Интересно, Келл услышит его тоже, если Холланд хотел именно этого?
В этой магии было что-то еще – не запах, но ощущение, резкое, как злость, ненависть. Эта свирепость не проявлялась в чертах лица Холланда. Напротив, оно было поразительно, пугающе спокойным.
– Кричи, – сказал он.
Лайла нахмурилась.
– Что вы…
И тут же задохнулась от боли. Холланд обхватил руку девушки, и по ней пробежала вспышка энергии, похожая на молнию в бутылке, заплясала по коже, электризуя нервы. Лайла вскрикнула, и боль точно так же быстро прошла.
– Ах ты… сволочь, – дрожа, злобно прошипела она.
– Позови его, – приказал Холланд.
– Уверяю… он не… придет, – проговорила она, заикаясь. – Уж точно не… за мной. Мы…
Новая волна боли – острее, резче. Лайла стиснула зубы, чтобы не закричать, и ждала, пока боль пройдет, но на этот раз она не прошла, а, наоборот, усилилась, и сквозь нее Лайла расслышала, как Холланд спокойно спросил:
– Наверное, пора уже кости ломать?
Она попыталась ответить «нет», но, когда открыла рот, услышала лишь собственный крик, а затем боль, словно приободрившись, усилилась. Тогда Лайла позвала Келла. Он, конечно, не придет, но пусть этот сумасшедший поймет, что это бесполезно, и отпустит ее. Найдет другую приманку. Боль сошла на нет, и Лайла поняла, что стоит на коленях. Одной рукой она вцепилась в холодную брусчатку, а другая была вывернута назад, и ее по-прежнему сжимал Холланд. Лайле показалось, что ее сейчас вырвет.
– Уже лучше, – одобрил Холланд.
– Пошел к черту, – выпалила девушка.
Он рывком поставил ее на ноги, снова прижал спиной к себе и поднес пистолет к подбородку.
– Никогда не стрелял из револьвера, – сказал Холланд на ухо Лайле. – Но знаю, как это делается. Шесть патронов, так? Один ты использовала. Осталось еще пять, если был полный барабан. Интересно, я смогу разрядить в тебя всю обойму, но не убить? Смертные умирают так легко, но готов поспорить, если бы я был умнее… – Он провел стволом по ее шее, остановился на плече, потом на локте, затем опустился до бедра. – Чем скорее он придет, тем скорее я тебя отпущу. Позови его еще раз.
– Он не придет, – с горечью сказала она. – Почему ты не хочешь поверить…
– Потому что я знаю нашего друга, – перебил Холланд и поднял руку с пистолетом. Лайла вздрогнула от радости, когда металл перестал упираться ей в бедро. – Он близко. Я слышу, как его сапоги стучат по брусчатке. Закрой глаза. Слышишь?
Лайла зажмурилась, но услышала только стук собственного сердца и мысль, мелькнувшую в голове: «Я не хочу умирать. Только не здесь, не сейчас и не так».
– Приведи его ко мне, – шепнул Холланд. Воздух снова загудел.
– Не надо…
Кости Лайлы вспыхнули. Волна боли промчалась от макушки до пят и обратно, и Лайла закричала. А потом вдруг страдания прекратились, крик оборвался, и Холланд ее отпустил. Девушка повалилась на булыжную мостовую, больно стукнувшись коленями.
Сквозь пульсирующий стук в голове она услышала голос Холланда:
– А вот и ты.
Лайла с трудом подняла голову и увидела Келла – странного парня-мага в черной куртке, запыхавшегося и сердитого.
Девушка не могла в это поверить.
Он вернулся.
Но зачем?
Не успела она об этом спросить, как Келл посмотрел на нее в упор широко раскрытыми глазами – черным и голубым – и произнес одно-единственное слово:
– Беги.
Келл стоял на мосту, опираясь о перила, и пытался понять, как и зачем его подставили: смиренная просьба передать письмо, странный сверток вместо платы, потом заколдованные головорезы… Вдруг он уловил в воздухе аромат магии – и не слабую струйку, а настоящую вспышку. Луч света в темном городе. Этот запах он узнал бы где угодно. Раскаленная сталь и пепел.
Холланд.
Ноги сами понесли Келла на этот запах, но только сойдя с моста, он услышал первый крик. Ему нужно было бы остановиться и все обдумать, ведь это была явная, откровенная ловушка: Холланд мог отправить в воздух вспышку силы, только если хотел, чтобы его заметили, а в Сером Лондоне заметить его мог только Келл.
– За тобой гонятся? – спросила тогда Лайла.
– Нет, здесь они не могут меня выследить.
Но Келл ошибался. Никто в других мирах не мог его выследить – никто, кроме Холланда. Только он один мог и выследил, а это означало, что он пытался завладеть камнем. Это также означало, что Келлу нужно бежать прочь от запаха и крика, а не к ним.
Раздался еще один вопль, и теперь Келл узнал кричавшего.
Лайла.
Почему Холланд выбрал именно ее?
Келл знал ответ. Холланд выбрал Лайлу из-за него. В мире, где почти не осталось магии, любые магические следы бросались в глаза. А Лайла была сплошь в его магии, да и в магии камня. Келл знал, как их скрыть, а Лайла нет.
«Сама виновата, – думал Келл, пока бежал на крик. – Сама, черт возьми, виновата».
Он мчался по улице, не обращая внимания на жжение в ребрах, а внутренний голос твердил, что он должен бросить все и убежать, пока это возможно.
Откровенная, явная ловушка.
