К счастью, магия подчинилась. Отступила, как только я резко потянула ее за грань.
Молодой человек усадил меня на скамейку, поинтересовался, не проводить ли меня домой, но получив заверения, что со мной все в порядке, все-таки ретировался. Я же сидела, откинувшись на спинку, разглядывая прохожих и пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Анри говорил, что не хочет детей. Говорил, что у нас их никогда не будет. Не потому ли?.. Он знал гораздо больше меня, а может быть, даже больше наших родителей. Может ли статься, что наш ребенок способен сокрушить даже мою сильную магию… изнутри?
Завтракали мы на балконе, с которого открывался вид на залитые утренним холодным солнцем шпили и крыши Тритта. Сейчас мне было не до любования видами: придерживая края пледа одной рукой, другой задумчиво крутила кофейную чашечку. И смотрела поверх нее гораздо дальше, чем можно себе представить – в архивы Маэлонского Фонда Знаний. Туда, куда мне предстояло сейчас ехать. На испещренные убористыми страницами строки, которые мне еще только предстояло прочесть. С чем я вернусь? Пальцы задрожали, и я поспешно отняла их от ручки. Не хватало еще, чтобы фарфор начал дребезжать.
– Что не так?
Анри сидел напротив, непривычно молчаливый. С завтраком, в отличие от меня, муж расправился быстро, мне же кусок в горло не лез. Еле справилась с кашей, не говоря уже о большем.
– Все так, – поспешила заверить я и потянулась за первой попавшейся булочкой с начинкой.
Поспешно отломила кусочек, запихнула в рот и принялась жевать, не чувствуя вкуса. Под пристальным взглядом Анри полила ее ягодным соусом и взяла вилку.
– Учитывая, что вчера, когда я вернулся, ты даже ничего не спросила…
– Не хотела ставить тебя в неловкое положение. Это твоя работа, я все понимаю.
– Тереза, вчера тебе было плохо. Ты уверена, что хочешь поехать в библиотеку?
– Мы говорили об этом вечером. Я переоценила свои силы и слишком долго гуляла.
– … а сейчас ты полила булочку с сыром и ветчиной клюквенным соусом.
– Правда?
Анри скептически хмыкнул, я же опустила взгляд на тарелку, и поняла: правда.
– Вся эта ситуация с Эльгером сводит меня с ума, – на самом деле я даже не лгала. – Мне кажется, что мы далеко, потому что он так хочет. Сейчас. И что когда ему понадобится, мы снова окажемся там, где нужно ему. А еще я не могу перестать думать про брата. Я боюсь за Винсента, и не спрашиваю тебя ни о чем, потому что боюсь, что однажды ты скажешь – мне нужно уехать. Одному. И мне придется тебя отпустить.
Странно это, начать говорить, чтобы ответить хоть что-то. А потом осознать, что все это правда. Настолько правда, что все внутри сжимается от ледяного холода.
– Тереза, – муж обошел стол и опустился на корточки рядом со мной. – Разве я не обещал тебе, что все будет хорошо?
– Обещал, – тихо сказала я.
– И, кажется, уже говорил, что если твоей семье будет грозить опасность, ты об этом узнаешь.
– В Шато ле Туаре.
– Тогда доверься мне. Доверься мне и просто будь рядом. Хорошо? Я сумею защитить не только тебя, но и нас. Нашу семью.
Он поцеловал мои пальцы.
– Так что они тебе сказали? – я слабо улыбнулась.
– Возможно, действительно придется уехать, – предупреждая мой вопрос, муж поспешно добавил: – Не сейчас. И не одному. Как ты смотришь на то, чтобы завтра покататься на лошадях?
– Ты серьезно? – фыркнула я.
– Вполне. Мы же собирались выбраться в леса под Триттом, так зачем упускать такую возможность.
Наверное, в другое время я бы обрадовалась, но сейчас только покачала головой. Если у меня от долгих прогулок ребенок буянит, то что будет, когда я сяду на лошадь? Нет, лучше не проверять. Не хватало еще с нее свалиться в лучших традициях романов Миллес Даскер. Со всеми последствиями.
– Лучше посижу лишних пару часов в библиотеке, – сказала я, – когда еще дорвусь до такого источника знаний?
– Моя жена – книжный червь, – негромко пробормотал Анри.
– Можно подумать, ты об этом только что узнал.
– Все никак не могу понять, что я в тебе нашел.
– Эй!
Я ткнула его в плечо – ощутимо, от чего он покачнулся, а потом серьезно указал на стол, где булочки только чудом еще не закаменели.
– Ешьте, графиня. Симон Эльгер не достоин того, чтобы терять из-за него аппетит.
Аппетит ко мне так и не вернулся. Утром. Зато вернулся, когда библиотекарь провожал меня к рабочему столу. Пока мы шли сквозь боковую анфиладу, эхо подхватывало шаги и разносило по дворцу. Изредка кто-то из читающих поднимал голову, но большинство даже не отрывались от работы. Невысокий лысый мужчина в униформе провел меня в самую дальнюю читальную залу, как я и просила. Здесь было холоднее всего, а еще достаточно темно: всего один боковой витраж, свет из которого падал в самое сердце помещения. Над столами зависли «спящие» магические светильники. Активировали их сами посетители, либо библиотекарь, если кто-то попадал сюда по рекомендации.
