Вторая попала на амулет. И зашипела, как кислота, закипела, испаряясь, а серебряный кулон вдруг замерцал, бросая отблески на скатерть, засветился изнутри, по цепочке запрыгали крохотные молнии, и ощутимо запахло озоном. Кровь пропала; мой кулон полностью очистился, и только на бордовой салфетке были видны черные следы – похоже, копоти.
Новые красные капли бежали по моей руке, опасно подбираясь к рукаву. Я зажала порез бумажной салфеткой.
– Вот что надо сделать, – тихо и буднично заговорил Герман. – Ты пойдешь вниз – к порталу. С тобой должен быть человек – такой, чтобы пошел без принуждения, ни о чем не спрашивая. Перед порталом отдашь ему амулет. Капнешь на серебро своей кровью. После этого человека с твоим амулетом втянет в портал, в мир Теней.
Я молчала, зажав палец салфеткой.
– Вот эта вещь, – он смотрел на мой амулет, – по сути своей ключ. В широком смысле слова. Активировать кровью, закрепить жертвой…
– Человеческой.
– Ну да, а какой еще? Человеческая жертва – годная, универсальная вещь, используется широко и повсеместно, не притворяйся наивной… Когда ты все это проделаешь, портал закроется изнутри. Навсегда.
Кровь уже унялась. Запеклась на месте пореза. Мама говорила, у меня хорошая свертываемость…
Мама.
– И сразу вернешься ко мне, – сказал Герман. – Получишь свою маму в целости и невредимости. И я тебе расскажу, кем на самом деле был твой отец… Кем он есть, ведь он не умер.
Я молчала. У меня не было оснований верить этому человеку… этой Тени. Но был ли у меня выбор?
– Зачем тебе… – я начала спрашивать и запнулась. Догадалась сама: – Значит, портала не будет… и ты навсегда останешься в нашем мире?
Он кивнул.
– Ты бессмертный… Тебя нельзя уничтожить… С каждым годом, с каждой новой жертвой ты будешь становиться сильнее…
Он кивнул с энтузиазмом:
– Вот именно! Представляешь, как выгодно со мной дружить? Не ссориться – а, наоборот, быть моим союзником?
– Но все Тени, которые есть сейчас в нашем мире…
– Какие «все Тени»? – в голосе его прорвалось раздражение. – Несколько неудачников, которых вы еще не поймали, будут сидеть тихо, как мышь под метлой. В этом мире будет одна Тень.
– Одна бессмертная, неуничтожимая, практически всесильная…
Он засмеялся:
– Насчет всесильная – ты льстишь, но в основном так и есть. И эта Тень будет твой друг, заметь. Твой друг.
Я медленно и тщательно намотала на шею шифоновый шарфик. Амулет по-прежнему лежал на столе. Герман тактично молчал – видимо, по его сценарию предполагалось дать мне время на раздумья.
В ресторане по-прежнему никого не было. Наверное, неслучайно. Официанты, собравшиеся у стойки в дальнем конце зала, переговаривались тихо и вроде бы удивленно. Я вдруг поняла, что обдумываю его слова и отношусь к ним совсем не так, как относилась вначале. Мама будет жить… Отец не умер… может, они еще встретятся?
– Я должна бросить человека… в портал?
– Одного чужого человека. В обмен на жизнь твоей мамы. Совсем небольшая цена.
– А посвященные, которые… Лиза, Пипл, Гриша, Леша…
– Таких, как они, я обычно убиваю. Но если ты будешь моим другом и за них попросишь, я не смогу тебе отказать. Я же не отказываю друзьям.
– Почему я должна тебе верить?!
– Потому что я не вру. У тебя, посвященная, все в порядке с интуицией, ты понимаешь и чувствуешь, что я тебя не обману… Иди, работай. Время не стоит на месте.
Я сгребла в пригоршню амулет вместе с цепочкой. Решение уже было принято, я просто не хотела с ним смириться. Я боялась, не хотела себе признаваться, но решение было принято…
Зазвонил мой телефон. На экране высветилось: «Сэм».
– Вот кто пойдет с тобой без вопросов, – небрежно сказал Герман. – Но, может, он тебе дорог? Тогда возьми кого-то другого…
Я молча вышла из ресторана. Официанты глядели мне вслед, будто я была призраком.
Глава тринадцатаяМама
Я очень спешила. Ведь решение было принято, и я боялась струсить по дороге. Если сейчас задумаюсь, если попытаюсь найти другой выход – все, струшу, впаду в ступор, хлопнусь в обморок, мама умрет.
– Даша!
Сэм должен был ждать меня возле бейсбольного поля, а я туда еще не добежала. Взгляд мой никак не мог сфокусироваться – прыгал по лицам, пытаясь выхватить из толпы того, кто меня окликнул…
Он оказался совсем рядом. Миша. Бледный, на щеках пятна, волосы растрепаны:
– Даша, можно тебя на минутку?
Как некстати.
– Я спешу, – пробормотала я.
Он преградил мне дорогу:
– Если я не скажу сейчас, потом не решусь никогда… Я люблю тебя. Я полюбил, когда первый раз увидел. Пожалуйста, будь моей женой. По-настоящему. На всю жизнь.
Он взял меня за руку. Он ждал ответа, но я не могла говорить: пропал голос.
