Он перестал говорить и опустил голову.
Рита сидела ошеломленная, оглушенная, не в состоянии пошевельнуться.
Человек приподнял голову и уставился на нее с экрана.
— Произошло величайшее событие в истории миров, и мне некому рассказать о нем… — Он потряс головой с грустью, как показалось Рите, и повернулся, чтобы взглянуть в упор прямо на нее. — За исключением вас, кем бы вы ни были.
Рита шумно вздохнула, осознав вдруг всю важность момента. Это существо, человек, мужчина, назвавший себя Майкл Джемисон и умерший сто миллионов лет назад до того, как агзин-беи объединились в примитивные социальные группы, разговаривал с ней. Их разделяло огромное временное пространство, но они общались — один на один, лицом к лицу, человек и бей. То, что между ними не могло быть физического контакта, не ослабляло ощущения чего-то чудесного и замечательного. Люди оставили послание, отчаянно цепляясь за возможность общения с будущим, и она, Рита эф ат, обычный биолог с Хасу-дин, откликнулась на их призыв. Мурашки побежали по ее спине, и она поежилась.
— Кем бы вы ни были, — снова произнес Майкл. Уголки его рта слегка приподнялись вверх, что напоминало улыбку. — Итак… вы либо потомки каких-нибудь моих друзей, собиравшихся запустить в космос звездолет, либо… вы — инопланетяне Энди. — Капелька воды скатилась по его щеке, но Майкл не обратил на нее внимания. — Если вы — человек, тогда вы уже знаете, что именно здесь произошло. Дело в том, что я чертовски хороший репортер. Я работал на телевидении, готовил одну из лучших еженедельных программ.
Рита боялась даже дышать. Ее знания языка хватало на то, чтобы понимать общее значение чужих слов, но ей пришлось сосредоточиться, чтобы понять также и их скрытый смысл. Порой его речь казалась ей простым набором звуков.
— Короче, — продолжал Майкл. — Время способно искажать факты, и объективный взгляд на события, возможно, поможет вам разобраться в своей истории и не судить слишком строго предков. Если Энди права… если вы прибыли с другой планеты, тогда вы заслуживаете того, чтобы все знать.
Выражение лица Майкла неожиданно изменилось. И внутреннее чутье подсказало Рите, что он испытывал тот же благоговейный трепет, что и она всего минуту назад. Она задрожала, услышав произнесенные шепотом слова:
— О Боже… инопланетяне. — Майкл наклонился вперед, как будто он мог через камеру и бессчетное количество лет разглядеть своего собеседника. — Кто вы? Откуда вы? Зачем вы здесь? — Он замолчал, как будто задумавшись над тем, что кто-то ответит на его вопросы через миллионы лет. Затем он вздохнул и откинулся на спинку кресла. — Думаю, это не важно, кто вы. Важно то, что вы здесь. Вы смогли включить компьютеры, а значит, станция по-прежнему находится в хорошем состоянии; вы узнали о зиготах и выучили наш язык. Вы понимаете, какое это большое достижение? Лично я всегда ставил сто против одного, что вы вообще не появитесь, а уж о том, что вы преуспеете, выполняя такую сложную задачу, как восстановление станции, я и вовсе никогда не думал. Но раз вы здесь и сделали так много, вы имеете право знать правду.
Рита заерзала в кресле, стараясь унять дрожь. Майкл Джемисон собирался ответить на тот вопрос, который волновал беев со дня открытия Луна Бейз. Что вызвало изменения в атмосфере третьей планете? Очень скоро это станет ясно. Она нетерпеливо придвинулась к экрану.
— Запись может показаться бессвязной, сумбурной, — продолжал Майкл. — Прошу прощения за это, но для того, чтобы показать все события в хронологическом порядке, мне пришлось клеить эту пленку из разных кусочков, используя аудио— и видеокассеты.
Майкл опустил глаза, затем опять посмотрел через камеру на Риту.
— Я сохранил копии моих личных записей, относящихся к тому времени, когда я начал работать над этой историей полтора года назад. Многое я снимал микрокамерой, которую умудрился пристроить вот тут. По крайней мере, я так думаю. Они не пропустили бы меня с моей камерой, если бы не были уверены, что я не буду передавать свои сообщения на Землю. Или куда-нибудь еще. Я сделал все от меня зависящее, чтобы запечатлеть на пленке наиболее важные события. Я также заглянул в банк данных системы слежения на станции и скопировал то, что показалось мне интересным. И я считаю, что поступил правильно, так как очень часто в критические моменты я был вынужден выполнять свои другие обязанности и не мог работать с камерой. Если кассета покажется вам несколько странной, пожалуйста, смиритесь с этим. Факты, независимо от качества записи, представляют для нас наибольшую ценность. Я хочу сказать, что я… знакомлю вас с фактами. Вот их вам и предстоит узнать.
