Кансин на время отогнала растерявшихся ген-орлов, и тогда Эдеард попросил город открыть им путь в дренажный канал, проходивший под улицей. Отделение опустилось под землю, прихватив с собой пленника.
В безопасности подземелья Эдеард исследовал незнакомца, которого все еще поддерживал третьей рукой над неглубоким потоком. Мужчина с темными вьющимися волосами и аккуратно подстриженной бородкой не имел особых примет, его возраст на вид приближался к пятидесяти.
– Кто-нибудь его знает? – спросил Эдеард.
– Я не помню, чтобы он числился в каком-то из наших списков, – сказал Динлей.
Эдеард присмотрелся внимательнее. Незнакомец был одет довольно просто: черная кожаная куртка поверх синей рубашки, бежевые замшевые брюки и ботинки высотой до лодыжки с поблескивающими серебряными крючками для шнурков. В таком костюме любой человек мог ходить по Маккатрану, не привлекая излишнего внимания. Но Эдеард уже достаточно близко познакомился с портными города, чтобы определить качество вещей.
– Дорогая одежда, – заметил он.
– Точно, не дешевая, – согласился Максен. – Значит, он не состоит в банде, по крайней мере не связан с бандитами напрямую.
– Благородные семейства?
Максен страдальчески поморщился.
– Как всегда, мы ничего не сможем доказать, а он будет гордо молчать.
– И что теперь? – спросил Бойд. – Давай, Эдеард, ты явно что-то знаешь.
– Посмотрите, где мы находимся, и вспомните, как сюда попали, – необычно спокойным и серьезным голосом заговорил Максен. – И та вспышка, которой ты его сбил, Эдеард, – это что-то новенькое. Ходят слухи, что твоя квартира очень изменилась. И даже падение с башни тебя не убило. Нет ничего удивительного в том, что аристократы тобой заинтересовались.
– Аристократы и сами могут бросать такие заряды, – запальчиво ответил Эдеард. – Просто у меня сил больше.
– Нет, дело не только в твоих силах. А видеть души кто-нибудь способен? Или разговаривать с городом? Никто. Ты выше нас, Идущий-по-Воде. Намного выше.
– И что с того? – воскликнул Динлей. – Мы всегда знали, что Эдеард намного талантливее всех нас, вместе взятых.
– Это выходит за рамки психических способностей. – Максен пристально посмотрел на Эдеарда. – Ты пугаешь людей, Идущий-по-Воде. И даже мне не по себе, когда ты рядом, а я знаю тебя лучше, чем кто-либо в городе. Я не думаю, что ты употребишь свои силы во зло. Но скажи сам, что может тебя остановить? Этим-то ты и привлекаешь всеобщее внимание.
– Я бы никогда… – Эдеард умолк и умоляющим взглядом обвел лица товарищей. – Я хочу, чтобы город жил и работал, чтобы он стал безопасным домом для каждого из нас. И вам это известно, потому вы мне и помогаете. Разве не так? – спросил он, страшась их отчуждения.
– Так, – заверила его Кансин. – Но ты не можешь не признать правоту Максена. Ты не только получил невероятные способности, ты стал популярным. Держу пари, если бы ты выставил свою кандидатуру на выборах мэра, за тебя бы отдали голоса немало людей.
– Этого я не хочу. Я поддерживаю Финитана.
– Я знаю, – сказала она. – Благородные семейства видят, что у тебя есть покровитель, и они знают о твоем стремлении к переменам. Эти перемены, означающие возврат к демократии и прозрачности власти, уменьшат их могущество и, помоги им, Защитница, их богатство тоже. Вот вокруг чего вращаются все политические структуры: сохранение и приумножение состояний. Если ты уничтожишь бандитов, ты доберешься и до богатеев, обвинив в том, что они исказили и оскорбили конституцию Раха. Это неизбежно.
– Некоторые люди считают, что ты и есть Рах, – сказал Бойд. Он пожал плечами. – Правда. Меня часто об этом спрашивают. Они говорят, что ты вернулся из Ядра, чтобы восстановить город и сделать его раем, каким он был когда-то. Бандиты и грабители, отравляющие людям жизнь, – это и есть хаос, от которого Рах увел своих последователей.
– О Защитница.
Эдеард в отчаянии повернулся к Динлею.
– Меня тоже спрашивали, – сконфуженно улыбнулся тот. – Но я знаю, что ты не собираешься объявлять себя императором. Это было бы глупо. Они бы никогда так не сказали, если б лучше знали тебя.
На Эдеарда вдруг навалилась непреодолимая усталость. После всего, что он сделал, после всего, что перенес, он вдруг узнал, что породил только волну недоверия и подозрений.
– Я просто хочу, чтобы люди жили в безопасности! – закричал он. – Я хочу прекратить убийства. Я хочу изгнать страх. Я хочу, чтобы люди знали, что их правители и констебли способны их защитить.
Кансин положила руку ему на плечо.
– Я думаю, именно это и раздражает аристократов сильнее всего. Они не могут поверить, что человек с твоими способностями способен быть честным. Но ты такой, какой есть, и поэтому я останусь с тобой до конца.
– Я тоже, – сказал Динлей.
– Я верю тебе, Эдеард, – подхватил Бойд.
Все повернулись к Максену.
