дприятия. Бизнес — это тяжкое бремя и не желторотому юнцу вставать в его главе.
— Угу-угу, — закивал я на слова отца, слушая монолог и не пытаясь перебивать.
Пусть выговорится, мне не жалко.
— Конечно, совсем без средств к существованию я тебя не оставлю, ты все-таки мой сын и член рода. Назначу содержание.
— Пф-ф.
— Приличное содержание, но… — Отец сурово посмотрел на меня, прожигая взглядом, пытаясь надавить авторитетом, даже магию применил, прижимая прессом эмоций из подчинения, поклонения и страха.
Серьезно? Захотел меня такой фигней взять?
Не смешите мои копыта!
Чуть не расхохотался в голос.
Какая глупость!
На меня даже на начальной стадии развития в прошлой жизни подобная шляпа не действовала, и сейчас не подействует, но для вида я все же опустил глаза, чтобы не смущать главу рода раньше времени. Пусть до конца все выскажет, потом придет моя очередь говорить.
— Ты забудешь о том, что хочешь выйти из рода, а если все-таки уйдешь — не получишь ни копейки. Долго сможешь протянуть без посторонней помощи? Вряд ли. Кормить и одевать тебя будет некому.
Усмехнулся так, чтобы отец не заметил.
Я не проживу? Три раза: ХА-ХА-ХА!
Да у меня столько примочек для обогащения, не говоря уже о манке, что ты даже за пару из них, удавился бы от зависти.
Я запросто мог оставить наследство роду, но… Не привык отдавать своего.
— Поедешь в Сибирь, в имение матери, как и хотел. Его я оставлю на тебе. Живи там в свое удовольствие. Деньги на счет будут поступать ежемесячно, так что с голоду не помрешь, да и на развлечения хватит.
Ага, с глаз долой, из сердца вон.
— Я не против, — протянул вальяжно, — Из рода выходить передумал, да и уеду из вашего серпентария с огромным удовольствием, а то неровен час, еще раз прибить попробуете.
— Вот и молодец. Погоди, что ты сказал? Да как ты посмел обвинить свою родню в нечто подобном, неблагодарный мальчишка.
— Говорю, как есть. Вы меня не пожалели, я вас тоже жалеть не собираюсь, и наследство мое вы хрен получите. Это не ты мне, это я вам буду платить содержание.
Глаз у главы рода дернулся. Не привык бедолага, чтобы с ним так разговаривали.
Эх, как перекосило.
— Ты понимаешь, что я удавлю тебя, мерзкий щенок. Надо было давно это сделать, выкидыш Хорма. Ублюдок! Зачем я вообще согласился на эту сделку. Чертова сука словно опоила меня чем-то, а потом уже поздно было. Ты НЕ Потемкин, ты — выблядок, которого твоя мать принесла в подоле, повесив на меня твое воспитание, а сама свалила хрен знает куда, как только оправилась от родов.
Оп-па! А вот это новости! Такого расклада я точно не ожидал.
Глава 3Вот те нате — хрен в томате
Стараясь не показать, насколько удивлен происходящим, плюхнулся в кресло.
В принципе, терять мне уже нечего: либо пан — либо пропал.
— Ну-у, голову даю на отсечение, что на сделку ты соглашался не просто так, ПАПЕНЬКА. Уверен, без выгоды для себя и пальцем бы не пошевелил. Да и к моему воспитанию никакого отношения не имел, поэтому — нечего жаловаться.
— И ты так спокойно об этом рассуждаешь?
— Я что, баба, в истерике биться? — пожал плечами, — Кто-то еще знает о моем происхождении?
— Нет.
— И-то хорошо. Получи твои жены эту информацию, уже давно б меня на тот свет спровадили.
— Может и стоило им сказать. Слишком много от тебя хлопот, глядишь, самому руки не пришлось пачкать.
— А силенок-то хватит? — тут я немного очканул, хоть и не показал вида.
Все-же, глава рода, а я только возродился в новом теле, еще не до конца сформировав каналы, не расширил источник, не наполнил его до конца маной, не собрал слепков душ, не создал жемчужин… Да много чего не сделал. Сдается мне, уровень папаши поболе моего будет, но это ненадолго.
— А-ха-ха, насмешил. В общем так, времени тебе до завтрашнего утра. Если хочешь спокойно жить, соглашайся на мои условия, нет — пеняй на себя. Я все сказал.
— Угрожаешь?
— Что ты, СЫНОК, ни в коем разе. Предупреждаю.
— Я тебя услышал, — поднялся с кресла и направился к двери, — Кстати, совсем забыл спросить. Кто моя мать?
— Анна, дочь купца Самохина, ты это и так знаешь, — усмехнулся Потемкин, одарив меня издевательской улыбкой.
— Пошел ты, батя, — буркнул себе под нос и вышел из кабинета.
Дверью стукать не стал, чай не подросток с бушующими гормонами, хотя, это с какой стороны посмотреть. Тело-то — молодое.
Ёшкин кот! Чувствую, данный факт принесет не мало проблем. Гормоны, чтоб вас…
А глава хорош, ничего не скажешь. Будь я действительно Власом Потемкиным, мог бы купиться на его слова, но я — не он.
Сказочка для малышей. Сукин сын знает намного больше, но не говорит. Это его козырь в борьбе за наследство. Надеется припереть меня к стенке, сыграв на сыновьих чувствах, только вот мне глубоко насрать, где ошивается мамаша-кукушка.
