— Обещай мне, что никогда больше не спустишься туда, пока я не увезу отсюда… его. — Хассе словно боялся, что кто-то услышит, если он вслух произнесет слово «вампир». Он взял замок с полки и обернулся к дочери.
— Прости, папа, я не могу тебе этого обещать.
— Да что с тобой такое? — Ему впервые стало так страшно от ощущения, что Майя выросла, и он больше не сможет ее контролировать. — Отдай ключ.
— Ты позволишь мне отдать ему еду?
Хассе смотрел в глаза дочери и не понимал, какие эмоции они таят.
— Дорогая, я привез ему два пакета первой положительной — они остались в машине. Поверь, он проживет без овощей, сосисок и апельсинового сока, а вот без крови — нет.
— Он — человек, папа. — Она отрицательно замотала головой.
— Нет, Майя. — По-отечески ласково и с сожалением сказал Хассе. — Нет, милая, это не так. Ты не видела того, что видел я. Это существо, оно… у него ни сомнений, ни жалости. То, что осталось от Микке, не способно совладать с тем, что заместило собой его прежнюю сущность. Я знаю, ты видишь обычного мальчишку, но это только снаружи. Внутри он зверь, не знающий пощады. Я бы позволил тебе спросить у него самого, так ли это, но риск не оправдан.
— Я уже была там и говорила с ним. — Майя всмотрелась в лицо отца. — Он живой, он чувствует, ему больно и страшно. А еще Микаэль хочет справиться с этим, и ты можешь ему помочь.
— А если у меня не получится? — Доктор развел руками.
— Ну, я же все еще жива. — Улыбнулась она. — И это все благодаря тебе.
Хассе закусил губу.
— Ты очень добрый, папа. — Прошептала Майя, приблизившись. — Иначе бы ты не спас его и не выхаживал. Я видела пластырь на твоей руке: ты дал ему своей крови. Ты все сделал правильно.
— Я еще пожалею об этом. — Вздохнул он.
— Я уверена, что это не так. Я чувствую это.
Хассе Хаберг обнял дочь и зажмурился, не давая слезам пробиться сквозь ресницы. Он любил ее больше жизни. Любил так сильно, что страх потерять ее лишал его дыхания. Доктор мог сомневаться в том, что видел, но никогда не сомневался в науке. Если она послужит ему и в этот раз, то ему удастся совершить то, что называется чудом.
— Прежде, чем ты перерубишь мне шею лопатой, я хочу уточнить, что твоя дочь подходила ко мне достаточно близко, и у меня была возможность сделать с ней, если не все, что угодно, то многое. Но заметь: я ее и пальцем не тронул. — Поспешил сказать Микке, когда на лестнице послышались шаги.
Он уставился на Хассе, спускающегося первым. Следом шла Майя. Доктор спустился к нему, а девушка осталась стоять на середине лестницы, словно у них с отцом был уговор, что дальше она не пойдет.
— О’кей, лопаты у тебя при себе нет. — Микаэль встал с матраса.
— Она слишком громоздкая, я предпочитаю скальпель. — Неожиданно ответил Хассе.
— Чувствую, ты кое-что принес для меня. — Тяжело задышал вампир, почуяв запах крови.
Снова в голове что-то щелкнуло, и началась ломка. Жажда прогрызала в сознании дыры, требуя: «Дай, дай, дай. Немедленно. Сейчас!» И тело Микке буквально выламывало от желания наброситься на показавшуюся в руках доктора банку с темно-красным содержимым. Вампир готов был злобно рычать или умолять смертного дать ему ее, но держался из последних сил. Взгляд на Майю почему-то ослепил его новым желанием: чтобы Хассе забыл лицо того упыря с хищным взглядом, перемазанного кровью и внутренностями стригоев с головы до ног, и видел его кем-то другим. Кем-то, кто обладал разумом.
— Надеюсь, здесь достаточное количество, чтобы твои раны окончательно затянулись, а шрамы рассосались. — Сказал доктор, передав ему банку. — Она комнатной температуры. Извини, решил не подогревать, чтобы не испортить ее структуру.
Микке видел, как напряглась Майя, но уже ничего не мог поделать с собой. Он припал губами к широкому горлышку и стал жадно глотать густую холодную жидкость. В душе вампир даже радовался, что девчонка видит, как капли сбегают по его подбородку вниз и падают на грудь. Так она быстрее поймет, что ему не требуется ни новая одежда, ни ее забота. Она будет держаться подальше и не станет больше говорить о своей симпатии к нему — он все еще не знал, как реагировать на ее признания.
Быстро покончив с содержимым банки, Микаэль шумно выдохнул. Опустив взгляд, он заметил капли крови на груди. Собрав их рукой, парень облизнул пальцы. Он знал, какой эффект это произведет на девушку, и наслаждался. Майя переглянулась с отцом и скрестила руки на груди, словно желая обнять себя, защититься.
— Ты уже начал изучать мою кровь, Хассе Хаберг? — Поинтересовался Микаэль, поставив банку на пол.
— Да. — Ответил доктор. — И сегодня, если ты не против, я возьму у тебя еще. — Он придвинул Микаэлю стул. — Садись, я осмотрю твои кожные покровы, измерю давление, проверю пульс.
— Я болен, док? — Усмехнулся Микке.
Он откинул полы плаща, словно пианист, устраивающийся во фраке перед роялем, и вальяжно уселся на стул. Микаэль сомневался, что такое поведение отпугнет Майю, но ему искренне хотелось, чтобы она перестала им интересоваться, и тогда бы он тоже думал о ней поменьше.
