Вместе с последним «китом» свечение озера стало гаснуть, туман постепенно рассеивался. Рен уселся на край бетонного блока и свесил ноги.
– Присаживайся, – усмехнувшись, он похлопал ладонью по бетону. – Я расскажу тебе сказку.
Я заняла место рядом с Реном и приготовилась слушать.
– Когда-то очень давно, если верить легенде, – мягко произнес Рен, – этот мир представлял собой настоящую утопию, цивилизация развивалась быстрыми темпами. Люди скрещивали новые виды животных, излечивали самые тяжелые болезни, жили в гармонии друг с другом и миром, – он сделал глоток алкоголя и замолчал.
Молчание затянулось. Рен откинулся назад и убрал руки за голову.
– А дальше? – попросила я.
– А дальше человечество все уничтожило, – усмехнулся Рен. – Вот и сказке конец.
– Почему?
– Почему люди не могут жить в гармонии вечно? – уточнил он. – По той же причине, что и сектора в Вавилоне. Зависть рождает ненависть. Ненависть превращается в яд. Яд приносит смерть.
– Не верится, – я передернула плечами и потянулась через Рена к бутылке. – Не верится, что царила настоящая утопия, – пояснила, немного отпивая янтарной жидкости.
– Правильно, что не веришь, – правый уголок рта Рена приподнялся в самодовольной улыбке. – Утопия – это нереализованная мечта.
– Как и твоя легенда.
– Не моя, а сектантов, – поправил меня Рен. – Все легенды шли от них и передавались живущим здесь людям.
– Ты про тех, кто пророчил мой приход?
– Ну да, – кивнул он. – Но ты так долго собиралась, что они вымерли.
– Не смешно, – в шутку скривилась я.
– А мне смешно, – отозвался Рен, возвращая бутылку на место. – В любом случае, Лис, – он стал серьезным, – то, что ты видела, может быть одним из доказательств легенды. Те существа, – Рен пальцем указал в сторону озера, – действительно жили здесь. Правда, сейчас они лишь призраки прошлого.
– Я не понимаю.
– Этот мир живой, – поделился со мной Рен. – И иногда он показывает свои воспоминания. Если, конечно, хочет, – он перевел взгляд на небо. – Я наткнулся на это место примерно три года назад, когда выполнял задание Чайки. Тогда это был единственный раз, когда мир решил показать мне свое прошлое, – продолжил он. – Так что сегодня нам с тобой повезло.
Я легла рядом с Реном и тоже посмотрела на черное, сплошь усыпанное сверкающими звездами небо.
– Правда, здорово? – спросил у меня Рен. – Здесь нет проводов, которые нависают над городом и закрывают собой весь вид.
Мы лежали плечом к плечу, вслушиваясь в звуки леса, и думали о своем. Изредка, пока Рен не видел, я украдкой бросала взгляд на его лицо. Рену была присуща жестокая и какая-то разрушительная красота. Но сейчас его живая улыбка и взгляд медово-янтарных глаз одаривали теплом. Казалось, он впервые открыл для меня свою душу, и я хотела, насколько возможно, продлить этот момент, зная, что позже он вновь отгородится от меня, скрываясь за той, другой стороной своего «я» – холодной и равнодушной. И пока это не настало, я наслаждалась каждой бесценной секундой, проведенной вместе.
– Смотри, – проговорил Рен, почувствовав на себе мой взгляд. – Это созвездие называется Глаз Ворона, – он указал пальцем.
Среди рассыпанных звезд удалось выделить несколько. Они образовывали око с радужкой. Самая яркая, крупная звезда, представлявшая собой зрачок, находилась в центре.
– Почему именно ворона? – не удержалась я.
Рен приподнялся на локтях и повернул ко мне голову.
– Потому что именно ворона, – сдержанно сказал он. – Это созвездие одно на все миры. И где бы ты ни была, ты всегда его увидишь. В других мирах другие созвездия, но Глаз Ворона остается неизменным. Он словно следит за всем, что происходит.
– Откуда ты столько всего знаешь?
– И как только у тебя появляется такое количество вопросов? – ехидно поинтересовался Рен, переводя тему. – Голова не болит от информации? – Он взял бутылку и сделал несколько глотков, затем передал мне.
Я села и, отпивая крепкий алкоголь, дотронулась губами до горлышка.
– В этом мире не так уж и плохо, – я решила поделиться своим мнением с Реном.
Он внимательно слушал.
– Все, что я вижу, – это уставших и измученных людей, которых нужда толкает совершать ужасные поступки, – проговорила я, возвращая бутылку Рену. – И сектор Бета вовсе не место отбросов. Да, мы далеки от идеала. Но сегодня, в пабе, между людьми не было злости.
– Ты просто так и не научилась читать между строк, – возразил Рен. – И что-то подсказывает мне, что ты такой и останешься.
– Это плохо?
– Дает тебе меньше шансов на долгую жизнь. Но именно это и отличает тебя от других.
– Ты хочешь, чтобы я изменилась?
– Я хочу, чтобы ты жила, – поправил меня Рен.
Я опустила ладони на шершавую поверхность блока и удивленно посмотрела на Рена. Размышляя о своем, он прикрыл глаза.
– Кем ты работаешь?
Лицо Рена немного напряглось.
– И как ты помог той девушке, которую мы встретили на рынке? А еще та женщина, в красном платье…
– Тебе понравилось сидеть на плечах у незнакомца? – прерывает меня Рен.
– Ты уходишь от темы?
– Так да или нет? – он сел.
