– Извините… – Девушка спрыгнула со стола, пересекла холл и вышла из дома. Громко спросила: – Кто там?!
– Открывай!
– Я же тебе сказала: сегодня не приходить!
– Я тебе что, собачка с палочкой?! То приходи, то не приходи… А ну, открывай! Не то просто сверху перелезу и сразу по тыкве настучу!
Битали опустил руки на пояс, отныне заменяющий ему боевой амулет, и тихо подступил к двери.
– Не ори, соседи сбегутся. – Юлиана открыла калитку, и во двор ворвался худощавый парень в черной джинсе.
Юному магу он показался смутно знакомым. Кажется, именно этому бедолаге Кро попался на глаза после того, как вылез из могилы. На свиданиях с Юлианой смертному явно не везло.
– У тебя кто-то есть?! Богатенького нашла? Давай, сюда его позови, хочу посмотреть. – Парень выхватил из кармана выкидной нож-бабочку, ловко его развернул. – Посмотрю, поздороваюсь, уши отрежу.
– Избор! – со вздохом приоткрыла дверь в дом девушка. – Это к тебе!
Варвар хмыкнул, опустил руку за секирой и протиснулся наружу. Оттуда послышался хриплый сдавленный писк.
– Если что, тело можно выбросить в реку, – посоветовала Юлиана и вернулась обратно в дом. – Сударыня, один вопрос: принцессе разрешено будет самой выбрать телохранителя, охраняющего ее покой и днем, и ночью?
Снежана с Дедятой переглянулись. Варвар кивнул, и северянка в точности повторила его жест:
– Безусловно, веснушка. Все, что пожелаешь.
– Тогда я согласна!
Окруженный небольшой березовой рощей замок Комбур в плане больше всего напоминал мальтийский крест: четыре могучих башни по десять метров в окружности, стоящих в полусотне метров друг от друга, соединялись по внутренним краям каменными стенами. Вот и вся крепость. Усадьба таежная – и то изрядно больше размерами будет.
Зато – четыре этажа по четыре метра высотой каждый позволяли ходить, не нагибаясь, даже самым могучим из варваров, съезжающихся один за другим на берег раскинувшегося в сорока километрах от Рена Комбурского озера.
Относительно башен жилой корпус крепости казался совсем крохотным. Однако, как показывал опыт Битали, в мирное время именно башни легко заменяли целую гостиницу. Достоинством же здания между ними был просторный и высокий зал на третьем этаже, пригодный как для балов, так и для торжественных приемов, заседаний, концертов и всего прочего. А кроме того, столь же огромная подклеть, обширный прохладный подвал, способный вместить припасы для целой армии на год тяжелой активной войны. Если просто отсиживаться – гарнизону и на десять лет хватило бы.
– Когда-то, давным-давно, под нами находился стержневой камень, иногда называемый Камнем Сердца, – рассказывал долговязый Жан Печер, показывая замок неожиданным гостям. – Думаю, вам не нужно объяснять, что это за великое сокровище? Стержневой камень уходил далеко-далеко в глубину земли, к самому ее сердцу, и благодаря этому был могучим, неиссякаемым источником силы…
Французский маг, в день первого знакомства одетый в костюм типичного банковского клерка, с нежно-бежевой сорочкой и синим галстуком, у себя дома отказался только от зонтика и котелка, а в остальном – был тем же напряженным чинушей, словно постоянно боялся увольнения.
– Как вы понимаете, едва только предки графов Шато обнаружили этот камень, как на нем немедленно была возведена могучая, неприступная твердыня. Для восьмого века сей замок считался громадным, совершенным, неодолимым. Неприступным творением человеческого разума. – Хозяин шел по коридорам, распахивая дверь за дверью и показывая комнаты, кабинеты, светелки, боевые ярусы, душевые кабинки и туалеты, однако говорил о прошлом: – К началу Большой войны граф Шато считался одним из самых могучих и богатых чародеев. И, разумеется, стал одним из самых ярых врагов Эриджуна, желающего поработить подлунный мир. Терпеть чей-то диктат, оказаться равным в своих правах и власти с обычными духами и колдунами… Такого род Шато не мог представить себе даже в страшном сне…
Жан Печер остановился в одной из проходных комнат, стены которой были полностью скрыты резными панелями, и указал в угол, на щит с крыльями и двумя орлиными головами над ним, а не на поле. Но объяснять ничего не стал, пошел дальше, продолжая рассказ:
– Стержневой камень был огромной ценностью как для Совета Свободных, так и для Темного Лорда, а потому здесь, среди этих чудесных зеленых полей, назревала самая великая и кровавая битва современности. В замке и вокруг собрались многие тысячи сторонников Хартии, готовые защищать источник силы до последней капли крови, а перед ними, на полях к югу от озера, стояли десятки тысяч воинов Темного Лорда, намеренные захватить его любой ценой. И тут случилось невероятное! Камень лопнул. Может статься, маги Хартии высосали из него слишком много энергии и он не выдержал напряжения. Может быть, у него просто вышло время. Но камень лопнул. Связь с сердцевиной земли оборвалась, источник силы иссяк. Замок стал бесполезен. И в тот же день армия Совета Свободных ушла. Погибать за никому не нужный клочок земли никто из сторонников Хартии не собирался.
