От попкорна и я бы не отказался, но, увы. Слишком много глаз, слишком высокое положение занимают мои друзья, да и ко мне слишком высокое в последнее время внимание. И слишком высоки ставки в политических играх.
Щёлк! — наваждение спа́ло, и всё завертелось.
— Следи за своим поганым языком, дворняга! — окрысился Ублюдович.
Рука чуть дёрнулась, но он вовремя опомнился. Решил не поднимать её на девушку в аристократическом обществе, и, сам того не зная, продлил свою жизнь ещё на несколько секунд. А может даже и спас. Там уж как дальше пойдёт.
— С-с-с-с-у-у… — зашипел Володя вполголоса, одним слитным движением отставил стул и перемахнул через небольшое декоративное ограждение.
Я тоже снялся с места, предварительно жестом остановив Ариэль, мол, сиди.
— Извинись перед девушкой! — рявкнул Володя, грубо втесавшись между Говнинским и Нагой.
— Чего⁉ — у того аж глаза на лоб полезли. — Я⁉ Перед ней⁉ Да я её прямо здесь и щас на колени поставлю и…
…и тут я понял, насколько товарищ пьян. И, резко вскочив, он существенно усугубил своё состояние. Если поначалу его речь казалась вполне обычной, то теперь, пошатываясь, он оттягивал себе одно веко, чтобы сфокусировать взгляд на Володе, но всё тщетно.
А вот его товарищи…
— Привет, парни! — я улыбнулся и помахал им рукой в тот момент, когда до них начало доходить, кто перед ними.
Лица у «парней» вдруг начали становиться геометрически-правильными. Вытянуто-овальные такие рожи с идеально круглыми глазами. У кого-то упала челюсть, кто-то схватился за сердце, а один самый чувствительный вообще в обморок отъехал от греха подальше. С обморочного-то какой спрос?
— … сас-С-сать ща буит! — смирившись с тем, что плывущая картинка не даст рассмотреть лицо таинственного заступника, заявил Ублюдович. — А ты пшол отсюда нахер, щегол, пыка я тебе не навалял!
Один из друзей Говнинского собрался с духом, сбил с себя оторопь, метнулся вперёд и прилип к его уху.
— Аткуда ты аще взялся такой⁉ — продолжал Скот, кое-как вслушиваясь в то, что ему говорят. — Жентельмен зассатый, молоко на губёшках ищё не абсохла, а уже тут такой весь из ся…
Но тут Говнинскому сообщили главную новость. И очень вовремя, потому как кулак Володи уже опоясывали язычки пламени. Его Высочество не бить собирался, а сразу же убивать.
— Весь из ся, — повторил Ублюдович по инерции, замолчал и перестал шататься.
Прямо на наших глазах происходило чудо!
Человек трезвел буквально на глазах!
Я даже наличие печатей у него проверил, но нет, организм и без них справился.
— Ой, — выдохнул он и наконец-то навёл прицел на лицо принца.
Аня тем временем уже пронеслась мимо меня и схватила Володю за руку. С недвусмысленным посылом, что не принцево это дело — по ресторанам драться. Да и дуэль с таким отребьем, понятное дело, тоже будет не лучшим решением.
— Ой, — повторил Говнинский, приметив рядом с сыном Император ещё и дочь Императора. — Ой-ой-ой, — прошептал он и присел на стул.
Присел, чтобы тут же вскочить обратно. Понял, как это выглядит со стороны. Чётко, громко, без признаков развязности и будто только что от логопеда, Говнинский произнёс:
— Ваше Высочество, — и поклонился сперва Ане. — Ваше Высочество, — а потом и Володе. — Боюсь, что вышло недоразумение.
— Сперва представьтесь, — спокойно сказала Аня, Володя сейчас говорить был явно не в состоянии.
— Граф Унылов, Ваше Высочество, — ответил бедолага, на секунду зажмурив глаза.
Ответил быстро. По всей видимости, чтобы ни у кого даже мысли не возникло в том, что он раздумывал, а не соврать ли монаршим детям.
Фамилия, кстати — кайф. Но Унылов-Говнинский нравится мне куда больше!
— А теперь потрудитесь объясниться, граф, — взял себя в руки Володя.
— Какой же это труд? — бедолага улыбнулся так, что мне аж жалко его стало. — Это моя прямая обязанность, как подданого вашего венценосного отца. А дело в том, что мы с господами решили разыграть театральную сценку.
Так-так-так.
А трезвый Унылов умеет соображать.
Не особо инновационный выход из ситуации, конечно, но-о-о-о… как говорится, жить захочешь — не так раскорячишься!
— Вот как? — Аня вскинула бровь, строго глядя на графа.
— О, да! Репетируем постановку про маргинальные слои общества, Ваше Высочество. Грязь и серость, как она есть…
— Кому-то в Империи интересны подобные сюжеты? — и снова ледяной тон, которым можно было бы лесной пожар заморозить.
— О, да, Ваше Высочество! Зритель имеется!
— Вынуждена сказать вам, граф, — скривилась принцесса, — что ваше творчество весьма сомнительно.
Конечно же Аня прекрасно понимала, что Унылов-Говнинский сочиняет на ходу. И могло бы показаться, что она встала на его защиту, сделав вид, что верит. Но… не-не-не! Она сейчас выбирала не между ним и братом! Она сейчас старалась избежать геморроя, который возникнет, если её брат возьмёт, да и пришибёт графа.
