О-хо-хо! Да вы не просто Юрец! Вы, оказывается, сэр Юрец! Не помню, у немцев есть понятие рыцарства? Что-то такое, кажется, есть.
И кстати! Когда Юрген разразился матерной речью на родном языке, в глазах Ариэль я увидел что-то вроде уважения. Должно быть, в этой грубой шипяще-рычащей экспрессии она уловила что-то родное.
Так…
Жихарев высказался за. Не буду браться говорить за все его мотивы, — возможно даже, что ему было откровенно наплевать на судьбу рогатых пленниц, — но упустить такой прекрасный шанс поднасрать Лагранжу он явно не мог.
Веневитин сказал, что поддержит меня в любом начинании. Лекарь Мия и артефакторша Линда безоговорочно примкнули к группе вслед за своими мужчинами. Габи и юных жриц я бы звать не стал, но раз уж они здесь оказались и Ариэль видели… куда их девать, не прикапывать же прямо здесь. Ну а Илюха… Илюха и так увяз в моих секретиках по самое небалуй.
— Решено, народ! — крикнул Жихарев и освежил всем пластиковые бокалы. — Надерём ублюдкам жопу!
Я улыбнулся и решил посчитать свою команду по головам. Если не считать меня и белок, то вместе с Ариэль… раз, два, три… двенадцать. Будь я чуть более самовлюблён, предложил бы назвать так нашу группировку. Не, нуачо? «Двенадцать друзей Чернова» — прекрасное название.
— Надерём! — на разные голоса и языки заголосила моя милая шобла. — На кол! К ответу уродов!
О-хо-хо. Чует моё сердце, что скоро будет мясо. Чует моё сердце, что мсье Жан-Жак хлебнёт такого, что сам в итоге будет не рад, что связался с работорговлей. Ну и со мной, конечно.
— За нас, ребят! За правое дело!
— Да! Да-а-а-а-а!
— И кстати, — я подождал, пока все выпьют. — Насчёт финансирования нашего маленького предприятия. Никто не хочет помочь мне перетаскать добычу? Мы там за шесть дней ой-ой-ой сколько наколотили.
— Я за фургоном! — Илюха покопался в багажнике и вытащил целую большую упаковку огромных толстостенных чёрных полиэтиленовых пакетов. — Всегда вожу с собой на всякий случай. Они так-то для перевозки трупов… должны подойти.
Не дожидаясь ответа, он прыгнул в своё такси, завёл мотор и с визгом покрышек исполнил что-то вроде полицейского разворота…
— Забодай меня троллейбус! — выдал Жихарев, увидев в шахте гоблинов. Потом посмотрел на белок, на Ариэль… — Эти тоже ручные?
— Типа того, — усмехнулся я. — Считают меня вождём.
— Везде поспел, — покачал он головой. — А сооружение, надо сказать, внушает. И как лагранжевские разломщики его не заметили? Совсем мышей не ловят!
Ребята, конечно, изрядно охренели от объёмов лута. Спустя час погрузочных работ мне даже стало немножечко неловко. Я чувствовал себя, как пьяный батя, который обломал подросткам вечеринку и припряг по своим делам. К счастью, к перетаскиванию быстро присоединились гоблины, которым объяснять даже ничего не пришлось. А чего там объяснять? Бери больше, кидай дальше. Пакетов, правда, пару штук скоммуниздили, ну да ничего, заслужили.
Выйти из разлома гоблины, конечно, не могли. Но очень оперативно перетаскали всю гору лута к самому окну выхода.
Впрочем, сегодня я был очень щедрым пьяным батей.
— Ну всё, ребят, — сказал я, когда вторая партия моих богатств оказалась в Ильюхином фургоне, первую он уже отвёз и вернулся. — Спасибо вам огромное. А теперь давайте-ка садитесь и езжайте в город. Найдите приличный барчик на свой вкус и продолжайте веселиться. Я присоединюсь к вам чуть позже и да, конечно же, стол с меня. Заказывайте что хотите.
— Уверен, Чернов? — хохотнул Жихарев. — А если я захочу стейк носорога с сусальным золотом и соусом из слёз дельфина?
— Думаю, смогу себе позволить, — я кивнул на горы лута. — Давайте-давайте, не теряйте времени. Габи, машину только свою оставь?
— Не вопрос, — пожала та плечами.
Ожидаемо, что никто не возражал. Каждый из ребят у себя в голове уже переварил информацию о том, что мы теперь банда. Так что все были не прочь лишний раз сплотиться посредством очередной совместной пьянки.
Мне кажется или мы слишком часто бухаем? Да не… Что за глупость? Показалось…
Народ погрузился в жёлтый джип. Набились они плотненько, кто-то в кабину, кто-то в кузов, кому-то даже пришлось ехать стоя, так что издалека могло показаться, что это пьяные студентики кочевряжатся после выпускных экзаменов — орут, визжат, показывают сиськи водителям встречных машин и всё в таком духе.
Жихарев помахал нам с Ариэль и белками рукой, и две машины аккуратно двинулись в сторону города.
Так…
Я вас всех, конечно, очень люблю, но как прекрасно, что вы свалили. У меня так-то ещё дела! У меня там мифрил на дохреналион рублей пятьдесят копеек лежит!
Так что нечего терять время. Вперёд, в разлом!
«Диля, Чип, караульте машину, если вдруг кто появится — заходите в разлом, предупредите!»
«Есть!» — ответили оба белкуса синхронно.
Бегом-бегом по горячему песку, по лестнице и по коридорам пещер.
