Вторым краем цепь заболоченных водоёмов выходила к оврагу. Когда-то по дну глубокой впадины текла река, что питала озеро, но во время очередного выброса выше по течению образовался бездонный провал. Вода ушла под землю. Лишённое подпитки озеро начало мелеть, что постепенно привело к заболачиванию его остатков.
Выйти на дорогу к Туманной долине Кислый мог только по узкому перешейку между забором из колючей проволоки и заросшим камышами берегом бочага. Там уровень радиации достигал приемлемых значений. Примыкающий к молодому болотцу склон холма с отдельно стоящими сосенками фонил так, будто в нём захоронили радиоактивные отходы со всего мира.
Именно в том месте, недалеко от пешеходной тропы, я планировал устроить засаду и теперь высматривал, нет ли там кого из мутантов. Умный прибор обнаружил в зарослях болотной травы пару сушильщиков. Электронный дальномер определил расстояние до кровопийц. Цифры 152 и 128 высветились над рамками из красных уголков, в которых двигались сутулые фигуры.
Я нажал на кнопку выключения (прибор тихо заурчал, пряча объективы за тонкими лепестками из полимерного материала), убрал бинокль в карман. Снял штурмовую винтовку с плеча, перевёл планку предохранителя на стрельбу одиночными. После недолгих раздумий поменял простые патроны на бронебойные (их был у меня целый магазин), присел на колено и взял на мушку дальнего от меня монстра.
Четырёхкратная оптика позволяла разглядеть обтянутые кожей рёбра мутанта, упругие тяжи мышц его плечевого пояса, бугорки присосок на шевелящихся щупальцах. Я слегка сместил прицел вверх. В ограниченном размером оптики круге появился ряд острых зубов верхней челюсти и полупрозрачная кожа на месте ушных перепонок. Дынеподобная голова твари плавала над камышовым морем в такт моему дыханию. Я глубоко вдохнул и задержал дыхание. Красная точка по центру прицела замерла левее виска мутанта, ближе к пульсирующему под тонкой кожей перепонки кровеносному сосуду. Плавно выбрал свободный ход спускового крючка и усилил давление.
Винтовка с тихим чихом толкнула меня в плечо. Сквозь снайперский прицел я видел, как голова сушильщика лопнула, словно глиняный горшок, по которому треснули дубинкой. На коричневые метёлки болотной травы брызнула кровь и выбитые бронебойной пулей мозги. Я взял на мушку другого монстра и снова спустил курок. На этот раз пуля оторвала два щупальца и вынесла значительный кусок затылочной кости вместе с содержимым черепушки «пиявки».
Больше мутантов в зарослях болотистых участков не было. Пятерых уныло бредущих по дну оврага «слепышей» я не брал в расчёт, поскольку они шли вверх по высохшему руслу.
Закинув оружие на плечо, я двинулся к запримеченному ранее месту, намереваясь обустроить засаду и перекусить, пока не появился Кислый со своей бандой.
Полчаса пролетели незаметно. За это время я успел съесть питательный батончик, выпить немного воды и обустроить отличную стрелковую позицию, предварительно сбросив в болото тела сушильщиков. Как я и предполагал, бандиты появились с южной стороны. Они спустились в котловину высохшего озера и по жёсткой траве направились к оврагу. Когда мародёры преодолели половину пути, от «осьминожьего» разлома к ним устремилась свора матёрых мутохряков. Мутанты передвигались большими скачками и вскоре нагнали бандитов.
Первым на шум отреагировал Чифа (он шёл замыкающим и услышал топот множества копыт), сорвал с плеча украденный у меня «калаш» и длинной очередью прошёлся по преследователям. Правда, все пули ушли в «молоко». Там, где недавно бежали секачи, теперь прыгали серые крысы. Мимикры, а это были они, на ходу приняли облик других мутантов, более подходящих в этой ситуации. В следующий миг одни крысы превратились в церберов, другие в «слепышей», а третьи опять стали мутохряками.
К Чифе присоединились другие бандиты. Кислый велел им выстроиться тесным полукругом и стрелять на поражение. Мародёры так и сделали. Они сбились в плотную кучку и открыли шквальный огонь. Такая тактика принесла успех. Несколько монстров упали, скошенные пулями. Фальшивые тела таяли на глазах. Вскоре на земле валялись мимикры в своём настоящем обличье. Их тощие трупики сильно смахивали на лысых кошек с кроличьими ушами на собачьей голове. Длинные лапы заканчивались загнутыми, как у ленивца, когтями, а острые кривые клыки торчали в стороны, словно зубья бензопилы.
Количество убитых мутантов росло, но всё равно живых было ещё очень много.
Первой жертвой мимикров стал Чифа. Лжецербер ударом огромной лапы снёс ему голову, впился зубами в фонтанирующее кровью тело и стал жрать, не отвлекаясь на свистящие вокруг пули. Вторым был ублюдок, что бил меня с подельником по приказу главаря. Его приятель, кстати, ненадолго пережил дружка. Секунд через сорок фальшивый мутохряк вспорол ему клыками брюхо и выпустил кишки.
Увидев, что отряд сократился более чем на половину, Кислый бросил своих и кинулся к заболоченной луже. Посреди бочага находился небольшой островок, на котором подонок намеревался отсидеться. Мимикры панически боялись воды и не подходили к ней ближе, чем на десять метров.