Меня интересовало сейчас совершенно другое, но Рен не хотел раскрывать карты, предпочитая держать меня все так же на расстоянии. Я пожала плечами.
– Ты выглядела очень счастливой, – Рен ехидно улыбнулся и наклонился ко мне.
– Из-за твоей песни, – я тоже приблизилась, и теперь между нашими лицами было расстояние не больше сантиметра. – Ты подарил людям надежду.
Рен отшатнулся и ненадолго задумался.
– Не говори такие вещи, – слегка хмурясь, попросил он.
– Почему? Тебе неприятно?
– Нет, просто… просто странно, – ответил Рен после некоторой заминки, поднимаясь на ноги.
Я вскочила следом. От резкого движения мир поплыл перед глазами, а тело наклонилось к обрыву. Рен рванул вперед, успевая перехватить меня за предплечье и сбивая ногой бутылку. Послышался жалобный звон. Мы с Реном одновременно посмотрели на источник звука. Под нашим взглядом бутылка, расплескивая половину содержимого, откатывалась к краю бетонного блока. Рухнув вниз, она соприкоснулась с замерзшим озером и разлетелась осколками. Я виновато посмотрела на Рена.
– Пора домой, – спокойно произнес он.
Рен спрыгнул с блока и помог мне спуститься, затем неожиданно присел на корточки, отвел назад руки и посмотрел на меня через плечо.
– Ну? – поторопил он, вопросительно приподнимая бровь.
– Ты серьезно? – удивилась я, понимая его приглашение.
– Давай, мелкая, дорога длинная. Будешь тормозить – придем в Бету только днем. – Видя мое сомнение, Рен вздохнул: – Долго мне ждать?
Не желая упускать редкую возможность, я крепко обняла Рена и прижалась грудью к его спине. Он перехватил меня под коленками и с легкостью выпрямился. Запах кислых зеленых яблок действовал умиротворяюще.
Глава 10Возвращайся
Боль проникает в тело сквозь кончики пальцев и устремляется дальше. Разветвляется ядом под кожей. Тишину нарушает звук собственных рвущихся мышц, щелканье суставов. Я оголенный клубок пульсирующих нервов.
Мир кричит.
Чужой голос проникает в голову, в мысли и с каждым словом, с каждой буквой плотно увязает внутри сознания. Хрипло втягиваю раскаленный воздух сухими губами. Темнота вспыхивает огнем. Бушующее пламя поглощает все, до чего может дотянуться. Я в центре пожара.
Ему больно.
Нескладный хор криков взрывается в агонии. Душераздирающие вопли усиливаются. Я слышу голоса тех, кто не смог выжить в этом мире. Их души тянутся ко мне в желании соединиться, стать одним целым. Меня заставляют проживать смерть каждого. Крепко сжимаю челюсти, подтягиваю колени к груди и обхватываю их руками. Сжимаясь в позу эмбриона, я стараюсь стать меньше, стать незаметной, никем. Чужие ногти впиваются в мою кожу, оставляют глубокие царапины. Раны вспухают, покрываются кровью. За языками пламени пляшут тени.
Слышишь?
Прохладная рука, принося слабое облегчение, мягко опускается на мой лоб. Ища спасение в чужом прикосновении, я прижимаюсь к ладони и медленно поднимаю веки, встречаясь взглядом с синими, как океан, глазами. Пальцы незнакомца неспешно скользят к моему виску. Стирают капли пота, очерчивают скулу.
Слышишь?
Повторяет незнакомец и вонзается пальцами в мой глаз. Я резко переворачиваюсь на спину, выгибаюсь, хватаясь за левую половину лица. Собственный крик рвет голосовые связки.
– Лис! – меня вжимают в кровать, держа за плечи.
Пытаясь вырваться, я с силой бью ладонями в грудь нависшего надо мной человека. Мои ноги скользят по простыне, комкают ее. Взгляд мечется по комнате. Потолок, окно, край кровати, корешки книг – все это сплошные размытые пятна. Сердце заходится в учащенном ритме, пульс стучит в висках. Мое плечо отпускают, хватают за подбородок. Крепко сжимая, заставляют повернуться, заставляют сосредоточиться.
– Лис!
Сдавленно всхлипываю, чувствуя отголоски боли, и прекращаю бессмысленную борьбу. Несколько раз моргаю. Ощущение такое, будто в левый глаз насыпали песка. По моей щеке скатывается слеза. Зрение все еще расплывчатое, но реальность постепенно возвращается.
– Лис, – Рен обеспокоенно зовет меня по имени.
Я прикасаюсь рукой к его запястью, стискиваю пальцами, облизывая пересохшие губы.
– В норме, – вру ему охрипшим голосом. – Можешь отпустить.
Рен в сомнении отстраняется от меня и садится на край кровати. Его лицо выражает встревоженность, волосы растрепаны. В комнату проникают закатные лучи солнца. Значит, мы проспали все утро и весь день.
– Я бы не назвал это нормой, – напряженно возражает Рен, не сводя с меня внимательного взгляда.
Нервно сглатываю. К телу липнет пропитанная потом футболка.
– Помнишь, что тебе снилось? – задает вопрос Рен.
Медленно качаю головой. Я прекрасно помню сон, но не готова говорить о нем. Переворачиваюсь на бок и прижимаюсь щекой к подушке. Синие глаза незнакомца вселяют ужас. Они словно видели меня насквозь. К горлу подступает тошнота. Ладонь Рена плавно опускается на мой лоб. Вздрагиваю и крепко зажмуриваюсь. Чувствуя мое напряжение, Рен поспешно уб