— У-у-у? — вопросительно уставился на меня первый попавшийся гоблин, которого я схватил за руку.
— У-у-у-у! — передразнил я его и потянул на выход.
Коротконогий урод спотыкался, пыхтел, но следовал за своим вождём безропотно. Следующие полчаса я пытался объяснить ему принцип работы артефакта, который закрывает и открывает разлом, но всё бестолку. Пялился на меня, чесал репу, плечами пожимал. А когда я начал орать, мне даже показалось, что бедняга чуть слезу не пустил.
— Смотри сюда! Да куда ты… СЮДА СМОТРИ, БЛЯТЬ!
— У-у-у…
— Поворачиваешь вот эту штуку вот так!
— У-у-у-у…
— Что «у-у-у-у»⁉ Поворачивай давай!
Н-да. Охотники, конечно, ребята серьёзные и, как говорится, имбалансные, но даже для них есть невыполнимые задачи. Например вот эта.
— Так… Показываю последний раз…
— У-у-у-у…
— В жопу себе поу-у-у-укай! Сюда смотри! СЮДА!!!
— Что ты от него хочешь? — не выдержала Ариэль.
— Я хочу научить его закрывать и открывать разлом!
— Зачем?
— Зачем⁉ Ты серьёзно⁉ Во-первых, принцесска, этот разлом в перспективе твой путь домой. А во-вторых, внизу ещё полным-полно сокровищ. Так что я не могу закрыть его насовсем. Не сейчас.
— Хм-м-м-м, — инферняха рассмотрела артефакт со всех сторон. — Пожалуйста, оставь беднягу гоблина в покое. Я всё сделаю.
— Как?
— Просто дай мне немного времени, — мило улыбнулась она.
— Хм-м-м… Ну ладно, — охотно согласился я. — Не буду тебе мешать.
— Хорошо.
С тем девушка потопала к шахте. Ну давай, принцесска, удиви меня.
Мифрил я перетаскал сам, без помощи гоблинов. Усилил тело, и уложился всего в четыре ходки. И проблема была совсем не в весе, по массе мифрила оказалось около полутонны, а в отсутствии подходящей тары. Носить пришлось всё в тех же пластиковых мешках.
Пока носил, размышлял о том, что из ресурсов сколько может, со слов Ильюхи, стоить. И получались у меня очень оптимистичные цифры. Может статься так, что сегодня я переплюну выигрыш в ацтекском тотализаторе.
И это прекрасно!
Правда, Ильюхина жена, в отличие от пирамиды, наличку в кейсе одной горкой выдать не сможет, об этом Илья честно предупредил. У них уйдёт какое-то время на то, чтобы всё пересортировать, оценить и перепродать, и вот тогда они со мной рассчитаются сполна. За вычетом честного процента, конечно. Вполне нормальная схема. То, что меня лучше не пытаться обдурить, Илья, думаю, уже понял.
А денег в скором времени мне понадобится много. Всё-таки у меня теперь своя группа. И спасение рогатых рабынь — это не конец нашего сотрудничества. Это только начало.
Чёрт, да если так подумать, то из ребят можно собрать две полноценные пати для зачистки разломов. Но для этого нужно будет наладить ребятам адекватный быт, уволить их с базы и хорошенечко снарядить. Дорого ли это? Охренеть как дорого, но зато позволит совместить приятное — прокачку, с полезным — укреплением финансового положения.
Ладно. Времени подумать над этим будет предостаточно.
Выносить мифрил из разлома я пока не стал. Оставил рядом с выходом. И вернулся к Ариэль, которая возилась вокруг артефакта.
Ей всё же удалось меня удивить! За какие-то полчаса, из говна, палок, пластиковой бутылки и свечки она собрала какой-то сложный механизм, который…
Присмотревшись, я понял только, что камень на верёвке — это вместо пружины. А вот дальше… Самое интересное — где она взяла эту огромную шестерню?
— Расскажешь, что придумала? — попросил я.
— Да, конечно! Да и тут всё просто же… — она натолкнулась на мой взгляд, и поняла, что с оценкой сложности немного поторопилась. — В общем, смотри. Самое главное — это вот эта шестерня. Сняла там с одного механизма. Когда она повернётся вот до этого положения… вот этот камень повернёт артефакт.
— А бутылка зачем? — показал я на примотанную к вбитому в песок столбику пятилитровую баклажку.
— Это… — принцесса закатила глаза. — Термопривод. Днём жарко, бутылка надувается, ночью прохладно — сжимается. Она достаточно упругая для этого. А с нею связана вот эта качалка, как в часах с маятником, не знаю, есть ли у вас здесь такие.
— Есть, но мне их разбирать не доводилось, — признался я.
— Эта качалка не даст шестерне провернуться сразу, — объяснила Ариэль. — За сутки она сдвинется как раз на один зубчик. Я их пронумеровала, так что можно поставить таймер на любое количество дней, в пределах примерно пятидесяти.
Ай да умничка рогатая!
— А как мы выйдем, если артефакт должен быть в закрытом положении?
— Поставим таймер на выход! — она ткнула пальцем в свечку. — Сделала из жира. Когда она немного прогорит, от неё перегорит вот эта верёвка, и вот этот камень запрёт артефакт.
— Круто! — восхитился я совершенно искренне. — Расскажешь, откуда ты всё это знаешь и умеешь?
— Это как раз не тайна, — потупила она глазки. — Просто девочкам в детстве обычно нравятся куклы. Но некоторым — машинки.
— Так ты не только учёный-алхимик-артефактор, ты ещё и в механике разбираешься? — у меня даже глаза на лоб полезли.