– Вы его совсем не знаете!
– Изучение личности вашего мужа и не входит в мою задачу. Я ищу убийцу его молодой и очень красивой жены.
– Вот и ищите, – внезапно рассердилась женщина, – а меня оставьте в покое!
– Увы, София Александровна, обещать покой до завершения следствия я вам не могу, даже если бы очень захотел.
– Но я не убивала Софью! Понимаете, не убивала!
– Как говорил великий Шекспир ещё в шестнадцатом веке: «Слова, слова…»
– «Слова – ветер, а бранные слова – сквозняк, который вреден», – пробормотал женщина себе под нос.
Но следователь услышал и ответил:
– «Много шума из ничего».
Она кивнула.
– Но нам это сейчас не в тему.
– Чего вы хотите? – В глазах женщины Наполеонов разглядел то ли мольбу, то ли отчаяние, но остался неумолим.
– Ответьте мне на вопрос, где вы провели обеденный перерыв в день убийства Софьи Сафронковой?
– Я к салону красоты и близко не подходила!
– Мы с вами как глухой с немым! Вы не желаете меня слышать.
– Это вы не желаете меня слышать.
– Хорошо, – решил немного отступить Наполеонов, – даже если я поверю в то, что вы не причастны к убийству, что я должен подумать о вашем нежелании отвечать на мой вопрос?
– Что это моё личное дело.
– Я уже объяснил вам, что при расследовании убийства не существует личных дел и все тайны должны быть открыты. Если вы не хотите мне говорить, чем именно вы занимались в свой обеденный перерыв, я делаю вывод, что вы занимались в лучшем случае чем-то непристойным, а в худшем – преступным.
– Да как вы смеете! – вспыхнула Сафронкова.
– Я веду расследование, – снова напомнил он.
– Я больше ничего вам не скажу, – упёрлась София Александровна.
– Прекрасно! – воскликнул следователь. – Но учтите, что я всё равно узнаю, где вы были и что делали.
По заливающему щёки женщины румянцу Наполеонов предположил: уж не с любовником ли она была в это время… Ишь, запылала, как маков цвет. Но скрывать это глупо. Или боится, что дети узнают? А может, любовник непостоянный? Сейчас у обеспеченных дамочек мода пошла на стриптизёров. Чёрт её знает. Возомнила себя партизанкой в лапах врага… Он решил пока отстать от женщины и попытаться выяснить интересующую его информацию обходным путём.
– Ладно, – сказал Наполеонов, – я ухожу.
Как только следователь покинул её квартиру, София бросилась к городскому телефону и набрала знакомый номер. Звонить по сотовому она побоялась, насмотревшись криминальных сериалов. В них полиция выворачивала сотовые телефоны буквально наизнанку.
– Соня, – отозвался тёплый голос.
– Ко мне приходила полиция.
– Ну и что?
– Они подозревают меня в убийстве жены Данилы.
– Этого не может быть!
– Может. У меня нет алиби.
– То есть?
– Как я поняла, её убили в мой обеденный перерыв.
– Но тогда у тебя есть алиби! Это я! И потом, нас обязательно запомнили официант и метрдотель.
– Но я не могу, – тихо прошептала она.
– Чего ты не можешь?
– Сказать им это.
– Почему?!
– Из-за детей! Что они подумают!
– Соня, стоп! Ты что, стыдишься меня?
– Нет! – возмутилась она. – Как ты мог такое подумать!
– А что я должен подумать?
– Я не знаю.
– Вот именно. Не надо создавать проблем на ровном месте. Мы не совершали ничего постыдного. И встречались мы не в дешёвой гостинице, а в престижном ресторане.
– Да. Но, если я скажу, то все поймут…
– Что поймут?
– Что мы встречаемся.
– И что из этого? Мы же не подростки, чтобы скрывать свои отношения от родителей.
– От детей, – тихо выдохнула она.
– Соня, дорогая! Ты сама ведёшь себя как ребёнок. Пойми, пожалуйста, нам незачем скрывать наши отношения. Я очень люблю тебя. И ты знаешь это.
– Да, знаю.
– Или ты хочешь вернуться к Даниле? – насторожился он.
– Нет, – твёрдо ответила она и ясно услышала, как он облегчённо перевёл дыхание.
После короткой паузы она сказала:
– Знаешь, когда Нонна сказала, что полиция может ко мне прицепиться, я не приняла её опасения всерьёз. Была уверена, что она ошибается. А оказывается…
– Нонна – это та девочка, дочь твоих друзей?
– Да, наших с Данилой.
Он замолчал.
– Не ревнуй, пожалуйста. С Данилой у нас всё в прошлом. А Нонна уже давно не девочка, а очень красивая девушка. Я вас потом познакомлю.
– А ты не боишься? – натянуто рассмеялся он.
– Нет, ничуть, – искренне призналась она. – Ты не такой. А Нонна тем более.
– Спасибо за доверие, – отозвался мужчина и попросил жалобным голосом: – Давай больше не будем играть в Штирлица.
– Давай, – облегчённо рассмеялась она и, тут же став серьёзной, добавила: – Только я всё равно боюсь.
– Чего?
– Реакции детей.
– Всё будет хорошо, – заверил он её и стал прощаться, добавив: – Поговорим вечером, сейчас я очень занят. – Голос его прозвучал виновато.