Внутри словно лопнула струна, и я поморщился.
Кажется, не насрать. Это что, эмоции передавшиеся от слепка души?
Не-е, ну бред же! Такого быть не может? Или может?
Результат соединения тела с остатками распавшейся личности?
СТОП! СТОП! СТОП!
Надо притормозить, а то мне уже как-то поплохело: такими темпами можно себя потерять и не заметить.
Лишние чувства и эмоции ни к чему не приведут, только мешать будут. Я вообще не должен был ощущать ничего подобного, но… ощущаю.
Что за гадский день! Куда ни плюнь, везде подстава!
Ой, да ладно, мелочи, главное: жив, здоров и сила при мне, а то, что чувства человеческие начали просыпаться — так за все нужно платить и я готов принести эту плату.
Надеюсь только, что бесхребетным размазней они меня не сделают.
Остаток дня избегал новых родственничков и думал, как именно действовать дальше.
— Ха-ха-ха, придумал!
Жаль, что все пошло не по плану, а как всегда, по одному женскому месту.
Я только потер руки в предвкушении и вышел на «промысел» в темный коридор, как получил удар по голове.
Вот те нате — хрен в томате!
Меня решили взять на опережение: короче, просто грохнуть. Ну-у-у, не совсем… Не так сразу и не в родовом особняке, но от этого суть не меняется. Видимо папаша дал добро или кто-то из дражайших родственников подсуетился, может даже предыдущий убийца.
Сцуки, такой наглости я не ожидал, даже подумать не мог, что кто-то сподобится действовать настолько открыто.
Ла-а-дно, пусть будет так: отложим мародерство до лучших времен. Придется менять план по ходу дела.
Вырубить меня злопыхателям не удалось, но почему бы не подыграть. Прикрыл глаза, свалившись кулем на пол, хотел даже язык высунуть на бок, но подумал, что это уже перебор.
Не поверят, а так хотелось… Поржать.
На мою многострадальную голову натянули мешок.
Спрашивается, зачем? Если меня хотят убить, смысла в том, чтобы я не видел своих похитителей абсолютно нет, но… если не убить, а пленить.
Нафига?
Чтобы пытать и заставить насильно подписать документы передачи наследства?
Ага, попробуйте. Посмотрим, что у вас получится.
Меня неаккуратно вздернули вверх и куда-то потащили.
Уу-ууу, редиски нехорошие, это я вам припомню: так обращаться с моей драгоценной тушкой нельзя.
Я только недавно ее обрел и собираюсь беречь как зеницу ока, потому как к повторному ритуалу воскрешения пока не готов, если сейчас подохну — то окончательно.
Несмотря на происходящее, рыпаться не спешил.
Интересно же, что дальше будет…
А они пусть стараются, тащат.
Судя по перешептываниям, моих похитителей больше двух.
Сговорились ублюдки, но да ничего, прорвемся, как всегда.
Пока меня перли в неизвестном направлении, точнее незаметно вытаскивали из особняка, чтобы бесцеремонно запихнуть в багажник машины, я времени зря не терял, а работал с маной, прогоняя ее по каналам.
Отлично. Организм воспринимал ману как родную, а я чуть не дрожал от предвкушения попробовать ее на деле.
— Какие вы все идиоты! Это не вы меня пленили. Я сам позволил… до поры до времени.
Трясясь в багажнике, я рассматривал различные варианты развития событий и чем больше думал, тем злораднее усмехался.
Ни одному ублюдку не сойдет с рук похищение ТЕМНОГО ВЛАСТЕЛИНА, пусть и бывшего.
— Долго мы еще ехать будем? — проворчал себе под нос, понимая, что отбил все бока.
Хорошо хоть не связали. Для меня хорошо — не для них.
Наконец мы достигли пункта назначения.
Хлопнули дверцы автомобиля, послышался топот ног, а затем открылся багажник.
— Он что, еще не пришел в себя? Марк, ты походу сильно его приложил.
— А какая разница? Если сдох — нам же лучше. Все равно мочить сучоныша.
— И-то верно.
Ага, как же… так я вам дал себя замочить.
Значит, все-таки убийство. Решились гады.
— Сейчас проверим, паршивца.
— Уу-у-у-а, суки, — взвыл я от встречи моего живота с чьим-то кулаком и подскочил на месте, шандарахнувшись головой о крышку багажника, но несмотря на это, сразу вскинул руки, стаскивая мешок и с интересом разглядывая всю честную компанию: дядюшки, трех родных и двух двоюродных братьев.
Ох, точно, не родных. Ха-ха, так даже лучше.
— Придурок, — взъярился дядя, глядя на Марка, — Зачем надо было его бить? Посмотри, что ты натворил? Говорил же: действуем молча и так, чтобы он нас не увидел.
Я, смотря на разворачивающуюся «драму», растянул губы в улыбке.
Ну, а что? Весело же смотреть, как два барана срутся между собой.
— Какая разница? — верещал братец, — Все равно гаденышу крышка, так пусть знает, кто его на тот свет отправит.
— Это ты что ли? — не удержался от подколки, — Кишка тонка.
— Убью, — взревел Марк, ломанувшись в мою сторону с определенным намерением, но был остановлен стальной хваткой дяди, — Не здесь. Машину испачкаешь. Нам улики не нужны. Парни, взяли ушлепка и потащили, куда — сами знаете.