Я мог бы его пристрелить, пока он бежал к топи, но не стал этого делать. Мне он был нужен живым, поскольку мимикры славились тем, что предпочитали уносить тела жертв к себе в логово и жрать там всем прайдом. (Признаюсь, я очень удивился, когда увидел, как тварь стала рвать Чифу зубами и глотать куски свежего мяса, – наверное, мутант долго голодал, раз так набросился на добычу.) «Убить Кислого я всегда успею, а вот забрать бомбу из логова мимикров в одиночку вряд ли смогу. Так что пусть пока живёт, всё равно недолго ему осталось Зону топтать», – подумал я.
Манёвр главаря мародёров не остался без внимания. Трое «слепышей» кинулись за бандитом в погоню. Я взял на мушку одну из тварей, перебил ей выстрелом хребет. (Дохлый мутант мгновенно вернул себе истинный облик.) Потом размозжил голову другой, а когда собрался пристрелить третью, случилось неожиданное. Из тёмных глубин трясины вынырнуло длинное чёрное тело. Зубастая голова с похожими на оловянные блюдца глазами взвилась в небо. Спустя мгновение отливающая глянцем туша с шумом обрушилась в потоках воды на берег перед бандитом. Огромная пасть распахнулась, оттуда высунулся гибкий розовый язык, обхватил ноги орущего от ужаса мародёра и затащил в глотку чудовища. Болотный монстр издал протяжный низкий вопль и скрылся в глубинах бочага.
К тому времени мимикры перебили всех бандитов.
Я же сидел в засаде в полном опустошении. «Уже во второй раз, теперь окончательно, я потерял бомбу и надежду отомстить Зоне за все её проделки. Какой смысл теперь идти в Ржавый лес, раз я не могу отплатить за гибель Насти и моих друзей?»
В этот момент в глубине трясины что-то забурлило и заухало. Спустя мгновение раздался всплеск, и в небо взмыл разорванный рюкзак Кислого с термоядерным зарядом внутри. Блестящий цилиндр выскользнул из заплечного мешка и хлопнулся на траву в двадцати метрах от потревоженной воды. Немногим позже на заросли камыша спланировал рюкзак, хлопая оторванной лямкой и распоротым боком.
Всё ещё не веря глазам, я подобрался к бомбе. Она была в порядке, если не считать вмятины на ударившемся о землю дне. Антиграв тоже не пострадал. Правда, один из ремней порвался, а это значило, что прибор мог в любую минуту отвалиться от блестящего бока цилиндра, превратив заряд в неподъёмный груз.
Сперва я хотел примотать антиграв к бомбе бинтом, но потом вспомнил о рюкзаке Кислого. Лямки заплечного мешка вполне могли послужить надёжным фиксатором. «На крайний случай, – подумал я, – если не хватит длины самодельных ремней, можно будет распустить ткань рюкзака на полосы и нарастить недостающие сантиметры».
Так я и сделал. Через пять минут ядерный привет Зоне лежал у меня в рюкзаке за спиной, а сам я двигался к полю аномалий, намереваясь использовать подарок дирижёра по назначению.
Глава 17. Ржавый лес
Радужный пузырь медленно таял у меня за спиной. Созданная «созвездием» пространственная аномалия перенесла меня к воротам Ржавого леса – единственного места, что всплыло в воображении, когда я бросил артефакт в «круговерть».
Широкие створки ворот соединял вместе длинный отрезок толстого стального троса. Он так сильно прикипел к квадратным прутьям, что я даже не пытался оторвать его, а сразу двинулся вдоль высокого забора по дороге к мосту в Озёрск.
Метров через сто на глаза попался прибитый к ржавым столбам широкий кусок фанеры. Краска на нём давно уже выгорела, а местами и вовсе облезла, но смутные очертания план-схемы заповедника были ещё вполне различимы. Чуть в стороне от старого стенда находился вход на территорию Ржавого леса. Там поваленная ветром сосна упала на забор, разрушив часть заграждения. При этом толстый ствол переломился и образовал подобие моста, под которым приютился крупный «разрядник». Аномалия надёжно охраняла проход на ту сторону, с тихим шипением облизывая молниями нижнюю часть мёртвого дерева, ветки и покрытую рыжей хвоей землю в непосредственной близости от них.
Я отошёл подальше, достал из кармана болт, размахнулся и швырнул в очаг деструктивной активности. Аномалия разрядилась с оглушительным треском и такой яркой вспышкой, что я ослеп на несколько мгновений. Не дожидаясь, когда зрение восстановится в полной мере, я чуть ли не бегом взобрался на переломленный пополам древесный ствол. (К тому времени языки новых молний уже появились возле забора и под воткнувшимся в землю длинным суком.) Большой кусок мёртвой коры отделился от ствола, когда я наступил на него. Нога поехала в сторону, я потерял равновесие и, чтобы не упасть, потянулся к торчащей сбоку толстой ветке. Как я уже говорил, зрение не полностью вернулось ко мне, так что я ухватился за воздух вместо спасительного сука. Если бы не рюкзак, а он-то как раз зацепился за ту самую ветвь, я бы точно сверзился в набирающий силу «разрядник» и огрёб от него по самое не хочу.
Проявляя удивительные чудеса гибкости, я извернулся, схватился за несчастную ветку и добрался-таки до ощетинившегося пучками острой щепы перелома. Затем спустился на ту сторону сложенного шалашиком бревна, спрыгнул на траву недалеко от вывернутых из земли корней и отправился в глубь леса к «ведьминому кругу».