Очень медленно, словно в ее мозгу что-то замкнуло, она представила себе рану Рофа. Он так и не сказал, как получил ее. А что, если он напал на проститутку, а та отбивалась?
Бет прижала пальцы к вискам, почувствовав, как к горлу подступает волна тошноты, оставляя во рту привкус желчи. Внезапно у нее перед глазами замельтешили огоньки.
Нет, это был не кишечный грипп. Ее свалила мигрень годзилловских масштабов.
Роф снова набрал его номер.
Тормент наверняка видел на определителе, кто звонил, и намеренно избегал его жалкую задницу.
Дьявол. Да, он не был силен в извинениях. Но в этот раз хотел сделать все как надо. Как бы там ни было, а задача будет не из легких.
Роф взял мобильник с собой в постель и сел, облокотившись о спинку кровати. Он очень хотел позвонить Бет. Просто затем, чтобы услышать ее голос.
Да уж, а он еще рассчитывал красиво удалиться сразу после ее Перехода? Да он с трудом выдерживал каких-то пару часов вдали от нее.
Черт, он таки запал на эту женщину. Роф до сих пор не мог поверить в то, что у него вырвалось, когда она занималась с ним любовью. А что он выкинул в конце? Назвал ее своей лилан.
С таким же успехом он мог спокойно себе признаться — похоже, он влюбился в нее.
И если это не новость «офигеть, не встать», тогда сюда запросто можно добавить, что она была наполовину человеком. Да к тому же дочерью Дариуса.
Но как он мог устоять? Она была такой сильной, волевой, под стать ему. Он вспомнил, как Бет противостояла ему, пытаясь открыть глаза на его прошлое. Немногие осмелились бы на такое. И он точно знал, от кого у нее эта смелость. Ее отец, скорей всего, поступил бы так же.
Когда его мобильник зазвонил, он нажал на приём. — Да?
— У нас нарисовались проблемы, — это был Вишес. — Прочел только что газету. Еще одна мертвая проститутка в переулке. Истекла кровью.
— И?
— Я влез в базу данных и достал отчет судмедэксперта. В обоих случаях на шеях жертв были многократные укусы.
— Черт. Зейдист.
— Вот и я подумал о том же. Я не раз говорил ему, чтобы он с этим завязал. Похоже, теперь твоя очередь.
— Сегодня вечером. Передай братьям, чтобы сначала зашли сюда. Я у всех на глазах поставлю его на место.
— Отличный план. Чем больше нас придет, тем проще будет отдирать твои руки с его горла, когда он вновь запоет ту же песню и начнет пререкаться.
— Эй, а ты знаешь, где сейчас Тор? Не могу к нему дозвониться.
— Без понятия. Но, если хочешь, могу заглянуть к нему по пути к дому Ди.
— Да, зайди. Ему нужно быть здесь сегодня вечером, — и Роф отключился.
Твою мать. Кто-то должен, наконец, надеть на Зейдиста намордник.
Или воткнуть ему кинжал в сердце.
Батч отключил двигатель и проехал немного по инерции, пока автомобиль не остановился. На самом деле он не надеялся застать Бет дома, но все же подошел к входной двери и нажал на кнопку звонка. Ему никто не открыл.
Сюрприз, сюрприз.
Обойдя вокруг здания, он зашел через внутренний дворик. Было уже за полночь, но отсутствие света в ее окнах его не сильно обнадеживало. Нагнувшись, он заглянул в комнату сквозь стеклянные раздвижные двери.
— Бет! О Господи боже мой! Только не это!
Она лежала на полу лицом вниз. Одна рука была вытянута вперед в тщетной попытке дотянуться до телефона, а ноги раскинуты в стороны, словно до этого она корчилась от боли.
— Нет! — он стал колотить по стеклу.
Бет слегка зашевелилась, словно услышала его.
Батч подошел к окну, снял ботинок и, засунув в него руку, стал бить им по стеклу до тех пор, пока оно не треснуло и не разбилось вдребезги. Он просунул руку внутрь, пытаясь открыть замок, и порезался о стекло. Но сейчас ему было плевать, даже если бы он потерял руку, пытаясь пробиться к ней. Забравшись внутрь, он бросился к Бет, опрокинув столик на своем пути.
— Бет, ты меня слышишь?
Она несколько раз приоткрыла и закрыла рот, но с губ не сорвалось ни звука.
Батч осмотрел ее тело и, не обнаружив крови, осторожно перевернул Бет на спину. Она выглядела бледнее смерти, вся в холодном поту, едва находясь в сознании. Когда ее глаза открылись, он увидел, что зрачки полностью расширены.
Он проверил вены на ее руках на следы от инъекций наркотиков. И хотя он ничего не нашел, тратить драгоценное время, снимая с нее обувь и проверяя между пальцами ног, Батч не собирался.
Он достал мобильник и набрал 911.
Когда оператор, наконец, ответил, Батч, не дожидаясь приветствия, выпалил.
— У меня здесь предположительно случай передозировки наркотиками.
Рука Бет взметнулась вверх. Она начала мотать головой из стороны в сторону, пытаясь выбить мобильник из его рук.
— Малышка, старайся не дергаться. Я позабочусь…
Голос оператора оборвал его на полу слове. — Сэр? Алло?
— Отвези меня к Рофу, — простонала Бет.
