– Милашка, – сказала бледная королева. – Если, конечно, кровь смыть.
– Гори в аду, – процедила Лайла.
Астрид лишь улыбнулась, и ее ногти впились в раненое плечо Лайлы. Та подавила крик и стала вырываться, но это было бесполезно.
– Если хочешь меня убить, – прошипела она, – сделай это наконец.
– Убью, конечно, – ухмыльнулась Астрид, убирая пальцы с плеча Лайлы, – но не сейчас. Когда покончу с Келлом, вернусь за тобой, и ты умрешь – медленно, очень медленно. А потом я брошу твои кости под пол к остальным. – Она подняла руку, показав Лайле кончики пальцев, испачканные кровью, которая казалась очень яркой на бледной коже королевы. – Но сначала…
Астрид поднесла окровавленный палец к переносице Лайлы и начертила там какой-то символ.
Лайла дернулась изо всех сил, но Астрид грубо прижала ее к полу и нарисовала кровавую метку у себя на лбу. Затем королева тихо и быстро заговорила на незнакомом Лайле языке. Девушка забилась в отчаянии и закричала, пытаясь прервать заклинание, но длинные пальцы королевы зажали ей рот, и заклятие начало действовать. Лайла ощутила ледяной укол. По коже побежали мурашки, когда магия невидимым облаком заколыхалась в воздухе, лицо королевы вдруг начало меняться.
Ее подбородок заострился, а фарфоровые щеки порозовели. Губы покраснели, голубые глаза потемнели и стали карими – двух разных оттенков, а белоснежные волосы, уложенные вокруг головы, стали каштановыми и, резко укоротившись, упали на лицо. Даже одежда изменилась, став до боли знакомой. Бледная королева осклабилась, точно полоснув ножом, и Лайла в ужасе уставилась на нее – только уже вовсе не на Астрид, а на своего двойника.
– Я лучше пойду, – сказала Белая королева голосом Лайлы. – Келлу наверняка нужна помощь.
Лайла в последний раз отчаянно дернулась, но Астрид с усталым видом схватила ее за руку, прижала запястье к полу и шепнула девушке на ухо:
– Не волнуйся, я передам ему привет от тебя.
Затем Астрид ударила Лайлу затылком об пол.
Келл стоял во дворе, посреди разбитых статуй, рядом с мертвым королем и его половиной черного камня. Антари истекал кровью, несколько костей явно были сломаны. Он выпустил из пальцев сломанный королевский меч, который с лязгом упал на землю, и судорожно вздохнул: холодный воздух обжег легкие, а затем повис облачком у окровавленных губ. Келл почувствовал, как внутри двинулось что-то теплое и при этом прохладное, убаюкивающее и в то же время опасное. Не хотелось больше бороться – хотелось сдаться, но он не мог, ведь еще не конец.
В ладони пульсировала половинка камня. Вторая блестела на земле – там, где ее уронил змей. Она звала его, и Келл против воли устремился к недостающей части. Камень заставил его взять обломок и, когда две половинки соединились, губы Келла сами произнесли слова:
– Ас Хасари.
Эта команда прозвучала помимо его желания, и половинки камня в руке начали срастаться. Два куска снова сплавились, а трещины исчезли. Поверхность стала ровной и безукоризненно черной, и тут же в Антари хлынула безграничная, ясная, прекрасная и сладостная сила, которая принесла с собой чувство правильности, цельности. Келл наполнился спокойствием и тишиной. Простой равномерный гул магии нагонял сон. Келлу захотелось только одного: расслабиться и раствориться в этой силе, темноте и умиротворенности.
«Сдайся», – произнес голос в голове. Веки сомкнулись, и Келл покачнулся.
А потом услышал голос Лайлы.
Безмолвие подернулось рябью, Келл заставил себя открыть глаза и увидел, как девушка спускалась по лестнице. Лайла казалась такой далекой – все казалось далеким.
– Келл, – сказала она, подойдя к нему и окинув взглядом всю сцену: разрушенный двор, труп Атоса, измученный Келл и восстановленный талисман.
– Все кончено. Пора его отпустить.
Антари посмотрел на талисман в руке: черные нити стали толстыми, как канаты, и обвили все тело.
– Умоляю, – тихо проговорила Лайла. – Пожалуйста. Я знаю, что ты можешь. Знаю, что слышишь меня.
Она протянула руку, тревожно распахнув глаза. Келл нахмурился: сила все еще пульсировала внутри, искажая зрение и мысли.
– Умоляю, – повторила девушка.
– Лайла, – тихо сказал он с отчаянием в голосе и, вытянув свободную руку, оперся о ее плечо.
– Я здесь, – шепнула она. – Просто отдай камень.
Келл посмотрел на талисман, а затем сжал его в пальцах: тот выпустил дымок. Больше не нужно было говорить. Теперь магия была у Келла в голове и сама знала, чего он хочет. За одну секунду дым превратился в нож. Келл уставился на блестящее лезвие.
– Лайла, – повторил он.
– Что, Келл?
Он сжал нож в руке.
– Держи.
И всадил клинок ей в живот.
Лайла охнула от боли. Потом все ее тело задрожало, покрылось рябью, и она стала искажаться, перетекая в Белую королеву, и на ее белых одеждах цветком распустилась темная кровь.