Келл срезал путь вдоль берега, нырнул в проулок, свернул за угол и остановился, пошатываясь, на узкой улочке. Как раз в эту минуту крик Лайлы оборвался, и Келл увидел, как она мешком рухнула на брусчатку.
– А вот и ты, – сказал Холланд, словно радуясь встрече со вторым Антари.
У Келла перехватило дыхание. Лайла подняла голову.
– Беги, – бросил он ей, но она продолжала смотреть на него. – Лайла, уходи.
Наконец взгляд девушки сфокусировался, и она насилу встала на ноги, однако Холланд снова схватил ее за плечо и приставил револьвер к шее.
– Нет, Лайла, – спокойно сказал он. – Останься.
Келл сжал кулаки.
– В чем дело, Холланд?
– Ты прекрасно знаешь. У тебя есть то, что тебе не принадлежит.
Камень оттягивал карман Келла. Да, он не принадлежал ему, но он не принадлежал и Холланду. И уж точно он не был собственностью Белого трона. Если бы властолюбивые Даны владели талисманом, они никогда бы с ним не расстались, не говоря уж о том, чтобы куда-то с кем-то отправлять. Но кто же это сделал?
Благодаря своей власти, Астрид и Атос были почти непобедимы, однако при помощи магии камня любой простолюдин мог свергнуть их и сам стать королем. Так зачем кому-то избавляться от камня, когда в этом мире все жаждут власти?
«Страх», – подумал Келл. Страх перед магией и перед тем, что могло бы произойти, попади она в руки близнецов. Наверное, Астрид и Атос проведали о камне и о его исчезновении и отправили за ним Холланда.
– Отдай мне камень, Келл.
У него закружилась голова.
– Не знаю, о чем ты говоришь.
Холланд бросил на него испепеляющий взгляд и сжал пальцы на руке Лайлы. Девушка подавила крик и с трудом удержалась на ногах.
– Хватит! – потребовал Келл. Холланд послушался.
– Мне повторить? – спросил он.
– Просто отпусти ее.
– Сначала камень.
Сглотнув, Келл достал из кармана куртки талисман, который гудел и вибрировал – так хотел, чтобы его пустили в дело.
– Отпусти девушку и забери у меня камень, – сказал Келл и тут же пожалел о своих словах.
Холланд зловеще улыбнулся и один за другим убрал пальцы с руки Лайлы. Пошатываясь, она шагнула вперед и оглянулась.
– Улетай, пташка, – бросил Холланд, не сводя глаз с Келла.
– Уходи! – гаркнул Келл.
Он почувствовал на себе взгляд Лайлы, но ему хватило ума не отвлекаться от Холланда – только не сейчас. Келл негромко выдохнул, когда наконец услышал, как сапоги девушки застучали по брусчатке. «Хорошо, – подумал он. – Хорошо».
– Какая глупость, – сказал Холланд, швырнув револьвер в сторону. – Ты и правда такой самонадеянный, как кажешься, или просто наивный?
– Холланд, умоляю…
Взгляд Холланда помрачнел.
– Ты смотришь на меня, Келл, и думаешь, что мы похожи – даже одинаковы, словно один и тот же человек пошел по разным тропам. Наверное, ты думаешь, что нас связывает сила. Позволь мне исправить это недоразумение. Возможно, у нас с тобой одинаковые способности, но это делает нас равными.
Он согнул пальцы, и у Келла закралось подозрение, что все это плохо кончится. Холланд сражался против Данов. Проливал кровь, отнимал жизни, хотел взойти на Белый престол.
Вероятно, Келл казался другому Антари избалованным ребенком.
Но у Келла был камень, камень с плохой, запрещенной, невероятно сильной магией. Магия позвала его, и Келл крепче сжал руку, так, что шершавая сторона врезалась в ладонь. Сила камня пыталась прорваться наружу, а Келл сопротивлялся, держа стену между талисманом и своей собственной магией. Ему нужно было не так уж много – всего лишь призвать что-нибудь неодушевленное, чтобы остановить Холланда, не подвергая никого риску.
«Клетка, – подумал Келл и скомандовал: – Клетка».
Камень загудел в руке, между пальцев повалил черный дым, и…
Но Холланд не стал ждать.
Порыв ветра рассек воздух и с силой отшвырнул Келла в стену дома, прямо в дверь магазина. Камень выпал у него из рук, и клочья черного дыма тут же рассеялись. Не успел Келл броситься за ним, как из второй двери вырвались кованые гвозди, со свистом пролетели по воздуху и прибили его куртку к дереву. Большинство гвоздей попали в ткань, но один прошил ладонь, и Келл охнул от боли.
– Не поспешишь – людей насмешишь, – задумчиво сказал Холланд, пока Келл безуспешно сражался с коваными гвоздями. Он пытался выдернуть их силой воли, но Холланд хотел, чтобы они остались на месте, и его воля оказалась сильнее.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Келл, скрипя зубами.
Холланд вздохнул.
– Я думал, это и так ясно, – сказал он, шагнув к камню. – Навожу порядок.
Как только Холланд отвлекся на талисман, Келл постарался сосредоточиться на гвоздях. Они задрожали и вылезли на пару сантиметров. Келл стиснул зубы, едва шевельнулся гвоздь, торчащий у него в руке.
– Не делай этого, – предупредил Келл.
Но Холланд проигнорировал его. Он взял талисман и выпрямился, взвешивая его на ладони. Теперь вся его воля и внимание были сконцентрированы на камне, так что Келл смог сосредоточиться, и гвозди задрожали и выскочили. Выдернутые из двери, куртки и ладони, они с грохотом посыпались на землю как раз в тот момент, когда Холланд подставил камень под свет фонаря.