Дарий тихо зарычал, запах пороха уплыл в окно и черная туча стала медленно затвердевать. Кровь капала с его левого бедра, а другую пулю он поймал возле бедра, когда он бросился прикрыть своим телом в Темпест, чтобы защитить ее. Она не двигалась, и это испугало его до смерти. Водитель был мертв. Старший застрелил его диким градом пуль.
Нежно, осторожно, он вынес неподвижное тело Темпест из окровавленного автомобиля. Он упорно зажал собственную боль, нашел время, чтобы изучить каждый ее дюйм, прежде чем подняться в небо. Капли крови упали на землю, пока он летел, смешиваясь с почвой. Он понес ее в пещеру.
Один из вас должен позаботиться о машине. Она должна быть уничтожена, и тогда мы должны найти руководителя этой организации, который продолжает охоту за Дезари и нами. Мы не можем дать им ни малейшего шанса, Джулиан. У них должна быть укрытия поблизости.
Вы ранены.Я приду к вам и помогу
Не оставляйте женщин, пока это не безопасно. Голос Дария наполнился жесткой властью. Он знал, что Джулиан отличился от других. Они следовали его приказам, а Джулиан уже давно одиночка, не отвечая ни перед кем, кроме тех редких случаях, когда он имел контакт со своим принцем или Темный, целителем своего народа. Джулиан всегда выбирал свой путь. Он, вероятно, может игнорировать Дария и последует пожеланиям Дезари в том, что он поможет ее брату. Дария медленно выдохнул, признавая, что Джулиан будет принимать свои собственные решения. Я не могу защитить их в это время, и я надеюсь на вас. Как только концерт закончился, поместите их в безопасное место, и все вы встретиться со мной, чтобы поймать этого хищника.
Была небольшая тишина. Вы в безопасности?
Да. Дарий не был уверен, что он говорил правду. Он не был в полной силе, и он потерял много крови. Обычно он бы мгновенно остановил свое сердце и легкие, чтобы сохранить драгоценную жидкость, пока его родственники не пришли обеспечить его. Но у него не было ни времени, ни роскоши, чтобы сделать это сейчас. Темпест пострадала.
Темпест пошевелилась и тихо застонала, поднимая дрожащую руку к ране на голове. "Ой". Ее длинные ресницы затрепетали, поднялись, и она улыбнулась ему. "Я знала, что ты придешь, Дарий, но у меня чертовски болит голова".
Он наклонился над ней и прижал влажную ткань к ее голове. "Закрой глаза,дорогая и лежи неподвижно, чтобы я мог видеть, что смогу сделать по этому поводу".
"Они хотели, чтобы один из вас следовал за ними, не так ли?" пробормотала она, опустив ресницы. Она чувствовала себя больной.
"У тебя небольшое сотрясение мозга, Темпест". Дарий знал, что его голос отражал его усталость. Это было невозможно для него, сдерживать боль когда его сила ослабевала с каждой минутой. К счастью, она не оправилась достаточно, чтобы заметить его раны. Он зачерпнул горсть богатой почвы, смешав ее с его исцеляющей слюной, и закрыл зияющие дыры в своем теле.
Дарий послал себя за пределы своего тела и в нее. Трудно было сосредоточиться полностью, как он должен был а его великая сила и энергия утекала. Он пытался замедлить сердцебиение, чтобы замедлить потерю крови, надеясь дать себе больше времени. Он чувствовал ее страх, удары и пульсирующие боли в голове. Она потеряла кровь, но не обильное количество травм головы привело к этому. Ей не нужно переливание.
Он проверил синяки, скрупулезно работал в исцелении внутри ее черепа, а затем снаружи, пока рана была закрыта. Он забрал ее головная боль, она отступила в сторону и, он устало упал на пол пещеры.
Долгое время был только звук их сердца. Темпест лежала, плавая в своего рода в состоянии сна. Через некоторое время она почувствовала различие в ритме их сердец. Они всегда бились похоже, когда они были близки друг к другу, но теперь его сердце, казалось билось медленно, почти заикаясь. Темпест насильно встрепенулась. Она медленно повернула голову в сторону Дария и, к своему ужасу, обнаружил его упавшего в неловком положение напротив валуна, его кожа более плотно обтянула череп, лицо серое с малиновыми каплими крови.
Задыхаясь в тревоге, она поползла на коленях, потянувшись за ним. Его рубашка и брюки были пропитаны кровью. "Боже мой, Дарий!" прошептала она, в ужасе.
Не было никакого ответа. Она потянулась за его запястьем, чтобы проверить пульс, нашла его, нитевидный и слабый. Темпест сразу поняла, что он утолил ее потребности, прежде чем свои собственные. Он был без сознания. Он потерял слишком много крови. Она боялась, что он умрет. Они застряли глубоко в недрах земли. Не было никакой возможности, что она могла бы перетащить его тело из пещеры и помочь во время.
Темпест заставила себя не паниковать. Он не был человеком. Что она могла сделать, чтобы вернуть его к жизни с тем, что у нее было на руку? У нее не было возможности связаться с другими.Частные психические пути использованные в семье работали только среди них. Она заметила, что почва закрыла его раны. Он пытался остановить кровотечение с помощью богатой земли. Она быстро оглянулась, ища почву, которая он сказал, была наполнена минералами и исцеляющими агентами. Она смешала свежую пачку и растерла его над ранами.
"Дарий, скажи мне, что делать", прошептала она, чувствуя себя более одинокой, чем она когда-либо прежде. Поглаживая его волосы со лба нежными пальцами, она почувствовала, как ее сердце переворачивается, затем начало колотиться. Она как-то влюбилась в него. Он не был человеком. Он был властным и доминирующим. Они, вероятно, не имели и шанса сделать его работу, но она не могла потерять его.
