Ночь, на улице никого. Странно, а ведь он всегда думал, что самые жуткие и неприглядные дела можно совершать только ночью. Особенно хорошо продумывать предстоящие грязные делишки: убийство, воровство, запугивание, да мало ли?
Снова грянул смех. Теперь мужчине показалось, что он совсем близко. Видимо, он доносился из какого-то дома, мимо которых он проходил.
В некоторых домах одиноко догорали свечи, ловя лишь тени тех, кто находился в помещении, но скрывая их лица. Да, это идеальное место для тех, кто скрывается от кары Оэра за те или иные преступления.
Оэр…
Ратхар стиснул челюсти и поплотнее запахнул плащ, ускоряя шаг. Ему уже надоело идти по этому мерзкому пристанищу убогих, скорее бы показалась та забегаловка, о которой говорил Арахсшарец.
Пройдя еще примерно десять полуразрушенных домов, Ратхар, наконец-таки, свернул направо, где примерно в пятистах шагах от него из окон какой-то лачуги довольно-таки ярко горел свет, а изнутри лилась негромкая музыка. Мужчина прислушался. Сначала, кроме музыки ничего слышно не было, но вот раздался чей-то грубый пьяный рассерженный голос, ему вторил другой. А через мгновение из двери этого заведения вылетел какой-то пьянчуга, которого, как оказалось, просто вышвырнули на улицу. Видимо, за плохое поведение.
Ратхар усмехнулся. Неужели эти убогие соблюдают какие-либо правила? В таком-то месте.
Мужчина, с ног до головы перемазанный грязью и чем-то еще, на вид о-о-очень неприглядным и дурно пахнущим, шатаясь и ругаясь так, что это вызвало зубной скрежет у Ратхара, поплелся в его сторону, но, проходя мимо, казалось, даже не заметил стоящего посреди улицы довольно аккуратно одетого мужчину.
– Не дают спокойно выпить и повеселиться, – бормоча себе под нос, произнес этот… Ну, мужчиной это нечто назвать было довольно сложно, так что, скорее, помойное ископаемое, шел, не разбирая дороги и шатаясь из стороны в сторону. – Что я, хуже других, что ли? Нет. Но этот гад приперся и строит тут свои порядки. Вот кто его сюда звал? Жили себе, никого не трогали.. Почти. Ну, подумаешь, пристукнул в подворотне парочку, которая сношалась, не обращая на прохожих внимания, ну нельзя же так, в самом-то деле, зашли бы хотя бы куда-нибудь, а то устроили разврат посреди улицы. Ну и так, кого за выпивку, кого за мелкие гроши, но он… Эх, – он махнул рукой и, мазнув пьяным взглядом по незнакомцу, продолжил свой путь, все еще продолжая что-то бормотать под нос.
Ратхар сморщился от неприятного резкого запаха, ударившего ему в нос. Омерзительно! Снова передернув плечами, он направился прямиком в ту захудалую лачугу, которая, судя по всему, и была той самой забегаловкой, о которой говорил Арахсшарец.
Тусклый магический свет, распространившийся по всему помещению, еле освещал грязные столы и скамьи, расположенные подле них; пол был застелен соломой, видимо, чтобы прикрыть землю, а может и что похуже. Неизвестно, сколько тут было совершенно убийств и сколько крови успел впитать в себя земляной пол. Ну да не важно.
Давно не мытые окна и старые изорванные занавески, когда-то видавшие лучшие дни, теперь выглядели жалко и непрезентабельно, а стены… Бр-р-р, отвратительно! Покрытые пылью и паутиной, они провоняли настолько, что ни одно проветривание не поможет. Да и какое может быть проветривание, если на улице смердит намного хуже, чем в помещении? Да еще и кое-где какая-то слизь темно-зеленого и темно-коричневого цвета свисала. Фу!
Ратхар снова поморщился от отвращения, но пока не сдвинулся с места, разглядывая помещение и его посетителей.
В дальнем углу, почти в полной темноте, за столом расположились несколько мужчин с парочкой женщин на коленях. Обе, возможно, когда-то были красивыми, ну или хотя бы привлекательными, сейчас же… Изорванная грязная одежда, волосы, превратившиеся в сальные патлы, к которым не то что прикасаться, даже и смотреть противно; всеобщему обозрению открыта обнаженная, немного обвисшая грудь, которую без какого-либо стеснения лапали эти убогие с грязными руками, а дамочки в ответ лишь похихикивали да сильнее прижимались оголенными бедрами к мужским чреслам, иногда постанывая. Несложно догадаться, чем они там занимаются.
Ратхара передернуло от этого зрелища, и он торопливо отвел взгляд в другую сторону.
Три из шести столов пустовали, но на них до сих пор стояли приборы: грязные тарелки с недоеденной жижей темно-коричневого цвета (даже предположить страшно, что в них могло находиться), опрокинутый кувшин, в котором, видимо, некогда плескалось подобие вина, а может чего и покрепче, несколько стаканов и грязные ложки. Сам стол, кажется, вообще никогда не мыли и не отскребали. Да, отвратное зрелище.
За одним из столов расселась небольшая компания из убогих демонов, некогда бывших демонами Среднего порядка, о чем говорила их одежда из дорогой ткани, которая видала лучшие времена, теперь же грязная и изорванная. Компания сидела и выпивала, о чем-то тихо перешептываясь и совершенно не обращая внимания на нового посетителя этой забегаловки, или, по крайне мере, делали вид, что не замечали.