— А не пошел бы он на…
— Прошу прощения? — сказала оператор. — Сэр, вы можете описать, что происходит?
— Передозировка. Думаю, героин. Ее зрачки расширены и неподвижны. Но ее еще не вырвало…
— Роф… мне нужно к Рофу.
— …но она периодически приходит в себя и снова теряет сознание…
Внезапно Бет дернулась, приподнявшись, и вырвала телефон из рук Батча. — Я умру…
— Хрена с два, — закричал он.
Бет схватила его за ворот футболки. Ее всю трясло, майка полностью пропиталась потом.
— Мне нужен он.
Батч заглянул ей в глаза.
Он ошибался. До чего же он ошибался. Это — не передоз. Это ломка.
Он покачал головой. — Детка, нет.
— Прошу, мне нужен он. Или умру, — вдруг от резкой боли, пронзившей все ее тело, она свернулась калачиком. Мобильник выпал у нее из руки. — Батч… пожалуйста.
Черт. Она выглядела просто ужасно. Так, словно уже стояла на пороге смерти.
Если он повезет ее в реанимацию, она может не дожить и умереть по дороге в больницу. А если все же и доедет — может не дождаться оказания первой помощи. А метадон[115] мог лишь облегчить боли, а не избавить от зависимости.
Черт.
— Помоги.
— Черт бы его побрал, — выругался Батч. — Как далеко?
— Уоллес.
— Авеню?
Она кивнула.
Батч просто не позволял себе еще и думать. Он поднял ее на руки и вынес через дворик.
Вот он прищучит-таки этого ублюдка.
Роф скрестил на груди руки, облокотившись о стену гостиной. Все братья стояли сейчас перед ним, ожидая, пока он заговорит.
Тор тоже был здесь, хотя с той самой минуты, как он вместе с Вишесом переступил порог комнаты, отказывался встречаться с Рофом взглядом.
«Отлично», сказал себе Роф. «Сделаем это на людях».
— Братья мои, мы собрались по двум вопросам, — он посмотрел на Тора. — Я серьезно оскорбил одного из вас. Поэтому предлагаю Торменту Райт[116].
Тор принял стойку «смирно». Остальных братьев услышанное также удивило.
Это был беспрецедентный случай, и Тор это прекрасно знал. Райт, по существу, было правом на выстрел без последствий, и тот, кому оно предлагалось, мог сам выбрать оружие. В рукопашную или бой на кинжалах, пистолеты или цепи. Этим ритуалом каждый, как обиженный, так и обидчик, мог очистить свою честь, смыть с себя позор.
Всех присутствующих удивил не сам ритуал. Братьям он был довольно-таки знаком. Учитывая их агрессивную природу, каждый из них в свое время не раз оскорбил кого-то из присутствующих.
Но Роф, несмотря на все его грехи, никогда ранее никому не предлагал райт. Ведь согласно закону вампиров, любой, поднявший на него руку или оружие, будет приговорен к смерти.
— В присутствии этих свидетелей, выслушай меня, — громко и отчетливо произнес Роф. — Я освобождаю тебя от каких-либо последствий. Принимаешь ли ты мое предложение?
Тор склонил голову. Засунув руки в карманы своих кожаных брюк, вампир медленно покачал головой. — Я не могу поднять на вас оружие, мой повелитель.
— И простить меня тоже не можешь, верно?
— Не знаю.
— Не виню тебя за это, — черт возьми, а ведь он очень хотел, чтобы Тор согласился. Этот ритуал, который бы положил конец ссоре, был нужен им обоим. — Я снова предложу в другой раз.
— А я снова откажусь. И ответ останется неизменным.
— Значит, так тому и быть, — темный взор Рофа остановился на Зейдисте. — Ну, а теперь поговорим о твоих гребаных любовных похождениях.
Зи, который стоял позади брата-близнеца, не спеша вышел вперед.
— Если кто-то и засадил дочери Дариуса, то это был ты, а не я. Так в чем проблема?
Кое-кто из братьев выругался вполголоса.
Роф обнажил клыки.
— Я спущу тебе эти слова, Зи. Но только потому, что знаю, как ты любишь, когда тебя бьют, а я сейчас совсем не в настроении дарить радость, — Роф выпрямился на случай, если брат решит нанести удар. — Я хочу, чтобы ты завязал таскаться по шлюхам. На крайняк, прибирай хотя бы за собой.
— Ты о чем вообще?
— Нам не нужны неприятности с полицией.
Зейдист взглянул на Фёри, и тот сказал. — Тела. Копы нашли их.
— Какие еще тела?
Роф покачал головой. — Иисусе, Зи. Неужели ты думаешь, что копы так просто забудут о двух мертвых женщинах, брошенных истекать кровью где-то в переулках?
Зейдист подошел ближе, так что их тела почти соприкасались.
— Ни хрена не знаю об этом. Принюхайся и поймешь, что я говорю правду.
Роф глубоко вдохнул, совершенно четко уловив гнев, словно аромат цитрусового освежителя воздуха, который распылили у него прямо перед носом. Но никакого беспокойства, никакой попытки скрыть эмоции.
Но проблема с Зи состояла в том, что он был не только бездушным убийцей, но и законченным лгуном.
— Я тебя слишком хорошо знаю, — тихо сказал Роф, — чтобы верить какому-либо твоему слову.