Каким-то образом за короткое время пока они были вместе, Дарий стал ее второй половиной, более важным для нее, чем ее собственная жизнь. Он разделил свою жизнь, свои воспоминания с ней, он смеялся вместе с нею, заботился о ее травмах раньше своих собственным. Он показал ей на тысячи ладов, что он любил ее. Несмотря на свой высокомерные способы, он заботился о ней, готовил для нее, видел ее потребности. Она чувствовала его любовь. Более важным, по его воспоминаниям, когда их умы были объединены, она видела его величие. И она точно знала то, что он был готов состариться и умереть за нее.
Хорошо, она и близко не была, чтобы потерять его. Темпест потянула его вниз так, чтобы ему было более удобно. Никого не было вокруг, чтобы дать ему одну вещь, нужную больше всего. Таким образом, она растянулась рядом с ним, поворачиваясь так, чтобы ее голова лежала на его плече.
"Вот в чем дело, мой дорогой," прошептала она. "Ты собираешься взять мою кровь, столько, сколько тебе нужно, чтобы исцелиться. Если это сработает, ты проснешься и спасешь мою жизнь. Надеюсь, я не буду расстроена». Она состроила рожицу. "Я действительно не хочу быть расстроенной. Так что давай просто сделаем это, а не будем думать слишком много об этом. Ладно? Это мое решение". Она наклонилась к нему и прикоснулась своим ртом к его шее. Ты понял меня, Дарий? Это мое решение, моя свободная воля. Я хочу сделать это для тебя. Возьми мою кровь. Я предлагаю свою жизнь за твою. Я думаю, что ты великий человек, и стоишь этого.
Она вытащила карманный нож из ее джинсов и, закусив губу, полоснула по руке открыв отвратительные раны на запястье, мгновенно прижимая их к его рту. Пей, любимый. Пей для нас обоих. Мы живем или мы умираем вместе. Она имела в виду каждое слово. Не было ни сомнений, ни сожалений, но это адски больно.
Сначала она почувствовала, что ток ее крови потек в его рот!
самостоятельно, но затем он слабо подвинулся, в результате чего поднял руку, схватив ее за руку, чтобы жестко прижимать ее напротив него. Его губы шевелились, впитывая драгоценную жидкость в его дрожащее тело, бессмысленный, слепой инстинкт самосохранения.
Темпест закрыла глаза, позволив себе уплыть прочь в темноту .
Вода медленно капала от потолка пещеры и просачивалась от стен, собирающихся в лужи в доль пола. Это смешалось с богатым красноземом, заставляя его быть похожим на кровь, лежащую в лужах на дымящейся поверхности. Где то далеко упала скала, гремя другими валунами. И снова настала тишина.
Дарий узнавал, что лежал на земле, его тело, очень тяжелое. Голод был, зияющей дырой на его желудке. Он знал о боли; он, казалось, плавал в его море. Что-то считало его прикрепленным к земле, но он понятия не имел, что произошло или где он был. Он медленно поворачивал свою голову, потрясенный тем, как трудно было это сделать. Его ум, казалось, был омрачен, перемещался медленно. занило одну минуту для его глаз, чтобы сосредоточиться. Когда они сделали так, рука, покрывающая его рот, упала мягко на его грудь.
Крик боли и страха сорвался с его души.
Он эхом отразился в пещере снова и снова, мучительный и глубокий, раскатился к небесам. Дарий поймал запястье Темпест и поспешно запечатала страшную зияющую рану, которая спасла ему жизнь. "Детка, детка, что ты сделала?" Он подтащил ее к себе, положив руку на ее запинающееся сердце. Она трудно дышала, и сердце ее работало слишком тяжело. Потеря крови была смертельной. Темпест была при смерти.
Без задней мысли, он разорвал рану на своем запястье и прижал к ее рту. Небольшое количество его крови будет держать ее в живых, пока у него был шанс, чтобы накормиться и обеспечить ее переливанием. Его ум был пуст. Была только литания молитвы. Она не может умереть. Он никогда бы не отпустил ее. Она не может умереть. Он поклялся себе, Богу. Он послал ее спать, приказав ей остаться в живых, оставляя указ в ее мозгу, твердое как железо. Он дал ей понять, чтобы не смела бросить ему вызов в этом.
Когда он был в состоянии, он оставил ее, поднимаясь в небо на охоту. Он не был особенно разборчив к своей добычи, он кормился быстро и жадно, безжалостно бросая своих жертв по одному на землю, прежде чем он мог бы убить их, его ум заполнен только необходимость вернуться к Темпест. Для него не имело значения будет ли кто-нибудь еще жить или умрет. Было только место для нее. Вся его воля была устремлена на удержании ее на земле вместе с ним.
На этот раз со своей новой силой, он взял ее на руки, прижал к своей груди, и разрезал линию над своим сердцем. Он кормил ее с любовью, убедившись, что она взяла достаточно, чтобы жить. Когда ее тело начало реагировать на питание, она попыталась отодвинуться от него. Дарий просто вынужден был прижать ее к себе, держать еще крепче. Она будет ему подчиняться. Он сделает все для этого. Он дал ей гораздо больше свободы, чем он когда-либо считал возможным, даже когда он мог заставить ее послушаться, но теперь он не дал ей никакого выбора. Это было за ее жизнь, за его душу. Если бы она умерла, он бы был проклят. Он никогда не вышел бы спокойно на солнце. Он хотел отомстить миру так, как никогда не видели. Он сознательно выбрал бы этот курс, чтобы добраться до тех, кто забрал ее у него.