Ратхар отвел взгляд от этой компании и посмотрел направо, туда, где одиноко за небольшим столом на широкой лавке восседал мужчина, закутанный в темный плащ. Его капюшон, как и у Ратхара, был накинут на голову, скрывая лицо от любопытных посторонних глаз.
Интуиция подсказывала демону, что перед ним Арахсшарец – тот, на встречу с которым он и пришел. Слишком уж он отличался от остальных посетителей этой убогой таверны, если ее можно так назвать. Вон, одни новые и поблескивающие в магическом свете сапоги только чего стоят, да и осанка отличается – слишком ровно и уверенно он сидит.
Недолго думая, Ратхар подошел к этому мужчине и спросил:
– Я смотрю, у вас тут не занято. Можно присесть?
Незнакомец поднял на него взгляд. Да, точно, молодой наследник не ошибся – перед ним Арахсшарец. Возможно, их повелитель.
– Ну, присаживайся, коль спросил,– грудной, чуть рычащий голос этого мужчины прокатился по помещению так, словно грянул гром, но на это, казалось, никто особо не обратил внимания – все продолжали заниматься своими делами: кто выпивал, а кто лапал девок грязными руками. Ратхар ненадолго замялся, но все же присел.
– Вы Арахсшарец, – уверенно произнес он, глядя на незнакомца.
– Допустим. А ты, значит, Ратхар, сын Оэра, – скучающим тоном отозвался тот, заставив наследника напрячься.
– Да. Я хотел бы…
– Я знаю, зачем ты пришел, но, боюсь, что у нас не может возникнуть никаких договоренностей: мы не выдаем своих.
Мужчина откинулся на спинку лавки и внимательно наблюдал за Ратхаром, во взгляде которого тут же полыхнул злой огонь.
– Тогда зачем было назначать встречу, да еще в таком отвратительном месте, раз вы не собирались ничего говорить? – в его голосе сквозило нетерпение и раздражение.
Арахсшарец промолчал, внимательно оглядывая молодого демона, после чего все же ответил:
– Простое любопытство.
– Любопытство? – не понял Ратхар.
– Да. Хотел увидеть того, кто метит на место нового Оэра. Не более того, – хмыкнул его собеседник, поправляя капюшон на голове, чтобы тот не свалился.
– Вот, значит, как. Ты просто решил полюбоваться на меня, – злая улыбка промелькнула на лице наследника. – Значит, еще до нашей встречи ты уже прекрасно знал, что откажешь в моей просьбе: отдать того, кто убил отца? (Арахсшарец кивнул) Тогда остается только одно – война, – решительно произнес Ратхар, поднимаясь со своего места.
– Не зарывайся, щенок, ты еще слишком мал, чтобы тягаться со мной. Куда тебе вести войны, если ты даже переговоры провести нормально не можешь? Мой подданный правильно сделал, что убил твоего Оэра. Он воспитал никудышного сына, который даже не может отстоять честь отца, честь империи.
Каждое слово демона ударяло жесткой и хлесткой пощечиной Ратхара. С каждым словом гнев и ненависть все сильнее охватывали сердце наследника, туманя разум и притупляя чувство самосохранения.
– Ты и твои Арахсшарские твари поплатитесь за все, что сделали! – прорычал Ратхар, отворачиваясь от собеседника и собираясь покинуть это жалкое помещение.
– Я не боюсь тебя, щенок, – хохотнул повелитель Энсеркана, глядя вслед молодому демону.
– Вот и зря, – буркнул он, быстрым шагом преодолевая расстояние от стола до двери, после чего тут же вышел наружу, за дверь, чтобы больше никогда не появляться здесь. В пристанище убогих.
Снова сон, который я не вспомню потом. Ратхар, почему ты мне все время снишься, почему каждый раз я забываю о тебе? Почему?
Не знаю, возможно, когда-нибудь завеса этой тайны приоткроется, и я узнаю истинную причину того, из-за чего же мне снится прошлое этого мужчины. Но не сейчас. Еще не пришло время. Что ж, я подожду.
Я резко проснулась, точно от толчка, открыла глаза, но разглядеть что-либо оказалось сложно: в комнате была кромешная темнота. Но на интуитивном уровне я знала, что в покоях Оэра кто-то находится, только скрыт в тени, словно не решаясь подойти.
– Кто здесь? – тихо спросила я темноту. Послышался сначала легкий шелест, а затем ко мне кто-то двинулся. Инстинктивно подобралась вся на кровати, готовая к сражению; в руках загорелся фиолетовый огонь, немного освещая пространство. "Ну надо же, как легко он появился, – изумленно подумала я, уделяя внимание моей новой способности. – Раньше бы так получалось, глядишь, со мной ничего бы и не произошло." Злость начала клокотать во мне, множась с каждым вдохом.
– Не бойся, девочка, – произнес знакомый женский голос. На свет от моего огня вышла Соэра, держа руки перед собой так, чтобы я их видела, словно говоря, что она не желает мне зла. – Я не причиню тебе вреда, обещаю. Наоборот, хочу помочь.
– Почему? – подозрительно прищурилась я, глядя на мать моего врага и совершенно не обращая внимание на то, что предстала перед ней совершенно обнаженной.
– Я не могу смотреть на то, что мой сын вытворяет, еще сильнее при этом погружаясь во Тьму, – Даара печально вздохнула. – Единственный выход, который я вижу в данной ситуации – это помочь сбежать тебе, пока Дакхар занят делами.