Хьюго не уезжал, он ждал, пока она войдет в дом, и внимательно следил за дверью. «Ну, о’кей» — рассмеялась Майя и поплелась к входу. Прохладный вечер уже окутал темной пеленой уставшие улицы, а по мостовой расползались желтые лужи света от старинных фонарей.
— Пока-пока! — Еще раз махнула она друзьям, входя внутрь.
Закрыла дверь и покачала головой. Теперь Майя понимала, что на самом деле ей бы очень хотелось, чтобы Хьюго влюбился в Биби. Он действительно очень нравился ее подруге, и она желала ей счастья.
Сбросив ботинки, шапку и пальто, девушка замерла, уставившись на ту часть прихожей, где в небольшой нише располагалась дверь, ведущая в подвал. Она сделала шаг, чтобы убедиться — на двери висел массивный замок.
Глава 11
Раньше отец запирал подвал на щеколду, и этого было достаточно, чтобы дверь не открывалась, и в прихожую не тянуло сыростью. Что же изменилось теперь?
Майя подошла ближе и осторожно протянула руку, но в этот момент раздался голос Хассе:
— Не трогай!
Она вздрогнула, затем испуганно прижала руку к груди и вопросительно посмотрела на отца.
Доктор, сам от себя не ожидавший такой резкости, застыл с открытым ртом.
— Э… Туда нельзя. — После глубокого вдоха, наконец, сообщил он. — Черная плесень. Она чрезвычайно токсична. — Хассе подхватил рюкзак дочери, затем взял ее за руку и потянул за собой в гостиную. — Я провел в подвале обработку, поэтому пока туда нельзя спускаться. Поняла? Нельзя, ни в коем случае.
— Хорошо. — Ответила Майя, про себя отметив, что отец не смотрит на нее. Он всегда так делает, когда пытается что-то утаить. — Хорошо, пап.
Хассе отпустил ее руку, и Майя потерла запястье. Но он, кажется, даже не заметил, что причинил ей боль. Отец выглядел смятенным и задумчивым, он будто никак не мог собраться с мыслями.
— Как погуляла? — Спросил, оглядывая гостиную.
— Хорошо. — Ответила она. — Мы посидели в баре у Хьюго, помогли с уборкой, затем он отвез нас с Биби домой.
— Отлично. — Он взял со столика свой мобильный и что-то проверил. — Ты голодна?
— А ты что-то приготовил?
— Я не… я… — Хассе почесал затылок. — Нет.
— Я приготовлю. — Улыбнулась Майя.
Отец был очень заботливым и внимательным, но иногда, как и положено ученым, слишком углублялся в свои научные эксперименты и оттого терялся в реальности. В такие моменты он становился рассеянным, неуклюжим и больше походил на ребенка, чем на мужчину.
— Посмотри пока телевизор, отдохни.
— Да. — Пробормотал Хассе, бросив взгляд на телефон.
Через полчаса они ужинали в гнетущей тишине. Отец думал о чем-то своем, и Майя решила не беспокоить его вопросами: вдруг он так увлечен очередным исследованием, что пустая болтовня может сбить его с мысли? Вдруг он в очередной раз что-то высчитывает и прикидывает в уме? Что, если ее отец находится на пороге создания уникального лекарства, которому суждено спасти тысячи жизней?
— Господи! — Воскликнул Хассе от неожиданности, когда кот спрыгнул с подоконника, задев хвостом стопку газет.
Он отодвинул стул и положил ладонь на грудь, пытаясь отдышаться. Майя заметила капли пота, выступившие у него на лбу. Неужели, Готтфрид мог так напугать отца внезапным прыжком?
— Я соберу. — Тихо сказала она. Поднялась из-за стола и принялась собирать газеты.
Хассе тяжело вздохнул и спрятал лицо в ладонях. Отдышавшись, он выпрямился и натянул на лицо беззаботное выражение лица, но Майю было не провести: тревожность, которой был охвачен ее отец, буквально трещала электричеством в воздухе.
— Чаю? — Спросила она.
— Что? — Он поднял на нее задумчивый взгляд.
«Все ясно. Происходит что-то очень плохое».
— Налью тебе чай.
— А. Хорошо. — Несколько раз кивнул доктор.
Поставив чайник, Майя включила телевизор и сделала громче. В новостях говорили о происшествии в клинике, но не называли, что конкретно произошло, и сколько пострадавших. «По данным, полученным от полиции, — с серьезным видом сообщила ведущая, — основной версией в расследовании стало действие неизвестной секты, осуществляющей ритуальные убийства в Гримдале».
— Выключи. — Попросил Хассе.
Майя вопросительно посмотрела на него.
— Выключи, я прошу! — Сорвался он.
Она не стала дожидаться, когда отец окончательно выйдет из себя, и нажала на кнопку. Экран телевизора погас.
— Ты из-за этого такой взвинченный? — Осторожно поинтересовалась Майя. — Из-за того, что случилось в клинике?
— Взвинченный? — Хассе попытался изобразить удивление, но дочь ни капли ему не поверила. — Со мной все в порядке.
— Настолько в порядке, что ты держишь вилку не тем концом и двадцать минут не знаешь, с какой стороны подступиться к курице?
Хассе опустил взгляд на свои руки. Он отложил вилку, затем собрался сказать что-то, не передумал и затих.
— Это как-то связано с нами, папа? — Спросила Майя, опускаясь на стул рядом с ним. — Что происходит?
— Я не знаю. — Шумно выдохнул доктор и пристально посмотрел на дочь.
— Что произошло в клинике?
