Шрайн попытался осмыслить услышанное.
- Похоже, Джена можно назвать эдаким джедаем без титула.
- Как это?
- Он понимал, что вам необходимо смириться с тем, что вам предначертано судьбой. И продолжать жить дальше.
Взгляд ее серых глаз задержался на сыне.
- Ну а кто тогда я, Роан?
- Жертва привязанности.
Она выдавила из себя слабую улыбку:
- А знаешь что? Я могу с этим жить.
Шрайн на секунду отвернулся и поймал встревоженный взгляд Старстоун, но девушка тут же вернулась к созерцанию своей приборной панели. Похоже, Оли пыталась подслушать их разговор, боясь, что все ее попытки удержать Шрайна на пути истинном внезапно пойдут прахом. Шрайн чувствовал ее стойкое стремление бросить всю эту рутину с коммуникатором и скорее бежать выручать его из беды, пока не стало слишком поздно.
Затем он снова посмотрел на Джулу:
- Тогда я тоже кое в чем тебе сознаюсь. Я отказался от назначения в отдел вербовки. До сих пор точно не знаю почему, но, вероятно, на каком-то подсознательном уровне я смог себя убедить, что это совсем не здорово - отбирать детей у родителей. - Он на мгновение притих. - Но это было давно.
Джула поняла, к чему он клонит.
- Да, вероятно, минуло уже много лет. Но подозреваю, ты до сих пор испытываешь чувство, будто слишком многое прошло мимо тебя.
- Что же?
- Жизнь, Роан. Страсть, романтика, любовь, веселье - все, чего ты был лишен. А дети? Как насчет детей? Твоих собственных чувствительных к Силе детей, которых ты сам мог бы воспитывать?
Его взгляд затуманился.
- Не уверен, что мой ребенок стал бы очень уж чувствительным к Силе.
- Почему это?
Он встряхнул головой:
- Ладно, проехали.
Джула была не прочь развить тему, но у нее было что сказать и помимо:
- Роан, просто выслушай меня. Все, что мне удалось выяснить, - Ордена больше нет. И примерно девяносто девять процентов джедаев мертвы. Непохоже, чтобы у тебя был выбор. Нравится тебе это или нет, ты теперь в реальном мире. А значит, у тебя появился шанс встретиться с отцом, с дядей и тетей, получше их узнать. Поверь, никто из них о тебе не забыл. Джедай в семье - великое событие. Ну по крайней мере, раньше так было. - Она сделала паузу. - Когда я услышала, что произошло, я на секунду подумала... - Из ее уст вырвался смешок - очевидно, чтобы заглушить какое-то неприятное воспоминание. - Впрочем, не важно. Не хочу во все это влезать. Возможно, когда-нибудь ты мне расскажешь, что стряслось там, на Корусанте, и почему Палпатин на вас так ополчился.
Шрайн прищурился:
- Если мы вообще когда-нибудь узнаем правду.
Со стороны терминала донеслись восторженные возгласы, и мгновением спустя Старстоун уже бежала к ним со всех ног.
- Роан, у нас получилось! Мы нашли группу джедаев в бегах. - Она повернулась к Джуле. - Капитан, с вашего позволения, хотелось бы организовать встречу с их кораблем.
Рядом со Старстоун возник Филли:
- Придется отклониться от курса на Моссак. Но крюк будет небольшим.
Шрайн почувствовал на себе внимательный взгляд Джулы.
- Нет, убеждать тебя я не стану, - заявил он. - Это твой корабль, и я уверен, что у тебя есть дела и поважнее.
Джула ответила не сразу:
- Я скажу, почему я решила тебе помочь. Потому что так у меня появится шанс побыть еще хоть какое-то время наедине с тобой. И если повезет, даже смогу уговорить тебя остаться с нами. - Она покосилась на Старстоун. - Для тебя, Оли, у нас тоже найдется местечко.
Старстоун от негодования заморгала:
- Местечко для меня? Я давала клятву джедаев не для того, чтобы шляться по Галактике в компании своры контрабандистов. И я не стану этого делать, тем более теперь, когда знаю, что и другие джедаи уцелели. - Она жестко посмотрела на Шрайна. - Роан, ты серьезно собираешься принять ее предложение? Ты не можешь!
Шрайн громко расхохотался.
- В обычных обстоятельствах падаваны не разговаривают с мастерами в таком тоне, - сказал он Джуле. - Видишь, как скоро все изменилось.
Старстоун скрестила руки на груди:
- Ты сам сказал, что я не должна называть тебя мастером.
- Но это не значит, что ты должна перестать уважать старших.
- Я тебя уважаю, - возразила она. - Мне лишь не нравятся решения, которые ты принимаешь.
- Многие джедаи покинули Храм, чтобы зажить нормальной жизнью, - сочла нужным отметить Джула. - Многие даже женились и завели детей.
- Нет. - Старстоун покачала головой. - Может, какие-то ученики, но не рыцари-джедаи.
- Почему нет? - осведомилась Джула.
- Точно нет, - твердо сказала Старстоун, не дав Шрайну вставить и слова. - Только двадцать джедаев в разные времена покидали Орден.
- Не пытайся с ней спорить, - остерег Джулу Шрайн. - Она полжизни провела в храмовых архивах, полируя бюсты Потерянной двадцатки.
Старстоун буравила его взглядом:
- И даже не думай стать номером двадцать один.
Шрайн внезапно посерьезнел:
- Что бы ты ни говорила - я не мастер, и Ордена больше нет. Сколько раз тебе нужно это повторять, чтобы ты наконец приняла правду?
