Она плотнее закрыла окна в коридоре и своей спальне, достала учебники, тетради и села за стол, но мысли об учебе не задерживались в голове. Майя смотрела на свои ладони и представляла, какой силой могла бы обладать, если бы в ней было больше ведьминского, а не человеческого. Перед глазами так и стояла та картина со змеей: Расмус воздействовал на разум ее отца, но Майя тоже отчетливо видела это уродливое создание с раздвоенным языком.
Ее передернуло от воспоминаний.
Как-то в детстве Хассе рассказывал ей о вёльвах, что умели оказывать такой силы воздействие на воображение человека и его страхи, что одной лишь иллюзией могли довести до паралича или убить. Если бы она владела чем-то подобным, то Александр и близко бы к ней не подошел — умер бы от страха. Хотя, представить, что она может на самом деле убить кого-то, Майе тоже было очень сложно — это противоречило ее миролюбивой природе.
Она откинулась в кресле, закрыла глаза и попыталась представить, что сейчас делает Микаэль. Наверное, лежит и смотрит в потолок — чем ему еще там заняться? Цепь не такая уж длинная, а развлечений в подвале не так, чтобы уж и много. Интересно, думает ли он о ней? Потому, что Майя думала о нем практически все свободное время. Ей казалось, что она знает его по-настоящему, и знает уже давно.
Та встреча, когда он напугал ее, схватив за горло, казалось, состоялась уже давно, а ведь еще даже суток не прошло. Майя вспоминала, как они стояли лицом к лицу, она ощущала его учащенное дыхание на своих губах, тонула в его темном взгляде, и ее бедное сердце отчаянно билось в груди. Как вообще в ней могли сочетаться такие разные чувства в тот момент? Страх и любопытство, интерес, притяжение…
Майя стряхнула с себя эти мысли, точно колдовской морок. Она, вероятно, была немного сумасшедшей, раз испытывала подобные чувства к вампиру. Майя вздохнула и провела ладонями по лицу. У нее все еще был шанс избежать участи пленницы Эрлинга и прожить яркую жизнь: учиться, веселиться, влюбляться, путешествовать и, наконец, быть с тем, кто не будет наполовину мертв, и зависим от регулярного потребления человеческой крови.
Она вернулась к чтению параграфа в учебнике, но уже через минуту опять поймала себя на мысли о Микаэле. Ни один из парней прежде не цеплял ее так сильно. И уж точно ни одному из них Майя никогда не признавалась в своей симпатии. И что хуже — она не ощущала стыда за это. Говорить Микке о своих чувствах ей было легко. Возможно, парень воспринимал ее слова как шутку, но сама она все более серьезно задумывалась о том, что все это неспроста, и, возможно, сама судьба свела их двоих. Майе не терпелось увидеться с ним, как только представится такая возможность.
Зазвонил ее мобильник.
— Да.
— Ну, как ты, больнуха? — Вместо приветствия спросила Биби.
— И тебе доброго вечера. — Бросив взгляд на часы, пробормотала Майя.
— Как ты себя чувствуешь?
— Ничего. Уже лучше. — Ответила она, припомнив о том, как сбежала с занятий, притворившись, что почувствовала себя нехорошо.
— Рада. А я села на диету. Думаю, может, еще записаться в спортзал?
— Ты прекрасно выглядишь, Биби. Не налегай на чипсы, и все будет супер.
Майя наклонилась на спинку кресла и закинула ноги на стол.
— Та белая юбка, помнишь?
— Угу.
— Не застегивается на мне!
— Просто твоя фигура становится женственнее.
— Ага, а как я пойду на «Приветствие весны»? — Заныла Бригитта.
— В джинсах, Биби. Мне нравятся те, что с дырами и клепками на карманах. У тебя в них такая сексуальная попка!
— А наверх? — Будто бы успокоилась подруга.
— Тот розовый топ на тонких лямках.
— Ты права. — Обрадовалась она. — Мои сиськи в нем просто роскошные!
— Они всегда роскошные, детка. — Прыснула со смеху Майя.
Ей нравилось, когда они с подругой разговаривали так, будто им не семнадцать, а двадцать семь, и они не школьницы, а уверенные в себе молодые женщины. Взрослый мир манил перспективами, и им не терпелось окунуться в эту атмосферу.
— Думаешь, Хьюго меня заметит?
— Да он дар речи потеряет! И все остальные парни тоже!
— В прошлый раз я чувствовала себя в этом топе развратной шлюшкой. — Хрюкнула со смеху Биби.
— Мы посещали рыбный праздник на пристани. — Напомнила Майя. — Как ты хотела, чтобы на тебя реагировали рыбаки, только вернувшиеся с промысла? Разумеется, они глазели!
И девочки расхохотались.
— Черт подери, как же скучно было без тебя на последних уроках. — Успокоившись, заметила Биби.
— Зато, наверное, Хьюго был рядом. Он подвез тебя домой?
— Да. Я опять напросилась. — Ее голос звучал довольно.
— Почему ты не скажешь ему, что он тебе нравится? — Вдруг вырвалось у Майи.
— Я… А… — Бригитта прочистила горло. — А ты бы сказала?
Та улыбнулась, вспоминая, как неожиданно даже для себя самой вывалила на Микке известие о том, что он ей симпатичен.
— Да.
— А если, мои чувства не взаимны?
— Ты, хотя бы, будешь об этом знать. — Пожала плечами Майя. — Думаю, сначала будет больно, но позже ты поймешь, что это возможность направить свою энергию на что-то другое. Или на кого-то другого, кто встретится на твоем пути.
— Это испортит нашу дружбу с Хьюго.
