Юлиан кивнул и пошел в ногу около его шурина.
- Конечно, Дарий, - ответил он, одинаково формально. - Мы - семья.
- Я столкнулся с человеческими женщинами, превращенными в вампира. Они были душевнобольными, охотясь на детей людей. Я был вынужден разрушить это отвращение. Теперь я боюсь, что помещаю Темпест в такую опасность. Как эти измененные женщины? Я знаю, что она уже отличается. Ее слух и зрение намного более острые, и она испытывает затруднения, съедая человеческую еду.
- Требуется три обмена крови, чтобы преобразовать человеческую женщину. Очевидно, ты не закончил ритуал; это - очень болезненный процесс. Если бы такая вещь состояла в том, чтобы произойти, ты должен был бы отправить ее спать, как только было безопасно сделать так для ее тела, чтобы преобразовать, не выносима слишком много боли, чтобы справиться.
- Она стала бы душевнобольной? Дарий заволновался. Он уже подверг ее опасности, обмениваясь кровь дважды с нею. - Там когда-либо был случай, когда человеческая женщина пережила неповрежденное испытание? Не то, чтобы он намеревался рискнуть, но он нуждался в информации в случае неудачного несчастного случая
- Князь Михаил, лидер наших людей, успешно преобразовал свою Спутницу жизни. Их ребенок - Спутница жизни вашего старшего брата, Грегори. Мой собственный брат, мой близнец, случайно закончил преобразование, начатое вампиром. Александрия - его Спутница жизни. Если у человеческой женщины есть экстрасенсорная способность, кажется, она может обращаться с преобразованием своим карпацким Спутником жизни. И Темпест - бесспорно твоя Спутница жизни.
- Когда ты используешь фразу как, 'он появляется,' - сказал Дарий, - это волнует меня. Я никогда не хотел бы рисковать нанести вреда Темпест .
- Какова альтернатива, Дарий? - спросил юлиан мягко. - Она принесла тебе свет. Если бы ты потерял ее, то ты был бы уничтожен. Ты знаешь, что никогда не выжил бы. Ты превратился бы в вампира, немертвый. Ты потерял бы свою душу.
- Я принял решение стареть и умереть, как она, - объявил Дарий.
Юлиан поймал эхо удушья своей собственной Спутницы жизни. Дезари была ошеломлена и опечалена в понятии. Это занимало одну минуту для Юлиана, чтобы сопротивляться его собственным протестам такого решения.
- Ты знаешь опасность, в которой находится наша расса. Есть слишком немногие из нас, чтобы гарантировать продолжение наших людей. Мы не можем позволить себе потерять даже одну пару. И конечно не одно вовлечение молодой, здоровой женщины, способной к рождению детей.
Дарий покачал головой.
- Я знаю так мало наших людей, Юлиан.
- Необходимо для каждого мужчины карпатца найти свою Спутницу жизни. Если он не сделает так, он должен встретиться с рассветом и заканчить свою жизнь прежде, чем станет слишком поздно, и он потеряет свою душу, станет немертвым. Мы - хищники, Дарий. Без Спутницы жизни, чтобы принести значение и свет в нашу темноту, заставить нас закончить, мы станем вампирами. Но так мало женщин карпаток переживает детство, которое большинство наших мужчин превращаютсят и должны быть уничтожены. Прежде, чем я нашел Дезари, я решил заканчить свою жизнь. Князь Михаил, через Грегори, послал меня, чтобы предупредить ее, что она была в опасности от человеческого общества охотников на вампиров. Конечно, мы понятия не имели, что любой из вас был все еще жив после резни на нашей родине. Мы думали, что Дезари человек и по ошибке в достопримечательностях общества. Но когда я увидел цвета в ее присутствии, я знал, что она была моей Спутницей жизни, что она предназначалась, чтобы быть со мной.
- Таким образом, Даян и Барак должны скоро найти своих Спутниц жизни, или они рискуют превратиться, как был я, - отметил Дарий глубокомысленно, взволнованный.
Юлиан кивал трезво.
- Нет сомнения, Дарий. Именно поэтому те из нас, которые состоят в паре должны попытаться родить девочек. Это - единственный способ, которым у нашей рассы есть шанс на выживание. Даже в этом случае мы можем слишком опоздать. Большинство женщин карпаток рожает мальчиков. Если женщина рождается, она должна изо всех сил попытаться пережить этот первый трудный, опасный год.
Дарий помнил, как трудно это должно было держать двух хрупких маленьких девочек, которые были Дезари и Синдил, живыми столько столетий назад.
- Необходимо попытаться обеспечить Спутницу жизни для нашего вида, наших братьев и друзей, - продолжал спокойно, убедительно Юлиан. - Однако, ты должен также полагать, что, если ты связываешь Темпест с тобой, не преобразовывая ее, как всех Спутниц жизни, ни один из вас не будет в состоянии перенести любое физическое или умственное разделение. Ты, карпатец, должен спать глубоко под землей. Она будет нуждаться в воздухе. Когда ты будешь спать истинным сон наших людей, она будет неспособна достигнуть тебя. Никакой Спутник жизни не сможет вынести это в течение длительного отрезка времени. Это не будет работать.