– Как ты… – пробормотала она, но Келл заставил ее замереть и закрыть рот. Теперь ее уже не спасут никакие слова, никакие заклятия. Он хотел убить Астрид, но еще больше хотел ее помучить – за Рая. Просто в ту минуту, глядя в ее широко раскрытые голубые глаза, он видел лишь Рая.
Рая с ее талисманом на шее.
Рая с неуловимой улыбкой на губах – непривычно жестокой и холодной.
Рая, который сжимает в пальцах горло Келла и шепчет ему в ухо чужие слова.
Рая, вонзающего нож ему в живот.
Рая – его Рая, который падает на каменный пол.
Рая, истекающего кровью.
Умирающего Рая.
Келлу хотелось раздавить ее за то, что она сделала. Это желание стало волей, и тьма начала растекаться во все стороны от ножа, торчащего из живота Астрид. Дым пополз по одежде и проник под кожу, превращая все, к чему прикасался, в белесый камень. Астрид попыталась открыть рот, заговорить или закричать, но ни единый звук не вырвался из-за ее стиснутых зубов: камень уже добрался до груди, глотки, поблекших губ, овладел ее животом, спустился по ногам в сапоги, а затем устремился прямиком в изрытую землю. Келл стоял и смотрел на статую Астрид Дан, с широко раскрытыми от шока, застывшими глазами и навеки сомкнутыми в напряженную линию ртом. Теперь она стала похожа на все остальные скульптуры во дворе.
Но этого было мало.
Как ни хотелось Келлу оставить ее здесь, в разрушенном саду рядом с трупом брата-близнеца, он не мог этого сделать. Подобно всему на свете, магия со временем ослабевает, чары разрушаются. Астрид может когда-нибудь освободиться, а этого нельзя допустить.
Келл вцепился в белое каменное плечо статуи. Пальцы были в крови, так что применить магию Антари оказалось проще простого.
– Ас Стено, – сказал он.
Лицо бледной королевы покрылось глубокими трещинами, и все тело изрезали неровные разломы. Как только Келл сжал пальцы, каменная статуя Астрид Дан раскололась на сотни мелких обломков.
Келл вздрогнул, и на него снова опустилось странное спокойствие.
Правда, теперь оно ощущалось сильнее. Потом кто-то окликнул его, как и пару минут назад, и, подняв голову, он увидел Лайлу. Держась за плечо, девушка спускалась по лестнице – избитая и окровавленная, но живая.
– Ты как? – спросила она, подойдя ближе.
– Просто отлично, – ответил он, хотя приходилось напрягать все силы, чтобы сосредоточить взгляд и собраться с мыслями.
– Как ты узнал? – спросила Лайла, кивнув на осколки королевы. – Как ты узнал, что это не я?
Келл измученно улыбнулся.
– Она сказала «умоляю».
Лайла в ужасе уставилась на него.
– Смеешься?
Келл слегка повел плечами, что потребовало немалых усилий.
– Просто понял, – сказал он.
– Просто понял, – эхом отозвалась Лайла.
Келл кивнул. Девушка внимательно посмотрела на него, и Келлу стало интересно, как он сейчас выглядит.
– Выглядишь ужасно, – усмехнулась она. – Избавься от этого камня поскорей.
Келл кивнул.
– Я могу пойти с тобой.
– Нет, не надо. Я не хочу этого.
Келл говорил честно. Он не знал, что ждет по ту сторону, но, так или иначе, он пойдет туда в одиночку.
– Хорошо, – сказала Лайла. – Тогда я останусь здесь.
– Что будешь делать?
Лайла пожала плечами.
– Когда мы удирали сломя голову к мосту, я приметила пару милых суденышек в доке. Одно из них подойдет.
– Лайла…
– Со мной все будет в порядке, – с нажимом сказала она. – А теперь поторопись, пока никто не обнаружил, что мы тут порешили двух монархов.
Келл хотел засмеяться, но по его телу прошла волна боли… Он согнулся пополам, в глазах помутнело.
– Келл? Что с тобой? Что происходит?
«Нет, – взмолился он, – только не сейчас». Он уже так близко, осталось только…
Новая волна буквально сбила его с ног.
– Келл! – крикнула Лайла. – Поговори со мной.
Он попытался ответить, сказать хоть что-нибудь, но не смог разжать челюсти. Он боролся с тьмой, но тьма наступала. И побеждала.
Голос Лайлы все больше отдалялся.
– Келл… Слышишь меня? Не отключайся. Не отключайся.
«Хватит бороться, – произнес голос в голове. – Ты уже проиграл».
«Нет, – подумал Келл, – еще нет».
Он сумел поднести пальцы к неглубокому порезу на животе и нарисовать метку на треснувшем камне, но не успел прижать к ней связанную с камнем руку: какая-то сила опрокинула его на спину. Тьма обволокла и потянула вниз. Келл боролся с магией, но она уже проникла внутрь и струилась по венам. Он попытался освободиться от ее власти, оттолкнуть ее, но было слишком поздно.
Келл в последний раз вздохнул, и магия утащила его в никуда.
Антари не мог пошевелиться.
Темнота опутывала и удерживала черными веревками. Чем больше он сопротивлялся, тем плотнее стягивались веревки, вытягивая последние силы. Голос Лайлы слышался издалека, а затем и вовсе смолк. Келл остался в мире, наполненном тьмой.
Тьма царила повсюду. Постепенно она сгустилась и превратилась сначала в силуэт, а затем и в человека. Человек был похож на Келла – фигура, лицо, одежда, – однако был полностью гладким, блестящим и черным, как восстановленный камень.