Почему сегодня? Почему именно он? Мужчина, с которым я связана большим, нежели просто симпатия. Сказано ведь, что мы любим людей за добро, которое им сделали, а ненавидим за зло, которое им причинили. Этот человек сейчас жив потому, что я спасла его. А спасла оттого, что между нами с первой встречи протянулась невидимая нитка…
Струшу! Сейчас струшу, и все пойдет прахом.
Я выдернула свою руку резко. Даже грубо. У него расширились зрачки:
– Ничего не скажешь?!
Я развернулась и побежала прочь.
Сэм ждал меня возле бейсбольной площадки. Рядом блестел боками его великолепный мотоцикл.
– Сейчас еще рано ехать к самолетикам, но если ты освободилась – перекусим где-нибудь?
Я замотала головой:
– Сэм… Обстоятельства изменились. Я играю в урбанистическую фэнтези-игру, сегодня у меня… внезапно… срочная миссия. Мне одной идти страшно. Сходишь со мной?
– Запросто, – у него загорелись глаза. – Может получиться не хуже самолетов… А что за игра?
– Скажу по дороге.
Он дал мне шлем. Я нахлобучила его на голову и поняла, что это великое изобретение человечества. Под шлемом можно плакать.
Я села сзади и обняла Сэма за плечи. Рев мотора заглушал все звуки, так что я могла рыдать хоть в голос. Правда, времени не было – уже через две минуты Сэм затормозил на знакомой мне улочке: крышка канализационного люка здесь казалась подозрительно чистой на фоне затоптанного тротуара. На пожарном щите рядом с конусообразным пыльным ведром висел отполированный руками багор.
– Эту штуку надо открыть. А потом обязательно закрыть. Чтобы никто не свалился.
– В канализацию? – Сэм радовался все больше. – Ну у вас и игры, ребята… А что же ты раньше молчала? Я же могу стать украшением вашей команды!
– Еще станешь… Пошли.
Он не с первого раза, но поддел и откатил крышку. Я спустилась по лесенке первой, Сэм за мной. Я дождалась, пока он пристроит крышку обратно.
Сделалось темно. Снизу пробивался тусклый свет аварийных лампочек. Я вспомнила, что у меня нет при себе фонаря.
Загорелся яркий свет – Сэм держал в руке телефон, высвечивая бетонные стены и плесень, железные ступени лестницы, глубокий колодец, ведущий вниз…
– Диггеры? Я много слышал, но думал, вранье… А ты не знаешь, тут правда есть тайное метро?
– Тут все есть… Только осторожно спускайся.
– Не учи белку орешки щелкать! Сама смотри не поскользнись, тут ступеньки типа «поломай-нога»…
В его голосе совсем не было страха. Я поняла, что в жизни не видела испуганного Сэма и, наверное, не увижу. Такого бесстрашного, веселого, такого жизнелюбивого парня нет больше нигде на земле…
Я набрала код на тяжелой двери. Щелкнул замок.
– Ни фига себе! – Сэм подпрыгивал от радости, будто щенок фокстерьера впервые на охоте. – Супер. Супер. Можно снимать?
– Не сейчас. Я скажу тебе, когда можно.
– Тут бы нормальную камеру принести… Для съемок в темноте… А то ведь размоется картинка… А это что, лифт?!
Мы спустились ниже. Открылись двери; зеленая лужа посреди коридора была подернута ледком.
– Зачем тут так холодно? – Сэм зацокал зубами. – А знаешь легенду про холодильную установку, которой скрепили грунты? Так что, это не легенда?!
Свет его фонарика высветил схему Главного здания на стене.
– И это все под Главным зданием?! Блин, блин, Даша, вот это подарок… Ты меня переплюнула, теперь придется из кожи лезть, чтобы тебя удивить…
Скрипнула дверь шкафа. На меня упал ватник, пахнущий Лизиными духами. От этого запаха я чуть не потеряла все свое мужество.
– Сэм, одевайся, там еще холоднее.
– Мы пойдем прямо к холодильной установке, да? А что тебе конкретно надо сделать, в чем задание?
У меня не было сил ему отвечать. Вся моя воля уходила сейчас на то, чтобы не броситься бежать со всех ног, рыдая и поскуливая от страха.
Мы шли по коридору минуты две. В последний момент я вдруг вспомнила об Инструкторе: он любил проводить время, наблюдая за игрой Хранителей или даже к ним присоединяясь. А что, если и сейчас он сидит у портала и с первого взгляда раскусит мой замысел и помешает?!
Мне было очень стыдно за надежду, которая пришла ко мне вслед за этой мыслью. Подходя к порталу, я была совершенно уверена, что Инструктор здесь. Отлично: пусть вскроется мое предательство и пусть мне сотрут память. Лучше не помнить вообще ничего…
Я первой вошла в подземелье. Хранители повернули головы, но игру не прервали. Я окинула взглядом огромный зал – Инструктора не было. Может, за стеллажами? Но нет, его не было, мне повезло…
Или, наоборот, трагически не повезло.
– Привет, дядя Толя, Серго, Иван Иванович…
– Кто это? – благоговейно прошептал Сэм.
– Это… хранители.
– Они тоже играют?
– В общем, да. Ты же видишь – они играют в домино…
– Как-то… жутко.
– Не отвлекайся, – я вдруг почти успокоилась. Осталось совсем немного. – Сэм, я хочу, чтобы ты мне помог…
– Что делать? – отозвался он с готовностью.
– Стой рядом. Мне очень страшно одной, а когда ты рядом…
Я обняла его и поцеловала. В губы. В первый раз.