О том, что «это невозможно», я уже где-то слышал. Когда Анастасия поднесла мне бокал с водой — судя по форме, предназначенный для мартини, и я сделал несколько глотков, в голове немного прояснилось. Сразу вспомнил, что о «невозможном» слышал от фон Колера совсем недавно.
Вновь изогнувшись, посмотрел на предплечье, пытаясь заглянуть еще и на лопатку. Кожу по-прежнему покрывала подсохшая корочка раны, в трещинах которой розовела сукровица и набухали алые капельки крови. Вот только жжение ушло вместе с огнем, и теперь со мной осталась лишь саднящая, вполне обычная боль.
— Анна Николаевна.
— Да-а… — протянула она.
Княгиня уже полностью пришла в себя и выглядела в точности как и в самом начале нашего разговора. Оказавшаяся за спиной Анастасия также спряталась в скорлупу ментальной защиты, и я теперь даже не чувствовал ее присутствия.
— Спасибо, — сказал я совсем не то, что хотел сначала.
Отвечать Анна Николаевна не стала. Она лишь улыбнулась показательно-холодно, едва-едва кивнув. Ну да, это было дорого и эксклюзивно, понятно все. Через несколько мгновений я наткнулся на недоуменный взгляд княгини. Не могу понять, что она от меня хочет, притом смотрит так, словно я сейчас реально накосячил… а, ну да.
— Анастасия, — обернулся я к девушке, которая совсем недавно сидела на полу, положив мою голову себе на ноги, — благодарю вас за помощь.
Юная княжна в ответ на мои слова даже бровью не повела, разглядывая родовой герб на стене. Ну да, предсказуемо. Правда, ее безразличие выглядело бы гораздо внушительнее, если бы не тронувшие скулы пятна румянца.
— Анна Николаевна, — снова заговорил я, возвращаясь к потерявшейся было мысли, — вы незаметно для меня вызвали сюда Анастасию. Сможете ли так же позвать моего мастера-наставника Мустафу?
— Ты хочешь поговорить с ним по поводу барона?
— Да, — просто ответил я.
Княгиня в этот раз обошлась без тайных способностей. Она просто достала таблетку ассистанта и, активировав ее, несколькими легкими жестами что-то написала на экране проекции планшета.
— Мустафа будет ждать тебя в гостевом доме, в саду.
Снова кивнув, я попятился к двери. Только открыл было рот для очередного дежурного «спасибо», знаменующего прощание, как щелкнул замок и в проеме двери я увидел знакомого уже молодца из охраны поместья.
— Вас проводят. Если доживете до завтрашнего дня — жду вас на семейном ужине, — перейдя на прежний официальный тон, неожиданно позволила себе шутку Анна Николаевна. — Нам надо многое обсудить. — Вновь голос ее стал холодно серьезен.
До сада я не дошел. Дорогу нам с сопровождающим преградил фон Колер, расположившийся на выходе из коридора. Барон взглядом попросил молодца из охраны отойти в сторонку. Тот напрягся, почему-то посмотрев на меня, и я кивком подтвердил. Подойдя ближе, барон поднял руку — и над нами повисла полупрозрачная полусфера, отсекающая свет и звуки окружающего мира.
Глядя на фон Колера, я ожидал самого худшего. Но вдруг с изумлением понял, что передо мной сейчас стоит самый настоящий усталый старик.
— Максимилиан Иванович, а сколько вам лет? — неожиданно для самого себя поинтересовался я.
Профессор не ответил, но, криво усмехнувшись, выпрямился — и старческая безнадега в его позе, осанке и мимике пропала.
— Алексей Петрович, вы сейчас хотите встретиться с Мустафой, чтобы он вывел вас на Демидова, а тот помог вам избавиться от меня в своем окружении? — ровным голосом произнес барон.
— Если честно, были такие мысли, — кивнул я.
— И вы собрались это делать, не переговорив перед этим со мной, — удивленно поднял бровь фон Колер.
— Я не думаю, что господин ротмистр прилетит сюда моментально, как волшебник в голубом вертолете, — пожал я в ответ плечами. — И после того как я попросил бы Мустафу организовать мне встречу с ротмистром, обязательно обсудил бы с вами все волнующие меня вопросы.
— Волшебник в голубом вертолете… — хмыкнул профессор. — А если бы, гипотетически, мы с вами откровенно обсудили бы все острые вопросы и нашли взаимовыгодные компромиссы? О чем бы вы тогда говорили с господином ротмистром?
— За время визита в протекторат у меня набралось материала достаточно, чтобы сформировать немалое количество волнующих вопросов помимо вашего ультиматума, Максимилиан Иванович.
— Вам не понравился мой ультиматум?
— Мне не нравится, когда у меня отсутствует даже иллюзия самостоятельности. Я прекрасно понимаю, что вы можете прямо сейчас сровнять с землей все имение Анны Николаевны, но даже с осознанием этого не собираюсь ходить у вас на короткой веревочке, господин барон.
Про «прямо сейчас сровнять с землей» я, конечно, польстил, но сделал это сознательно. В разговоре с серьезным противником всегда лучше перехвалить, чем принижать его способности. Любое необдуманное «одним полком за два часа» всегда заканчивается катастрофой, это аксиома.
— Ах вот оно что… — неожиданно полностью успокоился профессор. — Вы просто быстро повзрослели, Алексей Петрович.
— Весьма вероятно, Максимилиан Иванович.