— То, что подсадила тебе вампирша, встраивается в ДНК как вирус, приводя к генетическим изменениям клетки. — Подойдя, сказал Хассе. — Сними это, пожалуйста.
Микаэль избавился от плаща. Теперь он был обнажен по пояс, но Майя по-прежнему не сводила с него глаз. Она задумчиво облизнула губы, и парень выругался про себя. Если он собирался отпугнуть ее от себя, то это раздевание явно не шло на пользу его планам.
— Думаю, бессмертие гарантирует только потребление крови. Без нее ты умрешь, а при недостаточном потреблении будешь стареть как все. — Хассе обошел его, рассматривая раны. Его сердце билось неровно: доктор ему по-прежнему не доверял. — На самом деле, я только начал исследования, и это больше мои догадки.
— Я понял. Пить кровь, чтобы жить. Ты мне дашь номер своего дилера? Буду заглядывать к нему время от времени. А то, знаешь ли, люди не горят желанием расставаться со своей кровью добровольно. Дорого он берет за пакет?
— Кровь — жидкая ткань организма. — Проигнорировав его слова, продолжал Хассе. — Клетки твоих мышц и суставов приходят в негодность в разы быстрее, и их приходится стимулировать к делению. Думаю, ты более-менее сможешь контролировать свои способности через год-два.
Микке присвистнул. Хассе достал тонометр и в гнетущей тишине измерил вампиру давление.
— Твоему организму требуется тепло. Как хладнокровным — ящерице или крокодилу, например. Так же, как и они, ты можешь регулировать свой метаболизм, снижая до нуля в спокойном состоянии и резко повышая при надобности. Отсюда и силы. Это эволюционная адаптация, называемая пойкилотермией.
— Я буду жить, доктор? — Съязвил Микке, сделав жалобное лицо.
— Кстати, о жизни. — Хассе бросил на дочку взволнованный взгляд, затем посмотрел на него. — Сегодня ночью кто-то выкрал тело Петтера Тунберга из морга. Похоже, в Гримдале станет на одного стригоя больше, но пугает даже не это. Если верить камерам, Тунберг сам выволок себя из морга.
— Что это значит? — Вытаращился на него Микаэль.
— Либо Петтер — большая гусеница, сумевшая проползти в мешке для трупов по коридору до выхода, либо в морге действовал невидимка.
Глава 17
— А у вас весело. — Усмехнулся Микаэль.
Он и сам заметно повеселел, выпив крови. Перемены происходили с ним буквально на глазах: расправились плечи, стали затягиваться те участки ран, которые выглядели наиболее неприятно. Майе показалось, у него даже глаза заблестели.
— Невидимка? — Переспросила девушка, спустившись на пару ступеней ниже.
— Майя, останься там, где стоишь. — Остановил ее жестом Хассе. — Микаэль сейчас сильнее, чем прежде.
— Микаэль сейчас сыт. — Нахмурив брови, произнес парень. — Но не настолько, чтобы отказаться от обеда, который ты мне обещала. — Он ехидно улыбнулся Майе.
— По-моему, ты начал злоупотреблять моим гостеприимством. — Пробурчал доктор, наклонившись, чтобы лучше разглядеть трансформации, происходящие с ранами на его теле. — Отстань от моей дочери.
— Гостеприимство? — Микке оглядел сырой подвал. — Ладно, сделаю скидку на то, что я действительно опасен. Но если девушка воспитана лучше тебя и желает побаловать меня ужином, то зачем ей мешать?
— Ты ее пугаешь. — Холодно произнес Хассе.
— Вовсе нет. — Он бросил на Майю хитрый взгляд. — Она меня совсем не боится, а днем вообще — флиртовала со мной напропалую!
Брови Хаберга взметнулись вверх.
— Следи за языком. — Прорычал он, убийственно взглянув ему в глаза.
— Хассе, приятель…
— Я тебе не приятель. — Оборвал его доктор.
— Черт, а я ведь только решил, что мы с тобой нашли общий язык. — Микке откровенно издевался над ним. — Это так здорово: быть на одной волне, доверять друг другу.
— Ты знаешь, почему я не могу тебе доверять. — Многозначительно уставился на него Хассе. — Ты не контролируешь себя.
— И все же ты здесь. — Наигранно улыбнулся вампир. — Чтобы помочь мне! Просто так. — Он прищурился. — Или…
— Что «или»?
Микаэль посмотрел на Майю. Похоже, она догадывалась, куда он клонит.
— Ты ведь помогаешь мне не из альтруистических побуждений, Хаберг? — Вкрадчиво произнес Микке. — Как я могу в свою очередь доверять тебе, если ты не рассказываешь мне всей правды?
Хассе отошел от него на пару шагов. Кажется, ему не понравился его угрожающий тон.
— Какой именно?
— О том, зачем помогаешь мне. Какие цели преследуешь. — Ухмыльнулся вампир. — Ты сильно рискуешь, находясь в такой близости от меня. Ради чего, Хассе? Зачем тебе так нужна моя кровь?
Доктор сделал глубокий вдох.
— Я же сказал: хочу исследовать ее. Ты помог, когда не дал стригоям растерзать меня, и я возвращаю должок.
— М-м-м… — Микаэль медленно покачал головой. Улыбка не сходила с его лица. — Ты совсем не удивился, когда я рассказал тебе о природе этих существ. И вот сейчас ты с таким же невозмутимым лицом сообщаешь мне о том, кого не видят камеры. Простому человеку трудно поверить в сверхъестественное, но только не тебе. Ты не удивился потому, что знал о существовании скрытого мира. Кто ты, Хассе?