Даже теперь, сидя напротив за столом, пожирали друг дружку пылающими глазами, едва сдерживаясь, чтобы не вцепиться врагу в горло.
– Ну? – выдохнул Найда. – Вот я здесь... Говори, чего звал.
Юхим на какое-то мгновение закрыл глаза, призывая в воображении фигуру Морены, чтоб успокоиться, и только тогда отозвался.
– О Руженке пойдет речь... – промолвил неспешно.
– Чего ж теперь, – грустно и как-то даже неохотно ответил Найда. – Раньше нужно было...
– Меня слушай! – оборвал его Юхим. – Живая она!
– Что?! – продолжая делать вид, что ничего не знает, сорвался на ноги Найда и ухватил оружейника за рубашку на груди. – Врешь!!
Даже если бы Юхим что-то подозревал, то этот, преисполненный отчаянья, возглас убедил бы его, что парень ничего не ведает. Он легко, даже мягко разжал его пальцы и усадил на лаву.
– Успокойся... Пива выпьешь или, может, меду?
– К лешему пиво, к лешему мед! – выкрикнул Найда. – Повтори, что ты только что сказал?!
– Обязательно... – Юхим все же поставил на стол, приготовленный предварительно жбан с пивом. Быстро наполнил кружки, и протянул одну парню. – Все скажу и объясню... Но сначала глотни, потому что так можно лихорадку какую-то заработать... А ты мне живой и здоровый нужен.
Перед глазами Юхима уже в который раз появилась Морена, в ушах опять зазвучал голос богини: «Приведешь ко мне Найду, верну то, что забрала. Еще и добавлю немного, ха-ха... Как награду за страдания. Только смотри ж! Оплошаешь опять – пожалеешь, что на свет родился!». И страшнее всего было то, что Юхим знал наверняка: Морена не шутит и сделает, как сказала. И никакие объяснения не смогут ее умилостивить.
Найда таки поддался на уговоры и пригубил кружку. А там и не заметил, как выпил добрую половину. Где и взялась такая жажда?
Напился, отодвинул кружку и упился глазами в Юхима.
– Живая, говорю, Руженка, – продолжил тот. – Ее Морена к себе забрала... В услужение, из-за красоты...
Найда удивленно вздел брови.
– Что еще за Морена?
– Богиня, – не меньше его удивился Юхим. – Разве не ведаешь о такой?
– Я верую в Бога Единого, Отца Вседержителя, Сына Его − Иисуса Христа, и Пречистую Деву Марию, Матерь Божью, – ответил уверенно парень. – Других богов не знаю и знать не хочу...
– Вот как? – совершенно искренне сплеснув ладонями Юхим. – А как же родительская вера? Перун, Велес?
– Отец мой тоже в Святую Троицу верил. Перун же – бес, и Велес – тоже...
Юхим лишь головой покрутил.
– Перун – бес?.. Ох, не хотел бы я с таким бесом встретиться и свяченой водой пытаться на него покропить... Слушай, так ты, может, и в оборотней не веришь?
– А с чего бы я должен был в них верить, когда еще ни одного собственными глазами не видел? – подыграл ему Найда, уже догадываясь, чем этот разговор закончится.
– Ну, – засмеялся Юхим. – волколак не Перун, за этим задержки не будет, покажу. Но одно условие...
– Какое?
– Сначала ты меня внимательно выслушаешь, даже если не поверишь. А после, когда увидишь перед собой волколака, согласишься с тем, что и весь мой рассказ правдив. Согласен?
Найда сделал вид, что задумался, а потом ответил твердо:
– Согласен... Хоть я тебя и убил бы охотно, но лжецом назвать не могу. Рассказывай, буду слушать...
Юхим довольно потер руки.
– Руженка теперь в замке Богини Судьбы и Времени, Морены. Тело ее, прислуживая богини, продолжает жить, а душа спит. Освободить ее из этого сна может лишь тот, кого она любит. То есть ты! Но ты не ведаешь дороги в замок. Зато эту дорогу хорошо знаю я... Но мне ее не разбудить... Можешь смеяться, но я тоже люблю Руженку и не хочу, чтоб она осталась у Морены навсегда. Лучше уже даже так, как было: моя жена – твоя любовница. Тем более, что с тобой мы еще разберемся. Но теперь – друг без друга не справимся. Ну так как? Составим союз? Я отведу тебя к замку, а ты попробуешь разбудить нашу Руженку? Идет?
Найда отрицательно покачал головой.
– Как? – обозлился в конец Юхим. – Не хочешь освободить свою любимую? Значит, ты лишь забавлялся с ней! А пришлось к делу, то в кусты?!
– Нет, – ответил спокойно Найда. – Просто, прежде чем что-то отвечать тебе, хочу увидеть волколака...
