— Янис, чего забился-то и затих? Иди, познакомлю.
— Я не забился, я чайник чинил.
— Вот же полезный ты человек! Иди, иди сюда без церемоний…
Оказалось, напрасно Янис так неуважительно о карантинной дисциплине думал. Жена переводчика была военнослужащей – тоже сержантом. Эффектная девушка: рыжая, летняя форма подогнана по фигуре, красивые шевроны, погоны, воротничок, всё этак… изящно. Сначала показалось, что совсем юная, не старше Анитки, но это было не совсем так – видимо, девушки в здешнем будущем намного дольше девушками остаются. Это в смысле внешнего вида, а не в вульгарном.
Своего спортивно-маечного вида Янис стесняться перестал. Выяснилось, что Ирина в здешнем Отделе и числится, повидала всякое. Сейчас переведена «на усиление» в штабную связь, боевые дежурства практически сутки через сутки.
…— Месяц уже в реале пересечься не можем, – горько пожаловался Земляков. – То я на карантинах-командировках, а случилось «окно», вышел на волю – Иришка на дежурстве.
— Ничего, придет наше время, – рыжая красавица из-под ресниц глянула на мужа.
Янис несколько поуспокоился за будущее. Что-то здесь осталось и нормальное, вполне естественное, пусть и немного, э-э… вольное.
Снова зазвонил телефон.
— Психолог подъезжает. Это, Янис, по твою душу, – уведомил Земляков.
— Всё, разбегаемся. Муж, я завтра до смены наведаюсь. Янис, вы там будьте живы-здоровы, пожалуйста. Мне про ваши задачи и задания знать сейчас не положено, но присматривайте друг за другом.
— Ира, насчет этого какой разговор? – удивился Янис. – Непременно присмотрим.
Дал попрощаться супругам наедине, заварил чай. Вот курад свидетель, а права ярковолосая Иришка: прошлое, настоящее и будущее – это если их в развинченном состоянии оценивать. А если в целом – получается, война одна на всех, и на удивление длинная, хотя и с перерывами. А если война одна, так и мир один. Об этом еще Лев Толстой писал. Нужно будет, кстати, начало романища прочесть, а то в госпитале только второй том болтался.
Пришел грустный Земляков, взял печенье. Янис налил старлею чаю в кружку с непонятным рисунком.
— Не огорчайся, Евгений. Повидались все-таки.
— «Огорчаться» – совсем не то слово. У меня предчувствие, что я до Победы запертым в этом аквариуме просижу. У меня и так полное ощущение, что я там – у вас – да в компьютере только и живу. Но жена-то у меня все-таки здесь, за стеклом.
— Очень понимаю. Замечательная девушка.
Земляков многозначительно поднял палец:
— И не только внешне! Между прочим, Иришка имеет боевую награду. Не за штабное сидение, а за точную стрельбу на поражение. Инцидент, считай, прямо рядом с нашим расположением произошел, тут, на Комсомольском. Я не хвастаюсь, просто поясняю. У нас тут жизнь с хорошим электрическим освещением и горячим водоснабжением, сытая, но до Победы далековато. Я как про Иркину пальбу узнал, так крепко охренел.
— Тут вдвойне понимаю. Слушай, а нельзя ли мне узнать, когда война закончится? Я про нашу войну.
— Да это не секрет. Только потом поговорим – вон, психолог идет.
В коридоре приглушенно, но четко постукивали каблуки.
— Докторша? – Янису вспомнилась реакция Иришки насчет прибытия психолога.
— Очень докторша, – подтвердил Земляков, слегка ухмыляясь. – Не волнуйся, мучить тебя не будет, ее наши девушки по иным причинам недолюбливают. Так-то очень хороший специалист. Она, собственно, не тебя изучать будет. Материал собирает по подготовке контактов, мы же с тобой не первые и не последние.
Про психолога Янис сразу понял. С первого взгляда просто не верилось, что живая женщина – уж очень безупречно выглядела. Но стоило начать говорить, оказалось – серьезный специалист, и шикарная внешность сразу на второй план ушла.
Долго говорили. Уже и ночь была, Янис у себя чайник ставил, Наталье Юрьевне помощник дежурного с КПП кофе и бутерброд приносил, тоже чуть в беседе поучаствовал. Земляков от своего компьютера отвлекался, давал «отдых глазам и повороту мыслей», высказывался от лица «посредника».
…— Нет, всё, мне пора, – сказала психолог, в очередной раз глядя на часы. – Два часа сна – это мой минимум, без этого на службе буду никакая. Огромное вам спасибо, Янис. Очень помогли. На редкость спокойный, уравновешенный и терпеливый вы человек. Очень повезло вашей жене и начальству.
— Думаю, ваши начальники тоже не жалуются, – заметил Янис. – И спасибо. Нужно дело делаете.
Психолог улыбнулась:
— Стараемся. Махните там, пожалуйста, Жеке – попрощаюсь...
Постукивали, удаляясь, за стеклом высокие каблуки. Военнослужащие задумчиво смотрели вслед.
— Удивительная дама, – пробормотал Янис.
— Уникальная и сверхъестественная. Хорошо, что мы с тобой счастливо женаты, а то глянешь, и кончено, никакая кираса сердце не спасет.
— Не, Наталья Юрьевна особо глядеть не даст, остановит. Слушай, а у вас все психологи такого уровня?