— Тогда пусть он до старости не догадывается.
— Блин, советчица из тебя так себе! — Рассмеялась Биби.
— Дождись подходящего момента. — Сказала Майя. — Ну, или не знаю. Не жди от него слишком многого, тогда и расстраиваться не придется. Если не надеешься на взаимность, то и сказать о своей симпатии — легче легкого. Это как будто… часть флирта, когда ты вместо многозначительных взглядов и улыбок просто говоришь ему словами, что он тебе интересен. Способ обратить на себя внимание.
— Ты так говоришь, будто… О, боже, Майя! Я чего-то не знаю⁈
Майя прикусила губу и сильно зажмурилась. Ей ужасно хотелось поделиться с подругой хотя бы частью правды.
— Есть один парень. — Тихо произнесла она.
И жар ударил ей в лицо.
— Александр⁈ — Взвизгнула Биби.
— Не-е-ет. Нет!
— Тогда… — Она задумалась. — У меня нет вариантов!
— Мы совсем недавно познакомились…
— Подожди. — Голос Бригитты посерьезнел. — Ты из-за него сегодня свалила с уроков?
— Ну, в общем, да…
— Твою мать! — Вскрикнула подруга. — А-а-а-а!
Майя представила, как она бегает по комнате, и улыбнулась.
— Святая Бригитта, покровительница всех начинаний, прости мне мое сквернословие, но я не могу молчать! — Продолжала Биби. — Ах, ты, грязная развратница! Как ты могла скрыть от меня такое, Майя⁈
— Да мы знакомы… всего-ничего. Я не могу пока сказать тебе большего, он… он…
— Может, мне приехать к тебе с ночевой? — Предложила она.
— Не сегодня. — Голос Майи потускнел. — Мы повздорили с папой.
— Из-за этого парня? — Затараторила Биби. — Он все узнал? Он в бешенстве? А как вы познакомились? Где? Сколько ему лет? Он блондин? Брюнет?
Майя рассмеялась. Она обожала подругу.
— Чего ты ржешь? Меня сейчас порвет от любопытства! Не молчи, Майя, ты сведешь меня в могилу. Я хочу знать все! А это означает: абсолютно всё! Нет, подожди. — Что-то зашуршало в динамике. — Так. Я села удобнее и приготовилась. Давай, рассказывай мне, я готова внимать.
Майя покачала головой.
— Ну, хорошо. — Она сглотнула. — Обещаешь, что никому не скажешь?
— Клянусь своей девственностью! Ой, нет. — Брякнула Биби. — Нет. Не будем рисковать, лучше выбрать постоянную величину: зуб даю, что никому не скажу!
— Даже, если очень захочется? — Уточнила Майя.
— Если очень-очень, то могу и сболтнуть — ты меня знаешь. — Серьезно ответила подруга.
И они обе рассмеялись.
— Так вот. — Немного успокоившись, торжественно объявила Майя. — Его зовут…
— Ну⁈
— Микаэль.
— О, да. Я уже вся горю! — Воскликнула Биби. — Продолжай!
Майя, смеясь, перебралась на кровать, и они продолжили разговор.
Глава 19
— Принес тебе еды и воды. — Сказал Хассе, спустившись рано утром к Микке в подвал.
Вампир поднялся.
— Спасибо.
Доктор поставил поднос на стул и придвинул его ближе к Микаэлю.
— Кто это был вчера? — Спросил парень.
Они стояли друг напротив друга, и Хассе выглядел усталым и угрюмым.
— Совет прислал сторожевого пса, чтобы я доложился им о пропаже трупа. — Он тяжело выдохнул. — А еще для того, чтобы напомнить мне о том, какие надежды они возлагают на мою единственную дочь.
— Как она?
— Рвалась подать тебе завтрак. — Хаберг покачал головой. — Считает, что я недостаточно хорошо забочусь о тебе.
Микаэль с трудом сдержал улыбку.
— Майя знает? — Спросил он. — О том, что ты мне вчера рассказал.
— Забудь об этом. — Еще сильнее помрачнел доктор.
— Вот уж нет. — Не согласился вампир. — Если не хочешь, чтобы я ляпнул при ней лишнего, потрудись объяснить мне, что ты имел в виду.
Хассе замешкался, но, наконец, выдавил:
— Она была еще ребенком, когда я обнаружил, что с ее кровью что-то не так. В ней не было антигенов. — Он покосился на дверь и перешел на шепот. — Я работаю с кровью Майи уже много лет, Микаэль. И мне приходится очень сильно рисковать, пытаясь обезопасить ее. К сожалению, все мои старания дают только временный эффект, и риск, что дар однажды проявится, существует. Поверь мне, я потерял многое на пути к спасению Майи, и готов пожертвовать собственной жизнью, если это будет необходимо. Совет убьет меня, если догадается.
— Никакой болезни нет. — Догадался Микке.
— Она не должна знать об этом. — С горечью произнес Хаберг. — Если они прочтут ее мысли, те должны быть чисты — как чисты медицинские бумаги, согласно которым моя дочь была диагностирована еще в детстве, состоит на учете в клинике и получает регулярное лечение. Пока я делаю ей инъекции, ее дар заперт внутри ее тела.
— Ты пытался ее спасти другим способом? Пытался вывезти отсюда?
— И поплатился за это. — Прошептал доктор. Он вздохнул. — У меня не было другого выбора. Я изобрел лекарство — сыворотку, которая маскирует аномалию и блокирует проявление способностей. Вряд ли у меня когда-нибудь получится объяснить механизм ее действия с научной точки зрения, но главное, она дает результат, и анализы его подтверждают.