– Ах, это... Ну, ну... – заулыбался Юхим и стал быстро срывать с себя одежду. – Только ты отхлебни еще пивка. Чтобы заикой не стал...
Найда, сдерживая дрожь, что неожиданно появилась во всем теле, опять взял кружку.
Юхим между тем разделся полностью.
– Ну, гляди... – вымолвил, криво улыбаясь, вероятно иначе и не умел. А потом перевернулся через голову и...
Найда хоть и ожидал чего-то такого, мгновенно вскочил на ноги и забился в угол комнаты.
Перед ним сверкало адскими глазами ужасающее чудовище из его сна, что лишь отдаленно напоминала волка. А из оскаленной пасти капала на пол густая слюна. Клыки же выглядывали такие, что и медведю впору.
– Ха-р-р... – прорычало чудовище и прыгнуло.
Движение было такой быстрым и ловким, что Найда лишь успел выпрямить перед собой в защитном движении руки. Тела сомкнулись. Прозвучал треск, что-то сверкнуло, будто молния, и оба разлетелись в разные стороны... При этом Юхима опять перевернуло через голову, и он стал человеком.
– Что? Что это? – пробормотал растерянно. – Кто ты? Как ты это сделал?
Найда, сидя на полу, не менее удивленно поглядывал на собственные ладони.
– А разве это я? – переспросил глупо.
– Не я же, – буркнул Юхим. – Печет и до сих пор...
– Вот, нечего бросаться было, – ответил примирительно Найда, продолжая растерянно поглядывать на свои руки. – Я и сам не понимаю, что произошло. Клянусь…
− Ладно, верю, − Юхим пожал плечами, поднялся и стал одеваться.
– Ну, так как? – вернулся чуть погодя впоследствии к разговору. – Убедился, что я не врал?
– Эге...
– И какое твое решение?
– А вот, если дашь мне ответ еще на один вопрос, то утром и отправимся...
– Спрашивай, – охотно согласился Юхим.
– Все рассказывают, что меня нашли в санях, на которые напала волчья стая. Всех путников тогда зверье загрызло. Я спасся чудом... И кто были те люди, куда и откуда направлялись, так и осталось неизвестно. Ты случайно к этому не причастный, волколак?
Не ожидая чего-то подобного Юхим сначала растерялся, но быстро опомнился и принялся плести небылицы, словно нанятой.
– Могу точно сказать, что нет... Волколаком я стал одновременно с Руженкой... А кстати, откуда тебе известно, что она мадрагайл?
– Думаешь, мы больше не виделись? – сделал удивленные глаза парень, проклиная себя в душе, за слишком длинный язык, но сразу же и придумав, как вывернуться.
– Врешь! – вскрикнул пораженный в самое сердце мужчина, который был уверен, что хотя бы последние месяцы на его сокровище никто не посягал. – Она же растерзала бы тебя, только б осмелился приблизиться!
– А днем?
Юхим скуксился.
– Что ж... Днем ты и в самом деле мог с ней еще говорить. Но зачем откладывать путешествие? Почему не отправиться сразу? Зачем время тратить попусту? Кони готовы... Сейчас набросаем в дорожные сумки провизии, да и айда...
– Ты кузнец − человек свободный. Можешь город покинуть, когда вздумаешь, а я – княжеский дружинник. Без разрешения сотника, никак не могу... За непослушание, своеволие – смерть.
Юхим недоверчиво поглядел на парня.
– И все? Больше ничего тебя не задерживает?
– Что ж еще? Ну, с родителями проститься...
– Хорошо, пусть так и будет, – согласился Юхим. – но сделаем иначе. Ты домой иди. Готовься в дорогу, с родными попрощайся. А с сотником я сам буду говорить. Думаю, у меня лучше выйдет...
– Это как?
– Ну, что ты ему сказал бы? Что мертвую, да к тому же чужую жену освобождать собрался? А я скажу, что в угринское королевство еду за золотом и охранника попрошу. А, чтобы сотник сговорчивее стал, что-то и ему подброшу... Раскумекал?
– А то...
– На том и порешим... А теперь иди. Потому что хоть мы и замирились, видеть тебя не могу. Пусть, уже с завтрашнего. Путь и так не близок. Кабы не Руженка...
Найда не стал выслушивать до конца, − его настоящие, а не притворные чувства ничем на отличались. Кроме того, как ни прикидывался Юхим, но предупрежденный Митрием, парень не поверил ни одному сказанному слову. Поэтому вздохнул облегченно, только после того, как закрыл за собой двери в дом оружейника. А потом еще раз с удивлением взглянул на свои руки...
* * *
Найда домой не шел, а летел. Благо и не далеко... Только перешел через дорогу, обогнул ригу Ивана Шпака, а там задами, задами выбрался на тропинку, что вела прямо к псарне.