Ее губы сжались.
- А при чем здесь все это? Ты не можешь быть джедаем и служить Силе, если твое внимание сосредоточено на постороннем. Любовь ведет к привязанности; привязанность - к жадности.
«Да, а счастье для Оли и Филли было так близко», - подумал Шрайн.
Джула меж тем разглядывала юную особу с таким видом, будто у Старстоун только что случился припадок безумия.
- А они неплохо промыли вам мозги, да, Роан? - Она задержала взгляд на девушке. - Оли, любовь - это все, что нам осталось.
Оставив фразу без ответа, Старстоун произнесла:
- Так вы собираетесь помогать или нет?
- Я же сказала, что помогу. - Поднявшись, Джула покосилась на Шрайна. - Но мы должны кое-что прояснить прямо сейчас, Роан. Мы с тобой оба прекрасно знаем, что у тебя нет доступа ни к каким «резервным фондам». Так что имей в виду: еще раз применишь на моих ребятах джедайские трюки - и я могу даже забыть о материнстве.
21
По приказу Дарта Сидиуса большая часть его любимых статуй и древних барельефов была извлечена из-под развалин кабинета в административном здании Сената - того самого, где лишились жизней четверо джедаев и еще один был обращен на темную сторону, - и перенесена в новый тронный зал. Статуи были установлены на помосте, а скульптуры вделаны в стены.
В настоящий момент Сидиус изучал их, неспешно поворачиваясь на своем троне.
Как джедаи и опасались с самого начала, Энакин созрел для обращения во тьму уже в тот момент, когда Квай-Гон Джинн впервые привел его в Храм. В течение более чем десятка лет Сидиус методично, шаг за шагом уводил мальчика на проторенную дорожку, но даже он не мог предвидеть, что Энакин будет бит Оби-Ваном Кеноби на Мустафаре. В тот момент юноша все еще метался меж светом и тьмой, а потому оставался уязвим. Неспособность одолеть бывшего учителя лишь продлила срок, в течение которого эта уязвимость сохранялась.
Сидиус припомнил тот стремительный полет на Корусант, припомнил свои отчаянные попытки спасти жизнь Энакина любыми средствами, что были у него под рукой: будь то собственное могущество в Силе или инструменты и снадобья, что хранились в походной аптечке.
Припомнил свою первую мысль: «Что, если Энакин не выживет?»
Сколько лет ему понадобится, чтобы разыскать нового ученика, хотя бы вполовину столь же могущественного в Силе, как Энакин, не говоря уже о таком, какой сотворен самой Силой, чтобы восстановить нарушенное равновесие и позволить темной стороне наконец выйти на поверхность после тысячелетия, проведенного в подполье?
Другого такого Энакина просто нет.
Сидиусу пришлось бы изыскивать способ, как подчинить себе мидихлорианы, чтобы те вновь явили на свет кого-нибудь столь же могущественного, как Энакин. Но в итоге все свелось к иному: Сидиус и его бригада меддроидов фактически вернули Энакина с того света - пусть это и нельзя было назвать оживлением как таковым. Многие тысячи лет ситхи и джедаи искали пути побороть смерть, но тайна так и осталась нераскрытой. Можно было спасти кого-то от гибели, пока человек был еще жив, но обмануть смерть не удавалось никому. Лишь самым могущественным из древних повелителей ситхов был известен секрет вечного бытия, но способ был безнадежно утерян. Теперь же, когда вся Галактика была у его ног, ничто не мешало Сидиусу подобрать ключик к этой многовековой тайне.
И тогда он и его изувеченный ученик познают секрет вечной жизни и десятки тысяч лет будут держать Галактику в своих надежных руках.
Если только прежде не перегрызут друг другу глотки.
Во многом из-за того, что погибла Падме Амидала.
Три года назад Сидиус намеренно свел их вместе: как для того, чтобы убрать с дороги Падме, выступавшую против создания регулярной армии, так и для того, чтобы наполнить жизнь Энакина непреодолимыми соблазнами. Энакин и Падме поженились - вскоре после того, как юноша потерял мать. Узнав об их свадьбе, Сидиус мгновенно для себя уяснил, что патологическая привязанность Энакина к возлюбленной только сыграет ему на руку и облегчит задачу по обращению юноши в свою веру.
Страхи Энакина за жизнь супруги - реальные и воображаемые - усилились еще больше с началом ее беременности и из-за их долгой разлуки. Дело оставалось за малым: обличить джедаев в глазах Энакина во лжи, пожертвовать графом Дуку, чтобы подпитать ярость Энакина, пообещать ему уберечь Падме от гибели...
Последнее, разумеется, было явным преувеличением, призванным заставить юношу отвернуться от так называемого «правильного» учения джедаев, открыть ему глаза на истинное положение вещей. Но таковы пути Силы. Она предоставляет шанс, и нужно лишь быть готовым им воспользоваться.
Уже не раз Сидиус задавался вопросом, как бы все сложилось, не убей Энакин свою возлюбленную на Мустафаре. Как бы она его ни любила, она никогда не смогла бы понять Энакина и уж тем более простить его за то, что он натворил в Храме джедаев. Во многом это и было одной из причин, почему Сидиус послал его в Храм. Клоны вполне могли справиться с инструкторами и детворой, но присутствие Энакина было крайне важно в плане укрепления его верности идеалам ситхов, а также, что более существенно, решило дальнейшую судьбу Падме. Даже если бы она выжила на Мустафаре, от их