бревно, отпустив подушку, а еще через мгновение – полетел вслед за ней, смачно плюхнувшись в густую из-за тины воду.
Собравшаяся внизу толпа захохотала, закричала. Победитель наверху гордо вскинул руки. Однако по лестнице наверх уже карабкался новый противник.
– Это кто, Лилиан? – Юный маг не без удивления указал в сторону небольшой девичьей стайки, собравшейся на отшибе.