Француз развел руками и воздел их к обшитому тисом потолку, словно призывая его в свидетели человеческого коварства.
– Эриджун об этом, понятно, не знал и вскоре повел армию на штурм… Сопротивляться оказалось некому, и в считанные минуты замок был захвачен без каких-либо повреждений и потерь. Бескровная победа привела Темного Лорда в благодушное настроение, и он не казнил графа Шато за бунтарство, а просто превратил в кота. В драного черного кота, неотличимого от доходяг, пинаемых ногами на рынках и помойках. Спустя какое-то время кот удрал из клетки, и по сей день эта бессмертная тварь шляется по замку, орет дурным голосом, мяукает и творит всяческие гадости, каковые только может придумать. Посему, если кто-то из вас увидит в комнате или коридоре кота, то гладить его, чесать за ушком и вообще приближаться крайне не советую. Укусы не лечатся, царапины кончаются гангреной, наведенная им порча снимается с большим трудом и только сильными, опытными ведьмами. Всем понятно? – Печер остановился и оглянулся на гостей.
– А то! – немедленно подтвердила Юлиана.
– Убить не пробовали? – поинтересовался Битали.
– Если сможете, то удачи, кончайте. Никто горевать не станет. – Француз пошел дальше. – После победы Темный Лорд одарил замком наш род. Военной ценности он больше не представлял, взять его никто больше не пытался, тратиться на перестройки и усовершенствования смысла не было, так что наша твердыня по сей день стоит в том самом, первозданном виде. Наш замок стал просто центром богатых плодородных земель, что, в общем, тоже было неплохо. Однако к началу прошлого века неугомонные смертные изобрели трактора, комбайны, сеялки и молотилки, косилки и прессподборщики. И чем дальше, тем меньше работников требовалось в полях. Лишние жители уезжали к заводам и рудникам, следом ехали те, кто их обшивает, кормит и поит, стрижет и бреет. Так что мой шумный многолюдный город стремительно превратился в тихую деревеньку, деревеньки усохли до хуторов, хутора исчезли вовсе… Понятно, что вслед за смертными разбежались все, кто делал им привороты и отвороты, гадал, лечил, портил или просто обманывал. Подати рухнули в бездну, двор опустел, и к моим землям стали с интересом приглядываться куда более богатые и многолюдные кланы из Сен-Мало, Динана и Понторсона.
Жан Печер прикусил губу, и Битали поспешил выразить сочувствие:
– Да, в наше время трудно остаться без денег и воинов. Соседи быстро на копья насадят и землю приберут.
– Давно бы прибрали, – согласился француз. – Но каждый год я даю в замке большой бал, куда приглашаю всех соседей. И каждый год они могут наблюдать, как мы дружески болтаем с мечником Дедятой и еще несколькими моими знакомыми из диких северных земель, как обнимаемся, веселимся и поднимаем бокалы за вечную дружбу. И желание попробовать на зуб мои земли у всех баронов и графов на некоторое время пропадает. Здешние дворяне еще со времен Большой войны помнят, каковы на вкус секиры варваров в умелых руках и чем кончаются ссоры с северянами. Проверять на прочность нашу дружбу с мечниками никто пока не рискнул.
– Ага, – кивнул Кро.
Теперь потомок Темного Лорда понял, каким образом «Снежной Королеве» так быстро и с такой легкостью удалось получить в свое распоряжение замок в самом сердце французской Бретани. Над здешними крышами незримо веяли секиры таежных великанов, обеспечивая покой их обитателям. Рисковать столь драгоценной дружбой никому из местных магов не хотелось.
– Пришли, – толкнул резную двустворчатую дверь Жан Печер. – Это и есть знаменитая Красная спальня.
Жестом опытного гида он вскинул руку, предлагая оценить убранство.
Спрятанное почти под самой кровлей помещение имело размеры шагов двадцать в длину и ширину – в замке маркиза де Гуяка половина аудиторий меньше были, – трехметровые потолки и два выходящих на озеро, больших витражных окна. Пол выстилал багряный ковер, стены закрывали резные панели красного дерева, потолок был обит вишней. Красный стол, красный туалетный столик, красные абажуры ламп из красной меди, обитые красным сукном стулья. Огромное ложе в центре накрывал развешенный на монументальных столбах алый балдахин. А застелена постель, конечно, была темно-бордовым покрывалом.
– О-о-ф-фи-игеть! – душевно оценила обстановку Юлиана, настороженно стреляя зрачками из стороны в сторону.
– Мадам Снежана пожелала, чтобы самые лучшие покои замка были отведены вам, – сообщил француз. – Красная комната знаменита тем, что черный кот шляется здесь почти постоянно, и поэтому здесь никто постоянно не живет. Даже низшие духи сюда стараются без крайней нужды не заглядывать. Однако эта опочивальня все равно считается наиболее красивой, просторной, удобной…
– В общем, коту нравится, – подвела итог рябая девица.
– Она в вашем распоряжении! – кивнул Жан Печер и удалился.
– Что ты про все это думаешь, Битали? – переступила порог Юлиана и медленно пошла вдоль стен. Похоже, багровое величие проклятого места произвело впечатление даже на нее.