— Всё так, Ваше Высочество, — кивнул Унылов-Говнинский. — Весьма сомнительно, я и сам давным-давно хотел свернуть постановку. Но позвольте объясниться до конца! Мы вовсе не нарушали ничьё спокойствие, — граф стрельнул глазами на бейдж Наги. — А наша подруга Наденька член труппы и тоже участвует в представлении. К слову, единственная профессиональная актриса с очень щедрым гонораром.
О, этот взгляд!
Щенячий, умоляющий.
У меня сложилось впечатление, что Унылов-Говнинский силится прямо здесь и сейчас, за секунду времени и не отходя от стола, обучиться мыслесвязи и достучаться Наге в голову, чтобы обсудить тот самый щедрый гонорар.
— Действительно, — ответила Нагаферисска. — Не многие могут похвастать тем, что получили за одно выступление трёшку в центре.
Ах-ха-ха-ха! Нага, как всегда, в своём репертуаре!
Вот только вокруг слишком много глаз. И люди в этот ресторан ходят не последние. И если Аня ещё склонна замять скандал, то вот Володя… по разливающейся от него ауре силы я понял, что его запал отсчитывает последние мгновения.
— Что ж, граф, — сказала Аня. — Спасибо, что удовлетворили любопытство.
С тем принцесса потянула брата за руку, но не тут-то было. Володя даже не шелохнулся. Кажется, он этот разговор вообще не слушал, а всё это время просто искал причину не убивать ублюдка.
И судя по всему, не нашёл.
Володя аккуратно отодвинул сестру в сторону и двинулся на графа. Грозно двинулся, явно не чтобы за выступление поблагодарить.
Унылов-Говнинский затрясся мелкой дрожью — левая нога так вообще в пляс пустилась.
Что ж… пора, значит, и мне вмешаться.
— Володя, подожди, — я положил руку на плечо принца, — не марай руки. Я САМ.
В последние слова я добавил дара Тёмной, хоть и сказал их негромко.
Володя остановился и кивнул, не глядя на меня.
А я отпустил свою ауру и сделал шаг вперёд.
— Постановка, говоришь? — с высоты своего роста я возвышался над графом, которого к тому же давил аурой к полу всё сильнее и сильнее. — Девушка да, актриса отличная, но вот из тебя лицедей никакой. Ты кому лжёшь, пёс смердячий? Ты же Их Высочествам лжёшь! ДА ТЫ ССАТЬСЯ ОТ СТРАХА ДОЛЖЕН, И В ОБМОРОК ПАДАТЬ!
Слова, подпитанные даром Тёмной, были сказаны. И граф им внял.
— Фу-у-у-у! — скривила носик принцесса.
— Не может быть… — неверяще посмотрел на растекающуюся под ним лужу Унылов.
И обмяк, прямо в этой луже и растянувшись.
Честно говоря, при других обстоятельствах я бы не стал вмешиваться, и с удовольствием понаблюдал за разделкой графа, но здесь и сейчас… короче, Аня всё правильно пыталась. Нельзя императорским сыновьям всяким таким заниматься на публике заниматься. Особенно на волне популярности после победы над вормиксом, когда все взгляды устремлены на нас.
— Что ты с ним сделал? — потрясённо поднял на меня глаза один из прихвостней графа.
— Спас ему жизнь, — пожал я плечами.
— К сожалению, — добавил Володя, только теперь демонстративно погасив огненный покров на кулаке. — Забирайте это мясо и валите отсюда.
— Ваше Высочество, я очень извиняюсь за инцидент…
Это подоспела барышня в жилетке, широких брюках и бейдже с надписью «Администратор».
— Вам не за что извиняться, — тепло улыбнулась ей Аня. — Скажите лучше, у вас есть место, где мы сможем посидеть без досужего внимания? Вип-зал или что-то такое?
— Конечно, Ваше Высочество, только там нет окон…
— Как показывает практика, — очаровательно улыбнулась Аня, — красивый вид ещё не гарантия спокоствия.
— Я поняла, Ваше Высочество, — склонила голову администратор. — Позвольте, я лично вас провожу. Наденька, а ты пока…
— Наденька пойдёт с нами, — перебил я её. — Нам с ней надо обсудить… её актёрский талант.
И покачал головой, глядя в глаза Наге. Даже не думай.
— А, — потерялась управляющая. — О!
И испуганно взглянула на Нагу. «Что же ты натворила, девочка?» — читалось во взгляде. Как будто за ней не первые лица Империи явились, а бандиты или, того хуже, Тайная канцелярия.
— Конечно, — наконец очухалась администратор. — Прошу!
И мы пошли за ней. Подающую большие надежды актрису я на всякий случай взял под локоток, чтобы у неё уж точно мысли не возникло дёрнуться.
— Я бы сама справилась! — возмущённым шёпотом предъявила мне Нага.
— Ничуть не сомневаюсь, — так же тихо ответил я. — Поэтому и пришлось вмешаться.
В зале воцарился оживлённый шёпот. Как только Их Высочества скрылись где-то за углом, посетители начали активно обсуждать произошедшее и гадать о причинах. Кто-то исподтишка снимал всё это дело на камеру, ну так и пускай себе снимает.
Ничего плохо для нас не произошло.
Просто принц Владимир вступился за поруганную честь незнакомой девушки. Возможно, Аноним с его изощрённой выдумкой мог бы вывернуть всё кверху мясом и представить Высочество в дурном свете, да только вот… где теперь этот вам Аноним?
ㅤ
Маленькой вип-комнату назвать язык не поворачивался. Тесной тем более. Екатерина Сергеевна, — так звали управляющую, — провела нас в этот тихий укромный зал. На всякий случай уверила, что камер слежения в этом помещении не предусмотрено и оставила нас, плотно прикрыв за собой дверь.