– Как это работает? – спросила я минуту спустя, решив, что я могу смириться с его вмешательством в мое личное пространство.
Дориан вздохнул с облегчением:
– Я могу ощущать тебя и все твои эмоции. Я узнаю, когда тебе грустно, когда ты рада, или одинока, если ты напугана, или возбуждена. Но не только это. Я буду испытывать все твои эмоции, чувствовать их, будто свои собственные. Твоя боль станет моей болью. Твоя радость – моей радостью.
– Ого. Да, это совсем не странно, – заметила я саркастически.
– Это необходимо. Я могу использовать тебя, если понадобится. Если ты окажешься в беде, я могу передать тебе свою силу. Но только в экстренных случаях, потому что энергии понадобится в два раза больше.
Не в состоянии ответить, я просто кивнула. Дориан подумал обо всем, и я искренне поверила, что он пытается меня уберечь, особенно учитывая, против кого он выступил. Но несмотря на все это, даже на то, кем и чем он является, я все еще ощущала себя в замешательстве. Потерянной. Такие вещи не должны были случиться с такой девочкой как я, такой обычной и доверчивой.
Я не типична. Я не тихоня, не застенчивая и не ботаник. Я не неженка и не неуклюжая. Я люблю выпить, слишком много матерюсь, и много раз участвовала в потасовках.
Я уже не говорю о своей добродетели, или, точнее, об отсутствии таковой, которая настолько же мифична, как и сам Дориан.
Я вздохнула и попыталась привести свои мысли в порядок.
– Итак, твой отец Король? – я задала вопрос в надежде вернуться к прежней теме разговора.
– Да.
– И ты принц. Тёмный принц?
– Да.
– Почему? Почему ты все бросил, чтобы меня спасти? Сохранить секрет моих родителей! – Я пыталась понять, но ни один здравомыслящий человек, будь он бессмертный или нет, не пойдет против своей семьи, при том правящей семьи Темных. Как будто это так просто.
– Я же говорил тебе. Я становился таким, каким не хотел быть. Становился таким же как мой отец, дерзким, злым и беспощадным. Любая магия имеет свою цену. Мне приходилось убивать, чтобы сохранить мою молодость и силу. И это стало главным.
Ух, я не могла себе представить, что Дориан может кого-то убить.
– Ну, а сейчас тебе не нужно никого убивать, чтобы пополнить силы?
Дориан пожал плечами:
– У меня больше нет необходимости использовать такое количество силы. Ночь дает мне достаточно, хоть это и занимает больше времени. И, мне стыдно признаться, но я дышу тобой, вдыхаю тебя так часто, что мне не нужен никакой другой источник, – сказал он смущенно. Ну, это успокаивает, наверно.
– А как ты узнаешь, если вдохнешь слишком много?
– Если я возьму слишком много, любимая, то убью тебя. Поэтому, я очень осторожен, и я отдаю тебе себя взамен. Но, меня это беспокоит. Я солгу, если скажу, что это не так, а ты знаешь, что я не могу врать, – мягко засмеялся он. – Меня не дает покоя мысль о том, что я не смогу устоять. Или, как это скажется на тебе в дальнейшем.
– Что ты имеешь ввиду?
– Ты Тёмный Свет. Наполовину Свет, и наполовину Тьма. Но я боюсь, что в тебе станет больше от Темных. Я не хочу затмить твой Свет. Не хочу тебя менять.
Я задумалась над словами Дориана. Да, он прав. Да, еще не зная всей правды о нем, я уже переживала, что могу быть более Темной, чем Светлой. Неужели об этом и говорилось в предсказании гадалки? Она же сказала, что Тьма поглотит меня, но теперь я была бы этому рада. Была ли она убита из-за того, что узнала обо мне?
– Ты кстати голодна, – заметил Дориан.
– Что? – спросила я с насмешкой. Это было легкое бурчание в животе, которое я бы даже не заметила. Блин. Помимо того, что он красавчик и телепат, так у него еще и суперслух.
– Я чувствую все, что и ты, Габриэлла. Давай я тебя накормлю, – сказал он, улыбаясь мне.
После того как Дориан позвонил в службу обслуживания номеров, мы расположились на диване, наслаждаясь фаст-фудом как обычная пара вечером в пятницу
Даже не смотря на наши недавние разборки и неожиданный приезд Авроры, все было мило и так правильно.
Я могла сказать, что Дориан делал все, что в его силах, чтобы не пугать меня, даже когда у меня внутри все сжималось от его внезапного ледяного взгляда или, когда он начинал двигаться слишком быстро. Тем не менее он пытался. Он здесь. Я жива. На данный момент, это именно то, о чем я мечтала.
– Когда ты начала подозревать что-то? – спросил Дориан.
– Подозревать? – осознание всего пришло раньше, чем Дориан успел ответить. – Ну, язык. Я стала что-то замечать. Той ночью в лимузине в Бекенридже я услышала ваш с Авророй разговор о… моем убийстве, – я внимательно посмотрела на него, не позволяя ему ускользнуть от ответа.
– Габриэлла, мы не обсуждали твое убийство. Ты все не так поняла. Она сообщила мне, что Темные были в клубе перед тем, как я приехал. Она присматривала за тобой. Как я уже сказал, не было никакого приказа тебя убивать, с того момента как я заключил сделку с отцом. Но все же, я никому не доверяю. И ты не должна.
– Но ты доверяешь Авроре? – спросила я, в моем голосе звучали нотки обвинения. Я сделала глоток вина, чтобы избавиться от привкуса ревности.
– Да, в определенной степени.
Я закатила глаза.
– И это все, что она рассказала? Она не упомянула, что кто-то был у меня в комнате той ночью? – Что-то мне подсказывало, что Аврора была в курсе этого, возможно, она все это и организовала.
Дориан резко повернул голову в мою сторону, в его глазах бушевало синее пламя. Он оскалился.
– Что?
Я сглотнула, тут же сожалея о сказанном. Я как обычно сначала говорю, а потом думаю.
– Я имела в виду, что видела кого-то в тени, а потом он исчез. Со мной ничего не случилось.
– И где же она была? – допытывался он.
– Ну, хм, она была… занята. С Джаредом.
Дориан заскрипел зубами и тихое шипение сорвалось с его губ. Черт. Надеюсь Аврора умеет быстро бегать или у нее есть отличная медстраховка.
Дориан забрал бокал вина из моей руки и поставил его на кофейный столик, а затем обхватил мое лицо ладонями.
– Прости меня за это. Я разберусь с Авророй.
Я нацепила на лицо улыбку, уверяющую, что все отлично и потянулась к его губам. Мне еще столько нужно узнать, поэтому нужно вернуть Дориана к его обычному расположению духа, чтобы выведать все ответы на интересующие меня вопросы. Дориан ответил мне полуулыбкой и его глаза вернулись к их естественному льдистому оттенку.
– Я хочу тебе кое-что показать, – сказала я, отводя его руки от своего лица. Я отыскала глазами место, несколькими шагами далее, валялась моя сумочка и подняла ее. Покопавшись в ней несколько секунд, я вложила ему руки фотографию, ожидая его реакции.
Дориан погладил фото пальцем, его сперва удивленное выражение лица потеплело и стало ностальгическим:
– Откуда это у тебя? – спросил он, не поднимая головы.
– Точно не уверенна. Нашла в своей комнате. Моя мать, Наталия, оставила мне дневник. Ты ведь знаешь, что прежде я не знала, ни кто я, ни откуда родом. В день рождения мои родители, то есть Крис и Донна, дали ее мне. Двадцать лет полной и абсолютной растерянности, и внезапно, на меня вылили все это дерьмо, – ответила я, сопровождая свою речь жестами.
Дориан посмотрел на меня, нахмурив брови:
– Значит, все это время, и ты и в правду не знала, кто я такой? А я то думал, что я сделал все для того, чтобы это стало очевидным.
Я глубоко вдохнула и пожала плечами.
– Часть меня всегда знала. Большая часть, если честно. Я просто не хотела верить, что первый парень, который мне действительно, по-настоящему понравился, оказывается, совсем даже и не парень, – нервно засмеялась я. – Да и к тому же, еще вся эта история "сумасшедший убийца жаждет моей крови". Я подумала, что если бы ты действительно был Тёмным, то я бы уже была мертва.
– Правильно, – ответил он сухо.
– Что ты имеешь ввиду, говоря, что сделал все для того, чтобы это стало очевидным? Разве это не против правил, или чего-то там еще? – спросила я, сузив глаза.
Дориан кивнул и, поставив фотографию на кофейный столик, взял свой стакан с вином, лишь немного пригубив: – Я думал, если ты узнаешь – если я покажу тебе, кем являюсь на самом деле – это все упростит. Я постоянно старался заставить себя это сделать. Убить тебя. Я подумал, если ты узнаешь, у меня не останется другого выхода, как завершить начатое.
– О, да? Ну и как, сработало?
– Да не очень, – рассмеялся он, опираясь сзади на меня. Его смех очень заразителен, и присоединилась к нему. Учитывая нависшую над нами опасность, это единственное, что нам остается.
– И так, что мы будем делать? Каков план действий? – спросила я, когда приступ смеха немного поутих.
– Я чертовски постараюсь, чтобы ты оставалась живой, и такой же маленькой и хрупкой, как и сейчас. А потом, когда тебе исполнится двадцать один, выбор за тобой.
Двадцать один. Для меня это означало предъявление настоящего, а не поддельного паспорта при покупке спиртного и попытке пробраться в ночной клуб. Теперь же, зная, что восхождение спасет мне жизнь, и в перспективе жизнь Дориана, мой день рождения приобретает новый смысл. Мне лишь нужно до него продержаться.
Я посмотрела на этого греческого бога, сидящего рядом, и приняла осознанное решение, что сделаю все возможное для того, чтобы спасти наши жизни.
– Ну, я так понимаю, тебе не двадцать пять.
Дориан покачал головой:
– Наша физическая форма перестает изменяться после того, как мы достигаем пика своей силы. Ее использование нас старит, но мы можем пополнять ее… различными способами. Мое тело перестало изменяться в возрасте двадцати пяти лет, – его рот искривила шаловливая улыбка, заставляя выглядеть моложе и до смешного очаровательным.
Он повернулся ко мне, его глаза были затуманены воспоминаниями о прошлом:
– Габриэлла, я прожил два с половиной столетия.
Какого х…?