Он попытался сглотнуть, но в горле пересохло.
— Кто-то убивает таких, как мы. — Почти шепотом ответил Хассе. — Пока это все, что я знаю точно.
— Кто-то из людей узнал о нас?
— Нет. Убийца обладает силами. — Он сжал кулаки. — Трое погибших — Тени.
— Их у нас не любят.
— Убийства действительно ритуальные.
— Но… — Она едва не потеряла дар речи.
— Знаю. — Кивнул Хассе. — Поэтому думаю, тут замешаны чужаки.
В следующую секунду раздался звонок в дверь.
— Сиди здесь. — Строго приказал он ей.
Майя кивнула.
Хассе направился в прихожую, еще через мгновение заскрежетал замок, и раздались голоса. Девушка на цыпочках прокралась в коридор.
— Вы не ответили на звонок. — Прозвенел холодный металлический голос.
— Я был занят.
— Совет ждет отчета.
— Давайте, выйдем на улицу. — Примирительно сказал Хаберг. — Сведения, которые я собираюсь сообщить, не предназначены для ушей моего ребенка.
«Ребенка» — Майя закатила глаза.
Когда щелкнул замок, она метнулась в прихожую и прислонилась ухом к двери.
— Тот, кто сделал это, использовал заклинания, не доступные нашему этту. — Послышался приглушенный голос Хассе. — Поэтому Карл с Линдой оказались в клинике. Я полагаю, никто не приносил туда их трупы, они были подняты из земли могущественной темной энергией.
— Из чего вы сделали такие выводы?
— Системные методы науки — вот чему я доверяю. Эти двое были живы перед тем, как их разорвали на куски в коридоре морга. Я заявляю это как доктор, как ученый. Их организмы каким-то образом функционировали до вчерашнего вечера, и если это не дело рук Совета…
— Да как ты смеешь!
— Я хочу сказать, что, если никто из наших не причастен, значит, этт подвергся атаке извне. Совету следует принять меры. Для начала — уничтожить труп Тунберга, который выдадут завтра его семье. У меня есть основания полагать, что именно за ним явились Тени вчера вечером. Петтера ждала такая же участь, но… что-то им помешало.
— Вы отдаете отчет своим словам, Хаберг? — Голос незнакомца приобрел истеричные нотки. — Как я передам Совету ваши бредни?
— Вам нужны были данные, которых нет у полиции, я их раздобыл. При всей моей нелюбви к Совету, я в полной мере осознаю, что в их распоряжении больше рычагов и средств для решения сложившейся ситуации. Наша община в опасности, и угроза более, чем реальна.
— Хаберг…
— Я знал, что мои слова посчитают бредом, но вы сами просили правду.
— Так что мне им сказать?
— Скажите, что кто-то убивает ведьм, чтобы затем поднять их из могилы воскрешающим проклятьем и подчинить себе их волю.
— Для чего?
— А это не по моей части. Как вы помните, я всего лишь ученый. Без каких-либо способностей. И если бы не нездоровый интерес к моей дочери со стороны главенствующего рода, то моя семья была бы абсолютно бесполезна для этта. Мы — просто люди, и лишь формально участвуем в жизни клана.
— Вы знаете правила, Хаберг. Ведьмы никогда не будут просто людьми, как бы вам этого не хотелось. Совет верит в то, что однажды магия вернется, и тогда все мы получим силы — даже те, кто утратил их поколения назад.
— Ах, да. Придет темный наследник, и все дела. Помнится, когда-то мы верили в то, что это Максимильян Эрлинг, а до него — в то, что это его дед, а до него… Да чего я вам тут рассказываю. Александр мнит, что в старой сказочке речь идет именно о нем, и кто же подарит ему великую мощь? Дайте угадаю — моя дочь. А что будет, когда пророчество не исполнится? Он будет упиваться своей властью и тщеславием, а кровь моей Майи на его руках ни сколь его не смутит, правда?
— Заткнитесь, Хаберг. Я сделаю вам большое одолжение — не стану передавать ваши слова Совету. Считайте это милостью.
— Наверное, куча отцов до меня говорили то же самое, пытаясь защитить своих невинных дочерей?
— Довольно. Последнее предупреждение!
— Эй, Тень! Тот, кто это сделал, не остановится!
Послышались шаги, затем рычание мотора и шелест шин.
— И уничтожит вас всех. — Тихо вздохнул Хассе. — Надеюсь на это.
Майя на цыпочках вернулась в кухню.
— Папа, — сказала она, когда ее отец вошел в дом и запер дверь на замок.
— Я знаю, что ты подслушивала. — Произнес он устало. — А теперь иди спать, Майя.
— Но…
— Никаких вопросов. По крайней мере, сегодня. Я еще пытаюсь уложить это в своей голове.
Она слушала «Demons» группы «Imagine Dragons» и наблюдала, как черные тени ползут по грязному снегу, облепившему края дороги. Это ветви деревьев плясали на ветру. Майя даже сквозь музыку слышала, как скрипит крыша, а солист надрывался: «Когда почувствуешь мой жар, посмотри мне в глаза: там таятся мои демоны, таятся мои демоны. Не подходи ближе! Здесь слишком темно! Здесь таятся мои демоны…»
Левой рукой Майя коснулась крестика на груди, что подарила ей мать, а правую ладонь положила на стекло окна — его холод пронизывал буквально до костей, заставляя руку неметь. Также холодно было сейчас и ее сердцу без материнской ласки. Она скучала. Ей очень не хватало ее нежной, доброй и мудрой мамы.