— Демидов уже практически здесь. Менее чем через четверть часа он, как вы выразились, «прилетит в голубом вертолете».
— Это связано с тем, каким образом я покинул протекторат?
— Опосредованно. Дело в том, что командовавший специальным отрядом штабс-капитан Измайлов сразу по пересечении границы был самым настоящим образом спрятан своим непосредственным начальством. Межведомственные разборки; не думаю, что это сильно необходимая сейчас вам информация, — отреагировал на мой взгляд барон, — и у господина Демидова сейчас нет тех сведений, которыми вы поделились со мной. Нет информации о ваших методах убеждения командовавшего группой офицера, я имею в виду.
Фон Колер помолчал несколько секунд, давая мне возможность обдумать услышанное, после чего продолжил:
— Алексей Петрович, сейчас только я и, может быть, еще Анна Николаевна — ваши настоящие союзники. И покровительство герцогини Мекленбург, на которое вы рассчитываете, можно рассматривать больше как опасность, а не как благо для вас. Это я заявляю вам, продолжая наш так неожиданно прервавшийся честный разговор.
«Герцогиня Елена Владимировна Мекленбург, значит. Учтем», — подумал я про себя. Вслух же спросил:
— И даже после произошедшего демарша с моей стороны мы с вами сможем поддерживать наши деловые… союзнические отношения на прежнем уровне?
— Несомненно, — кивнул барон.
— Вы меня убедили, Максимилиан Иванович. В разговоре с господином ротмистром сейчас я точно не буду ратовать за то, чтобы он поспособствовал исключению вас из моего круга общения.
— Рад, что вы оказались столь благоразумным юношей.
— Благодаря вашей откровенности, Максимилиан Иванович.
— На том стоим, Алексей Петрович, на том стоим, — кивнул фон Колер и поднял руку, готовясь снять защиту.
— Нюансы предстоящего разговора с господином ротмистром, как и его возможные вопросы, думаю, нам стоит обсудить в иной обстановке, — ответил он на мой вопросительный взгляд, все же снимая завесу полога.
«Оу», — только и проговорил я беззвучно, оглядываясь по сторонам.
— Анна Николаевна, мы с Алексеем Петровичем пришли к полному взаимопониманию, — сохраняя полное спокойствие, произнес фон Колер.
Княгиня едва заметно шевельнула рукой — и вооруженная, облаченная в доспехи пятерка бойцов разошлась по сторонам, исчезая за углом. Поймав горящий огнем взгляд, я благодарно кивнул. Анна Николаевна показательно этого не заметила, отворачиваясь и направляясь по своим весьма важным делам. Вот только кисти ее рук по-прежнему были подернуты маревом горячего воздуха. Ну, я еще не родственник, но уже актив рода — так можно подытожить отношение княгини.
Господи, как я устал от всего этого… А еще ведь с Демидовым разговаривать, тщательно выверяя каждое слово, жест, интонацию. Кроме того, надо решить с ним вопрос вознаграждения за мое участие в турнире — та еще война предстоит, с этой темы я просто не слезу. Так что сейчас — кто бы мог подумать? — я уже мечтаю о том моменте, когда просто пойду в школу.
Первый учебный день совсем скоро, и совсем скоро я смогу с чистой совестью минимум половину дня маяться дурью — знания, доставшиеся в наследство от Олега, мне это наверняка позволят. «Главное, — мысленно предостерег я сам себя, — не ошибиться со школой, как в прошлый раз, когда поездку в протекторат я воспринял в качестве сафари, которым можно насладиться, убежав на время от проблем».
ГЛАВА 24
В помещении находилось человек пятьсот, не меньше. Как под копирку все: приподнятые подбородки, ровная осанка — словно полутысяча идеально выполненных восковых фигур.
Приглушенный свет в зале, отсутствие светлых тонов в оформлении, темная синяя форма. Лишь россыпь красно-желтых бантов, словно намек на приближающуюся золотую осень, привносила яркость окружающего мира сюда, в стены главного здания гимназии имени барона Витгефта.
В последнее время часто появляясь на улицах российских городов, я уже свыкся с ощущением, что нахожусь на съемочной площадке сериала о спасателях Малибу — просто не наблюдая рядом некрасивых людей, не прошедших кастинг. Здесь же и сейчас я находился среди, не побоюсь этого слова, идеально красивой молодежи. Генетическая модификация творит чудеса — когда еще до рождения ребенка можно подкорректировать внешность в лучшую сторону, при этом оставив и даже выделив черты рода!
Кроме себя заметил среди присутствующих не больше десятка человек, внешность которых обыденно-дерзко выглядела на фоне красоты остальных. Причем красоты настолько идеальной, что окружающие сливались фоном и среди них выделялась как раз вполне обычная внешность. Девушек вокруг было как минимум три четверти. Я словно оказался на собрании подготовительных курсов претенденток на получение звания Мисс Вселенная.
Увиденному поразился, но сильно не удивился. Гимназия Витгефта предназначалась только для тех, кто владеет даром, а о гендерном перекосе, когда на одного одаренного мужчину приходится три девушки, я уже знал. Да, насчет количества присутствующих с внешней модификацией я, кстати, мог и ошибаться. Подвергнутых генетической коррекции вокруг может быть намного меньше, чем я предполагаю, а окружающая молодежь просто от природы красива. Аристократия, селективный родовой отбор и все такое.