– Эй! Да тут и разговаривать не о чем.
– И все-таки скажи, – потребовала Кансин.
– Я с тобой.
– Спасибо вам всем.
– Но ты должен признать, что таких способностей, как у тебя, Кверенция еще не видела. Даже у Раха их не было. Надеюсь, что я не сказал святотатства.
– Верно, – смущенно согласился Эдеард.
– Итак, – протянул Динлей, – ты Рах?
– Нет!
– Но почему ты? – спросил Максен. – Наверное, ты какой-то особенный.
– Нет, ничего подобного.
– Ты был избран, – сказала Кансин. – Мы знаем, что в своих заповедях Защитница писала только правду. Ты показал нам душу Чаэ. Как тебе нравится эта ирония? Именно его, а не кого-то другого. А если у нас есть души и через Море Одина лежит путь к Ядру, значит, мы еще многого не знаем об этой Вселенной.
– Избран? – ошеломленно повторил Эдеард.
– Не знаю кем или чем, но не верится, чтобы ты и твои способности появились в этом мире случайно. Через тебя с нами говорит Ядро или наши предки.
– А может, и не они, – сказал Эдеард, вспомнив о своих снах. – Но, кто бы ни послал мне этот дар, я не откажусь от него. И обещаю вам, я буду поступать так, как считаю нужным. А если кто-то из вас не согласен, именем Заступницы, прошу, скажите мне об этом. – Он перевел взгляд на пленника, все еще не пришедшего в сознание. – И тут мы снова возвращаемся к нему. Кто он?
– У семейств аристократов свои методы поддерживать порядок в городе, – сказал Максен. – В конце концов, они едва ли могли рассчитывать на помощь констеблей, не так ли? По крайней мере до тех пор, пока не появился Идущий-по-Воде.
Динлей обиделся.
– Констебли всегда защищали закон и порядок в Маккатране. Сам Рах основал нашу службу.
– Рах позволил главам районов контролировать свои территории, – спокойно возразил Максен. – Независимая городская организация констеблей появилась намного позже.
Эдеард поднял руку, чтобы утихомирить разгневанного Динлея.
– Ты хочешь сказать, что в Маккатране есть еще одна полицейская служба?
Максен покачал головой.
– Это слишком сильно сказано. Истинные благородные семейства так же стары, как и сам город. Как только они образовались, они стали искать способы защитить свои интересы. К примеру, организовывали свои службы охраны. Точно так же, как нанимали своих клерков, адвокатов, врачей и еще многих, кто обеспечивал все их запросы. Ну, есть еще специальные люди, заботящиеся об их политических интересах, и это очень широкое понятие. Вы и сами знаете, что бандиты не посягают на безопасность самых благородных семей. Они неприкосновенны. А почему?
– Потому что сотрудничают с ними? – предположил Эдеард.
– Нет, нет. Ты чересчур узко мыслишь. Между ними установилось взаимопонимание. Ничего официального, никто не садится за стол и не обсуждает границы. Но семьи защищают себя на всех уровнях. Если бандиты настолько обнаглеют, что решатся переступить черту, члены семьи быстро отреагируют и примут меры, чтобы осадить нахалов.
– Но… Мирната, – напомнил Эдеард.
– Да. Тот случай стал самым сильным потрясением для города после происшествия у Бирмингемской заводи. Не хотелось бы это говорить, но здесь прямая связь между причиной и следствием.
– Ты что, один из них? – спросил Динлей. – Один из агентов благородных семей?
– Нет.
– Откуда же ты так много о них знаешь?
– Не так уж и много. Один из родственников моего отца пару раз намекал, что в семье есть определенная группа, в которую я мог бы вступить. Но это было очень давно. Потом отец умер, и вы знаете, как обошлись с моей матерью и со мной.
– Что ж, в этом есть определенный смысл, – сказал Эдеард. – Только я все же уверен, что дело касается не только собственной безопасности. Из своего печального опыта я понял, что Гилморны тесно связаны с организацией Буата.
Максен кивнул на человека, все еще висевшего в третьей руке Эдеарда.
– На тебя совершены уже две хорошо организованные попытки покушения. И твои враги не остановятся, тем более что твои силы, похоже, растут.
Эдеард мысленно вернулся к своему последнему разговору с Иварлом.
– Наверное, ты прав. И в таком случае не мы управляем событиями, как бы нам этого ни хотелось.
– Добро пожаловать в Маккатран, – произнес Максен.
– Где все замешано на политике.
– Отлично, ты уже начинаешь понимать.
Эдеард шумно втянул воздух.
– Так как же мы поступим с нашим приятелем?
– Ген-орлы показали агентам семейств, что ты владеешь техникой вспышки, – сказала Кансин. – А теперь ты можешь еще и видеть сквозь маскировку. В следующий раз они бросят против тебя все свои силы.
– Это не ответ на мой вопрос.
– Почему? А что ты планировал, когда его сбивал?
– Я не знаю. Я просто обезвредил его, потому что должен был.
– Он не расколется на допросе, – заявил Максен. – Он слишком уверен в своих сообщниках. А это не оставляет нам большого выбора.
– Есть одно место, куда я бы мог его спрятать, чтобы он не выбрался, – сказал Эдеард, гадая, не испытывает ли его Максен. – А пока мы решим, что делать дальше.