Майкл помедлил, нахмурив брови, затем опять начал говорить:
— Не так-то легко было принять решение. Росс прав. Нам неизвестно, что в нашем обычном, повседневном поведении вы воспримете как опасное отклонение от нормы, а потом откажетесь от идеи оживить наши замороженные клетки. Но я не сомневаюсь, что любой, обладающий терпением, чтобы восстановить заброшенную станцию и выучить чужой, мертвый язык, обладает также щедрым и добрым сердцем. — Издав тихий, булькающий звук горлом, он откинулся назад и потер виски и лоб. — Я, должно быть, схожу с ума…
Слова стали ускользать от Риты, и страх пропустить что-нибудь важное вырвал Риту из состояния завороженного созерцания лица инопланетянина. Ее первым порывом было немедленно уведомить Тагла о своей находке. Затем она передумала. Некто по имени Росс, о ком упоминал Майкл Джемисон, безусловно, был прав. Как и люди, Рита не знала, что может серьезно повлиять на решение беев попытаться воскресить человеческий род.
С того самого момента, как Рите стало известно о возможной жизнеспособности зигот, она предвкушала, как она будет с ними работать. Мысль о возвращении жизни странным инопланетным существам, которые по всем правилам природы должны были быть мертвы, приводила ее в неописуемый восторг, заставляя ее дрожать всем телом от возбуждения. Но она была венья-агном и всегда любила самые невероятные приключения. Ее внутренний голос говорил ей, что дю-агн часть экипажа «Дан тални» объявит подобный проект чрезвычайно опасным.
Эти размышления притупили ее чувство вины, и Рита быстро решила молчать о кассете Майкла Джемисона. Ее положение обязывало ее докладывать обо всем штагну-джию, но пока она не досмотрела пленку до конца, она не располагала всеми фактами. Никто, даже сам Тагл, не стал бы спорить с ее логикой.
Как будто очнувшись ото сна, Майкл Джемисон тряхнул головой.
— В интересах объективного освещения событий я не буду ничего менять в своих записях, — произнес он ровным, хорошо поставленным голосом профессионального репортера. — Дискета будет существовать, пока существует наша база. Я соединил свои кассеты в одну и надеюсь, что вы получите полное представление о том, что привело к вымиранию человечества. На просмотр пленки уйдет не час и не два, а поэтому, если вы нуждаетесь в отдыхе, просто выключите компьютер, а потом введите ваш первоначальный пароль.
Одной рукой он потер шею, а другой опустил в узкую щель прямоугольную пластинку.
Напрягшись и дрожа, Рита поджала под себя ноги и устроилась поудобнее, приготовившись смотреть. Человек также расслабился в своем кресле, том самом кресле, в котором сейчас сидела Рита. Подумав об этом, она поежилась.
— Меня зовут Майкл Джемисон, и я расскажу вам о конце света…
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Экран потемнел, и Рита выпрямилась. У нее поджилки тряслись от страха, что запись могла не сохраниться полностью. Но увидев через минуту Майкла Джемисона, она вздохнула с облегчением. Рите потребовалось еще какое-то время, чтобы привыкнуть к изменению заднего плана на мониторе. Стало совершенно очевидно, что пленку склеивали по кускам. Она поняла, что сейчас перед ней прокручивалась кассета с записью тех самых событий, которые в конце концов привели к уничтожению целой планеты.
Несомненно, Майкл Джемисон находился не на Луна Бейз. Он стоял на поляне, сзади него виднелись большие деревья. У него за спиной несколько человек носились вокруг громоздких машин на колесах с какими-то странными инструментами в руках. Клубы дыма поднимались над землей, и люди, похоже, куда-то торопились.
Риту бросило в жар, когда она осознала, что увидела третью планету до того, как в ее атмосфере скопилось слишком много углекислого газа и все живое погибло от удушья. Деревья напоминали ей о лесах Хасу-дин, и Риту вдруг неудержимо потянуло на родину, в родной привычный мир, куда ей не суждено было вернуться. Это болезненное чувство утраты чего-то очень дорогого сроднило ее с не существующим уже человеком по имени Майкл Джемисон. Он также покинул свой дом, зная, что дороги назад нет. Но Рита находила утешение в мысли о том, что ее планета процветала всего в нескольких десятках космических лет отсюда, а Майкл стал свидетелем конца света.
Майкл заговорил, и Рита наклонилась, чтобы лучше слышать, так как его голос тонул в лязге и скрежете механических гигантов.
— … Огонь вышел из-под контроля, и пожар продолжается уже третий день на севере Калифорнийских лесов. Несколько сотен квадратных километров леса уже выгорело дотла. — Майкл неожиданно замолчал и посмотрел в другую сторону. Он нахмурился, затем опять повернулся к камере и махнул рукой. — Там что-то происходит, Роб. Давай-ка снимем и это тоже.
— Хорошо, — ответил голос за камерой.
Майкл расстегнул куртку и нажал несколько кнопок на пластинке, прикрепленной изнутри к его одежде и напоминающей уменьшенный вариант клавиатуры компьютера.
В глаза бросалась разница в облике Майкла на этом и предыдущем куске пленки. В глазах его не было грусти; на лице — морщин усталости и тревоги. Он работал с воодушевлением и энтузиазмом, знакомым Рите. Она чувствовала тот же самый эмоциональный подъем, когда впервые ступила на чужую землю Чай-те 2, когда она нашла сходство между живыми организмами на этой планете и примитивными существами на Хасу-дин и, наконец, когда она выяснила, что человеческие зиготы могут оказаться жизнеспособными. Майкл Джемисон собирал факты и делал свое дело с удовольствием. Рита