- Темпест уже связана со мной, и я не могу перенести разделение от нее. Этого она все же не понимает. Она думает на человеческом уровне, - признал Дарий со вздохом.
- Это не может долгое время продолжаться, - сказал Юлиан. - На нас охотятся. В течение столетий на нас охотились.
Мы весьма уязвимы, несмотря на наши многие подарки. Она должна быть защищена как одна из наших.
Дарий покачал головой.
- Я обманывал ее большую часть в эти прошлые дни. Я не обманул бы ее также "этим преобразованием".
- Прежде, чем ты покончишь с понятием, Дарий, удели этому внимание. Другие женщины, о которых я говорил, счастливы в их жизнях. Потребовалось некоторое урегулирование, и я не буду говорить, что они не страдали, но в конце они приняли неизбежность.
- Поскольку у них не было выбора, - указал Дарий мягко. - Последняя вещь, которую я хочу, состоит в том, чтобы, больше вызывать у Темпест страдая. У нее было достаточно их в ее молодой жизни.
Темпест вздыхала и подавляла рывок, который она использовала, перепроверяя ее результаты. Она не хотела делать любые ошибки и избегать получать часть, в которой она, возможно, нуждалась бы позже. Казалось необычно жарко. Она вытерла пот с лица, и она думала о ночи прежде. Синдил была так мила. В то время как они разговаривали, она поставила овощной бульон перед Темпест. Живот Темпест, казалось, бунтовал против бульона, но она не хотела задевать самолюбие Синдил, таким образом, она попыталась съесть его. Даже в этом случае без помощи Дария она, вероятно, не съела бы его.
Дарий был так тих, когда он присоединился к ней. Он наблюдал ее работу под грузовиком, ясно недовольным, когда она составляла список вещей, в которых она будет нуждаться, они их уже не имели. Это означало, что она должна будет совершить поездку в самый близкий город в течение часов дневного света. Он не спорил, но он сказал ей, что будет спать сном людей, а не Карпатцев, так, чтобы он был бы доступен если она нуждается в нем.
Темпест вымылась тщательно, поскольку она рассмотрела то, что, возможно, имел в виду Дарий. Каково было различие? Это так или иначе вредило бы ему? Она не знала ни одного из его членов семьи, согласованных с его решением, ни одному из них не понравилось оно, все же никто не спорил с ним или даже пошел, насколько зарегистрировать простой протест. Их беспокойство ухватилось за нее. Она могла сказать, что ни один из них не обвинял ее в решении Дария, все же она знала, что они были обеспокоены Дарием и что он делал.
Деньги, которые они вручили ей так небрежно, были довольно существенными. Она свернула их, пихнула его в свой карман, и решительно забралась в небольшой спортивный автомобиль. У нее было плохое чувство о Дарии, приезжающем во вред, таким образом, она не собиралась брать, любого случайно натыкающеся на то, чтобы подвести. Дважды вчера вечером она стимулировала маршрут в город с Дарием около нее, только чтобы заверить его она будет в состоянии пробиться туда и обратно без проблем вернуться. Однако, ее смысл страха сохранился. Она просто, казалось, привлекла проблему всюду куда она шла.
Темпест воспользовалась одиночеством двигателя на шоссе, сводящее на нет гору, трудные повороты, скорость и гладкость транспортного средства, но была тяжесть в ее сердце, становясь намного более трудной проигнорировать ее. Она нуждалась в прикосновении ума Дария. Она фактически чувствовала, что горе просочилось в беспокойные мысли. То, что произзодило с Дарием. То, что он получил вред где-нибудь. То, что он был в опасности. Это не имело смысла, что ее мозг сказал ей, но тем не менее ей, оказалась, хочеться бесконтрольно заплакать.
Калистога был симпатичным городом, довольно известным своей грязью и минеральными ваннами. Она нашла магазин автомобильных запчастей без инцидента, купила запасы, в которых она нуждалась и заставила себя выйти . Думая о Дарие вместо того, чтобы смотреть, куда она шла, она почти споткнулась за человека, бездельничающего напротив небольшого красного автомобиля. Человек стабилизировал ее равновесие легко, как раз когда он гладко забрал пакеты из ее рук и убрал их в ее автомобиль. Темпест мигнула на него. Он смотрел на нее, как будто он знал ее. Он не был особенно высок, но он был красивым блондином, похожем на серфингиста.
- Я знаю вас? - спросила она, неспособная устоять на месте.
- Меня зовут Каллен Такер, госпожа, - растягивал он слова с малейшим южным акцентом. Он протянул фотографию.
Покусывая губу, она понимала, что эта была проблема, которую она ожидала. Темпест поглядела на снимок себя.
- Где в мире вы взяли это?
Это было большое сходство с нею, с бабочками в толщине воздуха садились на ее голову и плечи. Ее руки были протянуты, и она смеялась. Солнце было позади нее, и ее ноги были в ручье.
Каллен исследовал ее выражение.
- Вы знали человека, который сделал эту фотографию?
- Нет. Я, конечно, не позировала ему.
Темпест продвигалась вокруг него, готовясь сесть на сиденье водителя. Она была превосходным водителем, и не раз в ее довольно растраченной юности она даже опережала полицию. Она была уверена в автомобиле, также. Если бы она смогла бы сесть за руль, она исчезла бы.