Заказанные книги аккуратными и весьма внушительными стопками стояли на тумбочке в специальных подставках, напоминающих небольшие книжные полки. Мне объяснили, как с ними обращаться, сухим голосом зачитали свод правил, указали на колокольчик – если понадобится помощь, вручили специальные перчатки и пожелали плодотворной работы. После чего удалились, оставив одну.
Я зажгла магический светильник, бегло проглядела корешки и вытащила сразу несколько толстенных томов. Назывались они «Хэандаме и магия», и первым делом я полезла в оглавление. Влияние общества на смешанные браки, политическая подоплека и прочая общая информация меня интересовала мало. Тоже мне, хэандаме и магия! Я искала отсылки к детям, и к тому, каково приходилось женщинам-магам во время беременности. А находила кучу занудных сведений, исторических дат и прочей ерунды, не имеющих никакого отношения к тому, что нужно.
Увы, о таком не писали – ничего, кроме уже известного мне, что в браке между магом и хэандаме рождались дети с золотой мглой в крови. Преимущественно мальчики, магически слабые, а со временем и вовсе лишающиеся силы и становящиеся хэандаме. Никаких сведений, как чувствует себя женщина-маг в положении, а тем более женщина-некромаг. Упоминание про девочку, некромага-хэандаме, якобы бесследно исчезнувшую вместе с родителями я тоже нашла, но на этом все. Откладывая книгу за книгой, мрачнела все больше, и все больше хотела погрызть стол: в животе урчало, словно Анри морил меня голодом неделю.
От запаха сохраненных магией печатных страниц слегка мутило. Но я все-таки упорно перебирала книгу за книгой, пока не наткнулась на неприметный однотомник. Который и заказала-то исключительно по наитию – «Золотая мгла: исследования Амерса Лоури III». Быстро пролистала автобиографическую справку и комментарии признанных ученых-историков с лестными отзывами. В небольшой вступительной статье рассказывалось, что этот Амерс Лоури принадлежал к знатному, но обедневшему роду, с детства был одержим хэандаме и считал, что однажды их цивилизация обретет вторую жизнь и возродится. Всю жизнь провел в поисках по миру и умер от какой-то экзотической лихорадки в своем бесконечном путешествии.
Пожалуй, такому источнику можно доверять. Увлеченные люди скорее переломают себе все пальцы, чем позволят хотя бы маломальское допущение.
Открыла оглавление и поняла, что нашла: глава «Дети хэандаме» занимала целых двести страниц. Быстро открыла нужную, жадно вчитываясь в строки…
Лучше бы я ее не находила. Потому что знания эти читались как приговор, как подтверждение самых потаенных страхов.
«Набирающая силу кровь ребенка-хэандаме влияет на магию матери, провоцируя внезапные всплески, вследствие противодействия того, чему не должно существовать в одном теле. Ребенок способен выжечь материнскую силу в течение первых нескольких месяцев после зачатия».
29
Библиотекарь-архивариус посмотрел на меня и устало вздохнул. Передвинул стопку бумаг с одного места на другое, закрыл чернильницу. Осуждение явственно читалось даже в его сединах, аккуратно зачесанных назад и стянутых в хвост. В глазах же было сказано прямым текстом: «Проводить столько времени в библиотеке для женщины – дурной тон. Услаждать своим видом взоры мужчин, озарять красотой улицы – другое дело». Ну да, вполне себе по-маэлонски.
Примерно так же, наверное, думал Анри, потому что сегодня мы с ним чуть не поругались. Он предлагал вместе прогуляться по Тритту, но я отказалась. Муж заявил, что не отпустит меня в библиотеку, а я заявила, что пусть попробует меня удержать. В итоге расстались мы довольно прохладно. Но мне во что бы то ни стало нужно было найти опровержение прочитанному вчера. Теперь становилось понятно, почему браки между хэандаме и магами заключались только по большой любви. Не всякая женщина согласится добровольно отказаться от магии даже сейчас, что уж говорить о временах армалов. По всему выходило, что ребенок выжигал мать, а ведь в те времена магия была очень сильной. Не может быть, чтобы это происходило со всеми. Не может быть!
Увы, в списке литературы, которую автор использовал при написании труда, были книги с такими названиями и на таких языках, что я бы при всем желании не додумалась искать что-нибудь там. Но все, что нашлось в Маэлонском Фонде, и все, что я смогла прочитать, их подтверждало. И вот теперь я терзала библиотекаря по поводу того, когда мне выдадут последнюю книгу – ее поиски со вчерашнего дня затянулись.
– Синьора Феро, мы делаем все что можем. Один наш сотрудник напутал с каталогом, а вы сами понимаете, что в нашей библиотеке…
– Но после обеда вы мне ее предоставите?
Тот развел руками.
– Не могу сказать. Возможно. А может быть, ближе к вечеру.
Скрипнув зубами, я повернулась и направилась к лестнице. На удивление, внизу оказалось даже теплее чем в зале, где я занималась. В подвальных помещениях Фонда не было привычной сырости, заклинание поддерживало тепло и смягчало воздух, чтобы сохранить книги. Даже несмотря на специальную обработку, фолиантам и древним рукописям так спокойнее. Маэлонскому правительству и библиотекарям тоже.