Земляков хмыкнул:
— Куда там. Говорю же – уникальная. Так-то в основном, психологи у нас – лохи и жулье. Еще хорошо, что в основном откровенно туповатые.
— Жаль. Я не выспрашивал, но масштаб задачи осознаю. Мы такие разные, прямо во всем-всем разные. Да как нас, наши общества, вообще можно свести? Ну, если массово.
— Сам удивляюсь, – признался переводчик. – С другой стороны, а какой выход? Как ни крути, мы один народ, пусть и разновременной. Нужно же как-то помогать друг другу. В нормальных, серьезных масштабах. Понятно, сразу такое не получится, подготовка годы, а может, и десятилетия займет. Но контакт есть, нужно его расширять и углублять. Вот ты вдумайся, вдумайся. От нас же – будущих и ущербных – тоже польза будет.
— Что тут вдумываться. От вас – тебя, Ирины, Робина, товарища психолога – польза очевидна. Вы, по сути, и так наполовину наши. Но есть же и другие.
— Можно подумать, у вас других вообще нет, – тактично, но справедливо напомнил Земляков. – Справимся как-нибудь. Общими усилиями. Но пока нужно довоевать, победить фашистов и иных внешних врагов. Их, шмондюков, много больше, чем нам думалось. Ты спать будешь? Тут до отправки не так уж много осталось.
— Да какой тут сон. Лучше в душ еще разок схожу. Чайник потом поставить?
— Ставь, конечно.
Как ни странно, шел к Прыжку товарищ старший сержант Выру совершенно спокойным. Отлегло. Чистый, вымытый, побрившийся оригинальной безопасной бритвой. Называется «одноразовая», но хорошая. И пена-мыло хорошие. Не так уж погано будущее, просто всерьез подправить его нужно.
Свежевыбритый и благоухающий подбородок закрывала медицинская маска, Земляков натянул такую же. Вирус заносить в Прошлое абсолютно незачем, там и так проблем хватает.
Стартовая площадка находилась в этом же здании. Отбывающий и провожающий шлепали легкими тапочками, тщательно следя за тем, чтобы ничего не задеть руками.
— Жаль, так ты ничего толком и не глянул, – сокрушался Земляков. – Не было бы этого хренова короновируса с самоизоляцией, вышли бы хоть на полчасика.
— Отчего не глянул, глянул слегка. А так… Я же не турист и не отдыхающий на курорте.
— Это да. Но все же.
— Слушай, а тут 1-й Хвостов переулок остался?
— А как же. Перестроился с твоих времен, но в принципе вполне цел.
— Это хорошо. Значит, и строгой тайны нет?
— Есть, конечно. Строгая и военная. С тебя на месте подписку обязательно возьмут. Но вместе с тем, насколько я понимаю, готовится озвучивание принципиальной идеи контакта. Для широких слоев населения. Так что если ты с кем решишь поделиться своими догадками, особого вреда не будет. Это если в пределах разумного. Там у вас есть неболтливые товарищи, я в курсе.
— Понял. А ты к нам скоро заглянешь?
— Пока у меня на юг командировка намечается, к теплому морю. Но служебный контакт остается, теперь уж куда без него.
Огороженная площадка, щиты экранирования, пульты за стеклом, что отделяет стартовую зону. Офицеры-техники, готовящие отправку, приветствуют.
Янис козырнул, сделал благодарственный жест. Что не говори, встречали хорошо, кормили, показывали что могли, помылся на славу. А что мир хреновый, так это не конкретные офицеры и переводчики виноваты. Сложилось у них, бедолаг, так, стараются вывернуть на нужную дорогу.
— Ну, до встречи! – Земляков пожал руку, забрал медицинскую маску. – Привет геройским саперам.
— Передам. До встречи!
— Вот спокоен ты, Янис, как удав. Нам бы десяток таких парней, Прыгали бы, и горя не знали.
— Э, про десяток не скажу, но вот Пых скоро подрастет, он тоже спокойный.
Земляков засмеялся:
— На него вся надежда. Ладно, давай.
…— девять, восемь… – начал отсчет механический голос.
Все же какие хорошие здесь динамики. Янис отвлекся от любых мыслей, присоединился к обратному отсчету…
***
Качнуло. Очень похожая металлическая решетка под ногами, только без желтого покрашенного контура.
Помещение было то же самое: стартовый подвал. Даже стекло стоит в пункте управления, правда, здешнее в деревянном переплете, и нет за ним никаких компьютеров. И встречающих мало.
— Товарищ капитан, гвардии старший сержант Выру прибыл!
Прикладывать руку к пилотке без звездочки, да еще в распоясанной форме одежды, гвардии старшему сержанту не очень подобает, но такие уж порядки в этих Прыжках.
Встречающий капитан оказался знакомым – порученец генерала, тот, что награды саперам привозил. Фамилия Пыжов, зато имя оригинальное – Артур. Над именем еще Серый подшучивал.
— Вольно, обстановка рабочая, – сообщил капитан, забирая объемистый пакет с почтой и пожимая руку вернувшемуся. – Как самочувствие?
— Отличное. Сыт, вымыт, только вот форма одежды…
— Это понятно. Вон комплект – облачайся, погоны уж сам пришьешь.
Янис натянул новые гимнастерку и шаровары, сапоги оказались точно в размер, кожаные, тоже новые. Ха, а «попадюкам» со снабжением-обмундированием везет…
Капитан с интересом разглядывал пластиковые тапки-шлепки, сброшенные вернувшимся сержантом: