— О! Это наша гордость! — обрадовалась девушка. — Мы используем естественные перепады температур и давления. По сути — это регулируемый сквозняк. Воздух проходит через толщу скального грунта и остывает, а если ночью на улице прохладно — то наоборот, подогревается. Но поступает в помещение не через окно, а через дефлектор под потолком. А удаляется через отверстия на уровне пола.
Тут в разговор вступил Фёдор Олегович, раскрыв следующий лист с техническими спецификациями.
— Если позволите, Ваша Светлость, — обратился он ко мне, — расскажу о функциональной части.
Он методично пошёл по схемам: системы водоснабжения, канализации, электроснабжения, запасные выходы, противопожарная безопасность. Не сказать, чтобы я всё понимал, но выглядело внужительно.
Главное, Ариэль с Могримом понимали. И даже задавали уточняющие вопросы.
Гном, правда, с трудом понимал местные чертежи. Архитектурные он читал без проблем, а вот схемы инженерных сетей, которые целиком состояли из условных обозначений, проходили мимо него. Так что он больше слушал.
— Как домой вернулся, — вздохнул он, залюбовавшись раскрашенным эскизом. — У нас почти всё так строят… строили.
Он вдруг потерял интерес к чертежам, прихватил с барной стойки пару кружек эля и ушёл на террасу.
— Чего это он? — удивился Еловицкий.
— Его мир погиб, — объяснил я негромко. — Сам он долгое время пробыл в плену. Я вам тут не нужен пока? Пойду, поговорю с ним.
Профессионалы найдут общий язык и без меня. Взяв с собой кружку тёмного, я вышел на террасу вслед за Могримом.
ㅤ
Гном уселся на ступеньках, положив свою секиру на колени, и вернулся к прерванному занятию — резьбе по рукояти.
— Что вырезаешь? — спросил я, присаживаясь рядом.
Могрим, не отрываясь от работы, ответил не сразу.
— Старая история, — проговорил он наконец.
— Можно глянуть?
Пожав плечами, он протянул мне секиру. Вчерновую надпись уже была размечена полностью. Руны, обвиваясь спиралями вокруг рукояти, складывались в строфы. Я провёл пальцем резьбе и, к собственному удивлению, почувствовал, как слова сами собой складываются в знакомые фразы. Память Охотника проснулась, и я начал читать вслух.
ㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤ Agân Mâkh Zabad dumu,
ㅤㅤㅤㅤ Agân Mâkh Azaghâl zabadu,
ㅤㅤㅤㅤ Agân Mâkh Kheled Gabil khîfu dadu,
ㅤㅤㅤㅤ Thar Nar ganul baru.
ㅤㅤ
Могрим замер. Нож выпал из его руки и со звоном ударился о ступени. Он поднял на меня глаза, в которых читалась смесь ужаса и благоговения.
— Как… как ты можешь это читать? — прошептал он с недоверием. — Этот язык мёртв уже тысячи лет. На нём говорили только короли и жрецы.
Я пожал плечами.
— Будешь смеяться, — улыбнулся я, — но прочитать могу, а вот что написано — не особо понимаю. Переведёшь?
Дрожащими руками Могрим забрал секиру обратно. Ведя пальцами по рунам и глядя куда-то вдаль, за линию горизонта, он неожиданно хриплым голосом произнёс:
ㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤ Когда остынет последний горн,
ㅤㅤㅤㅤ Когда вернётся Последний Король,
ㅤㅤㅤㅤ Когда пепел развеет Последняя Битва,
ㅤㅤㅤㅤ Тогда новой жизни вспыхнет огонь.
ㅤㅤ
— Красивые стихи, — голос Ариэль за спиной прозвучал неожиданно — я даже не заметил, как она подошла.
Они подошли. Все. Оказывается, я так увлёкся изучением рун, что не заметил, как на террасу вышли все, кто был в пабе.
— Это не просто стихи, — оглянувшись, тихо поправил Могрим. — Это пророчество. Пророчество о Последнем Походе.
— Спасибо, что поделился, — я хлопнул гнома по плечу и посмотрел на девушек. — Ну что, готовы работать?
ㅤ
В помощь девушкам я достал из криптора Ярика.
— За радость почту! — прогудел Страж, когда мы ввели его в курс дела. — Ведаешь, друже, як мне мила такая работа!
Еловицкий, Фёдор Олегович, Полина и Виктория смотрели на великана, открыв рты.
— Лекса, ты знаешь, что делать, — позвал я полубогиню.
Она кивнула и накинула на Аню, Ариэль и Полину своё благословение, после чего легко поднялась в рубку и заняла своё кресло, подключаясь к бортовой энергосети.
Девушки разулись и тоже высыпали на пляж. Впрочем, первую, самую грубую работу, предстояло проделать Ярику. Тот, поняв, что от него требуется, наклонился и протянул ладонь к слегка побледневшей Полине.
— Позволь, девица, повыше тебя подниму, дабы тебе лучше видеть.
Девица растерянно оглянулась по сторонам, ища то ли поддержки, то ли одобрения. Я кивнул ей и она осторожно ступила на подставленную ладонь. Ярик осторожно свёл пальцы на манер ограждения и выпрямился. Взвизгнувшая от неожиданности Полина за секунду взлетела на высоту пятого этажа.
— Показывай, зодчий, что сваять надобно! — прогудел Ярик.
Полина, прикрыв глаза, начала показывать.
И камень ожил.
Загудела земля под ногами, завибрировало само пространство вокруг от мощи творимой магии. Холмы перед нами дрогнули. Земля, покрытая какой-то растительностью, поползла вниз и в стороны, обнажая белоснежную скальную породу.
Следом ожила сама скала. Точно как на анимации Полины, два холма, повинуясь воле древнего ящера, дрогнули и потянулись друг к другу с двух сторон, как для рукопожатия, формируя основные объёмы будущих корпусов.
Это была грубая, титаническая работа — создание «болванки» здания. И я даже на расстоянии ощущал напряжения Ярика. Строить — это ведь не ломать. Страж с его мощью разломных кристаллов легко мог бы просто снести эти холмы, но сейчас он работал с аккуратностью скульптора, высекающего из мрамора тончайшие вуаль и кружево.
И конечно, Аня была бы не Аня, если бы не сняла процесс на видео от начала до конца. В кадр попал не только процесс формирования медицинского корпуса, но и вытянутые от изумления лица зрителей. Князь Еловицкий, Фёдор Олегович, Виктория — смотрели на это чудо, открыв рот.
У Могрима же, забывшего на время даже про свою секиру, и вовсе по щеке скатилась слеза. Не напрасно ли я его взял с собой? Но тот развеял мои опасения.
— Спасибо, что позволил лицезреть это вживую, — негромко сказал он, подойдя ко мне. — Не думал уже, что снова доведётся узреть работу истинного мага земли.
— Попустило? — уточнил я.
— Да, аж дышать легче стало, — кивнул гном. — Пока не полегчало — даже не ощущал, какую тяжесть на сердце ношу.
— Время лечит, друг мой, — улыбнулся я. — Ну и добрый эль, конечно.
Спустя полчаса основной массив был готов, и в дело вступили Аня с Ариэль, да и сама Полина, спустившись с высот на землю, прихватила чертежи и отправилась вместе с моими невестами допиливать, как она выразилась, здание.
Фёдор Олегович тоже не остался в стороне. Вооружившись теодолитом, лазерной рулеткой и уровнем, он принялся раздавать указания, постоянно сверяясь с бумагами.
Его задача была простой и одновременно невыполнимой — проследить, чтобы магия, творимая «на глазок», соответствовала чертежу. Шоб потом не было пи… этого самого, разногласий, в общем.
— Стоп! — кричал он в рацию. — Угол наклона! Плюс полградуса! Да не туда, в другую сторону!
И девушки вносили микроскопические, незаметные глазу правки.
Князь был в полном восторге.
— Артём, это невероятно! — восклицал он, размахивая кружкой. — Я никогда не видел ничего подобного! Ты представляешь, какие это открывает возможности?
Он, похоже, уже строил грандиозные планы. Я-то как раз представлял. Орден Архитекторов — вот кто были настоящими мастерами! Эх, отправить бы Ярика к ним на обучение! Всё же он истинный маг земли, такие — редкость.
Я слушал князя вполуха, просто наслаждаясь моментом. После трёх суток бесплодных попыток взломать ацтекскую головоломку, видеть эту созидательную, понятную работу было настоящим бальзамом на душу.
Виктория подошла к нашему столику, чтобы забрать опустевшие кружки. Я проследил взглядом, как золотистая струя льётся в стеклянный сосуд.
— А знаете, — улыбнулся я, поджигая на ладони небольшой магический огонёк, — говорят, можно вечно смотреть, как горит огонь, — я кивнул на Викторию, — как льётся пиво, — дождавшись свою кружку, я салютовал ей в сторону команды строителей, — и как работают другие.
ㅤ
Дорога обратно в усадьбу прошла в приятной, умиротворяющей тишине. Усталость была, но хорошая, правильная. Такая, какая бывает после тяжёлой, но продуктивной работы.
Разумеется, не у меня — у девушек. Я-то наоборот, отлично провёл время и отдохнул, особенно головой. В которой теперь было пусто и чисто. Я поймал себя на мысли, что на протяжении нескольких часов ни разу даже не вспомнил об ацтекском артефакте. Переключение сработало.
Глядя в зеркало заднего вида на Могрима, который теперь выглядел абсолютно довольным, я понял, что идея взять его с собой была правильной.
Но на примере Могрима я понял одну вещь. У моих воинов неожиданно появилось свободное время. Это, конечно, хорошо… Когда его в меру. А вот когда могучий воин, ветеран сражений, начинает безделья хандрить — это уже неправильно.
И дело не только в Могриме и его хандре. У меня под командованием четыре с лихуем сотни инферн, гвардия рода, несколько уникальных иномирян — целая армия. Сильная, но разношёрстная. Толпа индивидуалистов.
Вернувшись в усадьбу, я не стал задерживаться. Пока девчонки обсуждали построенный корпус, я направился прямиком в казарму гвардии.
Ратмира я нашёл в его кабинете, полагавшемуся ему как начальнику. Он как раз разбирал отчёты по патрулированию Периметра.
— Ратмир, — окликнул я с порога. — Есть время на разговор?
— Для тебя всегда, — пожал он плечами. — Что-то случилось?
— Не случилось. Идея есть, — я сел в кресло напротив стола. — Хочу совместные тренировки. Всех боевых единиц. Гвардейцев, инферн, прочих иномирян — всех разом. Сам тоже буду участвовать.
Ратмир прищурился, заулыбался.
— Сплотить их хочешь?
— И это тоже, — кивнул я.
— Давно об этом думал, — признался Ратмир, откинувшись в кресле. — Сейчас мне приходится инферн вручную направлять. Каждая пятёрка работает отлично, без вопросов. Девчонки отлично сработались, понимают друг друга прекрасно. Но каждая звезда работает сама по себе, без оглядки на окружающих. Если не одёргивать — моментально рушат линию фронта. А ну как связь нарушится — и что тогда?