И она только тут сообразила, что оторвала его от дел, которыми его рабочий день забит под завязку.
– Извини, – проговорила она и положила трубку.
Сергей Константинович Брусилов посмотрел на часы. Он уже на две минуты опаздывал на совещание. С ним такого ещё никогда не случалось. Надо было идти немедленно. А он всё сидел и думал… о ней, о Софии.
Брусилов вспомнил, что, когда узнал о гибели второй жены Сафронкова, испытал не жалость к убитой, а страх, что София вернётся к мужу. Он догадывался, что она очень любила этого человека и, как ему казалось, чувства её ещё не совсем угасли. Кто знает, возможно, хватит одной искры в виде встречи, взгляда, слова, и былая страсть запылает с новой силой. В том, что Данила Сафронков захочет вернуть себе Софию, Сергей Константинович не сомневался. Он вообще не понимал, как Данила мог от неё уйти. Брусилов был уверен, что таких женщин, как она, больше в мире просто не существует. И надо быть полным безумцем, чтобы променять её на другую, пусть и очень молодую. А относительно молодости он вообще сомневался, вернее, не верил, что зрелому мужчине может быть комфортно с девчонкой, тем более если она не блещет интеллектом. Всю жизнь в постели не проведёшь, а такую, чтобы в союзе с ней «душа с душою говорила», встретить нелегко. Нужно настоящее везение. И вот ему повезло. И теперь он ни за что не отдаст Софию этому слепцу Сафронкову. Пусть ищет себе новую жену, если он так любит молоденьких девиц.
– Сергей Константинович, – донёсся до него голос его помощника.
– Да, Серёжа, я иду, – отозвался Брусилов и, поднявшись со стула, энергично зашагал к двери.
Он одобрительно взглянул на своего секретаря, ему нравилось, что они тёзки. Но ценил он в парне, конечно, не имя, а его работоспособность, исполнительность, пунктуальность и ненавязчивость.
«Вот и с помощником мне повезло», – подумал повеселевший нотариус.
Глава 16
– Александр Романович! Там к вам какая-то женщина рвётся, – встретила Элла Наполеонова.
– Какая женщина?
– Не знаю, дежурный уже снизу несколько раз звонил. Она хочет с вами поговорить. Вы, наверное, только сейчас мимо неё проскочили.
– Наверное, – ответил следователь, – а что же меня дежурный не окликнул? Хотя он там вроде с кем-то разговаривал, а мне махнул рукой, но я не придал значения, подумал, это он со мной здоровается.
– Так вы же сегодня с ним уже здоровались!
– Я помню! Но он мог забыть.
– Он ещё совсем молодой!
– Вот поэтому у него и может быть девичья память, – ляпнул Наполеонов.
Элла засмеялась:
– Так он же парень!
– Так мальчишечьей памяти нет, – отмахнулся Наполеонов и юркнул в кабинет.
У секретаря снова зазвонил телефон.
– Пришёл он, – ответила Элла звонившему. – Да, я ему сказала. – И, приоткрыв дверь, она крикнула: – Александр Романович! Дежурный опять насчёт этой женщины!
– Пусть пропустит.
– Ага. – Элла закрыла дверь и, взяв трубку, передала слова следователя дежурному.
Через пару минут в приёмную без стука вкатилась полная женщина лет шестидесяти. Волосы её были стянуты на затылке в длинный хвост.
– Здрасте, – сказала она, – мне следователя Наполеонова.
– Здравствуйте. Вас как зовут?
– Ульяна Ивановна я. Васильева.
– Хорошо. – Элла нажала на кнопку переговорного устройства. – Александр Романович…
– Пусть заходит, – не дал ей договорить Наполеонов.
– Заходите, Ульяна Ивановна, Александр Романович вас ждёт.
– Вот и лады, – ответила женщина и вкатилась в кабинет следователя.
«Что это за колобок ко мне пожаловал?» – подумал Наполеонов, увидев посетительницу, но тем не менее вежливо попросил её присаживаться на стул. Представившись и узнав её имя-отчество, спросил:
– Вы, Ульяна Ивановна, ко мне по какому вопросу?
Ульяна Ивановна, вопреки ожиданию следователя, не стала растекаться мыслью по древу, а сразу взяла быка за рога:
– Позавчера по телевизору показывали убитую в салоне девушку, так я видела её накануне.
– Накануне – это когда?
– В вечер перед убийством!
– И где вы могли её видеть?
– На тротуаре.
– То есть?!
– Её кто-то вытолкнул из магазина, и она упала.
– Кто?
– Этого я не видела.
– Как называется магазин?
– «Малыш».
Наполеонов наморщил лоб, но магазина с таким названием не припомнил и спросил:
– Там что, продают детское питание?
– Нет, – досадливо отмахнулась Васильева, – там продают всё!
– В смысле?
– Продукты, химию.
– Почему же «Малыш»?
– Потому что он маленький!
– Понятно. А как вы оказались возле этого магазина?
– Обыкновенно. Я каждый вечер в него захожу. Он работает до восьми вечера. А в тот раз закрылся, как только из него вытолкнули девушку.
– Вы уверены, что он закрылся?
– Конечно! Я и дверь дёргала, и стучала, всё без толку.
– А что стало с той девушкой после того, как она упала?
– Ничего. Отряхнулась и поковыляла к своей машине.